Алый Пимпернель. Дьявол верхом — страница 47 из 105

х он предложил эту идею? «Приведите в Мэнор ту девочку»? Именно так подобные люди ведут себя в своем мире. Я слышала о существовании droit de seigneur[112], гласившего, что когда девушка выходит замуж, хозяин поместья, если ему она нравится, может привести ее к себе в постель на одну ночь или даже на несколько ночей, если она его удовлетворит, а потом ее возвращают мужу с каким-нибудь подарком, если сеньер проявит великодушие. Я легко могла себе представить графа, пользующегося этим правом.

Но мне было нечего бояться. Я не новобрачная, а сэр Джон никогда не допустил бы ничего подобного в своих владениях. Мне стало стыдно за эти мысли. Очевидно, разговор с графом подействовал на меня куда сильнее, чем мне казалось.

Мама заговорила о Джоэле Деррингеме. Мне пришлось повторить все, что он мне сказал. Тогда мама вновь пустилась в романтические предположения. Она была уверена, что недомогание графини — миф, и что Джоэл, желая продолжить наше с ним знакомство, убедил родителей пригласить меня на вечер. Ох, мамочка, подумала я, ты становишься глупой только в вопросах, касающихся меня. Если бы ты убедилась, что моя жизнь счастливо устроена, то умерла бы со спокойной душой!

Возбужденная Марго примчалась в школу повидать меня.

— Как здорово! — воскликнула она. — Значит, ты придешь вечером! Минель, дорогая, Мари нашла для тебя платье, но я бы на твоем месте его не надевала. Возьми лучше какое-нибудь из моих — прямо от парижской couturiere[113]. Тебе нужно голубое, под цвет глаз, а Мари выбрала коричневое. Оно так безобразно! Но я сказала: нет! Это не для Минель! Хотя ты, конечно, не такая красивая, как я, в тебе тоже кое-что есть! Поэтому я буду настаивать, чтобы ты носила мое платье.

— О, Марго, — сказала я, — ты в самом деле хочешь, чтобы я пришла?

— Конечно! Это будет так забавно! Maman1 весь вечер просидит у себя в комнате. Она сегодня плакала. Это все из-за отца. Он злой, но я думаю, что она любит его. Его вообще любят женщины. Интересно, почему?

— А твоя мать действительно больна?

Марго пожала плечами.

— Отец считает, что это фантазии. Может быть, они поссорились. Правда, мама не осмеливается ссориться с ним — это он нападает на нее, а если она начинает плакать, то сердится еще сильнее. Он терпеть не может женщин, которые плачут.

— А она часто плачет?

— Не знаю, Наверное, да. Во всяком случае, с тех пор, как она вышла замуж за Le Diable.

— Марго, какие ужасные вещи ты говоришь о своем отце!

— Если тебе не по душе правда…

— По душе. Но я не уверена, что ты знаешь всю правду. Твоя мать и дома всегда запирается у себя в комнате?

— Полагаю, что да.

— Но ты должна знать точно!

— Я редко вижу маму. Ну-Ну заботится о ней и говорит, что ее нельзя беспокоить. Но зачем нам говорить о них? Я рада, что ты придешь, Минель. Думаю, тебе это доставит удовольствие — ведь тебе понравилось чаепитие с нами, верно?

— Да, это было забавно.

— А что ты делала на лестнице? Обследовала дом? Признавайся!

— Лучше скажи, что ты там делала, Марго.

Она прищурилась и усмехнулась.

— Говори, — настаивала я.

— Если я скажу, ты скажешь, что ты делала? Впрочем, это не честный обмен. Ты ведь просто осматривала дом.

— Марго, что ты имеешь в виду?

— Неважно.

Я была рада оставить эту тему, но меня интересовали отношения графа и графини. Я понимала, что она боится мужа и закрывается в комнате, чтобы спастись от него, прикрываясь болезнью. Все это было весьма таинственно.

Марго отвела меня в свою комнату в Мэноре. Она была красиво меблирована и напоминала мне спальню графа. Кровать была точно такой же, только с занавесами из голубого бархата с меньшим количеством украшений. На одной из стен висел гобелен голубоватого оттенка, господствовавшего в комнате.

Платье, предназначенное для меня, лежало на кровати.

— Я немного толще, но это не страшно, — сказала Марго.

— Ты чуть-чуть повыше, но видишь, какая здесь кайма. Я скажу швее, чтобы она сейчас же распорола ее. Примерь платье, и я пошлю за швеей, чтобы она им занялась.

— Ты хорошая подруга, Марго, — промолвила я.

— Конечно, — согласилась она. — Ты меня интересуешь, а Сибиль и Мари — pouf![114] — Марго дунула. — Они скучные. Я заранее знаю, что они скажут. Ты — другое дело. Кроме того, ты всего лишь дочь учительницы.

— Какое это имеет отношение?

Марго снова засмеялась, но ничего не ответила. Я надела платье. Оно мне очень шло. Марго позвонила, и на вызов явилась швея с булавками и иглами. Менее чем через час все было готово.

Мария и Сибил пришли поглядеть на меня. Мария слегка фыркнула.

— Ну? — осведомилась Марго. — Что не так?

— Оно не слишком ей идет, — заметила Мария.

— Почему? — возмутилась Марго.

— Коричневое было бы лучше.

— Лучше для кого? А, понимаю, ты боишься, что Минель будет выглядеть красивее тебя!

— Какая чушь! — рассердилась Мария, но больше не заикнулась о том, что платье мне не идет.

Марго настояла на том, чтобы причесать меня, и во время этой процедуры не переставая болтала.

— Вот так, ma cherie[115]! Разве это не прекрасно? Ты не должна с такой внешностью проводить жизнь, обучая глупых детей. — Марго окинула меня оценивающим взглядом.

— Пшеничного цвета волосы, — комментировала она, — васильковые глаза, губы, алые, как мак…

[116]

Я рассмеялась.

— Ты описываешь меня, как поле.

— Зубы ровные и белые, — продолжала Марго. — Нос немного… как бы это сказать?… агрессивный. Рот твердый — может улыбаться, но может быть суровым. Вот эти контрасты и делают тебя такой привлекательной, Минель. Глаза мягкие, но нос, рот… Они словно говорят: «Я красивая и страстная, но, пожалуйста, никаких глупостей!»

— Да уж, довольно глупостей, — подтвердила я. — А когда мне потребуется подробный анализ моей внешности и характера, я сама скажу об этом.

— Не скажешь, потому что уверена, что и так все знаешь лучше всех и можешь сама ответить на все вопросы, — это еще одна твоя черта. Конечно, ты привыкла в классе быть впереди всех нас — это естественно для дочери учительницы — а теперь ты сама нас учишь и объясняешь, что правильно, а что нет. Но знаешь, Минель, ты хоть и умная, но тебе еще надо многому научиться.

Я посмотрела на ее смуглое улыбающееся лицо, блестящие, почти черные глаза, так похожие на отцовские, густые брови, темные волосы. Марго была очень привлекательной, к тому же в ней было нечто таинственное. Я вспомнила, как она присоединилась ко мне на винтовой лестнице. Где же она была?

— Научиться тому, что ты уже знаешь? — осведомилась я.

— Некоторые рождаются с такими знаниями, — ответила Марго.

— И ты одна из них?

— Да.


* * *

В галерее играл маленький оркестр.

Леди Деррингем, хрупкая и изящная, одетая в розово-лиловое шелковое платье, увидев меня, стиснула мою руку и шепнула:

— Спасибо за то, что вы выручили нас, Минелла!

Это замечание, хотя и вполне любезное, сразу же напомнило мне о причине моего присутствия здесь.

Когда появился граф, я вновь заподозрила, что это присутствие организовано им. Он окидывал взглядом музыкальную комнату, пока не увидел меня. Тогда он поклонился, стоя на другом конце комнаты и обозревая каждую деталь моей внешности таким образом, который показался мне довольно оскорбительным. Я ответила ему высокомерным взглядом, что его как будто весьма позабавило.

Леди Деррингем устроила так, чтобы я сидела рядом с ее дочерьми и Марго, как бы давая понять собравшимся, что мы хоть и присутствуем, но формально еще не вполне допущены в общество. Мы уже не совсем дети и можем появиться на soiree и ужине, но после этого должны как можно скорее удалиться.

Все происходящее мне очень нравилось. Я любила музыку, особенно Моцарта, чьи произведения в основном исполнялись в концерте. Слушая, я испытывала подлинное наслаждение и думала о том, какое счастье жить так, как живут многие мои ученицы. Казалось несправедливостью судьбы то, что будучи поставленной по ту сторону подобной жизни, я находилась от нее не настолько далеко, чтобы не видеть, чего я лишена.

Во время перерыва в концерте гости расхаживали по галерее, приветствуя старых друзей. Джоэл подошел ко мне.

— Рад, что вы пришли, мисс Мэддокс, — сказал он.

— Вы думаете, кто-нибудь заметил бы, если бы я не пришла? Неужели люди и в самом деле способны верить, что им угрожает смерть из-за того, что в доме тринадцать гостей?

— К счастью, этой ситуации удалось избежать — с вашей помощью. Надеюсь, вам еще не раз представится возможность посетить нас.

— Не можете же вы рассчитывать, что четырнадцатый гость снова не явится в последнюю минуту, чтобы снабдить меня подобной возможностью.

— По-моему, вы придаете слишком много значения этой причине.

— Приходится, потому что, если бы не она, меня бы здесь не было.

— Давайте забудем об этом и порадуемся, что вы здесь. Что вы скажете о концерте?

— Он великолепен!

— Вы любите музыку?

— Очень.

— У нас часто устраиваются такие концерты. Вам следует придти снова.

— Вы очень любезны.

— Этот концерт дают для графа. Он большой поклонник Моцарта.

— Я не ошибся? Кто-то упомянул обо мне? — осведомился граф.

Он сел рядом со мной, и я почувствовала на себе его пристальный взгляд.

— Я говорил мисс Мэддокс, граф, что вы любитель Моцарта, и концерт дается в вашу честь. Могу я представить вам мисс Мэддокс?

Граф встал и поклонился.

— Счастлив видеть вас, мадемуазель, — сказал он и обернулся к Джоэлу. — Мадемуазель Мэддокс и я уже встречались ранее.