остров посреди тропического моря! Там мы могли бы спокойно жить и любить друг друга!
Я была глубоко тронута его серьезностью, но он был прав, — меня приучили скрывать свои чувства, когда разум подсказывал мне, что так будет лучше.
— Уверена, что не прошло бы и недели, как вы устали бы от вашего острова, — сказала я.
— Давайте попробуем и поглядим, правы ли вы. Согласны?
— Такой вопрос не нуждается в ответе. Вы знаете, что я собираюсь уехать отсюда. Я остаюсь только до брака Марго, а потом вернусь в Англию.
— А бедность?
— Возможно, мне повезет. У меня есть квалификация.
— Уверен, что вы добьетесь успеха, чем бы ни занялись. Вы могли бы продолжать руководить школой, если бы не этот олух Джоэл. Какой глупец! Возможно, он когда-нибудь поймет, что потерял, и вернется, чтобы попробовать снова. Ответьте мне серьезно, Минель. Я знаю, что вы не одобряете мой образ жизни, но поверьте — это вопрос воспитания. Я живу так, как жили мои предки. Вы воспитаны по-другому. Вам я кажусь жестоким, аморальным и безжалостным. Это так?
— Безусловно, — согласилась я.
— И все же, говоря по-честному, Минель, я вам не вполне безразличен? — Так как я молчала, он добавил:
— Полноте! Неужели вы боитесь сказать правду?
— По-моему, — ответила я, — когда мужчина выражает восхищение женщиной, он так взывает к ее тщеславию, что ей трудно не испытывать благосклонности к тому, кто проявил такой хороший вкус.
— Как всегда, очаровательно! — рассмеялся граф. — Значит, восхищаясь вами, я в какой-то мере заслужил ваше расположение. Вы знаете степень моего восхищения, так что я вправе рассчитывать на вашу благосклонность.
— Я не могу вам верить, — серьезно сказала я. — Вы любили слишком многих женщин.
— Опыт всегда ценен — не имеет значения, в какой области, — а мой говорит мне, что я никогда не любил никого так, как люблю вас.
— Но вы не свободны…
— В один прекрасный день я могу стать таковым. Я прошу вас сказать, каков будет ваш ответ, когда я приду к вам с честным предложением брака.
— Которое вы никогда не сделаете, так как понимаете, что наш брак был бы весьма неподобающим.
— Уверен, что он был бы самым подобающим из всех, что когда-либо существовали!
— Что? Благородный аристократ и неудавшаяся школьная учительница!
— Аристократ испытывает настоятельную нужду в обучении.
— Вы смеетесь надо мной.
— Нет, — серьезно ответил он. — Я хочу, чтобы вы научили меня быть простым и человечным, показали мне, как быть счастливым.
— У вас слишком высокое мнение о моих возможностях.
— Но я убежден, что оцениваю их правильно. Неужели ваше расположение ко мне не усиливается при виде моей безумной любви к вам?
— Я подозрительна, и зная, что вы привыкли добиваться от женщин желаемого, опасаюсь, что вам просто интересно пробовать различные способы убеждения.
— Вы несправедливы ко мне. Более того, вы избегаете ответа. Надеюсь, я не вызываю у вас неприязни?
— Вы сами знаете, что нет.
— И вы наслаждаетесь нашими словесными поединками?
— Разумеется.
— Вот я и вырвал у вас признание! У меня сложилось впечатление, что вы избегаете меня, потому что я не могу предложить вам брак, а принять иное предложение вам не позволяет воспитание. Это верно, не так ли?
Снова я колебалась слишком долго.
— Я считаю, что получил ответ, — промолвил граф.
Мы поскакали к замку бок о бок.
Глава четвертая
— Кузина!
Голос был едва слышен в вечернем воздухе. Я прогуливалась в саду, и, подняв взгляд, увидела на балконе графиню, склонившуюся в шезлонге.
— Мадам? — вопросительно произнесла я, остановившись.
Ее бледное лицо было устремлено на меня.
— Могу я прервать вашу прогулку? Мне бы хотелось поговорить с вами.
— Конечно.
— Тогда поднимитесь. Лестница приведет вас на террасу. Я повиновалась, испытывая некоторое беспокойство, вполне понятное, если учитывать отношение ко мне ее супруга.
Поднявшись по каменным ступеням, я очутилась на террасе, примыкающей к спальне графини. Разумеется, она находилась не в средневековой части замка, а в более поздней и вполне комфортабельной.
— Сегодня тепло, — сказала графиня, — и я подумала, что немного воздуха пойдет мне на пользу. — Она улыбнулась. — Должно быть, такой здоровой женщине, как вы, кажется странным, когда люди все время говорят о своих недомоганиях. Садитесь.
Я села и ответила:
— Полагаю, когда человек здоров, он воспринимает это, как само собой разумеющееся и не думает о таких вещах.
— Вот именно. Какое счастье, когда не нужно беспокоиться о том, что и как на вас подействует! Сразу видно, кузина, что у вас отличное здоровье. Скажите, как вам здесь живется? Наверное, все кажется необычным после вашей школы? Я вам очень признательна за то, что вы сделали для моей дочери.
— За это мне платят, мадам.
— Да, но вы и впрямь делаете это отлично! — она приподнялась на подушках. — По-моему, у меня от воздуха начинает болеть голова. Нужно попросить Ну-Ну, чтобы она приготовила мне припарку на лоб. Ну-Ну великолепно делает ее из Бороды Юпитера. Вы выглядите удивленной — не знаете, что это такое… Когда живешь с Ну-Ну, то узнаешь все о таких вещах. Борода Юпитера — растение, которое, как говорят, служит талисманом от злых чар. Судя по вашему скептическому выражению лица, кузина, вы не верите в злые чары?
— Откровенно говоря, не верю.
— Это не обязательно связано с ведьмами, произносящими колдовские заклинания. Злые чары могут распространяться вполне естественным путем. Существуют люди, которые никогда и никому не делают ничего хорошего. Они и являются источником зла.
— Ну, это может быть правдой.
— Таких людей желательно избегать. Вы согласны, кузина?
Мне очень хотелось, чтобы графиня не называла меня кузиной. Она делала это с определенной долей иронии. Что-то явно крылось за ее желанием видеть меня.
— Конечно, согласна, — кивнула я.
— Я знала, что вы разделите мою точку зрения. Вы ведь такая разумная молодая женщина. Марго часто говорит о вас. Она считает вас источником разума. Я поняла, что мой муж… э-э… также высокого мнения о ваших способностях.
— Мне об этом неизвестно, — ответила я.
— Неизвестно мнение моего мужа? Неужели?
— Я… я не знаю его мнения обо мне.
Графиня улыбнулась.
— А мне казалось, он достаточно ясно дает понять, что находит вашу компанию весьма интересной. Графу нравится общество женщин… если они молоды, красивы и не лишены интеллекта. Им льстит его внимание, хотя оно всего лишь мимолетно, и они забывают о положении графа.
— Я никогда не забывала ни о положении графа, ни о своем собственном, — резко отозвалась я.
Графиня бросила взгляд на свои изящные руки.
— В конце концов, граф мой муж, — сказала она. — Он не может об этом забыть, хотя другие забывают достаточно легко.
— Я никогда не забуду об этом, мадам, — ответила я, ощущая смущение и гнев и желая дать ей понять, что не собираюсь покушаться на ее супруга.
— Вижу, вы и вправду очень разумны, — заметила графиня.
— Благодарю вас. Вскоре я вернусь в Англию.
— Ах! — вздохнула она. — Думаю, что с вашей стороны это правильное решение. — Графиня сделала паузу, и мне показалось, она сожалеет, что говорила столь откровенно. — Из рассказов Марго я поняла, что в Англии все по-другому.
— Это в самом деле так.
— Я почти никогда не покидаю замок, — продолжала она. Другое дело — муж, Он редко задерживается здесь надолго. Часто он уезжает в Париж, а я остаюсь в замке с Ну-Ну.
— Да, я знаю, что она служит вам большой поддержкой.
— Не представляю, что бы я без нее делала. Она мой друг, моя компаньонка, мой сторожевой пес. — Графиня взмахнула рукой. — Когда наступает темнота, мне становиться страшно, А вам, кузина?
— Нет, — ответила я.
— Вы храбрая, я это знаю. Я часто наблюдала за вами и Марго в саду, видела, как вы возвращаетесь после поездки верхом с моим мужем. Ну, Марго скоро выйдет замуж, а вы вернетесь в Англию. Так будет лучше, кузина. Я рада, что вы со мной в этом согласны. Мне бы хотелось, чтобы, вернувшись на родину, вы сохранили счастливые воспоминания о пребывании во Франции. — Графиня в упор смотрела на меня. Только что она предупреждала, чтобы я держалась подальше от ее мужа, что казалось вполне естественным для ревнивой супруги. Но теперь ее предупреждение было иного рода. Что она имела в виду, говоря о Ну-Ну, как о своей сторожевой собаке? Что граф — опасный человек, и чтобы я была с ним осторожна?
Графине не было нужды убеждать меня в этом.
— Да, — продолжала она, — вам следует вернуться в Англию. Здесь вас не ожидает ничего хорошего. О Боже! — графиня прижала руку ко лбу. — Моя голова просто раскалывается! Пожалуйста, пойдите в комнату, разыщите Ну-Ну и попросите ее приготовить припарку из Бороды Юпитера.
Это был сигнал об окончании аудиенции. Я прошла в комнату и передала просьбу Ну-Ну.
— Говорите, она позвала вас? — засуетилась та. — Она же знает, что разговоры ее утомляют! Ничего, припарка скоро ей поможет. Вы поднялись по лестнице из сада?
— Да, — ответила я.
— Ну, так можете вернуться тем же путем. Скажите, что я сделаю ей припарку после того, как заберу ее в комнату.
Я вышла на террасу. Графиня лежала с закрытыми глазами. Это означало, что ей больше нечего мне сказать, и что я могу удалиться.
Я все еще пылала от гнева и унижения. Когда я говорила с графиней, то не сразу осознала всю нелепость ее намеков. Сначала она дала мне понять, чтобы я держалась подальше от графа, так как он женат на ней и не может волочиться за мной. Можно подумать, что я сама этого не понимаю! Но затем графиня стала делать более зловещие намеки, будто ее муж одержим какими-то темными силами, о которых мне не известно.
Все это было весьма досадно, и еще сильнее укрепило меня в мысли, что я должна готовиться к отъезду.