Я и впрямь ощущала усталость, хотя сомневалась в необходимости сна. Но мне хотелось побыть одной, поэтому мы пожелали друг другу спокойной ночи, и Марго ушла к себе.
Я лежала в постели, очень утомленная, но тем не менее не могла заснуть. Перед моими глазами во всех подробностях проходили события того дня, начиная с момента, когда я простилась с Габриель, и кончая прибытием к конюшням замка. Я снова ощущала беспокойство при мысли, что за мной наблюдают, и усиливающийся ужас, когда стало ясно, что меня хотят убить.
Услышав звуки у моей двери, я испуганно вскочила и с бешено колотящимся сердцем уставилась на дверь.
Вошла Марго со стаканом в руке.
— Это для тебя, Минель, — сказала она. — Снотворное Ну-Ну, которое поможет тебе заснуть. Я взяла его у нее.
Я поспешно опустила взгляд, подумав о графе, вошедшем в комнату Урсулы. Неужели он взял пузырек из запасов Ну-Ну и вылил его содержимое в стакан жены, прежде чем я увидела его выскользнувшим в дверь на террасу? Но ведь если он это сделал, графиня не заснула бы так быстро, а когда я пришла, она уже почти спала. К тому же Ну-Ну находилась неподалеку. Что же сказали друг другу супруги во время их последней встречи? Покончила ли графиня с собой, и узнаю ли я об этом когда-нибудь? Возможно ли, что граф… Но я не могла даже подумать об этом. Однако так ли уж много я о нем знала? Его чары столь сильно опутали меня, что усыпили чувство здравого смысла, и я была способна лишь подыскивать для него оправдания.
Марго вопросительно смотрела на меня.
— Ты что, еще видишь во сне лица? Выпей это, и утром встанешь как ни в чем не бывало.
— Я выпью попозже, — ответила я. — Лучше останься и поговори со мной.
— Тебе нужно поспать! — твердо заявила Марго и поставила стакан на столик у кровати. Затем она опустилась на стул у туалетного стола, на котором стояли три свечи, хотя горели только две.
— Здесь очень темно, — заметила Марго.
— Одна свеча погасла, когда ты открыла дверь.
— Хорошо, что не все три. Это предвещает смерть. Один из слуг сказал, что в ночь, когда умерла моя мать, в их комнате погасли три свечи — одна за другой.
— Неужели ты веришь в такую чушь, Марго?
— Никто из нас не верит в приметы, пока не убедится в их истинности.
— Многие люди суеверны.
— Обычно те, кому есть чего бояться, — вроде матросов и рудокопов, которые всегда рискуют…
— Мы все чем-то рискуем.
— Но не настолько. Смотри, еще одна свеча погасла!
— Ты сама ее задула.
— Нет!
— Ну так зажги ее снова.
— О, нет, это тоже к несчастью! Мы должны подождать и посмотреть, не погаснет ли третья свеча.
— Просто откуда-то сквозит.
— У тебя на все найдется разумное объяснение.
— Это не так уж плохо.
— Значит, ты не веришь в примету со свечами?
— Конечно, нет.
Некоторое время мы молчали, потом Марго заговорила вновь:
— Я чувствую, что скоро что-то случится. Как ты думаешь, может, нам стоит поехать навестить Шарло?
— Разумеется, нет! Ты же видела, к какой беде привел наш первый визит.
— К беде? Когда я нашла своего малыша? О, ты думаешь об этом мерзком Бесселе! Ну, мне удалось с ним справиться. Мими так за него стыдно, что она не знает, как меня ублаготворить.
— Мне не нравится это, Марго.
— Если бы только не это ожидание! Так глупо! Я даже не могу горевать по матери, потому что мой брак отложен. Сейчас странное время, Минель! Наша жизнь стала опасной из-за того, что мы вообще не знаем, долго ли нам еще осталось жить… Бедная Минель, ты выглядишь такой утомленной! Прими лекарство и ложись спать. Спокойной ночи!
Когда Марго, уходя, захлопнула дверь, погасла третья свеча. Я хоть и смеялась над суевериями, но не смогла сдержать дрожь. На мгновение я очутилась в полном мраке, но вскоре мои глаза начали привыкать к темноте и видеть очертания знакомых предметов. Взглянув на стакан у кровати, я взяла его, но не смогла поднести к губам.
Графиня умерла от смертельной дозы снотворного. Кто-то пытался убить меня. Но ведь лекарство принесла мне Марго, а я знала, что она никогда не причинит мне вреда.
Я встала с кровати, со стаканом в руке подошла к окну и вылила его содержимое. Мне не хотелось, чтобы Марго думала, что я испугалась лекарства, которое она принесла.
Теперь я полностью проснулась. Хотя мое тело нуждалось в отдыхе, мозг был не в состоянии его обеспечить.
Лежа, я ощущала беспорядочный хоровод мыслей. Я слышала, как часы на башне пробили двенадцать, потом час, но никак не могла заснуть.
Возможно, мне следовало принять снотворное, но теперь уже было поздно.
Я дремала, но не спала. Мои чувства были слишком напряжены. Внезапно я вновь встрепенулась, услышав шаги в коридоре, задержавшиеся у моей комнаты. Затем дверь медленно открылась.
Сначала я подумала, что вижу привидение, — столь странно выглядела фигура, вошедшая в мою спальню. Это была женщина, казавшаяся серой во мраке; ее растрепанные волосы свисали на плечи.
Она остановилась у кровати, глядя на меня, затем подняла стакан и понюхала его. Наклонившись ко мне, она заметила, что я за ней наблюдаю.
— Ну-Ну! — воскликнула я. — Что вы здесь делаете?
Ну-Ну моргала глазами и казалась озадаченной.
— А что вы здесь делаете? — осведомилась она.
Я встала с постели и завернулась в халат.
— Ну-Ну, — мягко заговорила я. — В чем дело? Что вы от меня хотите?
Дрожащими пальцами я зажгла три свечи.
— Она ушла, — пробормотала Ну-Ну, — и никогда не вернется. Иногда мне кажется, что я слышу ее голос. Он зовет меня, но я не могу понять, куда…
Бедная Ну-Ну! Смерть любимой подопечной и вправду повредила ее рассудок.
— Вам нужно вернуться к себе и лечь спать, — сказала я. — Примите одно из ваших снотворных.
— Она после этого умерла, — ответила Ну-Ну.
— Потому что приняла слишком много. Вам незачем себя винить. Графиня была тяжело больна, и вы знали об этом.
— Но она не знала! — пронзительно крикнула Ну-Ну. — Она не знала, какие муки ей предстоят!
— А может быть, знала, и именно поэтому.
— Он убил ее! С того времени, как родилась Маргерит, он хотел убить ее! Ему нужно было убрать ее с пути, и моя бедняжка об этом знала! Она ненавидела его, а он — ее. Я тоже его ненавидела! Здесь слишком много ненависти — это ее и убило.
— Ну-Ну, нет смысла размышлять об этом. Возможно, все это к лучшему для нее.
— Для нее! — Она разразилась каркающим смехом. — К лучшему для него! — Внезапно Ну-Ну устремила на меня пронизывающий взгляд. — И вы считаете, что для вас! Но не будьте слишком в этом уверены! Он — дьявол! От него вам нечего ждать ничего хорошего!
— Вы сами не понимаете, что говорите, Ну-Ну, — сказала я. — Пожалуйста, возвращайтесь к себе.
— Вы не спали, когда я пришла, — внезапно заявила она. Ее безумие сменилось хитрой проницательностью, страшившей меня еще сильнее.
Я утвердительно кивнула.
— А должны были спать.
— Тогда я не могла бы говорить с вами.
— Я не затем пришла сюда.
— А зачем?
Ну-Ну некоторое время не отвечала.
— Я пришла искать ее, — заговорила она. — Где она? Они похоронили ее в склепе, но я не думаю, что она там.
— Она покоится в мире, Ну-Ну.
Я увидела, как слезы медленно потекли по ее щекам.
— Моя птичка, моя бедная малышка…
— Не расстраивайте себя. Постарайтесь смириться с происшедшим. Графиня была больна — вскоре ей пришлось бы страдать от боли…
— Кто вам это сказал? — осведомилась Ну-Ну, снова становясь подозрительной.
— Так я слышала.
— Это все его оправдания!
— Ну-Ну, пожалуйста, идите спать!
— Три свечи! — пробормотала Ну-Ну и, повернувшись, задула их.
Перед тем, как задуть последнюю, она посмотрела на меня, и я увидела злобу на ее лице.
После этого старуха двинулась к двери, держа руки перед собой, словно сомнамбула.
Дверь захлопнулась. Встав с кровати, я заперла ее и сразу же почувствовала себя в безопасности.
Затем я снова легла, спрашивая себя, зачем Ну-Ну приходила ко мне. Если бы я приняла ее снотворное, то уже бы крепко спала. Что произошло бы тогда?
Как я хотела заснуть и спастись от беспокойных мыслей, вертевшихся в моей голове!
Мой единственный вывод заключался в том, что опасность близка, и больше всех она угрожает мне. Но от кого она исходит? И почему?
Только с наступлением рассвета я смогла заснуть.
Глава третья
Три дня спустя граф послал за нами. Марго и я должны были немедленно ехать в Париж.
Я без сожаления оставляла замок. Растущее напряжение становилось невыносимым. Я ощущала, что за мной наблюдают, и каждый раз, оставаясь одна, бросала испуганные взгляды через плечо. Мне казалось, что слуги как-то странно посматривают на меня. Короче говоря, я не чувствовала себя в безопасности.
Поэтому, получив вызов, я испытала облегчение.
Мы выехали в жаркий июньский день. В природе царило спокойствие, казавшееся зловещим. Было душно, и вдалеке гремел гром.
Париж нисколько не утратил своего очарования, хотя после свежести деревни жара была невыносимой.
Я сразу же заметила, что на улице было много швейцарских и французских королевских гвардейцев. Небольшие группы народа собирались на площадях и возбужденно разговаривали. Каф, откуда доносился аппетитный кофейный аромат, были переполнены. Многие сидели за уличными столиками под цветастыми навесами, защищавшими от солнца.
Граф с нетерпением ожидал нас в предместье Сент-Оноре.
Он крепко сжал мои руки.
— Я слышал о случившемся. Это ужасно! Я тут же послал за вами. Вы не должны возвращаться в замок без меня.
Казалось, только теперь заметив Марго, граф обратился к ней:
— У меня есть для тебя новости — на следующей неделе ты выйдешь замуж.
Мы обе были слишком изумлены, чтобы отвечать.
— Учитывая создавшуюся ситуацию, — граф выразительно взмахнул рукой, — Грасвили и я пришли к выводу, что брак не следует откладывать. Венчание пройдет здесь без лишнего шума. Потом вы поедете в Грасвиль, и Минель отправится с вами — временно, пока нельзя будет что-нибудь устроить.