Это я к тому, что мысль тюкнулась в мое темечко, отскочила пару раз от лобной и теменной кости и, наконец, смогла по случайности не промахнуться мимо той крохотной части мозга, которой я обычно думаю. И произошло это именно в тот момент, когда я проваливался в сладкую дрему, прижимая к себе в конце концов угомонившуюся любовницу. Мысль была выражена парой слов:
– Я – идиот! – Подумал немного и понял, что двух слов явно недостаточно для описания всей величины проблемы. Пришлось расширить и углубить. – Нет, Хана! Я – феерический дятел!
– М-м-м… – Невнятно пролепетала она, с трудом открыв один глаз. – Идиотом ты станешь, если и дальше будешь напрягать свои мозги, не давая им продыху. Феерическим, да. Но все равно, любопытно узнать, что же сподвигло тебя наконец-то прийти к этому очевидному для всех окружающих выводу. Кстати, пользуясь случаем, хочу поздравить с этим эпохальным открытием!
– Я ошибся, Хана! Не надо было ЕГО отпускать! ЕГО ж там убьют!
Хана приподняла голову и смотрела на меня уже обеими глазами:
– Насколько я поняла, убить его крайне трудно. К тому же, это – местные дворцовые разборки – лезть в них нам опасно. Ты сам так сказал. И это, на мой взгляд, очень разумно. Что тебе до этого прЫнца, Фан-Фан? Я даже порадовалась, какой ты у меня умный, практичный и прагматичный. И не стараешься быть затычкой в каждой попадающейся бочке. В отличие от подавляющего большинства подобных тебе… – Она блеснула хитрым взглядом. – … включая этого самого принца.
– Да нет же! Этого хрена попытаются убить не из-за дворцовых интриг. Им же нужен повод к войне! Наверняка, в труп воткнули бы какой-нибудь ножик. И я очень удивлюсь, если на этом ножике не будет клейма одного из западных княжеств!
Хана протяжно и сладко зевнула, сверкнув в полумраке спальни острыми белыми клычками:
– Ну-у-у, Фа-а-ан… Мы же вместе допрашивали ту мокрощелку-трансвеститку из Дзе. Там повод к войне совсем даже другой был. И провокация эта случилась именно с твоим участием, между прочим! А про такое заметное событие, как убийство внука Императора в канун Нового Года – она ничего не гов…
Она застыла. Глаза ее медленно увеличивались.
– Вот именно! – Я выбрался из-под девушки и устроился на подушках поудобнее. – Вот именно, Хана! Люди императора наверняка допрашивали Дзе Зиону после нас. Так что осведомлены не просто о вариантах, а о примерных сроках! Что сделал бы я на их месте? Бил бы на упреждение! Силы примерно равны, и кто первый начнет мобилизацию – тот получит преимущество в войне. Но и слишком рано начинать мобилизацию нельзя – мобилизованные армии надо кормить, квартировать, снабжать… В идеале, начинать мобилизацию надо на неделю-две раньше противника. Другими словами, кто первый совершит удачную провокацию, тот получит неплохое мобилизационное преимущество! Вот и решили пожертвовать Вейжем – наверно, он совершенно ничего из себя не представлял… до последнего времени.
– Ну, все равно! – Хана фыркнула, снова заползла на мое плечо и закрыла глаза. – Какое тебе дело до еще одного императорского отпрыска? Вас же, императорских – куча! Тем более, что провокация совершена с нашей стороны. Значит, мы первые. Значит, войска нашего императора получают преимущество. Хорошо же! – Она потерлась щекой о мое плечо. – Спи! Хватит мозгами шевелить. Скоро самый распоследний слуга во дворце будет знать, с каким скрипом у тебя это получается в последнее время… ку-ку-ку! Когда песок из простыней твоей кровати вытряхивать будет, ку-ку-ку!
– Использовать принца Вейжа в провокации – огромная ошибка! – Возразил я. – Тем более такой, которая предполагает его превращение в труп!
– Чего это вдруг? – Равнодушно спросила Хана, закрывая глаза.
– Ты сама сказала: потому что он – такой же, как я. Ну, почти.
Секунду ничего не происходило, а потом Хана рывком подняла голову:
– Мать моя медведица!
– Попытки его убить с высокой долей вероятности приведут к противоположному результату, потому что он…
– … сранный Главный Герой! – Буквально рыкнула Хана.
– Именно, Хана! Именно! Еще и хуже получится, как всегда с нами, главгероями, происходит! Мы ж, как говно, которое лучше не трогать. Лежит себе и пусть лежит, сохнет дальше – вони меньше будет.
– Самокритичный какой, пф! – Проворчала Хана.
Минуту она молчала. Потом, буквально «потоптавшись» по моей груди ладошками, вновь устроилась с явным намерением не забивать себе голову:
– Все равно – плевать! Сделать мы ничего не можем, прямо сейчас бежать куда-то и что-то делать бессмысленно. Надо пользоваться моментом – и спать! Я гениальна? Так точно! Я – гениальна!
– Но…
– Фан-фан! – Недовольно перебила меня она. – Я смотрю, ты уже отдохнул, раз есть силы что-то там планировать…
Заподозрив неладное, я торопливо замотал головой:
– Не-не-не…
– А то смотри, я девушка, конечно же, слабая и беззащитная, но если у моего любовника еще есть заряд в аккумуляторах, то, так уж и быть, пойду навстречу, пересилю себя и отвечу же взаимностью… А то в идиота превратится – и все, приплыли. Типа надо ловить момент, пока ОНО соображает еще хоть что-то и у него хоть что-то еще шевелится!
Не спалось. В очередной раз. При этом голова была тяжелая и мутная. Не болела, нет. Но – будто тряпьем набита. Сильно подозреваю, что это и есть последствия излишнего усердия в ментальных техниках. Или симптомы наступающих проблем с мозгами.
Хана уже давно сползла с моего плеча и отвернулась-извернулась, по своему обыкновению, в совершенно невообразимый крендель. При этом обмоталась одеялом. И, понятно, кто остался в кровати без этой нужной и полезной постельной принадлежности.
Со стороны смотрится, наверно, смешно.
Кстати, о взгляде со стороны…
– Привет, серый… – Прошептал я, каким-то непонятным образом ощутив постороннее внимание, а затем и обнаружив его источник. – Как жизнь хвостатая?
Ангэе, конечно же, до ответа не снизошел. Прошел по столу, небрежно обмахнув пышным хвостом вазу с фруктами, пару секунд примеривался, легким и стремительным прыжком перепрыгнул на кровать, перебрался, нагло оттоптавшись по спине, через спящую Хану («М-м-мам… ну, еще пять минуточек» – невнятно пробормотала медведица), застыл у самых кончиков пальцев моей руки.
Как всякий нормальный кот, он встал так, что достать-то ты его можешь, но как-то так случайно получается, что для этого придется потянуться или вывернуть руку под неудобным углом…
Тем не менее, я сумел почесать пушистые бакенбарды. Ангэе приподнял морду, прищурив глаза от удовольствия. Как всякому верному «вассалу», мне пришлось делать комплимент «сюзерену»:
– Ты гораздо лучше выглядишь, уважаемый Ангэе. Шерсть прямо лоснится. Пушистость явно повысилась…
И схватил его за загривок, прижав к простыне и чуть придвинув, чтобы не удрал:
– Ты мне так и не сказал в прошлый раз, дружище, как там наша девочка себя чувствует?
Застигнутый врасплох кот задергался, пытаясь освободиться, потом застыл, нервно подергивая хвостом. Затрещала ткань простыни, в которую он вцепился когтями.
– Ну? Будешь и дальше дурочку валять? Говори – я внимательно слушаю.
Меня попытались укусить. Потом – поцарапать. Пришлось надавить на загривок сильнее.
– Не слышу ответа, Ангэе. Как себя чувствует после застенков моя Шихонг? Ну?!
Ангэе тихо зарычал-замяукал на низкой ноте. Так «начинают» коты перед тем, как вот-вот бросятся на соперника… правда, в большинстве случаев они «расходятся бортами», через десять минут утомив и себя, и окружающих этими своими противными воплями. Но иногда это низкое мяуканье сменяется резким злым воплем со всеми сопутствующими – лапами, когтями, зубами и клочьями шерсти, летящими во все стороны.
Пришлось отпускать зверя. Вполне возможно, что он, действительно, не умеет говорить. И не факт, что достаточно разумен для этого. Волшебный – да, без вопросов. А вот разумный ли? И сильно подозреваю, что для самозащиты данный конкретный хищник может использовать не только когти и зубы. Так что лучше не усугублять. А то еще Хану разбудит своими воплями. И тогда нам с котом обоим не поздоровится!
Вывернувшись из-под руки, Ангэе поспешно отпрыгнул из досягаемости моих рук дальше, в ноги. Возмущенно посверкал глазами и принялся нервно вылизывать переднюю лапу. После чего вскочил, подошел к краю кровати, несколько раз яростно взмахнул в мою сторону хвостом (уверен, на кошачьем это что-то очень и очень матерное), бесшумно спрыгнул на пол…
– Дурак! – Послышался голос Шихонг оттуда, с пола, из-за края кровати. – Все со мной хорошо. «Моя Шихонг», хррр! Кобель!
… и исчез. Ну, когда я рывком вскочил с кровати, его в комнате уже не было. Не забываем, правда, что это не просто кот, а Ангэе – тот еще ниндзюк. Тут-то и обычного кота в полумраке спальни не заметишь, а уж ЭТОГО… чемпиона по утаскиванию вкусняшек из-под заклинания «Холодильника» без нарушения работы последнего… да еще и с голосом моей «куноичи»… Голосом сильно недовольной и расстроенной Шихонг. Так что, определение «моя» теперь находится под огромным вопросом…
– Вот это я спалился… – Ошарашенно пробормотал я.
– С кем ты говорил, Фан-Фан?
… и спалился дважды. Перед обеими!
В голосе Ханы не было и намека на то, что она только что крепко спала. Это был голос человека, хорошо и качественно притворившегося спящим. И который показывает собеседнику, что притворяться дальше он не собирается. И собеседнику не советует. Очень-очень не советует.
Пришлось говорить правду. Ну, что значит «пришлось»? Врать я просто не видел никакого смысла. Ни смысла, ни пользы.
– Тот кот? Тот загадочный дух, жрецами которого являешься ты и твоя сам…?
– Моя женщина! – Тихо рявкнул я.
– Ладно-ладно, не злись. – Покладисто покивала Хана. – Твоя женщина. Я тебе верю. Женский голос я тоже слышала. И знаешь… – Она, заговорщицки понизив голос, доверительно наклонилась в мою сторону. – Насколько я разбираюсь в человеческих женщинах… судя по эт