— Я выйду к тебе при одном условии.
— Каком?
— Ты не задержишься, как в прошлый раз. Ездить с такой скоростью и опаздывать — это дебилизм, Чжунэ, честное слово. Так что я постою пять минут на крыльце, и если тебя не будет — твои проблемы.
— Слушай, я не управляю светофорами и движением на дорогах…
— Ты меня слышал, — отрубила я и сбросила звонок. Мужчина должен быть пунктуальным, иначе он не мужчина. Я так считаю. Чжунэ не начальство мне, чтобы заставлять себя ждать, а если уж тебе нравится девушка — изволь шевелиться как-то резвее.
Я встала перед шкафом, на дверце которого было встроенное зеркало. Белая футболка слишком обтягивала, я надевала её в центр боевых искусств, надеясь на встречу с Чонгуком, но теперь она лишняя. Я сменила её на широкую, чуть растянутую полосатую тельняшку. В спортивных штанах, как была, я причесалась и отправилась мимо сестёр с женихами на улицу, опять отговорившись друзьями. Вот так насмотрюсь на них, и сама затоскую по отношениям. Особенно при скорой возможности остаться одной в квартире…
Я вышла достаточно быстро, не дав Чжунэ запаса времени, но на этот раз он прибыл без длительной паузы моего ожидания. Привернув музыку, он опустил стекло и молча посмотрел на меня, ждавшую его. Вздохнув, я обошла капот и уселась на пассажирское сидение.
— Ну, куда поедем? — посмотрел он на меня, держа руку на рычаге коробки передач.
— Ты у меня спрашиваешь? — изумилась я.
— Ну… — растерялся он.
— Ты звал меня покататься, что же было в программе?
— Я… в общем, всегда заранее обговариваю, куда поехать… — заговорил он, пытаясь выглядеть деловым, но не очень получалось. Я рассматривала его сбоку, его профиль, надменные губы, уложенную гелем чёлку, державшуюся приподнятой. Смуглая кожа руки, от рукава светлой футболки до самых кончиков пальцев, гладко поблёскивала, особенно в местах, где холмились мускулы и мышцы. У него были красивые руки. И пахло от него очень приятно, чем-то, что выдавало поход в душ, совершенный не ранее, чем полчаса назад. Он так подготовился к встрече? На что надеялся? — Ты можешь предложить любой вариант, — сказал Чжунэ. — Поедем куда хочешь.
— А куда ты обычно девушек возишь? — прямо спросила я.
— Ресторан, клуб, магазин… — обретя уверенность в том, что делает, повернулся он ко мне лицом. До этого складывалось ощущение, что ему не хочется видеть насмешку в моих глазах по поводу всей этой ситуации: его очередной попытки подкатить, обсуждения его досуга. Я опустила взгляд на себя.
— Отличный видок для ресторана, давай в самый элитный, а? Я буду там здорово смотреться. — Чжунэ не понял сарказма, или не захотел сводить всё на шутку:
— Можешь сходить, переодеться, я подожду.
— Переодеться?! — громко спросила я.
— Да, — кивнул он.
— Чжунэ, ты видел меня когда-нибудь в чём-нибудь, во что я могла бы переодеться, чтобы пойти в крутой ресторан? — Он задумался, одновременно бегая по мне глазами и вспоминая.
— Нет, кажется, нет. — Он встретился глазами с моими. — У тебя нет хорошей одежды? Это можно исправить.
— Чжунэ, я не ношу подобной одежды. Я никогда не ношу платьев и вечерних нарядов.
— Почему? Принцип какой-то?
— Не то чтобы принцип… мне так комфортнее, я так себя чувствую самой собой. Я терпеть не могу юбки, понимаешь?
— Не обязательно юбки, бывают такие джинсы, что выглядят лучше бального платья.
— Обтягивающие, с надрезами и в стразах? — Я хохотнула. — Это уж точно не мой стиль.
— То есть, твой стиль только вот это вот всё? — указал он носом на меня, изображая на лице брезгливость. Сзади нам посигналил автомобиль, который не мог проехать через двор. Чжунэ поглядел в зеркало заднего вида, прошипев: — Угомонись, мудила, отъеду я, отъеду!
Я незаметно расплылась, видя недовольство спутника. Сыну миллионера пришлось посторониться и удвигать свой порше на стоянку, пока мы продолжали спорить и гадать, стоит ли куда-то ехать.
— Ладно, забудем о том, куда ты возишь обычно своих… девушек, — выразилась я цензурно. — Сам ты куда предпочитаешь ездить?
— Туда мы сейчас точно не поедем, — прогоготал Чжунэ.
— Ты в бордель что ли катаешься?
— Что сразу бордель? Я, может, о фитнесе подумал. Или о гольф-клубе.
— А что, отличные места, — пожала я плечами.
— Да, но не для того, чтобы проводить там время с девушкой.
— А что, по-твоему, идеальное место для провождения времени с девушкой? — Чжунэ начал гладить руль, поджав нижнюю губу. Он делал вид, что сочиняет, но я-то видела, что в его голове есть готовый ответ, только ему не хочется его произносить. — Серьёзно, скажи? Давай, руби правду матку, я терпеть не могу недомолвки и рисовки, которых в тебе такая куча, если хочешь, чтобы я задержалась, давай говорить правду?
— Ладно, — отпустив руль, он откинулся и развернулся ко мне. — В моём понимании существует единственное такое место — постель, и если ты спрашиваешь меня, куда бы я хотел повезти тебя, я тебе скажу: к себе на квартиру, чтобы переспать. Исчерпывающе правдивый ответ? — Я замерла. С той секунды, когда он произнёс слово «постель» и все секунды и минуты после этого, я превратилась в какой-то необузданный генератор эротических фантазий. В голове побежали те самые снимки его голого торса из инстаграма, спина, живот с кубиками, грудь, и это всё в интимном красноватом освещении просторной спальни, на кровати, застланной шелковыми вишнёвыми простынями, и я вместе с этим телом еложу без устали, как актриса откровенного жанра. Меня стало побивать мелкими электрическими разрядами нервов, и я отвела взгляд от похотливых глаз Чжунэ. Он хотел меня. Он хочет со мной переспать. Никогда мне ещё этого не говорили вот так, в лицо, прямо, чтобы я узнала, что меня хотят. Не говорили таким голосом, тем самым, от которого у меня едет крыша. Я никогда не думала, что пробасив «переспать» какой-либо мужчина может превратить мои ноги в вату, но Чжунэ смог. Я проиграла в голове ещё раз все эти фразы его голосом. Умопомрачительно. — Но ты же не согласна туда ехать, так смысл мне об этом говорить? — закончил Чжунэ.
— Так… если не спать, тебе с девушками не интересно?
— Нет, — подумав немного, признал он.
— А мне неинтересно с тобой, — поведала я. Бывает и так, хочешь парня, и испытываешь к нему сексуальную тягу, а вот поговорить не о чем, даже более, в лицо ему хочется плюнуть. Но и переспать с ним заодно. Это во мне что-то пацанское или извращенное? Из серии «унижай и властвуй»; оскорбляй, презирай, и всё равно занимайся сексом. Только кого при этом больше унизишь, опускаясь до секса с человеком, которого не уважаешь? Его ли? — Я пойду?
— Нет, — повторил Чжунэ, на всякий случай заблокировав двери, чтобы я не сбежала без предупреждения.
— Полезешь — подам на тебя в суд, — пошутила я, зная, что он этого не сделает.
— Меня не это останавливает.
— Я в курсе. Тебя останавливает, что я ввалю тебе пиздюлей. — Чжунэ разоблачено улыбнулся, не став спорить и испытывать удачу. Он со мной не потягается в этом деле. Изнасилование этим мажором мне не грозит, а вот я для него травмоопасная. Лежавший на передней панели, зазвонил его мобильный. Мне почему-то до жути захотелось как-нибудь насолить Чжунэ или что-нибудь испортить, чтобы не вёл себя настолько потребительски с девушками. А ему наверняка звонит очередная поклонница, в такое-то время. Не глядя, я схватила его телефон, успев за мгновение до руки Чжунэ, и поднесла к уху:
— Добрый вечер, в данный момент Чжунэ пытается совратить меня, вы подождёте своей очереди, или вам срочно, и уступить мою? — На том конце трещала звенящая тишина. Но и гудки не пошли. Никаких возмущений. — Алло?
— Могу я поговорить со своим сыном? — холодно и до того режуще прозвучало там, что я чуть не отбросила трубку. Сказавшая это женщина всем тоном воплощала сдержанность и чопорность. Опешив, я оторвала айфон от лица и прочла на экране «Мамочка». Сглотнув слюну, я протянула мобильный владельцу: — Прости, тебя мама.
Чжунэ, стиснув зубы и прошипев, послал мне гневный взгляд. Я вжалась в сиденье, не подумав о том, что ему могли звонить родители. С тех пор, как погибли наши, я забыла о таких вероятностях у других людей.
— Да, мам? — заговорил Чжунэ. Я хотела бы не подслушивать, но куда деться из салона авто, которое он сам закрыл? Мне стало неловко от того, что становлюсь свидетельницей беседы взрослого молодого человека с матерью. А записал-то он её как! «Мамочка». Боже, ну что за тип? — Это подруга, она прикалывается, извини. Нет, мы не пили. Нет, не наркоманка. — Это обо мне что ли спросили?! — Я помню, да. Нет, я буду завтра дома. Я не знаю, когда вернусь. Высплюсь, не волнуйся. Хорошо. Мам, перестань. Хорошо. Спокойной ночи!
Он положил трубку себе в карман после окончания разговора.
— Прости, — ещё раз сказала я. Чжунэ ничего не ответил, увлекшись поиском какой-нибудь другой музыки, тихо жужжащей всё это время из колонок. Я заметила перемену в его настроении. Ему не понравилось быть застигнутым в роли вот такого милого сыночка? Или что-то ещё? — Какие-то проблемы будут из-за моего поступка? — поинтересовалась я. Чжунэ пробарабанил пальцами по панели и, развернувшись ко мне, легкомысленно спросил:
— Ты пьёшь что-нибудь?
— В смысле, алкоголь? — Он кивнул. — Нет, не пью.
— А не хочешь попробовать?
— В твоей компании? Как-то нет. А вообще-то я за здоровый образ жизни.
— А я бы выпил. Составишь компанию?
— Ты за рулём, — напомнила я ему.
— Знаю, меня это никогда не останавливает. Захочу — выпью и поеду. Так что?
— Я не буду кататься с пьяным за рулём.
— Я не собираюсь напиваться. Я хочу немного выпить, чтобы расслабиться.
— А других способов расслабиться не бывает?
— Могу добыть косяк, хочешь, раскурим на двоих? — Я покрутила у виска.
— Ты в себе? У тебя нормальные средства есть? Вот я, если мне тяжело, спортом занимаюсь.
— Господи, Чонён, а я трахаюсь! — не выдержал Чжунэ, стукнув ладонью по рулю и повысив голос. — Трахаюсь я, чтобы расслабиться, но сейчас я сижу тут с тобой, поэтому данный способ не достижим, пить ты не хочешь, что я ещё могу сделать?