– Будь осторожна, Амбер! – поджав губы, заявила мне на это магисса Финли. – Ты идешь в клетку с сумасшедшим львом! Все хищники чувствуют страх, поэтому не вздумай дай слабину. В противном случае живой из этой клетки ты не выйдешь уже никогда.
Я пожала плечами, уверенная, что не сплохую в присутствии своего, выходило, родного дяди.
***
Во дворец мы отправились в сопровождении магистров Виллара и Дирина.
Одеться надлежало просто – в ученические мантии – и приколоть на зимние плащи значки с символом Академии. По такому важному случаю Залавита сделала мне высокую прическу, в которую вплела подаренные ей Брассом незнамо откуда взявшиеся в самом начале зимы розовые бутоны. Получилось как-то слишком уж романтично для встречи с узурпатором, лишившим мою семью всего, но, покрутившись перед зеркалом, я решила не расстраивать подругу.
Моя прическа неожиданно заинтересовала магистра Виллара, косившегося на меня всю дорогу. Правда, вопроса, явно крутящегося на языке, декан так и не задал.
Впрочем, и остальные из моей четверки принарядились. Инги, любительница ходить с распущенными волосами, появилась с золотыми заколками в иссиня-черных волосах и с агатовым колье на смуглой шее. «Йенн подарил», – шепнула мне. Парни обзавелись шелковыми рубахами, белоснежные воротники которых выглядывали из-под коричневых мантий.
Магистры были в черном и хранили молчание. Мы же всю дорогу оживленно обсуждали будущую поездку, до которой оставалось совсем ничего. Всего четыре дня, и мы помчимся в Хастор, тогда как наши однокурсники будут доучиваться целых две недели, а затем еще сдавать экзамены за семестр, от которых нас так удачно освободили. Потом – целых три недели каникул! Мы успеем не только вернуться, но отпраздновать развеселый Новый Год.
Наконец, переговариваясь, мы вышли из портала возле больших ворот королевского дворца, где нас уже поджидали два хмурых мага-Хранителя в черных мантиях с золотыми цепями на шеях, на которых – миниатюрные копии золотых львов, символы династии Гервальдов. Правда, к парадному входу мраморного, украшенного множеством позолоченных куполов дворца, выстроенного еще первым Гервальдом на месте разрушенного предыдущей династии, нас не повели.
Прошлись по покрытым зимней изморозью дорожкам королевского сада, попав внутрь через вход для посетителей. По дороге один из Хранителей предупредил нас, что во дворце любые виды магии запрещены.
Допускалась лишь ментальная.
Я украдкой взглянула на магистра Виллара. Нам так и не удалось настроить мысленный канал, хотя пробовали пару раз. Вернее, он пробовал. Садился напротив, просил смотреть ему в глаза, тогда как сам… Тоже смотрел. Ничего путного из этого не вышло, потому что я смущалась и постоянно отводила взгляд, закрывая от него свое сознание. Боялась, что если открою ему свой разум, он сразу же все поймет. В ментальный канал просочатся, словно родниковые воды, мои глупые мысли, и он узнает, что я к нему, по словам Залавиты, «неровно дышу».
Не только это – еще и переживаю, что он дышит ко мне совершенно ровно. То-то он посмеется над глупой адепткой!
Да и не нужна мне ментальная магия! С кем здесь общаться?.. Старый Лехор остался в Академии. Эстар рядом, делает вид, что мы с ним – пара, как и Йенн с Инги. Поддерживает на ступеньках, с которых я не собиралась падать, несмотря на мои настойчивые просьбы оставить наконец-таки меня в покое. Приложила бы, раз такой непонятливый, но…
Никакой магии во дворе!
Едва попали внутрь, я тут же почувствовала мощнейшие защитные заклинания. А еще – магическую Сеть, пронизывающую роскошные залы с золотыми обоями и расписанными синей глазурью розетками на сводчатых потолках. Магистр Виллар, нагнувшись, едва не касаясь моего уха губами, отчего к щекам прилила кровь, шепнул, «ячейки» этой Сети улавливают малейшие колебания магических потоков и моментально сигнализируют Хранителям.
Никакой магии, в очередной раз предупредил меня. Проблемы нам ни к чему.
И тут же заговорил с магистром Дирином, а я закрутила головой, пытаясь представить, каково жить среди подобной роскоши, когда вокруг сплошное золото и драгоценности, картины и статуи, раболепие слуг, подобострастные лакеи и целый выводок магов, которые, словно рыбаки, следят за своей «Сетью», чтобы уберечь твою драгоценную жизнь?
Не смогла. Такая жизнь не для меня!
– Постарайтесь вести себя прилично, – наказал нам магистр Виллар, когда мы остановились перед дверьми в Большую Приемную, а вынырнувший из боковых покоев маг попросил господина декана последовать за ним. Кому-то срочно потребовалась печать Академии Магии на казначейском документе. – И без глупостей! – заявил напоследок.
Уставился на меня, словно чувствовал… Вернее, подозревал, что глупостей можно ожидать исключительно от Амбер Райс.
Ушел, а мы остались дожидаться аудиенции в пустой комнате с зелеными обоями и портретами династии Гервальдов на стенах. Я сразу же вычислила своего, выходит, деда – седовласого внушительного вида мужчину в парадной одежде, сгинувшего на последней войне с Хъедвигом. Он всегда сражался в первых рядах, пока кто-то из северных магов не пробил его защиту, а потом железная стрела конунга оборвала его жизнь.
Затем нашла портрет бабки – удивительной красоты темноволосую женщину со смуглым лицом и мягким взглядом восточных карих глаз. Она была родом из Остара, единственная дочь султана… Не помню его имени! Они с дедом были истинной парой, и, поговаривают, овдовевшая королева не захотела жить без мужа. Умерла от тоски, оставив четырех сыновей сиротами.
Вот и они! Старший – худой, темноволосый, с маслянистым, словно бегающим, взглядом карих, как и у матери, глаз. Казалось, художнику удалось даже передать печать порока на лице Уго Гервальда, не скрывавшего своих противоестественных увлечений. Рядом с ним – чернобородый, насупленный, толстый, словно бочка… Вернее, похожий на огромного шерстистого паука – в вырезе парадного дублета и из поддернутых белоснежных манжет рубахи выглядывала бурная черная растительность – король Ийседор. Последний – младший принц Роред. На портрете еще подросток, с узким смуглым лицом, черноволосый и худощавый, больше всех похожий на мать, он смотрел на мир внимательным и слишком мудрым для своих лет взглядом.
Моя родная кровь… Особенно хорошо был заметен полумесяц Гервальдов на толстой шее Ийседора. И я – незаконнорожденная дочь Рореда или же… Портрета Имгора на стене не оказалось. Лишь темное, не выгоревшее на солнце пятно в месте, где когда-то висела картина.
Сняли. Не заслужил.
Вдоволь насмотревшись на родственников, я уставилась на высоченную дубовую дверь, возле которой застыла стража в церемониальных одеждах. Скрестили золотые алебарды, бесполезное оружие в мире, где мечи из остарской стали прорубали самую тяжелую броню, а магия ушла настолько далеко, что ей можно было противопоставить только магию.
Ждала, пока нас позовут под черные очи короля Ийседора, а еще возвращения магистра Виллара. Магистр Дирин, оставшийся за главного, времени не терял – выудил зеркальце и гребешок и принялся начесывать свою рыжую бороду. Тут двери в королевские покои распахнулись. Нет, не по нашу душу – из королевских покоев вышли двое магов с золотыми цепями Хранителей на шеях. Двери вновь сомкнулись, гвардейцы сдвинули алебарды, замерев, словно живые статуи королевскому величию Гервальдов. Разговаривая, маги двинулись в нашу сторону, заставив мою четверку отступить к стене, а меня замереть, потому что…
Я узнала одного из них. С обреченным ужасом поняла, что это тот самый маг, который вел королевский отряд, разыскивающий раненого Райара Кеттера! Тот самый, кого я так ловко одурачила целых два раза, а вот теперь…
Он меня обязательно заметит! Еще несколько шагов, и будет рядом. Узнает – взгляд у него цепкий! – и тогда случится настоящая катастрофа… Я никогда не выйду из этой клетки! Маг непременно заинтересуется, куда Миринда Орейга дела своего мужа. И куда делась сама Миринда, ведь представлять Центарин отправляется Амбер Райс, одна из лучших магичек Академии Магии!
Что помешает ему сделать правильные выводы?
Маг приближался, и я задергалась, не понимая, как избежать провала. В пустой комнате от него не спрячешься. Магией пользоваться нельзя. Я обязательно попаду в раскинутую Сеть, как бы старательно ни скрывала возмущение магических потоков. Все равно заметят, и от разбирательства не уйти! Отвернуться и сделать вид, что изучаю картины? Глупо, все равно увидит!
Или же бежать?.. Подхватить подол и броситься к противоположной двери, возле которой застыл охранник? Сказать, что у меня прихватил живот, и поэтому…
О Трехликий!..
– Амбер, что с тобой? – шепотом спросил маг Земли.
«Эстар! – в отчаянии мысленно обратилась к нему, потому что решилась… – Сейчас я изображу обморок. Подыграй мне, прошу!»
Картинно грохнусь в обморок, словно героиня любовных романов, и в поднявшемся переполохе немного подправлю свою внешность. Моя четверка попытается привести меня в чувство. Делать они это будут с помощью магии – по-другому попросту не умеют! И вот тогда… Может, никто и не заметит мою небольшую, но умелую иллюзию?
Думаю, Хранители простят нам небольшой магический переполох. Молоденькая адептка с бутонами роз в волосах переволновалась перед встречей с королем. С кем не бывает?!
«Зачем?»
И тут я взмолилась о помощи. Понимала, что не успеваю толком ни рассказать, ни объяснить, зато показала Эстару вдоволь. Весь океан отчаяния, переполнявший меня… Длиннющий караван, раненого лорда Кеттера и королевский отряд, проверяющий каждую повозку, затем того самого мага, которого я ловко обвела вокруг пальца. Новая картинка – грязная комната в «Бойцовом Петухе», смех и крики из соседнего борделя и снова королевский маг…
Нет, Имгора показывать не стала, не решилась. Пусть Эстар думает, что я спасала сообщника мятежного короля от Ищейки, а теперь, выходило, нарвалась на эту самую Ищейку, с которой нас разделяли какие-то пять-шесть шагов!