— Серджи, я больше не джанкт, — сказала она ему. — Если хочешь остаться один…
Он как раз отворачивал одеяло со второй кровати, не использовавшейся с тех пор, как Райза оказалась в больнице. Но ежедневно кто-нибудь из членов общины заново застилал ее.
— Хочу, чтобы ты поспала. Ты ведь проснешься раньше меня. Просто отправляйся заниматься своими делами, и увидимся за завтраком.
Райза пожала плечами. Спорить не стоило.
Три дня спустя Триффин дала передачу Ллойду, и Недд пригласил Райзу, Триффин и Крега в свой кабинет. Серджи уже был там.
— Пора отпраздновать вашу присягу Кеону, — сказал сектуиб. — Мне кажется, у нас никогда еще не было тройного праздника — и уж точно мы никогда не принимали сразу проводника и двух товарищей!
Серджи сказал:
— Если вы удивлялись, почему я столько времени провожу в мастерской, вот причина.
Он протянул руку.
На широкой ладони, сверкая рубинами, блестели три золотых кольца, все три разного размера: большое, как у самого Серджи, для Крега, немного меньше для Триффин и новое кольцо, с новым изящным рисунком, над которым Серджи работал…
— Нет! — невольно воскликнула Райза, глядя на эмалированные цепи, окружающие камень на каждом кольце.
Все посмотрели на нее, Недд озабоченно злиннил.
— Райза, это только формальное подтверждение того, что уже есть.
— Член Кеона? Я не член Кеона — и не хочу им быть.
— Сестра! — потрясенно сказал Крег. — Ты нас покидаешь?
— Для этого я слишком обязана Кеону. Приноси присягу, Крег. Ты здесь счастлив. Но я в такой системе не смогу жить.
— О чем ты говоришь? — спросил Серджи, жестко контролируя свое поле.
Недд постарался закрыть доступ в свое поле.
— О какой системе ты говоришь? — прямо спросил он.
— О вашем образе жизни, — ответила Райза. — Здесь нет побуждений. Вы знаете только долг, долг, долг. Так трудно — все время платить, все время оставаться в долгу.
— Что это? — спросил Серджи.
— Это стихотворение Древних, — объяснил Крег. — Папа часто его читал. Но, Райза, я так не чувствую. Почему с тобой так?
— Может, потому, что я обязана больше, чем ты, — и всегда буду обязана, — ответила она, сама удивившись. — Но Крег, половина денег, которые я получила, продав магазин, твои. Я их просто инвестировала.
— Я тебе доверяю.
— Райза говорит о том, — неожиданно понял Недд, — что Кеон требует себе все, чем вы владеете. И… она права. Все, что у вас есть и будет, принадлежит Кеону, и все, что есть и будет у Кеона, — ваше. — Он вздохнул. — Насколько я помню, впервые кто-то приходит к нам с собственным состоянием. Кстати, насколько вы оба богаты? Нет, простите, это слишком неделикатный вопрос.
— Вы имеете право знать, — ответил Крег. — Райза, как джен я утратил все наследственные права. Если ты не позволишь мне внести мои деньги, это твое право. Сектуиб, если вы разрешите, я принесу присягу.
Райза печально рассмеялась. Верла собиралась половину своих доходов от шильтпронового заведения отдавать в Кеон. Решение Крега означало, что и половина доходов Райзы пойдет туда же.
— Крег, ты знаешь, я не отберу у тебя наследство. Если таково твое решение, половина прибылей от вложения пойдет в Кеон — но, Недд, я думаю, вы удивитесь, узнав, половиной чего владеете.
— Владею не я — община, — ответил он. — Уверен, ты сделала выгодное вложение. Вчера я взглянул на наши счета, Райза. Кеон за последний месяц заработал на подстаканниках столько, что можно покупать металл для новых заказов и при этом выплатить налог за двух дополнительных дженов. Что касается твоего решения, мы никогда не требуем присяги у тех, кто сам всем сердцем этого не хочет.
— Я буду вам помогать, сколько вы захотите.
— И я бы просил тебя оставаться у нас, — добавил Недд. — Норма дженов у нас перевыполнена. Дополнительный сайм в общине не только уменьшает налоги, но и делает менее вероятной конфискацию наших сбережений, если возникнет недостача.
Райза чувствовала глубокую боль, которую Недд пытается скрыть, и пожалела, что не нашла более мягкого способа известить сектуиба о своих планах. К шену Серджи и его проклятые кольца!
Но если Недд испытывал боль, то Серджи кипел негодованием.
— Как ты можешь так поступать с Неддом? — спросил он, как только они вышли из кабинета и их не могли услышать.
— А как вы могли так поступить со мной? — спросила она. — Ты ведь знаешь, как я ненавижу цепи!
— Но ты проводник. Как ты можешь даже подумать о том, чтобы покинуть Кеон? Райза… неожиданно я понял, что совсем не знаю тебя!
— Я все та же, что всегда. Я тебе говорила, что хочу пройти разъединение — и я это сделала. Сказала, что буду проводником в Кеоне — и буду. Чего еще вы от меня ждете?
— Верности! Заботы! — Он как будто хотел добавить еще что-то, но не добавил.
— Серджи, я верна Кеону и забочусь о нем, — негромко сказала она. — Мне нравится быть проводником — но этим я не заработаю на жизнь.
— Что?
Он удивился.
— Посмотри на себя. Ты работаешь как товарищ. Ты делаешь разные предметы, чтобы принести Кеону прибыль. Если бы ты ничего больше не делал, только производил селин, ты и тогда заслужил бы вдвое большую плату, чем любой член общины. Но тебе платят столько же, что и всем остальным, — ничего!
— Райза, нельзя говорить о селине в денежных терминах!
— Почему? Тебе должны за него платить.
Глаза его сверкнули ледяным блеском.
— Вероятно, ты считаешь, что и проводнику нужно платить за обслуживание ренсаймов?
— Да, — энергично подтвердила она. — Ты понял.
Он отвернулся.
— Это все, о чем ты думаешь? Деньги? Как ты можешь говорить обо всем этом в терминах… выгоды?
— Потому что выгода важна, вот почему. Каждая услуга должна быть оплачена. Конечно, деньги — это еще не все. Но посмотри, что совсем небольшие деньги сделали с Верлой. Думаешь, ей лучше без них — продавать свое тело, чтобы едва иметь возможность платить налоги за дженов?
— Верла живет в обществе джанктов. Это общество покупает и продает людей… и ты тоже выросла в нем. Прости, Райза, не понимаю, как мы не сообразили, что ты по-прежнему так думаешь. Но так не может продолжаться. Возможно, — он снова посмотрел на нее гневным взглядом, — возможно, если ты представишь своего младшего брата на помосте аукциона, ты перестанешь обо всем думать в денежных терминах.
Серджи не был уверен, что Райза поняла, хотя она и побледнела при мысли о Креге, выставленном на аукцион для убийства. Ему казалось, что она приняла Кеон в качестве своей семьи… а теперь он узнал, что она рассматривает общину лишь как неизбежное зло.
И их передачи, за которые следует платить…
Следующей рабочей сменой он поменялся с Триффин. Она, зная, что произошло в кабинете Недда, согласилась. Лойд казался удивленным, но Серджи редко просил о чем-нибудь для себя.
Однако при следующей встрече с Серджи Недд уже знал об этом обмене.
— Ты поссорился с Райзой? — Да.
— Когда она давно миновала поворотный пункт?
— Не заставляй меня чувствовать себя виноватым, Недд. Я только сейчас понял, какая холодная, бесчувственна…
— Серджи! — Таким тоном Недд не разговаривал с ним с тех пор, как Серджи был совсем маленьким и складывал из бумаги воздушные кораблики.
Но сейчас он мужчина, причем лишившийся иллюзий и обиженный. Он успокоился и решил, что обязательно объяснит все Недду.
— Райза считает, что жизнь можно продавать и покупать. Разъединения заслуживает Верла, а не Райза!
— Ты понимаешь, что говоришь?
— Да. Она сама не могла пройти разъединение, поэтому Верла позаботилась, чтобы ее дети никогда не убивали. Она изменила свой образ жизни. Но Райза хочет продавать и покупать селин! Она считает, что я просто… предоставляю услугу! Я не могу дать ей передачу, Недд. И не хочу больше никогда к ней прикасаться.
Сектуиб позволил Серджи побушевать. Когда товарищ наконец сел, он сказал:
— Ты спас ей жизни, зная, что она собиралась убить тебя… Ты провел ее через разъединение.
— А теперь она отвергает все, ради чего мы живем.
— Не все, — улыбнулся Недд. — Серджи, как ты можешь бросить Райзу из-за расхождений в оценке экономического положения?
— Ты не понимаешь, — упрямо ответил Серджи.
— Я знаю, что ты в нее влюблен. Поэтому тебе так обидно, что она считает тебя простым удобством. Сынок, Райза пустила в ход свою последнюю оборонительную линию. Дай ей время! Она любит тебя — но еще не готова к окончательному обязательству.
— Она по-прежнему считает дженов объектами купли и продажи.
— Ты сказал не так, — напомнил ему Недд. — Ты сказал, что Райза видит товар в селине. Это я сказал, что она видит в тебе удобство.
— Какая разница? — безнадежно спросил Серджи.
— Какой она видит роль проводника?
— Она сказала… проводники должны получать плату за селин, — ответил Серджи.
К его отчаянию, Недд рассмеялся.
— Серджи, разве ты не понимаешь? Поставщики услуг! Тебе может не правиться, как Райза смотрит на тебя, но она и на себя смотрит точно так же.
Серджи смотрел на своего сектуиба, и в его сознании сформировалась мысль, которая возникла в день разъединения Райзы.
— Недд… а как ты смотришь на нас?
— На вас?
— На дженов. Ты проводник. Ты никогда не убивал дженов. Однако… ты мог убить меня при нашей первой передаче.
— Я решил, что ты готов, — и оказался прав. Такие решения — долг сектуиба, Серджи.
— Как твое решение, что Райза не убьет брата?
— Ты считаешь, что я специально это подстроил…
— Конечно, подстроил. Или по крайней мере не помешал этому случиться. Два сайма с их ускорением не смогли помешать одному джену вбежать в комнату? Ты сдержал Литит. Ты позволил Крегу рисковать своей жизнью — и жизнью Райзы! Что если бы она убила брата?
— Но она его не убила. И не могла убить — а если бы попыталась, мы бы ей помешали.
— Если бы успели, — сказал Серджи.
— Ей нужно было сделать выбор, Серджи. Нет выбора — нет разъединения. Ты уверен, что ее разъединение полное?