— Эй, Серджи. Босс велел нам помочь восстановить этот амбар. Но саймы Кеона ускоряются, как бешеные. Если будем так тратить селин, никаких дженов не хватит.
— Можете получить передачу, — сказал Крег.
— Что?
Серджи перевел взгляд от Фивика на группу саймов за ним. Крег прав.
— У нас много селина. Можете получить сколько угодно, если получаете от проводников. Если согласны, ускоряйтесь, сколько хотите.
Джанкты неуверенно переглянулись. При ускорении работа кажется не работой, а веселой игрой. Два месяца они не могли ускоряться и не устояли перед искушением. Серджи видел, как они начали улыбаться, потом повернулись и весело направились к стройке.
Так расточительная трата селина решила проблему недостачи дженов. Скоро всем стало известно: те, кто помогает в Кеоне, могут ускоряться и получать дополнительный селин, и общину переполнили добровольцы. Десятки саймов перешли на трехнедельный цикл убийства, уговаривая себя, что получение дополнительного селина между убийствами — это не «настоящая» передача. В результате в реальности их цикл достиг шести недель. И когда весной зацвели нарциссы, Таннен Дарли сообщил поразительную новость: у него есть лишние джены!
Загон вернули в город, в новое, специально отстроенное здание. Город снова процветал, все пребывали в отличном настроении, потому что даже те, кто не обращался к проводникам за передачей, знали, что каждый месяц получат джена, какой бы ни была погода. А когда началась тяжелая работа на полях, когда начали чистить территорию после зимы, все восстанавливать и перестраивать, все больше джанктов отказывались от принципов ради практической пользы. Кеон не мог предоставить работу всем, кто приходил за селином, но никому не отказывал: их позовут на помощь, когда понадобится.
— А понадобится, как только кончатся весенние работы, — заметил Дарли.
— Зачем? — спросила Райза. — Пусть остаются нам должными, пока у нас не появится повод просить их исполнить обещание.
— Разве вы забыли свои планы строительства сталелитейной фабрики?
Серджи давно об этом забыл, но Райза неожиданно пришла в возбуждение.
— Тан, вы правы! Сезонные работники будут рады получить постоянную работу. Где эти планы? Нужно рассчитать стоимость и искать инвесторов…
— Я вложу свои средства, — сказал Дарли. — Если бы я разбирался в металлургии, вероятно, перехватил бы у вас это дело. Но у Кеона есть опыт.
Однако когда они стали подсчитывать стоимость материалов, работы и оборудования, то быстро поняли: средств Дарли вместе с тем, что может дать Кеон, не хватит и на половину.
— Заем? — спросил Дарли. — У меня есть связи в Ланте…
— Нет, — в один голос сказали Райза и Серджи.
— Тогда фабрика будет вашей, Тан, — объяснил Серджи. — А я буду работать только ради Кеона. И ни один банк в Ланте не даст денег на проект, который спонсирует община.
— Будем продавать акции, — сказала Райза. — Я вложу свои личные средства. Верла сейчас неплохо зарабатывает. Ручаюсь, многие местные захотят купить одну-две акции. Если у сталелитейной фабрики Кеона будет сотня мелких акционеров, у сотен саймов появится мотив обеспечивать безопасность общины.
— Никто не станет покупать акции общины, — усомнился Серджи, но сам понимал, что был бы рад ошибиться.
Совещание пришлось прервать, потому что Райзе пора было принимать доноров. Распределение селина между джанктами увеличило нагрузку проводников. И только опустевшая больница позволила вообще выдерживать расписание.
Идя в коллекториум, Райза вытянула руки и развела хватательные щупальца. Глубоко вдохнув теплый весенний воздух, она сказала:
— Какой прекрасный день! Не хочу идти внутрь. Как я могу пропустить весну?
На ступенях ждали четверо саймов с высоко напряженным полем. Это члены Кеона, но не товарищи. Молодая женщина по имени Бесс сказала:
— Мы тоже не хотим идти внутрь. Почему бы ни остаться здесь, хаджене Райза? Мы ведь не передачу принимаем, а отдаем селин.
Остальные закивали, и Райза рассмеялась.
— А почему бы и нет?
Настроение ее еще улучшилось, когда в тот же день прибыла Дайна, проводник из Карре, которая останется в Кеоне, пока не будет найден новый постоянный проводник и соотношение саймов и дженов не придет в норму. Рикки и Дайна сразу принялись за работу, и впервые за несколько месяцев у Райзы и Серджи появилось свободное время.
Они пошли на вершину холма посмотреть на заход, потом рука об руку — в столовую, и тут Серджи заметил, что кожа Райзы порозовела не только в закатном освещении. Райза слегка сгорела, и на лице ее вокруг носа у нее выступили веснушки.
— Слушай, у тебя веснушки даже на хватательных щупальцах, — сказал Серджи, когда Райза брала поднос.
— А ты снова становишься золотым, — насмешливо ответила Райза. — Это нечестно. Я всегда хотела загореть, как ты.
Их болтовня могла перейти во флирт, но тут к ним подошла Литит.
— Хаджене Дайна хочет передать уважение Карре сектуибу Кеона.
Серджи видел, как побледнела Райза, как она решительно задрала подбородок. Ему хотелось прочесть ее мысли или даже злиннить ее: теперь она не может отказаться от своего законного места.
Дайна ждала в кабинете сектуиба. Это была высокая, бледнокожая, хладнокровная женщина — выглядела она так, словно прибыла не с юга, а с холодного севера.
Она повернулась к вошедшим и сразу посмотрела на руку Райзы, на которой не было кольца.
— Кто говорит от лица Кеона?
— Я, — быстро ответил Серджи. Пока официально не назван сектуиб, это его право как первого товарища.
— Карре шлет свое уважение, назтер, — формально сказала Дайна. — Почему вы до сих пор не назвали своего нового сектуиба?
— Преемник Недда… — начала Райза, но замолчала, когда Серджи положил ей руку на плечо.
— Недд перед смертью не назвал своего преемника, — объяснил он. — Вы здесь по той же причине, по какой у нас еще не было времени обсудить этот вопрос в общине. Кеон принимает уважение Карре и с благодарностью приветствует вас. Дайна, ваше присутствие облегчает наше положение. Благодарю за ваш приход.
Женщина смягчилась, видя его искренность, и в сопровождении Триффин пошла в столовую. Дайна сильно рисковала, добираясь сюда без товарища, — и делала это, чтобы не увеличить количество дженов. Серджи предвидел к концу месяца соревнование между Гевроном, Крегом и Триффин за право давать ей передачу, потому что Дайна как проводник не уступала Недду, а может, и превосходила его.
Когда она ушла, Райза повернулась к Серджи.
— Почему ты остановил меня, когда я собиралась сказать, что Литит вынашивает преемника Недда?
Литит ахнула.
— О, Райза, нет! Не знала, что ты считаешь, будто я возражаю против того, чтобы ты стала сектуибом. Прости меня за то, что я не поняла этого.
Райза смотрела на Литит, не понимая.
Серджи сказал:
— Статус сектуиба не наследственный. Когда сектуиб умирает или уходит на пенсию, титул принимает лучший проводник общины. В некоторых случаях может возникнуть спор, если есть два проводника равных возможностей, но в противном случае…
Он замолчал, надеясь на положительную реакцию.
Но Райза сказала:
— Нет причин считать, что ребенок Недда не станет таким же проводником, как отец.
— Нет никаких гарантий, что он вообще станет проводником, — ответила Литит. — У ребенка уровень поглощения селина выше, чем у обычного ренсайма, но он не проводник твоих способностей, Райза. Возможно, я вынашиваю товарища, как Серджи: они часто потребляют селин, как проводники с не самыми выдающимися данными.
Но даже если мой ребенок станет проводником, Кеон не может ждать двенадцать или больше лет, чтобы понять это. Ты пришла к нам в самое нужное время. Я с радостью принесу тебе присягу. Все равно со времени смерти Недда ты наш сектуиб.
Райза так побледнела, что веснушки болезненным контрастом выделялись на ее коже.
— Найдите кого-нибудь другого… Рикки, Ллойда, кого угодно!
— Райза, ты нужна Кеону, — настаивала Литит.
Чтобы не упасть, Райза ухватилась за край стола.
— В таком случае… Придется организовать дело так, чтобы Кеон больше не нуждался во мне. Тиги всегда платят свои долги. Я заплачу свои. Клянусь, но не больше, Литит. Не больше!
И Райза принялась платить свои долги. Чем теснее связь между общиной и городом, тем в большей безопасности Кеон. Сталелитейная фабрика принесет в местность деньги. Люди, подобные Таннену Дарли, с тесными связями с общиной, станут местными представителями в правительстве — и будут способствовать переменам, делающим жизнь легче.
И Райза будет свободна.
В будущем она хотела бы жить в Лавине, быть проводником местных жителей, которые не хотят убивать. Местные джанкты находят передачу приемлемой, если она позволяет им свободно ускоряться. Теперь загон Дарли полон: никто не рискует, отправляясь в рейды. Спрос растет, проводники Кеона забирают у дженов загона все больше селина, а те в свою очередь больше его производят.
Фабрику строили не на территории общины, а на большом лесистом участке между городом и Кеоном. Это было нечто вроде ничейной земли между двумя поселениями. Лес вырубили, построили первые здания фабрики, древесину частично продали на ближайшую бумажную фабрику, а остальное превратили в древесный уголь для домны.
Когда началась закладка фундамента домны, мечта стала претворяться в реальность. Таннен Дарли пригласил из Ланты несколько своих деловых партнеров. И когда они поняли, что инвестиции могут принести солидную прибыль, они тоже пожертвовали принципами ради выгоды.
Получив дополнительные средства, «Кеон Стил» наняла новых рабочих, и работа пошла еще быстрей. Домна сможет начать действовать к осени.
Этим летом жизнь в Лавине была хороша. Между посевом и уборкой фермеры зарабатывали дополнительные деньги на строительстве. Вечерами заведение Верлы и все другие салуны заполнялись людьми с деньгами в карманах. Верла со смехом рассказала Райзе, что сейчас зарабатывает больше, а работает меньше, чем раньше. Днем, когда посетителей немного, она оставляет заведение на Амбру, а сама в Кеоне учится читать и писать.