– Он такой же? Говори, сучка! – закричал Герман, ступив ей наперерез, и направил дуло Лине в грудь. Ткнул так сильно, что, казалось, проломил ребра. Она лишь опустила голову. Пусть считает, что это было «да». Олигарх отстранился, потер подбородок и тихо выдавил: – Что будет дальше?
– Он убьет нас, – спокойно ответила Лина и, наклонившись, провела пальцами по горячей руке Кирилла. Трансформация приостановилась из-за раны? – Быстро убьет. Только я выживу, а вы – нет.
– А эликсир? – прохрипел олигарх.
Лина пожала плечами. Она не знала, как действует лекарство на таких, как они.
– Почему ты не сказала? – Герман привалился к стене. Ему становилось хуже. Желтизна наползала на лицо, и кожа покрывалась потом.
– А зачем? Эликсир есть, берите и пейте. Вам же так хочется жить! Вот на себе и проводите эксперименты!
– Лучше молчи, отродье!
– Вашей же крови! – психнула Лина и порывисто встала. Взяла шприц и набрала еще одну порцию лекарства. – Вот! Сохраните себе жизнь, только не знаю поможет ли это вам. Вы уже мертвы в душе! И подозреваю, что давно!
– А если ты отравишь меня?
– Зачем мне это? Я оранжерею открыть хочу, а денег дать только вы можете. Хотя все это, – Лина перевела взгляд на затихшего Кирилла, – теперь бессмысленно.
Герман дышал все тяжелее, изо рта показалась пена. Лина теперь понимала, что его быстрее убьет болезнь, чем Кирилл.
– Решайтесь!
Внизу что-то загромыхало, да так сильно, что оба вздрогнули, и стены затряслись. Кирилл предупреждал, что до утра они не выживут.
– Хорошо, давай, – прохрипел Герман, кланяясь полу и сплевывая кровавую слюну.
Лина немедля выдавила содержимое шприца в его плечо и присела рядом с Кириллом. Он дышал, но дышал так слабо, что становилось страшно. Пульс прерывался, а иногда и совсем пропадал.
– Кирилл… – погладила его по шершавой щеке и наклонилась, когда он немного пошевелился.
– Ли-и… – почти неслышно прошептал он, не открывая глаза. – В кармане…
– Что? – сев поудобней, Лина полезла в рюкзак и перебрала все возможные места, где проводник мог хранить важные вещи. Может, в кармане рубашки? Но она на первом этаже…
Снова бабахнуло. Герман лежал на боку и не подавал признаков жизни. Проверять, жив он или нет, не было желания.
Кирилл вцепился в край футболки Ангелины ослабевшими пальцами и снова прошептал:
– Принеси. В кармане…
– Кирилл, там внизу кто-то есть, – просипела Лина.
– Быстрее…
И она сорвалась по ступенькам навстречу страху и ужасу. Почему пыталась Власову угодить несмотря ни на что? Потому что понимала, что он не выживет? Хотела последнюю волю исполнить?
В темном зале дрожали тени. Луч фонарика прочертил по полу широкую полосу, а затем переломился в коридоре.
– Пустите меня! – закричал кто-то на улице. Густой и низкий мужской голос врезался в память. Наум!
Лина бросилась к двери. Переступая через мертвые тельца скворцов чуть не свалилась от рвотного позыва. Бросила фонарик в угол. Он качнулся и распустил веер лучей по окровавленной стене.
– Сейчас, – прохрипела Кэйса и дернула щеколду. Дверь толкнулась, но сильнее чем ожидалось и почти ударила по носу.
Лохматая рука пробралась в щель, и Лина увидела длинные закрученные когти оборотня.
– Не-е-ет! – не соображая, что делает, навалилась всем телом на дверь и попыталась ее захлопнуть назад. Толчки лупили по щеке и груди, а дыхание обжигало легкие.
– Пу-у-усти-и-и меня-а-а-а, – рычал охранник с другой стороны и метелил дверь.
Как у Лины хватало сил удерживать, она не знала. Силы заканчивались, а лапа торчала в проеме и расширяла щель. Крик и возня закладывали уши, пришлось призвать все силы, чтобы спастись, но ничего не выходило.
Из-за плеча вытянулась рука, затем вторая, и Кирилл навалился на железный лист. Оборотень взвыл, лапа исчезла снаружи, а дверь с грохотом захлопнулась. Лина вернула щеколду на место и обернулась. Власов лежал на полу и трясся, словно эпилептик.
– Чем помочь? – Лина бросилась к нему и положила голову себе на колени. – Что сделать?
– Найди ее, помоги… Скажи, что я люблю ее, – шептал Кирилл и закатывал глаза. – Лекарство не сработало, Лина. Проверь формулу и не смей умереть, ты должна ей помочь.
Ангелина уперто мотнула головой и сильнее прижала Кириллу подбородок. Он дергался и дышал через рот, хватая воздух большими порциями.
– Я не выживу… Оставь меня. Ей помоги, – он говорил рвано и через слово отдыхал.
– Что не так? Почему ты не перешел?
– Эликсир… не полный, – Кирилл вцепился пальцами в руку Лины и сдавил до боли. – Обещай найти ошибку в формуле…
– Но почему? Я все сделала, как в рецепте, – Лина сдерживала дрожь и пыталась успокоиться. Наум затих на улице и не подавал признаков жизни, казалось, что его появление было сном. Темнота обнимала плечи и приникала к телу влажным холодом. Запах перьев и крови душил и мучил.
Кирилл еще дергался какое-то время, закатив глаза, а потом застыл, резко отпустил руку Кэйсы и стал тяжелее камня. Лина согнулась и закричала.
Грохнуло снаружи, оборвав ее вопль. Было больно терять человека, который хоть как-то понимал ее. Это не были чувства или привязанность, ей просто было жаль.
Завыло на улице: протяжно, будто кинжалом впиваясь в виски. Лина стерла кровь на губах проводника и поцеловала его. Ее волосы опустились на бледное лицо мужчины, словно накрыв черной простыней. Выбравшись и переложив его голову на пол, она еще какое-то время смотрела на широкую грудь, в надежде увидеть хоть маленькое движение, но было поздно. Проверять пульс не стала.
После очередного удара в глубине башни, Лина бросилась в зал и нашла вещи Кирилла. Нащупала в кармане рубашки небольшую пластиковую карточку. Вытащила дрожащими пальцами и уставилась на фото темноволосой и голубоглазой женщины. Сердце екнуло. Вот ради кого он был здесь…
А ты мечтала, что он падет к твоим ногам?
Лина не ответила. Хватит с нее надежд, наелась сполна. Если сможет – выполнит обещание, но только ради себя, а не Власова, который просто питался ее силой. Жестоко использовал.
Глава 30. Призрак
Лина боялась смотреть в окно: черная тьма, казалось, мерцала красными всполохами глаз. Монстров, птиц и насекомых. Мир изменился, и выжить на границе мог не каждый. Говорили, силовое поле, что защищало город, ломало кости мутантам и блокировало их превращение, потому на вертикальных улицах монстры не встречались. Но цифровые некрологи часто пестрели новостями о жутких убийствах. Списывали все происшествия на маньяков, которых не могли поймать десятки лет. И сегодня Лина начинала сомневаться в правдивости новостей. Явно от населения многое скрывалось.
Может, это одна из вероятных причин, почему Кирилл не перешел? Поле сдержало его сущность? А если Власов приблизится к границе, он станет другим?
Мысли скручивались в голове в ком и стискивали виски. Лина стояла у стены, опустив фонарик, и почти не дышала. Снаружи бродило нечто в обличии Наума. Грохот затих, но отдавался в ушах щелканьем и гудением. Охранник мог говорить, значит, тоже не до конца перешел, но лапы… когти. Это был оборотень!
Стало тихо, и страшно было сделать вдох, чтобы не нарушить хлипкий покой леса. Рука Лины стиснула фонарь, и пальцы опустились на выключатель. Темнота поглотила очертания мебели. Лунный зеленый свет полился на грязный пол, тень листвы зашевелилась, будто рой черных насекомых сбился в кучу.
Лина уставилась в окно и замерла. Тень за стеклом разрослась и закрыла единственный источник света – луну. Остались только тьма, колыхающаяся по краям, и красные всполохи глаз. Нужно было закричать, но голос провалился в желудок и сдавил горло тошнотворным спазмом. Никто не придет на помощь, никто ее не спасет.
Монстр приблизился к окну. За его спиной трепетали черные птицы, и кислотно-зеленым глазом усмехалась луна. Огромные лохматые лапы вытянулись вверх и процарапали по стеклу. Мерзкий скрип выбил остатки воздуха из груди Ангелины.
И она сорвалась. Ринулась вперед. Почему должна его бояться? Пусть он боится.
– Я разрешаю тебе появляться.
– В любое время?
– Да!
Оказавшись лицом к лицу к опасности, Лина вытянула руку и ударила лучом фонаря в окно. Яркий блик ослепил глаза и резким потоком воздуха отбросил ее назад. Ударившись головой, сквозь черноту она услышала, как разрывается окно и звенят стекла. Рваный крик зверя оглушил тишину, а затем все исчезло.
***
– Очнись…
Ласковый дрожащий голос прорвался в сознание и впустил в уши монотонный гул.
– Детка, открой глаза. Ты в безопасности, но нужно поспешить.
Веки казались гирями, и, чтобы открыть их, пришлось преодолеть боль.
Разбитое окно зияло зубастым ртом и скалилось не хуже зверя. Куда делся оборотень?
Снаружи белым маревом качалась женщина.
Ее облик переливался перламутром, иссиня-черные волосы подкрашивались зеленью ночного светила. Призрак. Тот самый призрак, что чудился Лине возле ветхого дома.
– У тебя есть немного времени, – заговорил фантом на несколько голосов и качнулся в сторону. Поворот полупрозрачной головы потянул за собой легкую белесую дымку. – Нужно обратить действие яда, или Кирилл не выживет. И Герман тоже. Поднимайся, детка.
– Кто ты? – хрипнула Кэйса. Голова гудела от удара, и на затылке прощупывалась большая гематома.
– Неважно. Идем, – призрак снова качнулся, затем поплыл, словно упал, и спрятался за стеной башни.
– Куда ты? – прошептала Ангелина. Она боялась разбудить ночных монстров. Боялась дышать и шевелиться.
– Выходи наружу. Я их отогнала ненадолго.
Значит, Власов жив. Жив! Лина выбежала в коридор и бросилась к проводнику. Как она могла не проверить пульс? Совсем со страху с ума выжила.
– Извини… – шепнула она в тишину и потянула Кирилла за плечи. Рядом лежали носилки. С трудом справившись с тяжелым телом, она уложила на ни