Когда я завернула за угол, то увидела косые лучи луны, пробившиеся сквозь разбитые окна. По стенам цвета кобальта карабкались огненно-красные растения, а в воздухе плавали несколько горящих пепелинок. Мои ноги неудержимо дрожали. Старуха была права. Я отчаянно нуждалась в воде, и уже не была уверена, что смогу пройти оставшуюся часть замка без нее. Если не попью, то не смогу вернуться в Фейриленд с телом Торина. Если бы я только могла питаться одним светом, как это делало дерево.
Я пошла на запах еды, пока не добралась до кухни, и выглянула из-за угла. Она была размером с тронный зал. В глаза сразу же бросился огромный очаг высотой в восемь футов, сложенный из тех же голубоватых камней. В центре очага булькал черный металлический горшок, что-то вроде котла, от которого исходил восхитительнейший аромат. Я больше не испытывала обычного чувства голода, скорее во мне вопил обостренный инстинкт самосохранения. Без еды и воды я очень скоро потеряю сознание.
К сожалению, хотя остальная часть замка опустела, на кухне суетились слуги, все они были одеты в фартуки и белые колпаки. Повара нарезали овощи и носились с мешками муки. Мой взгляд зацепился за пучок моркови, которую мне очень хотелось схватить, но в мою сторону неторопливо двигался крупный мужчина с тачкой.
Я метнулась обратно в коридор и подождала, пока он выйдет, таща за собой тачку.
Он замер, заметив на моем платье пятна крови, но колючие синие усики уже обвились вокруг его горла, заставляя замолчать. Тачка с грохотом упала на пол, а я схватила дымящийся кусок хлеба. Такой горячий, что обжигал пальцы. Другой свободной рукой я схватила в дверном проеме кувшин с водой и снова отправилась на поиски тихого места, где можно поесть и попить, стискивая в пальцах свое новое сокровище, как какая-нибудь птица-падальщик. Позади меня переплелись лианы, преграждая проход в коридор и защищая меня.
Я не переставала шагать, пока не нашла открытую арку в помещение, похожее на пустой храм. Недалеко от входа скрывалась заросшая растительностью темная ниша. Я забилась в угол и оттуда оглядела храм, проверяя, чтобы поблизости никого не было.
На дальней стороне стоял окруженный колоннами алтарь, посреди которого располагался очаг. Возможно, это храм богини пепла, который и рассеивал в воздухе тлеющий пепел. Из каменного свода над пламенем торчали сверкающие клинки, а из тлеющего горна вился дымок.
Забившись в свой угол, я поднесла кувшин к губам и сделала большой глоток воды. Жажда отступила, и мышцы расслабились. За всю историю вода еще никогда не была настолько потрясающе вкусной. Я пила с такой жадностью, что с уголков рта стекали прохладные струйки.
Только выпив половину кувшина, до меня дошло, что на самом деле это была не вода, а амброзия. Я провела языком по губам, наслаждаясь сладким вкусом. Кошмар. Я могла бы запросто все выпить, но тогда быстро опьянею. Тело уже наполнилось соблазнительной магией его воздействия. Казалось, сам воздух ласкал мою кожу, а еще нежный шелк платья.
Я заставила себя оторваться от амброзии и откусила кусочек горячего хлеба, закрыв глаза от великолепного вкуса. После нескольких укусов пришлось сбавить темп, чтобы меня не стошнило.
Я глубоко вдохнула аромат горящего дуба и древесного угля. В воздухе танцевали красноватые искорки пепла. Благодаря амброзии я чувствовала себя единым целым со всем, что меня окружало, с самим замком, выросшим из земли, с горячим металлическим запахом плавящейся стали. В голове, подобно пылающему маяку, вспыхнула фраза «Любовь – это кузница».
Пришло время снова найти Торина, а эйфория от амброзии могла бы помочь мне морально подготовиться к шоку при виде его трупа.
Но пока жевала, я почувствовала едва уловимую вибрацию пола, эхо шагов по коридору. Затаив дыхание, я наблюдала из тени, как в храм вошла закутанная в серое одеяние женщина. На мгновение я скрылась из виду, затем снова выглянула и увидела, как она разжигает огонь в горне алтаря. Ее окутал розовый свет, а на рукоятях мечей над ней танцевали оранжевые блики пламени.
Она потянулась за куском стали, нагрела его на огне, и схватила молоток, чтобы начать придавать ему форму. По храму эхом разнесся лязг металла. Но мои мысли вернулись к рукоятям над горном, и мне потребовалась еще минута, чтобы понять почему.
При виде одного особого меча с обсидиановой рукоятью мое сердце учащенно забилось. Шепчущий Меч принадлежал Благому королю, и я не собиралась уходить отсюда без него.
Через несколько мгновений мои лианы обвились вокруг жрицы, сдавили ей шею и усыпили. Я выронила хлеб и осторожно переступила через ее тело.
Чтобы дотянуться до меча, мне пришлось взобраться на алтарь, чувствуя, как жар обжигает кожу. Рукоять была горячей на ощупь, но не настолько, чтобы обжечь меня.
Когда я схватила ее, то услышала вокруг шепот богов, и голос Торина, гулко разносящийся по коридорам.
Мое сердце пропустило удар.
Я что, схожу с ума, или это на самом деле из зала, в котором я убила Торина, эхом раздавался его глубокий голос?
Я бросилась бежать.
30. Шалини
От студеного воздуха болело горло, а легкие будто обжигало льдом. Я думала, что стоит накричать на Аэрона и сказать ему идти впереди меня, но даже если бы я смогла набраться смелости это сделать, мне бы не хватило дыхания.
Я украдкой оглянулась. Дракон кружил над нами и подгонял нас в сторону замка. Каждый раз, когда мы пытались отклониться от курса, монстр поджигал дорогу испепеляющим жаром. Мир вокруг меня был наполовину закован в лед, а наполовину повергся в огненный хаос.
Аэрон повернулся ко мне. Я еще никогда не видела его испуганным. Глаза широко раскрыты, лицо бледное. Он крепко обнял меня, пытаясь защитить.
– Мы не можем идти дальше, любимая, – произнес он, прерывисто дыша. – Эта тварь пытается заставить нас вернуться к Мории. Наверное, она хочет вершить суд.
Я прильнула к нему, чувствуя, как в панике колотится мое сердце. Не думаю, что у нас остался какой-либо выход. Выбранное Аэроном слово «суд» казалось эвфемизмом. Последнее проявление доброты с его стороны, попытка до последнего вздоха поддерживать во мне надежду.
Но мы оба знали, что Мория не собиралась оставлять нас в живых.
Вдалеке прогремел рев, и дракон пронесся над нашими головами, устроив за спиной огненный ад, от которого воздух мгновенно раскалился. Зарычав, Аэрон снова схватил меня за руку и потащил за собой с неистовым отчаянием обреченного человека.
Пальцы ног жгло от ледяного снега.
Во что превратилась моя жизнь?
Я с трудом могла связно думать. В голове роились разрозненные обрывки мыслей о том, что лучше рискнуть и в будущем предстать перед судом жестокой королевы, чем сгореть заживо. Может ли смертный приговор быть хуже сожжения заживо? У меня было тревожное предчувствие, что я узнаю об этом здесь, в Фейриленде. Позади нас все тлело. А впереди все сверкало льдом.
Драконий огонь вынуждал приближаться к замку, и воздух вокруг заволокло дымом, заставившим меня закашляться. Пепел смешался со снегом, и в поле зрения появился замок с острыми башнями и марширующий легион солдат в серебряных доспехах. От них отражался ослепительный белый солнечный свет.
Я больше не могла дышать, за спиной чадил лес, и от дыма жгло легкие. Разум балансировал на острие ножа между паникой и желанием выжить. Но паника побеждала, от чего конечности становились ватными. Когда я замедлилась, Аэрон ослабил хватку на моей руке.
Не знаю, было ли это от изнеможения или от страха, но мое тело мне больше не подчинялось, а мышцы отяжелели.
Я рухнула на колени в снег. Аэрон резко повернулся и схватил меня за ребра, как будто собирался отнести в безопасное место. И как бы сильно я ни любила его за это, я знала, что нам больше бежать некуда.
– Прости! – крикнула я Аэрону.
Почувствовала себя виноватой. Если бы меня здесь не было, Аэрон нашел бы способ сбежать.
Раздались крики, и облаченные в серебро стражники набросились на нас и оторвали Аэрона от меня. Его испуганный взгляд был прикован ко мне, когда кто-то ударил меня ботинком в спину и повалил лицом в снег. Запястья грубо заковали в ледяные железные кандалы, а затем сомкнули кольцо у меня на горле.
Когда воин снова рывком поднял меня на ноги, мне показалось, что руки вот-вот вывернет из суставов.
Пока мы двигались по снегу, я сильно дрожала. Стража вела нас к замку. И когда мы подошли ближе, мне стало невыносимо страшно.
На длинных металлических цепях со стен замка свисали клетки. В одной из них я мельком увидела бледную, дрожащую фигуру принцессы Орлы. Она, должно быть, замерзла до смерти.
Я уставилась на нее, и у меня защипало глаза. Интересно, кричала ли она и когда перестала.
А другие клетки? У меня возникло ужасное предчувствие, что они пустовали и ждали нас.
31. Торин
Королева соорудила для меня трон из чего-то вроде густого, колючего кустарника и кровавого цвета листьев, привязавших меня к камню.
И сегодня во Дворе Скорби царила анархия. Сидя на своем маленьком колючем троне, я прислушивался к крикам и визгам толпы. Звону бьющегося стекла. Я почувствовал, как по замку распространилась паника. В воздухе пахло кровью.
Я понятия не имел, что происходит, но мне это нравилось.
Напрягши бицепсы и предплечья, я попытался ослабить хватку сковавших меня растений. По приказу королевы, каждый раз, когда я пытался высвободиться, темные щупальца оживали и раздирали мне кожу.
Движимый чистой яростью и решимостью, я уже четыре раза прорывался сквозь них, пытаясь добраться до Авы. Каждый раз эти твари оставляли на моей плоти кровавые рваные раны. И каждый раз через несколько минут меня снова хватали, душили шипастыми лианами и оттаскивали обратно на трон. Лианы были повсюду, темно-лиловые с красными крапинками. И королева контролировала их все, живые плети, раскинувшиеся вокруг меня. Их вид начал вызывать у меня отвращение.