Он бы разорвал на части собственное королевство ради меня…
Эти слова разбили мне сердце вдребезги. Уничтожили меня. Потому что я не ожидала их от него услышать, и теперь меня переполняла любовь к нему.
Он медленно двигался во мне, толкался глубоко, пронзая удовольствием. Я погладила ладонями по его спине, побуждая ускориться, погружаться глубже. Его язык скользнул по моему бедру, все его тело двигалось в идеальном ритме. Он входил в меня снова и снова, и мысли опаляло огнем. Наконец, меня пронзило наслаждение, и я вся сжалась, впиваясь ногтями Торину в спину. Достигнув кульминации, он прошептал мое имя с разрывающим сердце отчаянием. Я содрогалась от повторных толчков удовольствия, впитывая выражение экстаза на любимом лице.
Торин постепенно расслабился и прислонился ко мне, переводя дыхание. Еще один долгий поцелуй, продлевающий удовольствие. Когда он отстранился, то посмотрел мне в глаза.
– Ава, ты уничтожила меня полностью, всеми возможными способами. Я возвращаюсь в свое королевство с разбитым сердцем. Но с тобой, я не думаю, что у меня есть выбор. Ты моя, и я не могу от тебя отказаться.
– И все же, мы больше никогда не увидим друг друга.
Он тяжело вздохнул.
– Все ради того, чтобы сохранить тебе жизнь.
Я с трудом сглотнула.
– Здесь проклятье не действует. Как знать, может, и в человеческом мире оно не сработает?
– Существует только один способ проверить это, подменыш. Однажды я уже умер за тебя, и я готов снова пойти на это… Я бы пронесся сквозь все миры, чтобы снова до тебя добраться. Но я не стану подвергать тебя риску.
Наши тела блестели от утренней росы, и мы прижались друг к другу, мышцы обмякли. Торин потянулся ладонью к моей щеке и снова нежно поцеловал. Благоговейный поцелуй.
Мы немедленно должны были уходить, пока не стало слишком поздно, пока нас не нашли, но, казалось, ни один из нас не хотел отпускать первым.
36. Ава
Рассвет окрасил небо в жемчужно-коралловый цвет.
Торин поднял свой меч, а я натянула мокрое платье и, как смогла, выжала из него воду.
Сделав это, я почувствовала отдаленный стук копыт по лесным тропам.
Сердце забилось быстрее, и я разгладила свое платье, ткань которого по-прежнему была запачкана чужой кровью.
– Торин. – Я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно и ровно. – Тебе стоит сейчас же уходить. Мы должны уходить немедленно.
Он повернулся ко мне всего на мгновение, затем прижался своим лбом к моему. Один последний поцелуй, последнее прикосновение губ.
– Они приближаются, Торин.
Он больше не мог смотреть мне в глаза, потому вновь отвернулся к зеркалу. Заключенное в серебряную раму, оно висело над пустым кузнечным горном. Торин коснулся кончиками пальцев зеркальной поверхности. Глубоко, прерывисто вздохнул, его голос охрип. Как только он закончил произносить «Фейриленд», вокруг него вспыхнул серебряный свет. Настолько яркий, что практически ослепил меня. Я прикрыла глаза ладонью. По коже пробежала волна магии и зашипели невысохшие капельки речной воды.
Когда я снова открыла глаза, Торин исчез, вместе с мечом и всем остальным.
Я уставилась на место, где он только что стоял, и чувствовала себя так, словно в груди образовалась пустота. Мои эмоции метались между облегчением от того, что он в безопасности, и острым ощущением утраты.
По щеке покатилась слеза, и я вытерла ее ладонью. Почему мне было так трудно дышать?
Судорожно вздохнув, я подошла ближе к зеркалу и сглотнула.
Дело в том, что я не могла позволить Торину полностью контролировать возможность моего попадания в Фейриленд. Он был одержим идеей самопожертвования, чтобы искупить свою вину за смерть сестры Мории. Я доверяла ему почти во всем, но не верила, что этот человек сможет должным образом позаботиться о самом себе.
Здесь передо мной висел волшебный инструмент, который мог открывать другие реальности и создавать порталы между мирами. Я не могла просто оставить его здесь. Поэтому, стиснув зубы, я ударила кулаком по зеркалу в левом нижнем углу.
Как только костяшки пальцев пронзила боль, а кожу рассекли осколки, я осознала глупость своего поступка. Гораздо лучше было разбить зеркало камнем. Но что сделано, то сделано. В левом углу зеркала образовалась трещина, и я вытащила треугольный осколок.
Теперь вибрации от шагов приближающихся стражников становились все громче, ближе. Держа в руке осколок, я уставилась на остатки зеркала на стене. Волшебная поверхность мерцала и покрывалась рябью.
С бешено колотящимся сердцем я выкрикнула название своего города. Вокруг вспыхнул бледный свет, и я почувствовала, что падаю и кувыркаюсь в пустоте. Но осколок зеркала держала крепко. Я жестко приземлилась на тротуар босыми ногами. Может, я и надела обратно свое платье, но украденные туфли остались во Дворе Теней.
Я пошатнулась, пытаясь восстановить равновесие, и в ушах зазвенело от странного грохочущего звука. Меня обдало прохладным ветерком.
Я растерянно посмотрела по сторонам.
Меня занесло в центр города, к автобусной станции. Над моим городом занимался рассвет. Из терминала выкатился автобус, трогаясь с места и останавливаясь, выпуская маленькие черные облачка выхлопных газов.
Ветер гнал по улице газеты. Почему волшебное Неблагое зеркало выбрало эту автобусную станцию? Полагаю, из-за того, что это был центр города и наш основной общественный транспорт.
Мои размышления прервали.
Пожилая женщина в бахилах толкала в мою сторону полную капусты тележку. Она хмуро посмотрела на меня, затем пробормотала:
– Нам здесь такие, как ты, не нужны.
Я протянула руку, чтобы дотронуться до своих рогов. Они по-прежнему торчали у меня из головы. Хотя бы крыльев больше не было.
Я посмотрела на себя сверху вниз. На мне было белое платье, пропитанное речной водой и чужой кровью, и мокрая ткань была практически прозрачной. Босые ноги покрывала засохшая грязь, а в руках блестел острый осколок зеркала, который, вероятно, можно было счесть оружием. Я выглядела как оживший кошмар.
В животе заурчало, и я взглянула на «Макдоналдс» через дорогу. Святые небеса, сейчас это казалось пищей богов, но у меня не было денег, и они, вероятно, вызовут полицию.
Я двинулась дальше. Отсюда до моей старой квартиры было около мили, но там жил Эндрю. Ни за что на свете я не появлюсь в таком виде, будто я сумасшедшая. Сошла с ума и не смогла оправиться от стыда из-за провокационных фотографий, которыми он поделился с прессой.
До дома Шалини было на одну милю дальше. Я бросилась бежать, надеясь добраться туда до того, как какие-нибудь полицейские остановят меня и начнут задавать неудобные вопросы. Тротуар под босыми ногами был холодным и грязным, и я старалась не думать о том, на что наступаю.
Боги, я уже скучала по Торину. Мои мысли постоянно возвращались к ощущению его тела под пальцами, восхитительному запаху.
Добравшись до более пустынных улиц в окрестностях ее дома, я немного замедлила шаг, чтобы перевести дыхание. Единственными людьми, вышедшими на улицу так рано, оказались несколько любителей бега, которые старательно избегали моего взгляда.
Не смотри на полуобнаженную даму.
Когда-то мне нравилось бегать по улицам ради развлечения. Но сейчас? Не думаю, что вернусь к этому занятию. Какой был смысл бегать, когда можешь летать?
Наконец я свернула на улицу Шалини, и мое сердце сжалось.
Великая Богиня Пепла…
Вот они, одетые в аккуратные серые спортивные костюмы Lululemon, практически одинаковые: Эндрю и Эшли. Вышли на утреннюю пробежку.
Я остановилась как вкопанная.
Эшли схватила Эндрю за руку, и ее лицо побледнело. Я знала, что сейчас выгляжу настоящим чудовищем.
Почему эта встреча показалась мне еще страшнее, чем месяц в подземелье Неблагих?
Я вздрогнула и слегка помахала Эндрю. К сожалению, счастливая пара теперь преграждала мне дорогу в квартиру Шалини.
Я прокашлялась и указала на ворота у них за спинами.
– Иду к Шалини. – Мне очень не хотелось к ним приближаться, чтобы они не разглядели в подробностях мое состояние и не спросили, почему я вся в крови.
Эндрю наморщил нос и прищурился, как будто не мог до конца поверить в то, что видел.
– Ава, что с тобой произошло? В газетах писали, что у тебя случился нервный срыв после того, как тебя бросили. У тебя что, проблемы с психикой?
Я стиснула зубы.
– Прямо так и написали?
Он посмотрел на мою макушку.
– Это рога? Я не знал, что у фейри бывают рога. – Он скривил губы в явном отвращении. – Это из-за них у тебя проблемы?
Светлые волосы Эшли были так туго стянуты в конский хвост, что даже лицо словно натянулось. Продолжая держать Эндрю за руку, она склонила голову набок и наморщила лоб.
– Ты… в порядке? – Ее голос звучал неестественно высоко, а слова она произносила медленно, как будто разговаривала с неразумным ребенком. – Может, нам позвонить кому-нибудь, чтобы за тобой приехали?
– Я в порядке. Просто мне нельзя разглашать, чем я занималась, – отважилась соврать я. – Это дела фейри. Магия. Совершенно секретно. Вам этого не понять. – Лишь когда я произнесла это, то осознала, насколько безумно прозвучит такое объяснение. – Не важно, – резко добавила я.
– Что у тебя в руке? – спросил Эндрю. – Почему ты… где твоя одежда? Где твоя обувь?
– Вообще-то это тебя не касается, согласись? – огрызнулась я.
– Ты же в курсе, что чуть не разрушила мою жизнь, – резко произнес Эндрю. – Все сочувствовали бедной брошенной девушке-фейри. Меня уволили.
– И ты решил продать мои фотографии, где я в обнаженном виде. – Я глубоко вздохнула. – Знаешь, что? Мне действительно уже все равно. На все это.
Он пожал плечами, его щеки порозовели.
– Но, может быть, людям следует знать, какая ты на самом деле. Почему я не мог быть с фейри. Может быть, тогда они поймут и посочувствуют мне, я ведь просто хотел нормальной жизни.