Даже сегодня в Америке есть немало людей, которые хотели бы сделать свою религию доминирующей. Это проявляется особенно ярко, когда некоторые кандидаты на должность президента или на другие государственные посты рассуждают о своей религиозной принадлежности. Так или иначе, но религиозные предпочтения непременно сказываются на отношении к политику. Религиозность в США отнюдь не является признаком консерватизма. Можно быть религиозным человеком и одновременно совершенно прогрессивным реформатором. Американская система в полной мере демонстрирует достаточно гармоничное сочетание противоположностей. Основные противоречия в религиозных организациях Соединенных Штатов, как и везде, возникают не между конфессиями, а внутри них. Еретик, находящийся внутри религиозной группы, но не разделяющий всех ее принципов, воспринимается как самый страшный враг — гораздо хуже, чем человек, изначально стоящий на принципах другой группы. В связи с этим возникает много конфликтов. И чтобы их разрешить, люди, не согласные с тем, как их церковь трактует какой-нибудь сложный вопрос — будь то однополые семьи или возраст, дающий право вступать в брак, — просто создают новую, собственную церковь. Иногда это не более чем некий филиал старой. Благо законы такое позволяют и даже стимулируют. Поэтому, наверное, никто толком и не знает, сколько в США церквей и религиозных организаций, а также чем некоторые из них отличаются от обычных общественных организаций, которые проповедуют те или иные ценности.
Однажды я шел по мосту и увидел на перилах моста человека, который собирался прыгать вниз. Я крикнул: «Подожди! Не делай этого!» «Почему нет?» — спросил он. Я ответил: «В этой жизни есть очень много хорошего, ради чего стоит жить». «Например?» — спросил он. «Ты верующий или атеист?» — спросил я. «Верующий», — ответил он. «Я тоже! Христианин или иудей?» — спросил я. «Христианин», — ответил он. «Я тоже! Католик или протестант?» — спросил я. «Протестант», — ответил он. «Я тоже! Баптист или последователь епископального направления?» — спросил я. «Баптист», — ответил он. «Я тоже! А ты баптист Церкви Христа или баптист церкви нашего Всевышнего?» — спросил я. «Баптист церкви Христа», — ответил он. «Я тоже! А ты сторонник Традиционной баптистской церкви Христа или Реформированной баптистской церкви Христа?» — спросил я. «Реформированной баптистской церкви Христа», — ответил он. «Я тоже! А ты сторонник Реформированной баптистской церкви Христа 1893 года или Реформированной баптистской церкви Христа 1917 года?» — спросил я. «Я сторонник Реформированной баптистской церкви Христа 1917 года», — ответил он. Тогда я сказал: «Ну и сдохни, проклятый еретик!» И столкнул его вниз с перил моста.
Парень заходит в бар в некотором смятении, заказывает порцию водки, выпивает и спрашивает у бармена: «Скажи, приятель, как ты думаешь, какого роста бывают пингвины?» Бармен говорит: «Да я даже и не знаю. Наверное, не больше метра». «Ты уверен?» — спрашивает посетитель. «Уверен!» — отвечает бармен. «Боже мой, — восклицает посетитель. — Значит, я только что переехал какую-то монашку!»
Турист остановился на ночь в маленьком шахтерском городке на Среднем Западе. Вечером он решил посетить местный публичный дом. Занимаясь там любовью с одной из блондинок, он бросил взгляд в окно и увидел, что строительные рабочие активно копают что-то вокруг старой церкви, расположенной напротив публичного дома. «Что они делают там ночью?» — спросил он. «Ах, это? — переспросила девушка. — Дело в том, что городской совет принял решение о том, что публичные дома в нашем городе не могут находиться ближе чем в 100 метрах от церкви. Поэтому рабочие обязаны до конца месяца передвинуть церковь».
Идет урок в католической школе, и монахиня, которая ведет урок, спрашивает учеников, кем они хотят быть, когда вырастут. Маленькая девочка поднимает руку и говорит: «Я, когда вырасту, хочу быть проституткой». Монахиня падает в обморок. Все бросаются приводить ее в чувство, хлопают по щекам, дуют, брызгают водой. Она приходит в себя, встает и, обращаясь к девочке, спрашивает: «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» Девочка, глядя монахине в глаза, повторяет: «Я хочу стать проституткой». Монахиня смотрит на небо и говорит: «Ну, слава Богу, а мне-то послышалось — “протестанткой”».
Свободу церквей и религии обеспечивает одна из поправок к Конституции США. В этой поправке записано, что конгресс не имеет права как-либо ограничивать деятельность церковных организаций. Другое дело, что в нескольких штатах действуют законы, все же ограничивающие религиозные свободы, хотя и не напрямую. Впрочем, жизнь все-таки вносит свои поправки в старые правила. Например, несколько лет назад в штате Кентукки произошел такой казус: чиновница, выдававшая разрешения на брак, заявила однополой паре, что ее религиозные взгляды препятствуют тому, чтобы разрешить им заключить брачный союз, и не выдала им необходимую бумагу. Пара могла бы пойти в церковь, но далеко не всякая церковь даже в либеральных Соединенных Штатах совершит брачный обряд в отношении однополой пары. Требовалась формальная государственная структура, не имеющая никаких религиозных ограничений. По закону, кстати, однополые браки в этом штате не были запрещены. В результате дело дошло до Верховного суда. Должен ли чиновник следовать закону — или же его собственные религиозные взгляды выше закона? В Конституции США и в других нормативных актах об этом говорится весьма противоречиво. Казус разбирали долго. В конце концов решили, что чиновник все-таки должен следовать закону и обязан выдать необходимые документы. Было решено, что женщину-регистратора нужно уволить. Но затем выяснилось, что ее нельзя уволить, потому что этот пост выборный. И местный судья не придумал ничего лучше, как арестовать эту женщину. Тут уже возмутилась даже пара, которой не дали бумагу. Как бы там ни было, вопрос о том, что важнее: моральные, религиозные принципы или закон, периодически возникает. И американцы, кстати, интересуются его обсуждением гораздо больше, чем дискуссией, скажем, о российском влиянии на их выборы.
Хотя фундаментальной межрелигиозной розни в Америке давно нет, конфликты — политические и межкультурные — часто имеют религиозную окраску. Это наследие древних времен, когда люди убивали друг друга за взгляды. Неудивительно, что в Америке до сих пор периодически раздаются отголоски подобного прошлого — случаются взрывы храмов и убийства на религиозной почве. Они вызывают огромный общественный резонанс. В религиозных учреждениях на сегодняшний день не самые лучшие защитные системы: в храме рамки-металлоискатели особо не поставишь. После 11 сентября 2001 года, кстати, неимоверно выросло недоверие американцев к мусульманам. Известны даже случаи, когда американцы отказывались лететь в самолете вместе с пассажиром-мусульманином. Иными словами, предвзятое отношение к представителям тех или иных религий даже в таком относительно умиротворенном в этом отношении обществе, как американское, способно вспыхнуть под воздействием событий, далеких от самой религии.
Американская семья еврейского вероисповедания сидит за завтраком. Жена говорит: «Шапиро, у меня для тебя две новости. Одна плохая, другая хорошая. С какой начать?» Муж отвечает: «Давай сначала плохую!» Жена говорит: «Ты знаешь, я вчера выяснила, что наш сын — гомосексуалист!» Муж в ужасе: «Гомосексуалист?! Это же кошмар. Какая тут может быть хорошая новость после этого?!» Жена отвечает: «А хорошая новость в том, что он встречается с богатым и успешным пластическим хирургом».
Бабушка-еврейка гуляет с двумя внуками по парку в Нью-Йорке. Навстречу идет ее старая знакомая, которая восклицает: «Какие прелестные мальчики! Это твои внуки? Сколько им?» Бабушка отвечает: «Юристу четыре года, а гинекологу пока только два».
Таксист в Нью-Йорке включает радио в машине и слышит: «Это радио Тель-Авива на частоте 1500 АМ. Но лично для вас мы доступны на 1498 АМ».
Еще раз подытожим
Американская реальность воспитала в американцах феноменальное чувство самодостаточности и уверенности в своих силах. Можно даже сказать, самодостаточности на грани самоуверенности, а то и самодовольства. Сегодня это как нельзя лучше работает на их патриотизм, на стабильность и устойчивость американского государства, укрепляя его до недостижимой во многих других странах степени. Никакие, даже самые острые внутренние противоречия до сих пор не смогли поколебать в гражданах США это чувство самодостаточности, которое является отличным противоядием против любых «цветных» революций и излишнего иностранного влияния. К тому же чужая ненависть к Америке и зависть к ее успехам и возможностям не является для ее жителей чем-то новым, доселе неизвестным. Все империи в мировой истории испытывали ненависть более слабых к себе, но никогда эта ненависть не вела к гибели империй. Она лишь укрепляла и воодушевляла их. И то, что граждане Америки — главной силы в глобальной политике — практически равнодушны к этой самой политике, не должно никого удивлять: этот феномен тоже наблюдался у многих империй прошлого.
Государство
Самая американская русская поговорка
Восьмого декабря 1987 года 40-й президент Соединенных Штатов Рональд Рейган произнес фразу, моментально ставшую, как бы сейчас сказали, международным мемом и олицетворением советско-американских отношений того времени. Он сказал: «Доверяй, но проверяй». Рейган, которому к тому времени исполнилось 76 лет, произнес это выражение с присущим ему мастерством и элегантностью, выработанными за многие годы актерской работы в Голливуде. Он даже мило извинился за свой акцент. Стоявший рядом советский лидер Михаил Горбачев, который был моложе американца на целых 20 лет, засмеялся и громко заметил: «На каждой встрече, господин президент, вы это повторяете!» Рейган немного растерялся и только через несколько долгих секунд сдержанно отреагировал на фразу Горбачева: «Мне нравится эта ф