Вулкан так высок, что по мере подъема по его склонам можно повстречаться с разными климатическими поясами – от тропических влажных лесов до голой пустыни, а в промежутке попасть в заросли ежевики и дикой сливы, в перелески секвой, эвкалиптов, сандала. В зимние месяцы многострадальная, разорванная в клочья и залитая лавой глава Халеакала покрывается снегом – явление суперэкзотичное для здешнего вечного лета. Это один из самых крупных в мире кратеров (49 кв. км), больше похожий на кальдеру.
Первым европейцем, побывавшим в нем в 1778 году (всего за 12 лет до последнего извержения), был Джеймс Кук. Кратер воспет многократно поэтами и писателями, запечатлен поколениями живописцев, исхожен вдоль и поперек туристами – 48 км троп и маршрутов буквально опутывают его. Часть троп пролегает через сгустки лавы. Вулкан почти всегда увенчан облаком, которое надевается на него, как корона, ниже вершины. Так что гуляющие по кратеру оказываются, в буквальном смысле, в заоблачной выси.
«Халеакала несет особое послание душе человека, – писал Джек Лондон, – послание такой красоты и чудодейственной силы, что из вторых рук его получить просто нельзя.» Марк Твен тоже побывал на Мауи, прожил на острове почти месяц, не написав ни строчки, что красноречивее любых слов.
Сейчас в кратере растут леса, в которых прячутся дикие свиньи и гнездятся птицы, мирно зеленеют луга, на озере плавают дикие утки. Обнаженные участки, усеяны, как нарывами, мелкими кратерами. Из-под накинутого временем зеленого или песчаного покрывала то тут, то там проступают нагромождения красно-буро-черной лавы. Туристов предупреждают: одевайте закрытые кроссовки, если не хотите изранить в кровь ноги.
Лава повсюду – от кратера до берегов океана, где волны штормов и прибоя держат эти вулканические пейзажи в их первозданном виде – острые сколы, покрывающие пляж или обкатанная уже прибоем черная галька, черные вулканические пески. Это даже не дикость и не суровость ландшафтов, это нечто большее – пугающее и грозное предостережение о том, что земля, которую мы бесцеремонно попираем и эксплуатируем, совсем не так беззащитна и безобидна, как нам кажется.
С дремлющим гигантом мирно соседствуют люди, прильнув к нему крохотными селениями, фермами, курортами. Повсюду ананасовые поля, манговые рощи, заросли папайи и авокадо. По острову курсирует единственный паровоз, связывающий его центральный город Лахайна с другими населенными пунктами.
Стремясь, видимо, оградить себя от вездесущих туристов, везде сующих нос и все желающих испробовать на зуб, жители острова, в основном хозяева богатых вилл, не скупятся на бесчисленные таблички-предостережения, типа: «Keep out!», «No trespassing», «Private property», «No entry», «Beware of dog» и т. д. Они попадаются повсеместно, стоит незадачливому путнику сойти с проторенной туристической тропы.
Зато пляжи на Гавайских островах общественные, практически везде имеются кабинки для переодевания, душевые и питьевая вода. Никто, ни частное лицо, ни отель, не может перекрыть доступ к океану, даже если отель находится прямо на берегу. Самые популярные пляжи на южной стороне, где спокойное море и шикарные отели, особенно пляж Каанапали – место отдыха американских кинозвезд. Правда северные пляжи во сто крат популярнее. Но ими отважится воспользоваться далеко не каждый.
Дело в том, что океан у берегов Мауи особенно переменчив, непредсказуем. Он то ласков, как котенок, то грозен до оглушительного рева, когда налетает на прибрежные скалы не просто штормами – ураганами. Его вздыбленную гигантскую волну стремятся оседлать бесстрашные серферы, специально ради этого прилетающие на Мауи со всего света. Серферы вообще народ особый. Они уверены, что жизнь полнокровно пульсирует в из жилах лишь когда они мчатся к берегу в унисон с грозящей поглотить их водной стихией. А поскольку нигде в мире больше нет такой сумасшедшей волны, они готовы забыть о всех и всем и навсегда поселиться здесь, что многие и делают.
Самое популярное у этих фанатов местечко на Гавайях бухта Jaws («Челюсти»). С сентября по май, когда океан особенно неспокоен в северном полушарии, отголоски камчатских и японских штормов достигают архипеллага, трансформируясь у берегов именно этого маленького острова в гигантские валы. Вспомним, что такое Гавайский архипеллаг – вулканические горы, поднявшиеся с огромных глубин. Следовательно за границами кораллового атолла, создающего обманчивую видимость мелководья, таится бездна. И волны, свободно докатившиеся до архипеллага, столкнувшись с подводным рифом вспучиваются. Их чудовищная сила у Мауи во много раз превышает силу цунами.
Серфер из России, Сергей Чупров, как нельзя лучше это проиллюстрировал, рассказывая о своей первой поездке «на самую знаменитую серфовую точку планеты». К сожалению, могу привести лишь выдержки из его необычайно эмоционального откровения:
«Волна пухла и пухла у меня на глазах, наливаясь невероятной мощи энергией. Я не дышал – я смотрел на волну, и когда она вдруг расправила свои плечи на высоте 5–9 этажного дома, волна упала!!! Мириады брызг взлетели в воздух и в огромном облаке водяной пыли заиграла радуга – то была душа разрушившейся волны! Я стоял и смотрел… не знал сколько времени, мне некуда было больше идти, и наверное, незачем. Увиденное было настолько больше меня, что мозг не работал в режиме обыденной жизни… Если мне суждено попасть в рай после смерти, то это должно быть что-то вроде Мауи.»
…Парус первого виндсерфера планеты со знакомым всему миру номером КА 1111 взлетает над волной в воздух и переворачивается в двух плоскостях. Это знаменитый прыжок многократного чемпиона мира в дисциплине Wave, Джейсона Полякова, русского парня, живущего в Австралии. Вот уже больше 10 лет он не просто ежегодно приезжает в Мауи, он живет на острове по полгода, потому что, познав волну Jaws, ему «некуда больше идти, и незачем». Бухта «Джоуз» стала его домом. «Катание на этих волнах – сумасшедшее наслаждение, – говорит он. – Это событие, когда волны приходят на «Джоуз», все очень быстро о них узнают, и наступает настоящий праздник – серферы, виндсерферы, камеры, катера, джетты, толпы зрителей. Здорово!.. Гавайи эпицентр виндсерфинга. Для того чтобы держать руку на пульсе, нужно быть здесь.»
Помимо этих удивительных существ, отождествляющих себя с океаном, Гавайи в неменьшей степени притягивают и фанатов подводного мира. Ежегодно сюда приезжает 60000 профессиональных ныряльщиков и столько же проходит обучение непосредственно на островах. Одно из облюбованных дайверами мест – подводный кратер Молокини у острова Мауи.
Свыше 600 видов тропических рыб, треть которых эндемики, т. е. водятся только у Гавайских островов! Кроме акул всех мастей и дельфинов, у берегов ошиваются – видимо в качестве статистов в нескончаемом гавайском шоу – огромные морские зеленые черепахи, сопровождающие ныряльщиков. «Но трогать ты их не моги» – укусит не черепаха, а власти острова, больно укуят – штрафом в 5 000 долларов.
Учитывая особую специфику возникновения архипеллага, его кораллово-вулканическую сущность, можно себе представить… а вернее – даже представить невозможно, насколько необычен и интересен подводный мир вокруг Гавайских островов, какое фантастически-ирреальное сплетение может дать застывшая в воде лава, с ее гротами, гигантскими подводными пещерами, арками и колоннами, с бесконечным лабиринтом туннелей – с одной стороны, и нежнейшее многоцветие живых коралловых колоний и их бесчисленные обитатели – с другой.
Не зря люди, побывавшие на Гавайских островах, вспоминают их, как рай земной.
89Круиз на Аляску
Нашим первым семейным путешествием внутри Америки оказался круиз по Аляске. Тогда еще свежи были в памяти московские пронизывающие до костей метели или серая сырая изморозь и мокрый грязный снег по обочинам дорог. Нескончаемое калифорнийское лето казалось благом, а младший сын настаивал: «С детства мечтал увидеть Аляску». Согласилась без энтузиазма. А вот ведь, до сих пор тех ощущений и впечатлений забыть не могу.
Все начиналось не слишком гладко, хотя… с какой стороны посмотреть. Нам нужно было прилететь из Лос-Анджелеса в Ванкувер, откуда наш корабль брал курс на северо-запад, до Анкориджа. Но в Сиэтле, где мы делали пересадку, наш вылет на несколько часов задержали, и корабль отчалил по расписанию без нас. Авиакомпания взяла вину, а следовательно и заботы о нас на себя. Нас отправили самолетом в Джуно – место первой стоянки упущенного теплохода, куда он должен был прибыть только через двое суток.
Когда самолет начал снижаться, виртуозно лавируя в узком проходе между гор, мы забыли обо всех волнениях, прильнув к иллюминаторам. Во-первых было жутко страшно. Казалось, чуть вправо или влево, и он заденет крылом за скалу. А во-вторых перехватило дух от восторга. Уже этих первых панорам сверху было достаточно, чтобы понять, что нас ждет впереди соприкосновение с чудом. Снежные вершины гор, высоченные свечи елей, ярко зеленая долина с замысловато петляющим руслом реки…
Аляска явилась нам, как откровение. О том, что в природе еще существует такой пронзительной прозрачности воздух, мы, несчастные горожане (сами же его испоганившие), даже не подозревали. То было очищение души и тела на молекулярном уровне. Чистоту – звонкую, душистую, красочную, с жадностью пили глаза и каждая клетка тела. Вот те первые и основные впечатления, которые остаются от этого удивительного края навсегда.
Приземлившись на почти пустой аэродром, мы покинули самолет с горсткой пассажиров. Для нас, как для пострадавших, уже была зарезирвировала гостиница. В аэропорту вдруг выяснилось, что наш багаж в этой передряге затерялся и с нами не прибыл. В очень милой, уютной гостинице нас встретили с панибратским радушием: «How do you feel today, guys?» В номере было все необходимое, даже микроволновая печь и кофеварка. Вот только очень нехватало личных вещей. Хоть нам и выдали дорожные наборы «первой необходимости», кое-что пришлось срочно докупать. Сей вынужденный shopping помог убедиться, что и в этом вопросе с Аляской все в порядке и она не отстает от остальных 49 штатов – те же м