— Пожалуй. К тому же он хотел бы… ну, позабавиться с тобой немного, ты понимаешь?
Вздрогнув, Терри зябко обхватила себя руками, не сводя глаз с Теодора.
Митч продолжал:
— Единственное, что его сейчас сдерживает, это нож у меня за поясом — дурацкий кухонный нож. Он давно бы прибил меня, но боится, что я успею его немного порезать.
— А ты умеешь драться ножом?
— Нет, конечно. Ножом я ничего не умею, только картошку чистить. Хорошо еще, что он этого не знает. Но он скрежещет зубами и рано или поздно что-нибудь попробует сделать. Теодор всех ненавидит, кого больше, кого меньше: достаточно, чтобы у человека лицо было не изуродовано, как у него…
Терри вся передернулась от этих слов. Они медленно пошли к дому. На крыльце Джорджи Раймер сказал что-то Теодору и ушел в дом. Теодор остался. Приблизившись, Митч, стремясь взять инициативу в свои руки, сказал:
— Ты дал ему уйти в дом одному — наверное, он ищет наркотики, которые оставил Флойд. Ты же знаешь, Флойд сказал не оставлять его там одного.
Растерявшись, Теодор так и не нашелся, что сказать. Быстро повернувшись, он поспешил в дом.
Терри вновь заняла свое место в дальнем конце крыльца. Вскоре вышел Джорджи и следом за ним Теодор. Теодор сердито пробурчал:
— Он и близко к тому месту не подходил.
У Джорджи было очень хитрое выражение лица, глаза насмешливо улыбались. После нескольких минут молчания, которые показались Митчу невыносимо долгими, Джорджи переступил с ноги на ногу и сказал:
— Мне нужно… это… в туалет.
— Прогуляйся с ним, — сказал Теодор Митчу.
— Сам с ним гуляй, — фыркнул тот.
— Да за ним же следить нужно, — начал злиться Теодор.
Джорджи, пробормотав, что ему няньки не нужны, быстро спустился с крыльца. Теодор хотел было последовать за ним, но передумал. Он увидел неподалеку Билли Джин — она чертила носком туфли круги в пыли — и пошел к ней.
— Вы оба оставайтесь тут, — бросил он через плечо.
Митч подошел к Терри, сел рядом.
— Я просто не могу этого вынести, — пожаловалась она. — Сидеть и ничего не делать.
— Я понимаю.
— Моя машина вот в этом сарае. Не могли бы мы хотя бы попытаться…
— Ключ в кармане у Флойда.
— Но ведь можно как-то соединить проводки напрямую — так делают, когда крадут машины.
— Я не умею. Если бы у меня было часа два, может, я и сообразил бы. Но мы не успеем и подойти к сараю, как Теодор на нас набросится.
— А знаешь, от тебя не так уж много проку. — У нее на глазах выступили слезы.
— Слушай, мне страшно не меньше, чем тебе. — Он пристально взглянул на нее. — Эй, ты это брось. Я не знаю, что делать, когда девушки плачут.
— Я не плачу. — Вытерев глаза, Терри тихо проговорила: — Будь оно все проклято. Я не хочу, чтобы меня убили, Митч. Я хочу жить. О господи, я хочу выйти замуж, нарожать детей и жить где-нибудь в маленьком городке с мужем, который каждый день возвращается домой в пять тридцать, по воскресеньям стрижет газон и время от времени говорит мне, какая я красивая.
Митч смущенно сказал:
— Ну, это не очень большие запросы.
— Да, — кивнула она, — не очень. Черт возьми, умереть — это несправедливо! — Она зло откинула голову назад. Митч смотрел на нее с нежностью.
В эту минуту появился «олдсмобиль» Флойда, за которым тянулся шлейф дыма. Билли Джин и Теодор подошли к двери сарая, а за ними и Джорджи — он слегка пошатывался, глаза у него были пьяные. Флойд въехал в сарай. Терри смотрела на них затравленными глазами. Митч медленно поднялся на ноги — по его позе было видно, что он готов ее защитить. В ней возникло какое-то теплое чувство к нему, но оно продолжалось не больше мгновения. Сильная волна страха перехватила дыхание.
Флойд вышел из сарая, в руках у него было снаряжение, с которым обычно ходят чинить телефонную линию. Он холодно улыбался. Ни на кого не глядя, быстро пошел к дому. Остальные потянулись за ним. Он поднялся на крыльцо и остановился в двух шагах от Терри. Джорджи, пошатываясь, взобрался на крыльцо и укрылся в тени. Флойд схватил Митча за ворот рубашки.
— Кто дал ему зелье?
— Что?
— Джорджи залез в тайник.
Матч взглянул на Джорджи, который глупо улыбался.
— Я говорил Теодору смотреть за ним.
— Я не выношу оправданий, Митч. Я могу простить ошибку, но не оправдания.
— Он твой брат. Сам и смотри за ним. А я ему не сторож.
Флойд все еще держал Митча за ворот. Тот, покраснев, несильно стукнул его по руке. Флойд с презрением отпустил Митча.
— Ты забываешь, мой милый павиан, кому принадлежит воздух, которым ты дышишь. Я могу его перекрыть в любое время.
— Ну, перекрывай, — обреченно сказал Митч.
Джорджи нервно потянул носом и скрылся в доме. Теодор встал позади Флойда и глазел на Терри, пока Флойд не сказал через плечо:
— Иди смотри за ним. И в этот раз хорошо смотри.
Теодор, проворчав что-то, ушел вместе с Билли Джин. Флойд посмотрел на Терри своими холодными глазами:
— Вам уже недолго ждать, милочка.
— Вы говорили с моим отцом? — Она не узнавала свой голос.
— Ну конечно. Деньги он доставит в условленное место завтра утром. Довольны?
Она недоверчиво покачала головой. Верить этим людям она не могла. Уж слишком небрежно они с ней обращались, ничего не таили. Подсознательно Терри понимала, что ее не отпустят живой, но осознать эту мысль не решалась.
Флойд продолжал:
— Странная вещь. Ваш отец говорил по телефону очень решительно, как если бы на первом плане у него были деньги, а не эмоции. Мне даже показалось, что ему проще отдать вас, чем полмиллиона долларов. — Он улыбнулся и, помолчав, добавил: — Но он отдаст деньги.
Флойд мягко повернулся на каблуках и ушел в дом. У Терри в груди образовался тугой холодный комок. Слова Флойда эхом отдавались у нее в голове, сейчас ей почти хотелось, чтобы ее убили. Это будет наказанием для ее отца, единственным наказанием, которое он поймет.
— Может быть, ты еще выберешься из этого, — прошептал Митч.
Но она уже не была уверена, что хочет выбраться.
Глава 10
Карл Оукли, сидя в кресле Эрла, четвертый раз слушал магнитофонную запись разговора. Издалека доносился голос Ороско, он говорил по телефону. Фрэнки Адамс сидел у дальней стены комнаты и болезненно покашливал: горло саднило от пятидесяти сигарет, выкуренных за последние восемь часов.
Из магнитофона послышался щелчок, и голос — невероятно похожий на хриплый голос Коннистона — произнес:
— Да?
— Коннистон?
— Да.
— Вы знаете, кто это говорит?
— Да.
— О’кей. Подождите минуту.
Вскоре послышался голос Терри:
— Папа, они велели мне ответить на вопросы: что я сказала, когда ты подарил мне пруд для купания, и как ты меня обычно называешь? Я тогда сказала: «А где крокодил?», а называешь ты меня «бэби», хотя много раз я просила этого не делать. Еще они велели передать, что не причинили мне вреда, и это правда, но здесь темно и просто ужасно, и, пожалуйста, освободи меня отсюда. Они не…
Щелчок, затем спокойный голос похитителя:
— Остальное вам слушать не нужно. Вы убедились, что она жива?
— Я убедился только в том, что она была жива, когда вы сделали эту запись, — жестко проговорил Коннистон-Адамс. — Слушайте меня. Вы знаете, что я очень богатый человек? Если…
— Я очень даже это знаю, мистер Коннистон. — В голосе звучала издевка. Даже при четвертом прослушивании Оукли опять вскипел от ярости.
Голос Коннистона-Адамса продолжал:
— Я готов истратить все до последнего цента, чтобы найти вас и отомстить. Куда бы вы ни уехали, что бы ни сделали. Мои люди вас найдут. И суда с добродушным судьей не будет. Только вы и я. Умирать вы будете медленно и мучительно.
— Конечно, мистер Коннистон. Но это ничего не изменит. Вы платите — мы ее отпускаем. Иначе можете с ней проститься. Деньги приготовили?
Наступила пауза, и Оукли мрачно улыбнулся. Адамс очень хорошо сыграл. Он выждал время и сказал с неохотой, как бы уступая давлению:
— Да. В небольших купюрах без пометок.
— Прекрасно. Теперь я скажу, что сделать с деньгами. Уложите их в маленький старый чемодан, неприметный, чтобы на него не обратили внимания на автобусной станции. Завтра в шесть утра положите чемодан на сиденье машины рядом с собою и выезжайте на шоссе. Проехав через Соноиту, сверните на боковую дорогу мимо Элчина и Канело, к Патагонии. По грунтовой дороге поезжайте к югу от Патагонии, к Харшоу и Уошингтон-кэмп. Вы знаете, где это?
— Я бывал там.
— Хорошо. Когда проедете Харшоу, сбавьте скорость до пятнадцати миль в час и сохраняйте эту скорость до самого Уошингтон-кэмп. Правое окно у вас будет опущено, а чемодан рядом с вами на сиденье. Когда увидите, что из леса по краям дороги вам светят зеркальцем в глаза, вы должны выбросить чемодан. Не замедляйте ход и не останавливайтесь. И увеличивать скорость не нужно. В миле или двух после Уошингтон-кэмп вы увидите парк для гуляний у дороги. Может быть, там будут люди, может быть, нет. В любом случае заезжайте в парк и ждите в машине — к вам подойдут. Или Терри, или кто-нибудь, кто скажет, где ее найти. Одна важная деталь. Рассчитайте так, чтобы выехать на дорогу у Уошингтон-кэмп ровно в семь тридцать. Если подъедете к Харшоу раньше, ждите до семи тридцати. При скорости пятнадцать миль в час вы окажетесь в парке около восьми часов. Все поняли?
— Да.
— В какой вы будете машине?
— Белый «кадиллак».
— О’кей. Если в машине будет еще кто-нибудь кроме вас или мы заметим полицейские машины или вертолеты, можете забыть о Терри.
— Понятно. Я не сообщал в полицию.
— Правильно сделали.
На фоне голоса похитителя Оукли услышал отдаленный шум пролетевшего реактивного самолета, похоже было на рвущуюся материю. Похититель продолжал:
— Возможно, в парке вам придется немного подождать. Не нужно нервничать. Мы проверим деньги, и если все о’кей, кто-нибудь к вам подойдет. Раньше чем через два часа не начинайте психовать. Вы получите свою дочь обратно, если не потеряете голову.