С сентября 1943 года Харстер возглавил репрессивный аппарат СД и СС в Италии с резиденцией в Вероне. Несмотря на то, что руки у этого человека были по локоть в крови, Даллес не видел ничего зазорного в переговорах с ним[133].
Германский консул в Лугано Александр фон Нейрат, сын Константина фон Нейрата[134], встречался с Геверницем и предлагал свои услуги: молодой фон Нейрат был лично знаком со многими военачальниками вермахта, включая главнокомандующего войсками на Западе фон Рундштедта, командующего в Италии фельдмаршала Кессельринга и командующего войсками СС и полиции в Италии обегруппенфюрера СС Вольфа, и был готов был передать им условия капитуляции.
9 февраля 1945 года на основе сообщения Даллеса Донован проинформировал президента США Рузвельта о начале сепаратных переговоров с немцами: «…Фон Нейрат заявил, что на встрече у него не сложилось впечатление, что планируется немедленный вывод германских сил из Италии. Согласно фон Нейрату даже высокопоставленные германские официальные лица армии в Италии несколько удивлены тем, что основная масса немецких подкреплений на Восточный фронт идет с запада, а не с юга. Нейрат думает, что объяснением этому факто является то обстоятельство, что германская армия в Италии содержится в основном в полном порядке для того, чтобы в случае необходимости защитить южный фланг немецкой «внутренней крепости», опирающийся на баварские и австрийские Альпы…»[135]
Из сообщения Донована Рузвельту можно понять, что на встрече обсуждалась возможная переброска немецких войск из Италии на восточный фронт. Это было прямым предательством со стороны США в отношении своего советского союзника.
Таким образом, через фон Нейрата Даллес вышел на обергруппенфюрера СС Карла Вольфа, который с июля 1943 года занимал пост высшего руководителя СС и полиции в Италии. Вольф был доверенным лицом Гиммлера, личный штаб которого он возглавлял с ноября 1935 года. Вольф был толковым «менеджером» нацистской машины истребления. При уничтожении Варшавского гетто он «устроил» дополнительные поезда для транспортировки евреев в лагеря смерти. Был он в курсе и бесчеловечных экспериментов над советскими пленными в концлагере Дахау[136].
С июля 1944 года Вольф сосредоточил в своих руках примерно 100 тысяч человек (различные части вермахта, СС, итальянских фашистов) для борьбы против итальянских партизан, но не сильно в этом преуспел. В начале 1945 года Вольф понял, что главное для хорошего «менеджера» — вовремя оказаться на стороне победителей.
Операция Даллеса «Восход солнца» началась 24 февраля 1945 года, когда итальянский предприниматель и камергер папы римского барон Луиджи Парилли через швейцарского профессора Макса Гюсмана и швейцарского разведчика Макса Вайбеля вышел на контакт с Геверницем. Парилли приехал в Швейцарию конвертировать в швейцарские франки марки сотрудников штаба Кессельринга. Донован сообщил 24 февраля Рузвельту: «…маршал Кессельринг и Рудольф Ран (германский посол при режиме Муссолини в Северной Италии) готовы капитулировать и даже сражаться против Гитлера, если союзники это соответствующим образом оценят…» Кессельринг намекал, что если союзники не договорятся с ним, то он отступит в Альпы и будет сражаться до последнего. «Но пока Кессельринг находится в Италии, он чувствует, что у него есть сила и желание использовать эту силу, чтобы капитулировать в обмен на уступки»[137]. Уступки эти эмиссар Кессельринга пока не уточнил.
Переход границы немецкими эмиссарами в Швейцарию и обратно обеспечивал Макс Вайбель. Вайбель с 1939 года руководил отделением швейцарской разведки в Люцерне. В 1940 году он создал тайную организацию Офицерский союз для борьбы против немецкого вторжения, если Швейцария капитулирует. Вайбеля арестовали, но быстро выпустили и повысили до майора. После этого Вайбель возглавил отделение армейской разведки Швейцарии (Nachrichtendienstliche Sektion 1, NS-1) и поручил своим сотрудникам передавать СССР сведения, касавшееся Германии.
Именно Вайбель позднее взялся обспечить встречу Вольфа с Даллесом с целью подготовить капитуляцию немецких войск в Италии. Одновременно он поддерживал контакты и с итальянскими партизанами.
25 февраля 1945 года Вайбель рассказал Даллесу о прибытии в швейцарию двух эмиссаров из Италии — итальянского барона Луиджи Парилли и школьного учителя польского происхождения Макса Гюсмана. Поначалу Даллес отнесся к сведениям Вайбеля с недоверием, но решил не расстраивать швейцарского контрразведчика и отправил на контакт с Парилли Геверница. Последний провел встречу 25 февраля в одном из отелей Люцерны.
Парилли сообщил Геверницу, что некоторые офицеры СС в Италии готовы сотрудничать с американцами, чтобы не допустить кровопролития и разрушений итальянского культурного и промышленного потенциала. Он подчеркнул, что именно люди СС, а не вермахта, проявляют в этом заинтересованность и готовы на самые серьезные шаги. Прозвучали имена офицера разведывательного отдела штаба СС в Генуе гауптштурмфюрера СС Гвидо Циммера, штандартенфюрера Ойгена Дольмана и, косвенно, Вольфа. На Геверница многословный и велеречивый Парилли не произвел впечатления серьезного переговорщика. Даллес тоже поначалу расценил этот сигнал как очередной пробный шар со стороны верхушки СС, и не более. Посовещавшись, Геверниц и Даллес решили, что смогут иметь дело если уж не с самим командующим германскими войсками в Италии фельдмаршалом Кессельрингом, то с Вольфом или Дольманом.
Дольман был главным специалистом СС по Италии, его лично знал Гитлер. Он окончил с отличием Мюнхенский университет Людвига-Максимилиана, жил в Италии с 1927 года, изучая итальянское искусство и историю, и завел здесь обширные знакомства в аристократических, интеллектуальных, церковных и политических кругах
В 1934 году Дольман вступил в нацистскую партию, а с 1935 года был руководителем пресс-службы НСДАП в Италии. В 1937 году ему пришлось заменять переводчика на встрече Гиммлера и руководителя итальянской полиции Боккини в Остии. С этого времени его стали приглашать в качестве переводчика на итало-германские встречи высокого уровня. Дольман вступил в СС и быстро продвинулся по служебной лестнице. В декабре 1937 года Дольман сопровождал Гиммлера в поездке в Ливию, в 1938 году присутствовал на пресловутой Мюнхенской конференции, в 1939 году — на подписании «Стального пакта»[138], в 1942-м участвовал в поездке Гитлера и Муссолини на Восточный фронт. В июле 1944 году он был официальным переводчиком на встрече Гитлера и Муссолини в резиденции фюрера «Вольфшанце». Фактически Дольман исполнял обязанности офицера связи при Муссолини.
Сам дуче был не в курсе сепаратных контактов немцев с Даллесом.
Еще в начале февраля 1945 года Вольф, возможно, без санкции Гиммлера, побывал на приеме у Гитлера. В присутствии министра иностранных дел Риббентропа и группенфюрера СС Фегеляйна (адъютант Гитлера) Вольф высказал мысль, что настало время искать возможность консолидироваться с Англией и Америкой против большевиков. Ответ Гитлера был довольно неопределенным, но в целом его можно было истолковать как одобрение и разрешение действовать. Таким образом, Вольф, затевая свою игру, отчасти оградил себя от обвинений в измене. Как выяснилось позже, Риббентроп к тому времени и сам пытался выйти на американцев — через Швецию. Активно искал контактов с Западом по поручению Гиммлера и шеф СД Шелленберг.
Парилли вызывал доверие американцев тем, что до войны был представителем американской компании в Италии. Связь итальянца с СС была странной — Парилли (имея нетрадиционную сексуальную ориентацию) влюбился в молодого офицера СС Гвидо Циммера и последовал за своим возлюбленным в Милан.
Между тем Донован на основании шифровок Даллеса продолжал держать Рузвельта в курсе сепаратных контактов с немцами. 26 февраля президенту сообщили, что фон Нейрат по звонку Кессельринга провел тайную встречу с генерал-лейтенантом фон Вестфалем (начальником штаба фельдмаршала фон Рунштедта) и генерал-полковником Бласковитцем[139], командующим группой армий «Г» (располагалась в Эльзасе)[140]. Немецкие генералы явно были готовы продать «фюрера» в обмен на собственную шкуру: «Все трое откровенно обсуждали возможность открытия западного фронта союзникам. Но Вестфаль и Бласковиц поставили под сомнение ценность для них такого шага, если их всего лишь будут считать военными преступниками…» Генералы через фон Нейрата явно набивали себе цену: мол, капитулировать очень сложно, учитывая наличие преданных Гитлеру частей СС. К тому же в их войсках много выходцев из Восточной Пруссии, которые якобы готовы биться до конца, чтобы отомстить Советам за их уже оккупированную родину. Вестфаль говорил, что войска даже иногда отказываются выполнять приказы на отступление.
Из сообщения фон Нейрата Даллес и Донован сделали вывод, что можно добиться капитуляции немецких войск не только в Италии, но и на Западном фронте. Немцы готовы обсудить этот вопрос с представителями армии США. Но «предпосылкой такого обсуждения должны быть адекватные гарантии безопасности и личные заверения (генералам), что они не будут включены в список военных преступников и им будет предоставлено некое оправдание их акции, такое, например, как возможность помочь… в предотвращении ненужного разрушения Германии»[141].
Фон Нейрат, прибыв Швейцарию и сообщив о своей беседе с генералами Даллесу, вызвался проинформировать о встрече с Бласковицем и фон Вестфалем Кессельринга. В депеше Рузвельту Донован приводит здесь особое мнение Даллеса: «Представитель УСС комментирует, что даже если фон Нейрат сможет п