В 1948 году его отозвали в Москву, где он стал изучать английский, фотодело и методы шифрования. Подполковника Хейханена готовили к нелегальной работе в США. Летом 1949 года он был направлен в Финляндию по документам американского гражданина финского происхождения Юджина (Евгения) Николаи Мяки. Настоящий Мяки родился в 1919 году в США и в 1928 году с родителями из штата Айдахо переехал в Эстонию. Перед отъездом в Финлнядию Хейханена направили в Эстонию, где он получил оригинальное американское свидетельство о рождении Мяки.
3 июля 1951 года «Мяки», проживавший в финском городе Турку, явился в посольство США в Хельсинки и предъявил «свое» свидетельство о рождении, выданное в Айдахо. Затем в присутствии вице-консула США он сделал следующее заявление под присягой: «Я сопровождал свою мать в Эстонию, когда мне было девять лет, и жил с ней до ее смерти в 1941 году. Я уехал из Эстонии в Финляндию в июне 1943 года и жил там с тех пор потому, что у меня не было денег для переезда в Соединенные Штаты»[189]. Мяки просил выдать ему американский паспорт, что и было сделано 28 июля 1952 года.
16 октября 1952 года «Мяки» отплыл в США из Саутгемптона на борту лайнера «Квин Мэри».
21 октября 1952 года «Вик» прибыл в США и обосновался в штате Нью-Джерси вблизи Нью-Йорка. Теперь он должен был выйти на связь со своим резидентом, известным ему как «Михаил». Для этого «Вику» следовало прийти в Центральный парк Нью-Йорка и найти там рядом с таверной указатель «Конные повозки». На древко указателя Хейханен должен был прикрепить красную кнопку и тем самым дать знать «Михаилу» о своем прибытии. Если «Вик» чувствовал за собой слежку, то прикрепить следовало белую кнопку.
Позднее ФБР идентифицировало «Михаила» как советского дипломата Михаила Николаевича Свирина, неоднократно работавшего в США под дипоматическим прикрытием с 1939 по 1956 год. Ко времени прибытия «Вика» в США Свирин работал первым секретарем представительства СССР при ООН в Нью-Йорке (с августа 1952 по начало 1954 года). Связь «Вик» и «Михаил» обычно поддерживали через тайники («мертвые почтовые ящики»).
Личные встречи осуществлялись по необходимости в местах, удаленных от квартиры Абеля. Обычно это была станция метро «Проспект Парк». Там же был и один из тайников – дырка в бетонной ступеньке. Туда закладывали полый болт, содержавший информацию. Когда ФБР обнаружило этот болт в 1957 году, выяснилось, что в нем находилось сообщение двухгодичной давности. Просто рабочие-ремонтники замуровали дырку в ступеньке вместе с контейнером. Помимо болта «Вика» в Москве снабдили полыми монетами, батарейками, карандашами и ручками. Некоторые из этих контейнеров были намагничены и могли держаться на вертикальной металлической поверхности.
После «Михаила» «Вик» перешел на связь к «Марку».
Их первая встреча состоялась в конце лета 1954 года в кинотеатре на Лонг-Айленде. В качестве сигнала для опознания «Марком» «Вик» надел галстук в синюю и красную полоску и курил трубку. После этого встречи проходили в том же «Проспект Парке» и на оживленных улицах Нью-Йорка. Вместе «Марк» и «Вик» ездили в Филадельфию, Атлантик-сити, Олбани и некоторые другие города на атлантическом побережье США.
По рекомендации «Марка» он снял помещение для фотолаборатории. Практичный Абель порекомендовал ему заняться цветной фотографией – спрос на качественные снимки в США сильно вырос. «Марк» снабдил помощника необходимой для начала бизнеса аппаратурой – увеличителем, печатными рамами, фильтрами и т. д.
Таким образом, «Вик» поначалу и не знал, где живет «Марк». Хейханену было лишь известно, что резидент – полковник, живет в Нью-Йорке под видом американца, занимающегося живописью и цветной фотографией. Ни легализационных данных, ни настоящего имени, ни адреса «Марка» «Вик» не знал, да и знать ему было это не положено.
Но однажды врожденная осторожность все же покинула Абеля. Во время одной из встреч Хейханен попросил передать ему некоторые фотоматериалы. «Марк» привел его в расположение своего дома в Бруклине и попросил подождать минут пятнадцать. Таким образом, «Вик» понял, где примерно живет «Марк». Абель и не предполагал тогда, что эта неосмотрительность будет означать для него провал.
Кроме примерного района, где проживал «Марк», Хейханен знал, что тот был полковником советской разведки и приехал в США в 1948 или 1949 году нелегально через канадскую границу.
Вскоре после приезда в США Хейханен, что называется, поддался «скромному обаянию буржуазии». Он пристрастился к спиртному, для чего ему требовалось все больше и больше денег. Настал момент, когда он начал тратить на выпивку средства резидентуры. Пьянство приводило к скандалам «Вика» с женой-финкой Ханной[190], и соседи вызывали полицию. Самого Рейно несколько раз доставляли пьяным в полицию, а однажды он даже потерял «контейнер» – монетку, внутри которой хранилась микроточка (1 кадр микропленки).
Видимо, «Вик» использовал монету для покупки газеты или как жетон в метро. Последущие семь месяцев этот контейнер путешествовал по Нью-Йорку, меняя хозяев. В конце концов 22 июня 1953 года монету в 5 центов («никель», как ее называли американцы)[191] получил за свои услуги 13-летний парнишка-газетчик. Она случайно упала и раскрылась. Парень рассказал о странной монете своей подруге, дочери офицера полиции. Тот проинформировал ФБР. В слове «TRUST» на монете агенты ФБР обнаружили в букве R микроскопическую дырочку. Если вставить туда иголку, то можно было открыть монету. К тому же монета оказалась составной. Аверс был нормальным «никелем» образца 1948 года, а реверс – образца 1942–1945 гг. Тогда, в военное время, никель шел на оборонные нужды и монеты делали из серебряного сплава.
Люди Гувера с 1953 по 1957 год безуспешно пытались расшифровать микропленку или вычислить владельца монеты. Агенты ФБР буквально завалили штаб-квартиру в Вашингтоне разными полыми монетами. Как ни странно, таковых в Америке водилось много. Их часто использовали для своих «сеансов» всяческие экстрасенсы, медиумы и обычные фокусники.
Шифрованное сообщение (колонки цифр) на микропленке было отпечатано на машинке иностранного образца, но ФБР так и не смогло ее отыскать.
Забегая вперед, скажем, что текст шифровки в монете стал известен ФБР только 3 июня 1957 года, уже после предательства Хейханена. «Вику» и было адресовано сообщение Центра в «никеле»:
«1. Мы поздравляем Вас с успешным прибытием. Мы подтверждаем получение Вашего сообщения на адрес V, повторяем V и прочтение письма номер 1.
2. Для организации прикрытия мы дали указание передать Вам три тысячи в местной валюте. Перед тем как тратить их в любой бизнес, проконсультируйтесь с нами.
3. По Вашей просьбе мы передадим инструкции по подготовке мягкой пленки… вместе с письмом Вашей матери….»[192]
Между тем «Вик» присвоил 5000 долларов, которые предназначались для передачи Элен Собелл – жене Нортона Собелла, осужденного по делу Розенбергов. Получив от «Марка» деньги, Хейханен присвоил их, сказав Фишеру, что передал указанную сумму Элен и велел тратить их разумно.
Да и с Центром «Вик» работал, мягко говоря, с прохладцей. За пять лет пребывания в Америке он отправил в Москву 30 сообщений и принял 25.
Абель понял, что «Вик» превратился в реальную опасность, и попросил Москву отозвать помощника.
Отбросить коммунизм в Азии: «Дес» за работой
Пока Визнер безуспешно пятался досадить «красным» на Украине и в Албании, эти самые красные в Китае при поддержке Советского Союза в пух и прах разбили гоминьдановские войска «генералиссимуса» Чан Кайши, и 1 октября 1949 года в Пекине была торжественно провозглашена Китайская Народная Республика (КНР). Самый большой народ на Земле решил пойти путем социализма. Остатки деморализованных гоминьдановских войск укрылись на острове Тайвань, и коммунисты не смогли добить их там лишь потому, что Тайвань контролировался американским флотом.
В США правые (особенно республиканцы) подняли мощную шумиху о «потере Китая». Ведь Америка просто завалила Чан Кайши военным снаряжением, и тем не менее гоминьдановцы были наголову разбиты. Для антикоммунистов в Америке типа Никсона и Маккарти было все ясно – Китай «предали» коммунистические агенты в американском правительстве. В США началась мощная «охота на ведьм», хотя на самом деле «охотники» приступили к делу гораздо раньше.
Не успели правые обнаружить красных и «розовых» (то есть симпатизировавших коммунистам) агентов в госдепартаменте, как в июне 1950 года началась война в Корее. Корейскяа народная армия перешла границу и легко разметала южнокорейские войска. Народ Южной Кореи встречал северян как освободителей. Только ввод американских войск на Корейский полуостров предотвратил полный разгром проамериканского марионеточного режима.
ЦРУ, искавшее мифические следы советских военных приготовлений в Европе, никоим образом не смогло предупредить администрацию Трумэна о назревавшем противостоянии в Корее. 19 июня 1950 года американская разведка «предупредила» Белый дом о том, что «северокорейские вооруженные силы… имеют возможность достижения ограниченных целей в краткосрочной военной операции против Южной Кореи, включая занятие Сеула»[193]. Сеул находился рядом с демаркационной линией (38-я параллель) – то есть ЦРУ полагало, что армия КНДР вряд ли сможет продвинуться на юг более, чем на 50 километров.
Этот позорный провал разведки только укрепил Трумэна в мысли, что налогоплательщики США зря тратят солидные средства на «американское гестапо».
После начала войны в Корее Трумэн отправил директора ЦРУ Хилленкоттера в отставку и назначил новым главой разведки типичного армейского генерала Беделла Смита, которого Черчилль уважительно называл «американским бульдогом».