– Черт возьми, – спокойно заметил Барон, разглядывая его. – А у тебя были интересные спутники, а?
Айзек не сразу понял.
– Рожа у тебя вся побитая, вот я о чем. Под каждым глазом по фонарю.
– Их было четверо.
Они двинулись по направлению к городу, торопливо перескакивая через рельсы, чтобы поскорее убраться с пути синего локомотива, пыхтящего в их сторону.
– Держи ухо востро, – наставлял Барон. – Не представляешь, как тихо они могут двигаться, одного моего приятеля как-то разрезало напополам. И помочь никто не успеет.
Они перебрались через пути, потом перелезли через дренажную канаву и теперь стояли на узкой дороге.
– Мы там, куда собирались?
– Ага. Это Эккерс. Здесь разгружают уголь.
– Мне казалось, ты говорил, что мы едем в Детройт.
– Слушай, не цепляйся по мелочам. Детройт в десяти милях отсюда.
За рядом заводских корпусов открылось целое поле, утыканное высокими белыми цистернами, с аккуратно подстриженной травой между ними, а потом начался город. Большой дорожный знак с надписью ЭКОРС. Эккерс. Название города. Дома побольше, чем в Бьюэлле, но и тут многие выглядят заброшенно. Все равно прогресс, напомнил он себе. Ты на шестьсот-семьсот миль ближе к Калифорнии. Путь вовсе не будет усеян розами и виноградом.
– Угостишь обедом, если я найду подходящее местечко? – спросил Барон.
Первым делом надо от него избавиться, решил Айзек, но вслух сказал:
– Конечно. Но потом мне надо двигаться дальше на юг.
– Не вопрос. Мы проходили мимо депо. Надо будет только вернуться туда, на основные пути. И там подберешь себе подходящий поезд.
Они шли по городу, здания вокруг стали поприличнее, потом вроде похуже, потом опять получше. Несколько чернокожих в дутых жилетках играли в кости на террасе и проводили взглядами Барона с Айзеком.
– Душ примите, придурки, – бросил один, и остальные захохотали. Айзек приготовился дать деру, но парни уже вернулись к игре.
– Нам, пожалуй, и в самом деле надо найти прачечную, – сказал Барон. – Разобраться с барахлом, почистить перышки. Хотя можно помыться и там, где найдем пожрать.
– Я хочу поскорее сесть в поезд.
– Спешка делу не поможет. Пожрем, помоемся, найдем местечко, где подрыхнуть. Ты подустал, это видно, а беготня по путям с тяжелой сонной башкой закончится тем, что тебя переедет поезд. Я такого навидался, уж поверь, эти локомотивы тебя раздавят и не заметят, как ты не замечаешь муравья под подошвой.
Это ты уже говорил, подумал Айзек, но промолчал. Чуть дальше по улице им попалось заведение с жареными цыплятами. Они по очереди помылись в туалете. Первым пошел Барон и торчал там целую вечность, а когда зашел Айзек, внутри воняло дерьмом и раковина была забрызгана грязью. Айзек тоже справил нужду, помылся, лицо и руки, и куртку протер как мог. Выйдя из туалета, он выглядел чуть приличнее, но и только. Одежду придется выбросить.
Барон заказал ведерко курятины с разными гарнирами, и Айзек немедленно пожалел, что они сюда заглянули, счет оказался больше двадцати долларов, он вытащил бумажник, но там нашлась только банкнота в один доллар. Барон глядел на него в упор:
– Так у тебя есть бабки или как?
Люди за прилавком тоже смотрели и ждали. Айзек отвернулся, расстегнул карман с деньгами и попытался достать из конверта одну купюру, но никак не получалось, пришлось чуть вытянуть конверт из кармана. Барон заметил, но тут же отвернулся. Айзек протянул девице за кассой бумажку в пятьдесят баксов, она изучила ее на свет, потом черкнула карандашом, проверяя.
– Рад, что у тебя есть кое-что в запасе, – заметил Барон, забирая еду, пока Айзек застегивал карман с деньгами. – Сразу видно, что мы рядом с Детройтом, – продолжал он, – здесь любят жареных цыпляток.
Они ели, усевшись на бордюр. Айзек впился зубами в куриную ножку, в тонкую хрустящую корочку, соленая, остренькая, мясной сок капает на асфальт. Он ел очень быстро, хрусткость кожицы и нежность мякоти, набиваешь полный рот, это лучшая еда в жизни, и целое ведерко. Да и вообще все не так уж плохо. И такое ощущение теперь всякий раз, как поешь. Малыш – примитивное животное. “Лучшие в мире Жареные Цыплята”. Малыш согласен с этим утверждением, присуждает наивысший балл. “Дидди Кертин Чикен”. Он запомнит.
Они ели и ели, пока уже не могли впихнуть в себя больше ни кусочка, остатки завернули в салфетки и сунули в свои рюкзаки. Айзек отвалился на спину, разлегся на обочине, глядя по сторонам, и пару минут ничто на свете не могло его потревожить. Закрыл глаза. Впервые за несколько дней он не обращал внимания на боль в плечах и ногах, вечно ноющих от ночевок в скрюченном положении.
– Если будем так валяться, накличем неприятностей на свои задницы, – буркнул Барон. – Надо бы найти мотель, поспать в нормальной постели, постирать шмотки, может, даже киношку посмотреть какую.
– Не-а, – промычал Айзек, не размыкая век. До него дошло: от этого мужика легко избавиться. Когда они в следующий раз окажутся порознь, в туалет пойдут, все такое, он просто смоется, и все. И от этой мысли на душе стало еще теплее.
– Я всю жизнь катаюсь по железке задарма. Надо позволять себе немножко роскоши время от времени. Чтобы не рехнуться. А деньжат всегда можно срубить.
– Ну тогда можешь заплатить за ночлег, если хочешь.
– Да ладно, как тогда насчет выпить. Раскошелишься?
– Отлично. Дай только передохну минутку.
Айзек заметил, что кассирша из ларька разглядывает их через стекло, тут же поднялся и бодро зашагал дальше. Жилые кварталы, конторы, опять дома, дорога прошла над широким каналом, потом под шоссе, уткнулась в просторный бульвар. Все такое плоское, одинаковое, не разберешь, входишь в город или выходишь. Айзек осознал, что все ждет, когда же закончатся дома и начнется лес, но город, казалось, тянулся в бесконечность. Весь день пасмурно, реки не видно, вокруг одинаковые строения, он совершенно не представлял, в каком направлении они идут, но от завода уже не меньше двух миль, точно. Наверное, если спросить, ему подскажут, где они находятся. На другой стороне улицы они заметили автоматическую прачечную, на дверях объявление, написанное от руки: У НАС ЕСТЬ ГОРЯЧАЯ ВОДА, но дверь, увы, закрыта.
– Не повезло, – вздохнул Барон. – Зато глянь-ка.
Чуть дальше винный магазин.
– Ты уже большой, можешь купить, – предложил Барон.
– Нет.
– Тогда дай мне десятку, и я позабочусь о нас обоих.
Айзек уже шел дальше по улице, когда Барон нагнал его. С бутылкой виски в руках.
– Не оборачивайся, – прошипел он. – Он пялится на нас.
– Чего?
– Давай давай давай.
Они зашагали быстрее. Отойдя на безопасное расстояние, Барон внимательно рассмотрел свой трофей. – Черт, “Джек Дэниелс”. Вот, сэкономил нам тридцать четыре бакса.
Айзек только кивнул.
– Давай-ка теперь найдем местечко на ночь, – продолжал Барон. – Я вот чего думаю, можно бы дальше двинуться на поезде или чутка только отъехать. Тут-то у нас выбор невелик.
– Я хочу просто вернуться в то депо, куда мы приехали.
– И я еще вот чего думаю, – не унимался Барон. – Будь у меня баксов шестьдесят, а лучше восемьдесят, я бы махнул к своей сестренке в Канаду. У них там больницы бесплатные.
– Двадцать-то у тебя уже есть.
– А я ж заплачу за нашу жрачку, – возразил Барон. – Ну пришлось одалживаться, ага. Никогда не умел копить деньги. А ты молодец, уважаю.
– Да все нормально.
– У меня, если разобраться, мозги-то на миллион, да и у всей родни нашей. У папаши моего был свой бизнес. Только я поглядел, во что он превратился, да и все эти люди, – он обвел рукой вокруг, – они все в западне, их держит все это дерьмо. Это все принадлежит нам ровно так же, как им. Оно все останется, когда их на свете не будет, – и о чем это говорит? Что ты сам строишь себе клетку. Ты ничем не владеешь, нет, мир просто принадлежит тебе, и все.
Айзек кивнул. И они продолжали путь.
Когда показался очередной маленький канал с парковкой вдоль берега, Айзек сообразил, что поблизости обязательно найдется неплохое место. Здесь есть деревья и травяной газон. На одной стороне канала очень приличная парковка автотрейлеров и офис, на другой – приятного вида коттеджи с огороженными двориками.
– О, то, что надо, – объявил Барон. – И не потратим ни никеля.
Бредя вдоль берега, они отыскали подходящие заросли кустарника, пробрались в самую гущу. Айзек слышал, как в сотне ярдов по улице проезжают машины, и это успокаивало. Завтра сядешь в поезд, идущий на юг, проснешься раньше этого козла.
Одно заканчивается, другое начинается. Завтра – на юг. Интересно, а ордер на арест, выписанный в Пенсильвании, распространяется на Мичиган? И вообще, уже выдан этот ордер или нет? Так, лучше об этом не думать.
Они развернули свои спальники на крошечном пятачке. С парковки трейлеров доносилась музыка, люди смеялись. Айзек смертельно устал, но боялся уснуть.
– Ну, спокойной ночи, – зевнул Барон.
– И тебе.
Он попытался застегнуть спальник, но молнию заело, она все время расходилась, слишком темно, чтобы поправить. Ладно, и так сгодится. Ботинки снимать не буду. Он завернулся в спальник, как в одеяло, устроился так, чтобы нож оказался прямо под рукой, и заснул. Потом сквозь сон вспомнил про ночную росу и переполз поближе к поваленному дереву. Вытащил нож из ножен.
Проснувшись через несколько часов, увидел, что Барон по-прежнему спит в сторонке, но так и не двинулся с места. Надо встать и уходить, прямо сейчас, подумал он, однако слишком устал, пальцем не мог шевельнуть. Позже проснулся еще раз, услышал странный шорох в листве, долго смотрел в темноту и решил, что это какой-то зверь. Барон лежал на том же месте, где прежде.
Он понимал, что должен подняться, но не смог. Казалось, готов уснуть здесь навеки.
7. Ли
Подала отцу обед, ризотто, а на закуску insalata caprese. Французский багет купила в “Кистоун Бейкери” в Монессене. Дома у нее редко бывало время, чтобы готовить, да и Саймон предпочитал обедать в ресторане. И очень хорошо. Лишний повод порадоваться возвращению домой. Потом они долго пили кофе; Генри читал газету, а она просто тихо сидела, опустив подбородок на руки, смотрела на просторн