— Ты не ошибался, — волнуясь, возразила Кейт. — Ты лишь поставил одну любовь выше другой, но я тебя понимаю. С твоей стороны было бы жестоко не выполнить последнюю волю отца. Толкая тебя на брак с Лаурой, он спасал «Садерленд авиэйшн».
— Но ради этого шантажировал меня, чему нет оправдания, — мрачно возразил Патрик. — И еще меньшего оправдания заслуживаю я тем, что поддался на шантаж. Но ничего, на ошибках учатся. Расскажи, как ты жила все эти годы.
Кейт поведала об основных событиях, умолчав о самых трудных моментах и рассмешив некоторыми эпизодами из жизни Ника. Вспоминая прошедшие годы, выискивая в них наиболее приятные минуты, молодая женщина чувствовала, как напряжение и страх постепенно покидают ее тело и мозг. Когда они подъехали к Островной бухте, она была полна радужных, хотя и хрупких, надежд.
В тот вечер Патрик был особенно внимателен и нежен. Его бархатистый глубокий голос, глаза, в которых играл огонь, смешные истории, которыми он развлекал ее, позволили Кейт не думать о том плохом, что может случиться с ними в будущем.
Шеф-повар в этом изысканном ресторане, стоящем у самой воды, действительно был, как и говорила Нгаира, превосходным. Красивый интерьер зала, царящая в нем спокойно-сдержанная атмосфера помогли Кейт в конце концов привести свои бурные противоречивые эмоции в порядок и сосредоточиться на любви. Она смотрела на Патрика и чувствовала, как все сильнее дает себя знать голод, который мог утолить только он один. За оживленным разговором и многозначительным обменом взглядами проступала страсть — сверкающая, мощная и глубокая, которая заставляла Кейт балансировать между отчаянием и желанием.
Позднее, когда Патрик вел ее к дому, Кейт ощущала легкое волнение. Он ведь знает, что Ник ночует у Макартуров...
— У тебя чудесный сад, — сделал Патрик комплимент. Воздух был напоен запахами ночных цветов и свежескошенной травы.
— Спасибо. Мне помогли Анна и Нгаира.
Стараясь не смотреть на Патрика, она открыла дверь. Он вошел за ней и обошел все комнаты.
— Никого нет, — произнесла Кейт с легкой улыбкой, когда он вернулся в тесную гостиную.
— Однажды я не уберег тебя. Больше не хочу никаких случайностей.
Кейт положила ладонь на его руку.
— Все это уже позади, — прошептала она и сама впервые поверила в это.
Они встретились лицом к лицу со своим прошлым, но теперь оно не могло причинить им боль.
— Кейт...
Патрик обнял ее и поцеловал.
Закрыв глаза, она вдыхала его запахи, чувствовала его нетерпеливые губы на своих губах, сильные руки, судорожно обнимающие ее, — всем своим существом она ощущала реального Патрика Садерленда.
Она хотела бы никогда не покидать его объятий — таких надежных и нежных, и поэтому чуть не заплакала от досады, когда Патрик отстранился.
— Я должен вернуться в Окленд. Увидимся в следующий уик-энд.
Трепетное волнение уступило место разочарованию. Но Кейт сказала себе, что им обоим надо побыть наедине со своими мыслями. С прошлым они покончили, теперь им предстояло найти дорогу к будущему.
С каждой неделей голод, который она ощутила после первой же встречи с Патриком, становился все нестерпимее, желание физической близости возрастало с каждой встречей. Кейт порой казалось, что она сходит с ума. И все же нежные объятия Патрика, его жаркие поцелуи и, как ни странно, его сдержанность приносили определенное удовлетворение ее изголодавшейся плоти. Кейт была благодарна, что Патрик давал ей время преодолеть страх перед физической близостью с мужчиной. На этом этапе отношений они будто заново переживали то время, когда он только начинал за ней ухаживать, постепенно переходя от роли старшего брата к роли любовника. И Кейт, хотя в ней уже пробудилась жажда любви, послушно следовала выбранным Патриком путем.
Весна плавно перешла в лето. Патрик навещал Кейт и Ника почти каждый уик-энд, звонил по нескольку раз в неделю, и телефонные разговоры раз от разу становились более интимными.
Патрик не исчез, он продолжает присутствовать в моей жизни, думала Кейт, наблюдая из-под зонта, как он резвится с Ником на пляже. Кажется, его совсем не волнует тот факт, что Ник сын человека, который меня изнасиловал. Он очень умело и осторожно завоевывает любовь и дружбу ребенка.
Они разговаривали о чем-то у пенистой кромки воды — высокий красивый мужчина и тоненький подвижный мальчик. Время от времени Патрик наклонялся, и они с Ником рассматривали что-то, привлекшее их внимание. Когда Кейт видела их головы, склоненные друг к другу, ее охватывала дрожь.
Сегодня вечером они с Патриком, как всегда, собирались поужинать в ресторане. Он, наверное, давно уже догадался, что я хочу его, что готова к более близким отношениям, с острой тоской думала Кейт, но ждет, когда я подам сигнал. Однако как сделать это, не потеряв достоинства?
— У тебя смешной вид, — сказал Ник, застав ее врасплох.
Пока Кейт витала в облаках, Патрик и Ник подошли и теперь смотрели на нее с одним и тем же насмешливым выражением.
— Это улыбка русалки, — вполголоса объяснил мальчику Патрик.
Ник прыснул.
— У мамы нет хвоста.
— Некоторые русалки очень похожи на людей, — серьезно сказал Патрик, окинув восхищенным взглядом длинные ноги Кейт. — Они, кстати, самые опасные.
Кейт почувствовала, как внизу живота вспыхнуло огнем желание и растеклось горячей лавой по всему телу.
— Прекратите говорить обо мне, как будто меня здесь нет! — притворно строго потребовала она.
От внимания Патрика, разумеется, не ускользнуло ее состояние.
— Вода сегодня достаточно теплая для купания, — сообщил он глубоким низким голосом, протягивая ей руку.
— Чудесно, — отозвалась Кейт, вставая с его помощью.
Она отвернулась, сняла шорты и футболку и осталась в купальнике.
— Я обгоню тебя! — крикнула она Нику.
— Не обгонишь! — уверенно заявил тот и побежал к морю.
Кейт бросилась за ним, сделав так, что они с Ником добежали до воды одновременно. Ник любил купаться и чувствовал себя в воде, как рыба.
— Вы видели, мистер Садерленд? — спросил мальчик подошедшего Патрика. — Я нырнул и дотронулся до пальцев маминых ног. Я могу нырять с бортика бассейна, а когда мне исполнится восемь лет, мама научит меня прыгать с трамплина. Моя мама самый лучший ныряльщик в мире, кроме олимпийских чемпионов.
Патрик взлохматил мокрые волосы мальчика.
— Я знаю, — сказал он, посмотрев на Кейт.
А Кейт, очарованная и онемевшая, стояла с бьющимся сердцем и пересохшим ртом, словно все эти годы бродила по пустыне и наконец увидела острые листья пальм над горячими песками.
— Я хорошо ныряю, — не стала скромничать она, с трудом переведя взгляд с загорелого тела Патрика на сына, — но не настолько. — И, скрывая смущение, добавила: — Пойдемте купаться.
Каждый раз, когда Кейт поднимала голову, она видела серо-стальные глаза Патрика, направленные, как дуло пистолета, прямо на нее. Патрик действовал умно: он принимал горячее участие в играх, которые Ник затевал в воде, чтобы коснуться ее полуобнаженного тела.
На Кейт вдруг налетела большая волна и сбила с ног. И тут же сильные руки подхватили ее за плечи и подняли из воды. Пока она старалась восстановить дыхание, Патрик наклонился и с силой поцеловал ее.
— Я больше не могу без тебя, — прошептал он у ее губ. — Выходи за меня замуж, Кейт. — И когда она, ошеломленная, не смогла вымолвить и слова, Патрик с мольбой добавил: — Пожалуйста!
Она взглянула в горящие, почти страдальческие глаза Патрика и прошептала:
— Да.
— Мама? — Ник крепко схватил ее за руку. — Тебе попала вода в рот?
— Нет. Я не дышу, когда оказываюсь под водой, — сказала Кейт, силясь улыбнуться.
— Почему мистер Садерленд поцеловал тебя? — возмущенно спросил мальчик, глядя на мать из-под намокших ресниц.
— Ник, ты хочешь, чтобы у тебя был отец? — спросил Патрик.
Ребенок повернулся к нему, долго смотрел на его спокойное бесстрастное лицо и наконец молча кивнул.
— Мамы и папы часто целуются, — просветил мальчика Патрик. — С сегодняшнего дня я буду твоим папой.
Ник снова внимательно посмотрел на него, затем перевел взгляд на мать и, успокоенный таким ответом, небрежно бросил:
— Ладно. Мистер Макартур тоже все время целует маму Ранги. — И, крикнув матери: — Спорим, ты не поймаешь меня! — Ник нырнул под набежавшую волну.
Патрик бросился за ним, оставив потрясенную Кейт одну. Молодая женщина почувствовала, как у нее по спине ползут мурашки. Она быстро поплыла от берега, пытаясь справиться с шоком, вызванным неожиданным предложением Патрика. Через несколько минут она услышала, как сын зовет ее, и поплыла назад. Когда Кейт вышла из воды, Ник стоял одетый.
— У него уже зуб на зуб не попадал, — сообщил Патрик, вытираясь полотенцем.
— Спасибо, — поблагодарила Кейт, стараясь не смотреть на него.
— Папа хотел поплыть за тобой, но я сказал ему, что ты плаваешь лучше всех в мире, — подняв глаза на мать, проговорил Ник.
Папа! У Кейт защемило сердце, и она едва удержалась от слез.
— Мы решили, что мальчик такого возраста, как Ник, именно так должен называть своего отца, — вмешался Патрик. — И Ранги так зовет своего отца.
— Я знаю, — кивнула Кейт, пытаясь унять дрожь в голосе.
Патрик повел Ника к машине, и она, одевшись, поплелась за ними. Сев рядом с Патриком, Кейт надела темные очки.
— Ты не достанешь мои? Они в бардачке, — попросил он.
Передавая очки, Кейт почувствовала тепло пальцев Патрика. Ник, сидевший на заднем сиденье, был, как всегда, неугомонен и болтал без умолку. Никто из них не сказал ни слова по поводу потрясающе неожиданного предложения Патрика.
— Быстро в ванну, пока ты не засыпал песком всю квартиру, — сказала Кейт сыну, когда они вернулись домой, и, по-прежнему избегая взгляда Патрика, вежливо спросила: — Не хочешь принять душ здесь?
— Нет, я поеду. — Не обращая внимания на Ника, крутившегося под ногами, Патрик взял Кейт за подбородок и, посмотрев ей в глаза напряженным, ищущим взглядом, сказал: — Не опаздывай, я заеду за тобой в семь.