арастать не сразу. Это даже хорошо. Безопаснее для гражданских. Теперь про ваше обращение…
– Какое еще обращение? Опять съемки? Ну давайте ваш текст.
– Да у вас плохо получится… Мы совместно. Я буду за кадром и буду помогать вам говорить. Увидите как.
– Знаете, я даже не против если вы сами… А что, заявите о себе, что вам мешает? Потом как-нибудь объясните, как вы здесь оказались. Хотя я не понимаю, зачем вам вообще скрывать. Ну будут теперь люди официально знать, что мы не одни на своей Земле, это же даже хорошо.
Не то чтобы Завирдяева сильно волновала возможная будущая известность или безвесность Халдорис. Из ее слов, из того, что она как-то, пока неизвестно как, поможет ему говорить, он сделал вывод о том, что его поджидает очередной трюк, демонстрация необычных способностей, а это уже успело утомить. Хотя операция на голове была без всего этого… Нет, и там были огни из пальцев.
– Да я, знаете, стесняюсь немного. Как буду выглядеть… – явно кривляясь ответила Ландскрихт.
Ответила она так, что Завирдяеву стало понятно, что она не хочет не то что к его предложениям прислушаться, а даже утруждать себя объяснениями, почему сторонится публичности.
– Все понятно, – ответил Завирдяев.
– Что понятно? Да ладно вам. Вам вся слава достанется. Вы же за этим в шаттл полезли. Далеко не всякий бы согласился, особенно учитывая заранее объявленный предполагаемый обстрел вашего шаттла со стороны MDS. Вы смелый человек. Но вообще больше безрассудный и тщеславный. Вы все получите. Все на что рассчитывали. Не будь с вами меня, получили бы от них только часть, а потом и неприятные последствия, а так все, как вам обещали.
– Вы то что-то хорошее скажете, то грязью обольете. Там, на Земле было также. Ко всему у вас такое отношение было… будто вся наша возня не в серьез. Ну теперь понятно, почему.
– Да, не поспорю, это так. Еще чего-нибудь? Или нравоучения закончены. Ладно, сейчас я вам покажу, как работает прямая нейронная связь. Проще говоря, я нужные эмоции вам придам, и вы выступите как надо. Еще вам не надо будет думать, что говорить.
– Еще чего! – запротестовал Завирдяев, – очередные фокусы? Может хватит? Давайте текст и я прочитаю как могу. Во всяком случае, пока вас не было, я неплохо справлялся с тем, что было предусмотрено.
– Ну давайте не будем капризничать? – Произнесла Халдорис умоляющим тоном, сложив ладони. Было очевидно, что она снова кривлялась.
– Я догадываюсь, что вы думаете, – злобно ответил Завирдяев. – Куда он денется из этого ведра. Да? Так вы думаете?
– По сравнению с теми, кто предложил вам залезть в это ведро, я вообще сама обходительность, – ответила Ландскрихт. – Я никого не собираюсь обманывать. Ладно, это вы сейчас не проверите. Я не блокировала вам память, по сути коверкая вам жизнь.
– Меня это устраивало, – ответил Завирдяев.
– Я не имплантировала вам биочип.
– Зато вы его потрясающе вытащили. Сделали это так, что я думал, концы отдам.
– Вам, что, зубы не лечили? А знаете, что он мог вам устроить? Транспликацию. Вообще это называют дурацким словом "фуга". Приземлились бы, вас отвезли куда-нибудь на отдых после полета. А потом раз – и оставшуюся жизнь вы думали бы что вы бомж-алкоголик. Ну или жалкий служащий, потерявший работу. Это не блокировка ваших секретных воспоминаний а вообще всей прежней личности. Не слышали про такое? А еще они могли бы привести в действие этот механизм и прямо в шаттле. Вот смеху-то было бы. Так боссы вашего проекта решили подстраховаться. Про мину на борту напомнить? Вот, они вам в голову поставили практически равнозначный предохранитель. Он, то есть биочип, мог принять кодированный сигнал как отсюда, от систем шаттла так и от вещательной спутниковой сети. А вы мне тут высказываете…
– Я могу сочинить захватывающую историю не хуже той, что вы мне рассказали. Может быть нейрочип не вредоноснее, чем часы на руке, а функция та же. Это более правдоподобно. Мне говорили так. Почему мне не верить им, а верить вам?
– Об этом вы бы могли рассказать вашему Петру Первому или Сталину. Вы с ними так мило болтали.
– А ты… И это ты знаешь?! Конечно, выпотрошить весь интернет этим своим "террором"… Я не удивлен.
– А чего вы так бомбите? Кругом полно болванов, мечтающих перекинуться парой слов с историческими… с этими звездами. Вам вот предоставили такую возможность. Ни кто-нибудь, а отборные специалисты AEX. И машины времени никакой не понадобилось. Наркотики правда, вещь вредная, пусть и качественные.
– Это был тест.
– Ну что вы мне рассказываете. Я знаю. Вы его вполне пристойно прошли. Эмоциональное состояние сдержанное и все такое… По отчету вы получили девять из десяти. Хотя "десять" они и не ставили никому. Но знаете что? Я бы поставила девять из десяти а то и все десять тому, кто скривил бы гримасу и заявил бы, что происходит какая-то ерунда. Препараты, конечно, специфичные но даже и под их воздействием, имея определенный склад ума… Сопротивляемость внешней массовой культуре…У меня критерии оценки другие. Ладно, это не про вас…
Ландскрихт определенно хотела высказать что-то содержательное, но, судя по всему сдерживала себя от того чтобы зарядить длинную эмоциональную речь.
– Так вот, – продолжила она, явно поборов в себе желание что-то долго объяснять, – Вы спокойно позволяли обколоть себя не пойми чем, а тут начинаете ломаться. Неужели они предусмотрели и такой "фрейм"? От кого они ожидали вмешательство?
– Про что вы несете?
– Вы же взбесились, когда услышали что "чинки" тоже люди. Это было то, что на своем сленге они называют "фрейм". Я вам уже рассказывала. Плюс к этому есть некоторые другие. В частности они могли снабдить вас таким фьюзом, чтобы вы не надумали имплантировать себе еще один биочип. Списка всех ваших "фреймов" и фьюзов я не нашла, очевидно, он имеется в виде бумажного документа. Да мне и не важно было.
– Зато мой тест на политическое видение вы отыскали.
– Он-то есть в электронном виде. А где бы они его хранили? На пленке? Ладно, дайте вашу руку, будет интересно.
– А не пошли бы вы… – Что было говорить, Завирдяева сильно удручало такое бесцеремонное вторжение в его ментальные квазипутешествия во времени.
– Ландскрихт улыбнулась сжатыми губами и выставила перед самым своим лицом руку, оттопырив указательный палец, словно делая жест, изображавший пистолет. В очередной раз заиграл желтый огонь, начавший вытягиваться в змею. Достигнув длины в полметра огненное щупальце стало втягиваться обратно и наконец исчезло. Ландскрихт продолжала смотреть на Завирдяева с прежним выражением лица. Сцена происходила молча.
– Человечество веками мечтало о космосе, – начала она, – Смотрело в небо, как вы тогда на звезды. Мечтало вырваться из оков Земли. Самые, надо думать, лучшие представители вашего человечества мечтали и не только мечтали, но и вырывались из пут земного тяготения, вместе с этим и из пут своего примитивного общества.
Шли годы, десятилетия и даже века. И вот, наступил 2120-й год. Человечество не осуществило свою мечту в ее изначальном виде. Но сам космос в моем лице пришел к вам. Не буду говорить "вселенная", я представляю совершенно определенную ее часть, рукав галактики "такой-то", хотя, приняв определенное риторическое допущение и так можно было бы сказать. И вот, что я вижу. Я вижу господина Завирдяева, который не задумываясь отдавался в руки ветеринаров из AEX, а тут вдруг принялся показывать свой непреклонный характер. Все это меня в некоторой мере разочаровывает.
Завирдяев молча глядел на Ландскрихт, напоказ стиснув зубы.
– Помимо атаки на укрепления в Суперфедеранте задуман и уже приводится в действие целый ряд подобных дорожных карт. В таких случаях, учитывая масштабы событий кто-то бы сказал, "да кто их считает". Но можно и посчитать. Моя дорожная карта направлена в частности и на то, чтобы кладбища со второй датой в интервале после двадцатого октября плюс пару месяцев были бы как можно поменьше. И траншей чтобы было поменьше. Вы же помните траншеи. У вас нет рациональной причины сопротивляться, – с этими словами она потянулась к Завирдяеву. – Закройте глаза.
Завирдяев закрыл глаза. Спустя несколько секунд он почувствовал, как пальцы Ландскрихт мягко обхватили его запястье.
– И что дальше? – с недоверием в голосе поинтересовался он.
– Ну вот, сейчас вы видите, что ничего особенного не происходит – послышался голос Ландскрихт.
– Да, это так, ничего особенного, – согласился Завирдяев.
– А теперь приготовьтесь. Сейчас даже с закрытыми глазами вы увидите изображение.
– После этих слов перед взором закрытых глаз Завирдяеву действительно предстала картина внутреннего пространства командного отсека, только взгляд был направлен куда-то вверх.
– Глаза не открывайте, – послышался голос Ландскрихт. -Сейчас я смотрю вверх, и вы как бы смотрите моими глазами. А сейчас я поверну голову и вы увидите… внимание!
– Поле зрения начало смещаться. Вообще совершенно четко ощущалось, что изображение это видят не глаза. Описать это различие словами было довольно затруднительно, но оно было.
Спустя какие-то мгновения после того, как поле зрения пришло в движение, Завирдяев увидел самого себя со стороны. От неожиданности он вздрогнул и тут же открыл глаза.
– Ну я же вам сказала глаза не открывать. Если бы сейчас я все не прервала, то у вас целый день голова шла бы кругом и в глазах двоилось бы, как у пьяного. Закрывайте глаза и продолжим.
Завирдяев закрыл глаза не произнеся ни слова.
– Вот, вы видите себя, – послышался голос. – Обратите внимание на цвета. Они почти такие же, как видите вы. Вообще у людей не идентичное цветовосприятие, но отличия незначительны. Меня, например, раздражают яркие цвета, поэтому обращаю ваше внимание на то, как сейчас все изменится.
Картинка действительно приобрела несколько другой характер, словно убавили цветность. – Теперь смотрите – вот моя рука, – перед глазами появилась рука с черными ногтями. – Я сейчас прикоснусь к креслу. Что вы чувствуете?