Судя по вычурным силуэтам с изящно изогнутыми носами это были русские файтеры-фланкеры, очевидно державшиеся ниже уровня вражеских радаров. За радарами-то они как правило и охотились — запускали свои ракеты, которые уже самостоятельно вели бой — провоцировали вражескую ПВО, обменивались данными, передавали данные в интерлинк. Не найдя радара такие ракеты могли ударить в заранее назначенную вторичную цель. Все как обычно.
Если особенно везло, то такая ракета могла подбить АВАКС, что сейчас не помешало бы — несмотря на то, что бортовой RWR, приемник радарного излучения установленный на корыте, не фиксировал никакого облучения, из интерлинка достоверно следовало, что пара гадов ошивалась в близком тылу противника.
Все чаще стали показываться остовы разбитой техники. Как своей так и вражеской. По большей части это были основательно разгромленные машины, которые не было смысла эвакуировать. Попались останки какого-то крупного самолета, не то транспорта не то бомбардировщика.
Наконец, рельеф ощутимо пошел в гору. Вдалеке показалась злополучная возвышенность, по которой еще били последние залпы артиллеристской бригады — к тому времени, как три плоскодонки окажутся в непосредственной близости от пункта назначения, артиллеристы должны были окончательно отстреляться — все синхронизировалось объединенной средой боя, UCE.
Чекпоинт «дельта», двадцать секунд, — объявил Харрисон.
«Барсук» и Картер тем временем уже склонились над грузом, который везли с самого Форт-Севидж. Когда они вылетели с оперативной базы переднего края, они сняли нижнюю часть футляра, оставив лишь верхнюю цилиндрическую крышку длиной в пару футов. Сейчас они аккуратно сдвигали и ее. Нижняя же часть теперь была упакована во внутренний тканевый чехол, с которым предстояло не возиться, а бесцеремонно разрезать несколько шнуров и выкинуть. Как впрочем и крышку, под которой скрывался причудливым образом сложенный коптер.
Через пару десятков секунд оба уже держали вертикально торчащий над машиной шест, на верхушке которого все громче жужжал дрон. Потом шест выскользнул из рук и устремился вверх. Чехол остался на полу машины.
То что дрон поволок к цели было флагом Соединенных Штатов. Сейчас он был сложен гармошкой и завернут своим дополнительным чехлом, который по электрическому импульсу должен был разлететься по сторонам и высвободить полотнище.
Прифронтовые умельцы приспособили патрон для дистанционной установки оборудования в грунт и стандартный коптер для этой не вполне стандартной акции, призванной в том числе и поднять боевой дух парней, едущих сейчас в колонне M5A2, да и многих других бойцов.
Говоря уж совсем высокопарно, предстояло воодушевить простых людей в тылах по всему миру. Ну тех, кто следил за событиями.
Флаг сейчас деловито двигался к месту своего назначения. Однако, он был не единственным. Два других транспорта уже снижали скорость, подходя к чекпоинту «Эхо» Харрисон направился туда же. Артиллеристские разрывы к тому времени уже успели стихнуть.
Через десяток секунд Лейтенант, державший в руках древко второго флага уже спрыгивал со своей машины. Еще одна плоскодонка, в которой, как и в лейтенантской, было всего двое человек, проходила в стороне и страховала. Харрисон энергично приблизился к позиции и затормозил над самой поверхностью. «Барсук» и Картер бросились к Лейтенанту.
Машины тем временем принялись обходить позицию по кругу, словно акулы добычу. В данном же случае все было наоборот — несшие на борту целый арсенал оборонных и ECM систем, плоскодонки прикрывали высадившихся. Лейтенант водружал флаг.
Древко было раздвижное, телескопическое. Помимо флага США здесь был и флаг Объединенных Сил Блока. Камеры снимали непрерывно. Картер встал рядом с лейтенантом и оба молча принялись позировать. «Барсук» обошел их, сделав как общий, так и ближний план. Затем Все трое встали у флага, глядя на зависшую поодаль машину — теперь снимала видеосистема машины.
Картер помахал рукой и показал жест с поднятым вверх большим пальцем. Потом «Барсук» почувствовал, как лейтенант толкнул его в плечо — «Барсук» повернулся и увидел, что тот достает планшет интерлинка.
На экране поверх карты были выведены координаты позиции, где они сейчас находились. Точность была порядка одного метра. Лейтенант поднес дисплей поближе к камере «Барсука» и демонстративно пощелкал пальцем по координатам, потом посветил в камеру своим довольным лицом. Еще он сделал жест «Hail Victory».
Рейтинг угрозы на дисплее, насколько заметил «Барсук», перестал снижаться, но и расти не думал. Зеленая зона также зафиксировалась в некотором статичном состоянии. Тем временем машина, которая высадила Лейтенанта, прекратила свой окружной охранный полет и направилась к позиции — дело было сделано и теперь следовало убираться.
«Барсук» присел и взглянул на развевающиеся флаги снизу вверх. Сделал он это для того, чтобы заснять их с очередного ракурса, с которого они смотрелись выше чем были на самом деле.
Потом он встал и направился в сторону двигавшейся над плоскогорьем и снижавшей скорость машины Харрисона.
Внезапно что-то завизжало и раздался взрыв.
В левой ноге теперь что-то жгло. Скорее всего, это был тихоходный дрон — «чинки» нередко отправляли такие баражжировать в прифронтовой полосе. Впрочем, то же самое делали и свои.
Не будь поблизости плоскодонок с их воющими двигателями, приближение гада можно было бы услышать чуть раньше, на несколько секунд — уже это могло бы что-то изменить. С другой стороны, на плоскодонках были свои оборонные системы с оптикой, ультразвуком и даже радаром. Последним, правда, еще надо было уметь разумно пользоваться, а в таких вылазках вообще не включать — как и все активные радары он выдавал себя излучением.
К сожалению, эти бортовые комплексы даже с включенным радаром были не всесильны и малозаметный бумажный, как его можно было обозвать, дрон при определенном умении и везении оператора все же мог проскользнуть в нескольких десятках ярдов от машины и протащить свои полфунта пластида к высадившимся.
«Барсук» поднялся и схватился за ногу. Вероятно, ударил один из мелких осколков или просто отлетевший камень. Так или иначе, кевларовые штаны это не пробило, хотя ощутимо ужалило. Всего-то.
«Барсук» взглянул в сторону флага. Тот на удивление стоял как ни в чем ни бывало. Самое страшное было то, что поодаль лежала развороченная машина, от которой, пытаясь привстать, отползал оглушенный боец. Вроде это был не Лейтенант, а водитель. Таких подробностей «Барсук» сразу и не разобрал.
— Выходит, туда ударило что-то посерьезнее, чем «бумажная птичка», — пронеслось в голове «Барсука», — от нее-то плоскодонка отбилась бы.
Сам он уже прихрамывая торопился к разбитой машине.
Картер, который вовсе не пострадал, оказался там быстрее, и, оценив ситуацию, бросился к покореженному остову. Он что-то кричал по своей связи и махал рукой в сторону зависшей неподалеку машины Харрисона. Той, на которой оба прилетели.
В подбитой плоскодонке в неестественной позе, развалившись на сидении, лежал лейтенант. Изо рта медленным током шла кровь. Первая мысль в голове «Барсука» была о том, что хорошо было, что она не пульсировала, хотя потом он понял насколько это было глупо.
Машина, которая все это время никого не высаживала, а летала, обеспечивая прикрытие, снизилась и приняла водителя подбитого транспорта. Баста, находившийся в ней, выдернул из боковой ниши две трубки, обернутые плотной тканью. Он хотел было направиться к пострадавшему, но Картер жестами стал прогонять его прочь, к машине.
— Уходите вверх, мы сами разберемся! — поддержал «Барсук».
Баста, которому ничего не оставалось, вскочил обратно и машина пошла вверх. Нельзя было сказать, что в полете было как-то несравненно безопаснее, но все же, во-первых, ты уже не на земле и то, что имеет ударный взрыватель, подрывается теперь «где-то там», внизу, а не рядом с тобой. Во-вторых — движение. Статичная цель куда уязвимее.
Откуда-то из внутренностей искореженной машины послышалось шипение и почувствовался характерный запах, напоминавший запах бензина. Из поврежденного бака стал просачиваться гель.
Будь там обычный водород, а не насыщаемый водородом и умышленно сделанный вонючим гель, здесь уже давно все рвануло бы.
Тем временем неподалеку уже снижался Харрисон, успевший произвести какие-то манипуляции с сидениями и откинуть правый борт. Одно из предназначений плоскодонки было транспортировать раненых. Это само по себе уже было серьезным плюсом для дальнейшей судьбы лежавшего без сознания Лейтенанта.
Переднее сидение раскладывалось и вместе с задним образовывало лежачее место, довольно широкое, вопреки техническим характеристикам позволявшее укладывать, если уж совсем все было плохо, и двоих.
Однако теперь Картеру и «Барсуку» пришлось бы делить одно свободное сидячее место на две свои задницы. Мелочь мелочью, но случись что, например если бы понадобилось отстреливаться, то это уже была бы проблема.
Развернув хлипкие носилки, «Барсук» и Картер принялись вытаскивать не пришедшего в сознание Лейтенанта. Оказалось, что у того ко всему была беда с левой ногой, болтавшейся как плеть. Кровь уже пропитала штанину.
Уложив раненого на носилки, бойцы спешно подтащили его к борту и уложили на к тому времени полностью подготовленное место. Потом они перехватили его вместе с носилками ремнем, после чего прямо через лежачего повскакивали на борт — так было куда быстрее, чем устраивать забег вокруг машины. Боковую стенку захлопнули, когда плосокдонка уже поднималась.
«Барсук» разместился около самого борта, у левого борта. Тем временем Картер принялся возиться с Лейтенантом. Корыто принялось разворачиваться, двигаясь по дуге. В какой-то момент остов подбитой машины, на который в тот момент открывался хороший обзор, словно ожил и изверг из себя пару огней, устремившихся вверх.
«Барсук» даже не сразу-то сообразил, что это были ракеты. Те самые, многофункциональные. Он поднял голову ввысь, желая увидеть на что они были нацелены и успел разглядеть силуэт дрона-самолета. Возможно он тогда и сбросил что-то.