GBA создали эту прекрасную и предельно функциональную машину еще до Предвойны, в том позабытом прошлом. Потом, в годы Предвойны появилась sys.580, отличавшаяся от sys.520, главным образом улучшенной технологией производства и линейкой модификаций, позволявшей менять массовое соотношение первая-вторая ступень. Нейтронные заряды, на золотые линзовые оболочки которых знаменитости сдавали свои побрякушки ставили, главным образом на те sys.580.
Бивердейл молча следил за полетом двух противоракет, отображаемым лишь в виде отметок на карте, да строками параметров. Вытолкав боевую часть за пределы мезосферы, бустеры отделились.
Сколько этих конических колонн за годы Войны поприземлялось там, где им не следовало приземляться, было не перечесть. Положение в определенной мере выправляли системы снижения — раздуваемые баллоны и парашюты, ввиду своей вторичности нередко обрывающиеся. Еще были транспондеры, на финальном участке снижения рапортовавшие в интерлинк и системы оповещения. Так или иначе, приземление такой бочки, пусть даже тормозные системы которой отработали как положено, не сулило какой-нибудь постройке ничего хорошего. Впрочем, были и охотники за ценным металлическим ломом.
Рамхерст был занят виртуальными пусками. Виртуальный пуск был в большей мере процессом, задействовавшим в себе не столько терминал сколько радиолокационные установки, конфигурируя их целеуказания в различных вариациях и поддерживая своеобразную обратную связь с операционными центрами радаров.
Если бы цель была стандартной, то единственным фактором, вносившим неопределенность в процесс перехвата были бы ложные цели, и виртуальный пуск скорее всего был бы призван проверить какой-то отдельно взятый радар, сравнив его целеуказание с полноценным целеуказанием от группы, в которую проверяемая локационная станция также могла бы входить.
Так, в частности недавно тестировали AEX AMANDA, неизменно потрясавшую своими результатами.
Сейчас же все радары были повергнуты в замешательство. Причиной тому было плазменное, вернее сказать ионное облако, которое оказалось удерживаемым магнитным полем облаком ионов натрия — об этом успел сообщить AI.
К счастью, оптическим системам все же удалось локализовать объект — область сильного излучения находилась лишь впереди ионного облака, взаимодействовавшего с атмосферой и разогревавшегося.
Судя по всему, ионное облако каким-то образом защищало сам аппарат от воздействия атмосферы. Еще точность радиолокационного позиционирования составляла несколько сотен метров, что никуда не годилось — за такое шаттлу так же следовало благодарить этот свой кокон.
Тем не менее, размытие локализации все же позволяло направить ракеты в окрестности точки сближения с последующей корректировкой по оптическому наведению.
Полоса экстраполяционной траектории никак не сужалась в линейный трек, а в какой-то момент снова стала расширяться — шаттл, очевидно, совершал очередной маневр.
Первая ракета пришла в постоянно бегавшую по координатной сетке точку встречи с ошибкой в три тысячи пятьсот метров — это никуда не годилось даже для ядерной боевой части. Вернее сказать, шаттл такая размашисто недосблизившаяся ядерная боевая часть может и повредила бы, но атакующую баллистическую боеголовку точно нет.
Промах обуславливался не столько ионным облаком, сколько постоянным маневрированием шаттла. На таких скоростях смена вектора на считанные градусы довольно быстро конвертировалась в километры и десятки километров.
Сама ракета перед пуском была запрограммирована на то, что ее боевой заряд, конвенциональный боевой заряд, не должен был сработать в момент перехвата и самоликвидировал бы противоракету в сотне километров после прохода вблизи цели. Так и произошло.
Вторая ракета показала еще более «впечатляющий» результат — пять тысяч шестьсот метров. Впрочем, учитывая то, что шаттл был испытывавшейся новой системой, все, напротив, было очень неплохо.
Виртуальные пуски показали разброс от двухсот пятидесяти метров до восьми с половиной километров. При этом та ракета, которая взорвала свою боевую часть в двухстах пятидесяти метрах, взорвалась крайне неудачно — в стороне от трека, а в таком случае сокращение дистанции хоть до пятидесяти метров ничего не меняло — осколки конвенционального заряда летели куда медленнее цели и их нужно было рассеивать, находясь довольно точно на траектории, пусть и на несколько превышающей четверть километра дальности. Впрочем, к ядерным зарядам такие придирки были неприменимы.
Две «физические» ракеты оказались куда слабее общей усредненной виртуальной. Можно было предположить, что шаттл уже был не один раз обстрелян физически, иначе откуда бы взялись опорные данные для моделей.
Соответственно, и две запущенные ракеты не были потрачены впустую и теперь также предоставляли свое уточнение для новых опорных данных.
— Это было круто, господа, — медленно изрек Рамхерст, — у Оппенгеймера теперь будет отличная игрушка.
— Ну вот, а ты был против Оппенгеймера, — довольно ответил Бивердейл.
— А я и сейчас против, — ответил Рамхерст, — но вот эта штука просто прекрасно летает. С этим, я думаю, никто не поспорит.
Глава 44Снова на Лондон
К удивлению Завирдяева, попытки «чинков» перехватить корабль хоть и имели место, но очень не дотягивали до того, что ожидалось в рамках плана. Это могло указывать на какое-никакое движение в сторону мирного урегулирования, которое инициировал он, Завирдяев и его шаттл!
Другой менее человеколюбивой причиной могло оказаться то, что «чинки» были не прочь полюбоваться тем, как их противник обратит в руины одну из своих столиц. Вообще для реального удара по уже получившему свой «пробник» Лондону предстояло выскочить на высоту более полутора сотен километров и выключить ионный экран. Все же шаттл не являлся оружием абсолютного превосходства и не был в состоянии запускать боеприпасы с включенным экраном.
По крайней мере, те боеприпасы, что были в «револьвере». Возможно дело было лишь в их конструкции, являвших собой всего-навсего стандартные конические боеголовки с какими-то в спешке подобранными маневровыми блоками.
Невесомость теперь была довольно своеобразная — она в целом никуда не делась, но постоянные маневры то и дело гоняли по кабине незаметно появившуюся мелочь — бумаги, мини-пакеты из-под еды и салфетки.
Один раз Завирдяеву чуть не прилетела в морду увесистая пачка политического документа — чертова подшивка вылетела из размещенной сбоку кресла матерчатой сумки, которую Завирдяев забыл застегнуть. Еще по кабине начали летать мелкие капли — где-то болтался вроде бы осушенный пакет с минеральной водой, в котором, как оказалось, что-то еще было.
В общем на глазах зарождался обычный старый добрый земной срач. Это никуда не годилось, но делать было нечего — отвязывать задницу от кресла было опасно — в любой момент бортовой искусственный интеллект мог получить данные об очередной но на этот раз более опасной атаке и сманеврировать с перегрузкой в несколько единиц, в считанные минуты изменив скорость корабля на километр в секунду а то и полтора.
Проверять, сделает он это чисто механически или удостоверится о безопасном положении пилота Завирдяеву не хотелось. Система взвешивания угроз была довольно гибкой и при определенных условиях AI мог прийти к решению, что если человек треснется о переборку, то это будет лучше, чем получить противоракету.
Все-таки эти довоенные астронавты на своих изысканных хрупких кораблях и станциях были такими изнеженными бездельниками-белоручками! Завирдяеву показалось, что он вот-вот откашляется и сплюнет прямо в стенку кабины. Делать он этого конечно не стал.
Ионный экран по-прежнему мерцал за окном. Корабль уже мчался над российскими территориями и вскоре должен был приблизиться к многострадальному Суперфедеранту. В орбитальной механике был один хитрый и не вполне очевидный нюанс — корабль, носящийся по своей орбите не будет пролетать над одними и теми же местами. Исключение составляют особые орбиты с периодом обращения ровно в сутки или с целыми множителями… Сложно… Все дело было в том, что земной шар, вокруг которого спутник нарезает свои круги тоже вращается. Оттого-то и над Лондоном шаттл не прошел бы так, как он прошел в первый раз. Понадобилась бы некоторая коррекция орбиты. Но это в случае нормального орбитального полета. То, что шаттл исполнял на протяжении большей части настоящего витка вывернуло орбиту настолько, что коррекция также была нужна, но совсем в другую сторону. Наземные службы, отслеживающие полет неизвестного им объекта, по всему должны были посходить с ума.
— Того, кто построил этот двигатель, можно смело поцеловать в задницу, — подумал про себя Завирдяев.
Озвучивать эту мысль на камеру, которая все еще каким-то чудом не разбилась он не стал.
Спустя несколько маневров корабль стал набирать высоту. Несмотря на то, что реальной атаки британской столицы в планах не было, полетная программа предусматривала имитацию такого боевого захода.
Завирдяев глянул на экран с выведенными параметрами оружейной системы. На всех одиннадцати боеприпасах высвечивались активированные программные предохранители. В таком положении ни один боеприпас не покинет оружейного отсека.
Спустя несколько минут корабль благополучно пронесся в полутысяче километров севернее Лондона.
Завирдяев глянул на экран с чатом, про который он совершенно позабыл. Вообще информативность и характер сообщений чем-то напоминали ту бегущую строку, которую можно было наблюдать на кадрах с работой бирж. Полноценного двухстороннего общения с наземными сообщниками, вернее сказать соратниками так до сих пор и не было. Еще было бы не лишне просмотреть мировую информационную картину, сложившуюся на данный момент — это как раз было обещано и предусмотрено полетным планом.
Второй встречи с крейсером «Джозеф Байден» не предполагалось — еще над Британскими островами корабль начал разворачиваться, а вскоре в который раз пришел в действие маршевый двигатель, который вытолкал корабль на высокую эллиптическую орбиту. Вместо того, чтобы нестись над Северной Атлантикой, шаттл уходил прочь от Земли. Где-то далеко впереди была точка перигея, удаленн