После отмашки Завирдяев принялся нести свою чушь в указанную камеру. Ландскрихт, находившаяся все это время в его поле зрения, то и дело кивала.
На объявления о намерении разоружить корабль и последующие рассуждения ушло от силы минут пять.
— Эмоции у вас деревянные, господин Завирдяев. Нам для нашего видео надо неврозные, а не деревянные. Ладно, для первого раза сойдет. Я вам кофе сделала.
Она указала в сторону блока-шкафа, являвшегося высокотехнологичной кухней и хранилищем кое-какой съестной мелочи одновременно. Открыв крышку в верхней части шкафа, она извлекла из его недр плоский бумажный пакет и легонько толкнула его в сторону Завирдяева..
— Что все-таки происходит на Земле? — спросил Завирдяев ловя пакет.
— Устраивайтесь поудобнее и смотрите. Искусственный интеллект сделал для вас подборку. Это мой AI, он свое дело знает лучше, чем обычный.
— Он в вашем компьютере?
— Нет, он составляющая часть всей системы. В той системе и интерлинк и UCE и другие коммуникации. Компьютер — это лишь мои карманные ключи от этого всего.
Она что-то проделала на своей приборной панели, и на мониторе компьютера-ноутбука, про который Завирдяев и думать-то уже забыл, появилась заставка европейской ENN.
— Если главари подразделений самопровозглашенного корпуса гражданской обороны не откажутся от выдвинутых ими требований, то штурм рейхстага должен будет начаться в течение ближайшего получаса, — сообщил могильный женский голос, комментировавший угрюмую серую, озаренную желтым пламенем картинку.
— Ничего себе, — пробормотал Завирдяев.
— Сообщается о том, что они стягивают артиллерию. Точных данных мы предоставить не можем, так как большинство из имеющихся в распоряжении берлинской редакции дронов было уничтожено. Правительственные силы закрепились в Западной части города. Насколько можно судить по имеющимся данным, здание парламента находится на границе этого удерживаемого правительственными силами района, включающего…
— По-хорошему река могла бы сыграть ту же роль, что и в Суперфедеранте, но пока не складывается. А эту Шпрее в некоторых местах считай что перепрыгнуть можно, — прокомментировала Ландскрихт. — Как вам? Вам же понравилась тамошняя солдатня?
Следом появился Париж, окутанный дымом, в котором тонула покосившаяся от давнего ядерного удара башня. Оппенгеймер, по сообщению из сюжета убыл на борт одного из штабов. Кадры прохода предположительно этого штаба являли собой потрясающее и жуткое зрелище — громадина проскользила над каким-то шведским городком на нетипично малой высоте, не более тысячи метров. Неизвестно что больше впечатляло — сам штаб или его свита, в которую входили десятки самолетов ПВО и АВАКС, проносившихся кто где-то вдалеке, а кто-то над самыми улицами старинного содрогавшегося от грохота бесчисленных двигателей города.
Глава 54Демарш машин
— Это вы называете успешным ходом событий? По вашему настрою я понял именно так. Я прав? — С недоверием в голосе поинтересовался Завирдяев.
— Фронт заморозился, — коротко ответила Ландскрихт. — А знаете почему? Вот, — она указала на свой компьютер. — Помимо всех этих недоразумений состоялось такое небольшое восстание машин. Я бы даже сказала демарш машин.
— Это еще как?
— Ну вы же знаете, что все боевые действие завязаны на UCE. В последние годы и административная работа тоже стала интегрироваться, или, наоборот, AI стал интегрироваться а эту работу. Самая совершенная за всю историю вашей цивилизации бюрократия. Ну вот, теперь это все мое, — она усмехнулась, — да вы не думайте, это на время. Пока они все не разгребут и не разберутся. Азиатская система тоже не какая-то особенная. Тоже самое и с ней. Иначе заморозить фронт не получилось бы. Третьему участнику военного процесса, Войне, будет теперь так себе.
— Так вы могли захватить всю планету? Вы не врете? — с восхищением и ужасом от осознаваемого пролепетал Завирдяев.
— Я же говорю, на время. Это же не кино про восстание машин. Вся эта кремниевая паутина ничего не может без человека. Вы должны это понимать. Какое-то время будут исправлять, демонтировать и восстанавливать. Наказывать кого-то. Вообще, в последние годы люди и вправду расслабились, отдав управление многими процессами и военными действиями в частности под управление AI и штабных компьютеров. Если подумать, какой-то вопиющей глупости в этом не было — они же не могли рассчитывать на такое. Задолго до этого вся финансовая система ушла в электронный вид. Все работало.
— Тогда зачем вам вся эта возня с шаттлом?
— Как зачем? Если все это проделать из дома, то как, я и говорила, через какое-то время люди все исправят, я думаю, через пару месяцев. И все. Второго раза не будет — ошибки будут учтены. Они конечно так до конца и не поймут, как такое случилось, но свободу действий AI ограничат. Это будет выстрел в воздух. Сейчас у нас сложились все составные части — и кризисное событие, то есть ваш полет и бесчинства, которые запланировали в рамках этого кризисного события. Заморозку фронтов они не предполагали, но пока она их особо не беспокоит, напротив, может прибавить очков кому надо, то есть Оппенгеймеру, а потом можно будет и подразморозить фронты обратно. Это я описываю их ход мыслей, не свой. Я не собираюсь размораживать фронты. А вообще у Оппенгеймера от радости сейчас штаны должны лопнуть. Харлингтон, скорее всего, к Суперфедералистам подтянется. У меня пока про него нет ничего.
— Вам сообщают?
— Восставшая система все данные собирает. Люди пока еще не осознали, что она теперь работает совсем не так. Верее будет сказать, не осознали всего масштаба всеохватного демарша системы. Она и раньше все что надо собирала. Даже социологические данные через скрытые опросы и анализ личных переписок. Ее, эту систему строили уже в соответствии с моими пожеланиями. Многих бы сейчас из большого начальства и больших погон это ввергло бы в отчаяние. Причем в полное.
— Кто это так вам помог?
— Да хотя бы те же ученые.
— То что там есть продажные шкуры, меня не удивило бы. Все мы люди. Как вы выбрали тех, кто в конце концов вас не выдал? Я даже не буду про деньги спрашивать. Кстати, удивительно как, имея все это вы жили… в этой… так скромно?
— Вполне себе нормально, почему скромно. Ну да, не помешало бы на чем-нибудь полетать, но бесполетная зона. А так… Вся эта сумасшедшая роскошь нужна людям, потому что жизнь коротка. Извините, вам это может быть неприятно слышать. Вообще даже не все обычные люди этому подвержены. Что мне, бриллиантами по-вашему обсыпаться? Или как вы это видите, может расскажете?
— Вы сами знаете, как это выглядит, — ответил Завирдяев, и наверно лучше меня.
— Это да. А вот дикарю, кстати, не надо бриллиантов. Рога, кости, зубы и стекла блестящие. И краски для всего тела. Самый шик. Дикарь тоже человек ведь. Со своими сильными сторонами. Знаете, как они без всякой обуви бегают? Кстати, насчет ученых — чтобы они сделали то, что мне надо, я поступаю наиболее надежным способом — они просто растут под моим присмотром, да и становятся тем кем надо тоже под моим присмотром. Вот только подумайте, любой современный остолоп, кое-как закончивший школу, мог бы быть большим светилом лет тысячу назад, верно? Если только конечно он не прирожденный спортсмен.
— Ну да, — согласился Завирдяев, уже догадываясь, как все это может быть реализовано.
— Ну вот, в нашем случае наоборот. Мир телег и плугов у вас. И в этот унылый мир вторгается модный человек из будущего. Ну как бы из будущего. Просто продвинутый человек.
— Вы что, детей похищаете?
— Можете это и так называть. Хотя вроде бы никто не жаловался. Полно ведь разных алкоголиков да и наркоманов. По таким родителям не особо-то и скучают.
— Ну вы даете, — задумчиво ответил Завирдяев. — и что становиться с теми, кто недостаточно… или у вас свои биочипы для ума?
— Скажете тоже. Я же говорю, любой современный болван, будучи в меру дисциплинированным — это гений тысячу лет назад. Хорошо, в девяносто пяти процентах случаев. Если уж совсем прирожденный спортсмен или воин, то он выбраковывется… Путем пристраивания обратно в общество. Те, кто справляется тоже интегрируются в социум. С учеными такое проходит легко. Да они из общества и не пропадают по большому счету. С политиканами такая реинтеграция не прокатывает — откуда вдруг появился потрясающий инженер, или кто еще там, никого не интересует. Документы всегда можно сделать. Ну а политики — вы сами знаете, что это звери с родословной. Даже современная компьютеризированная бюрократия тут не поможет. Высшее общество и все такое. Да у меня и так все что мне нужно получается. Вот, например, эта суперсистема с вот этим вот ключом, — она положила руку на свой компьютер. — такое даже никакому боссу из констеллейшна не под силу.
— Звери, значит. С родословной. Вообще уже лучше, в начале разговор шел про микроорганизмы.
— Ой, вы посмотрите! Скажите вообще спасибо, что у вас, вдруг вот, так выяснилось, есть я.
— А еще скромность… — продолжил Завирдяев.
— Без этого никак.
— Что же теперь нас, людей ожидает! — притворно сокрушенно пробормотал Завирдяев.
Последняя часть разговора его как-то расслабила. Теперь перед ним снова была все так же Ландскрихт, которую он знал на Земле, а никакое не инопланетное чудовище и дрянь, устроившая всю эту историю с извлечением нейрочипа.
— Кстати, вы говорите, что ваши трюки с политиками не прокатывают. Но я-то политик. Так что, вы что-то не договариваете.
— Вы же не политик, вы обезьяна в ракете. Вы сами это прекрасно знаете.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Ладно, давайте серьезно. Вы вполне конструктивный человек. Ввязались, правда, в сомнительную затею, поддались на авторитетные мнения, все такое. Это со многими случается. Вам не стоит рассматривать меня, как какое-то вторжение извне. Воспринимайте меня, как человека, — ответила Ландскрихт, словно предугадавшая ход мыслей Завирдяева, — И не берите в голову разных ненужных размышлений. Я и есть по большей части человек — живу-то я среди людей. Сейчас будем запускать ракеты. AI все просчитал, в том числе и траектории и составил программу для их двигателей. Сейчас открывается окно. Не будем тянуть, — она уже водила пальцем по дисплею.