— Ух ты! — вырвалось у Леонарда.
Ханна не включила свет, но зажгла четыре свечи по углам комнаты. Она стояла около пантеры, почесывая ее голову.
Леонард нервно покосился на свечи. Он подумал, что впереди его может ожидать тантрический секс, возможно, с элементами вуду. Он указал на птицу, размах крыльев которой достигал шести футов.
— Кондор? — предположил он.
— Это орел. — Ханна уже не курила. — Отец убил его на Амазонке.
— Надо же!
— Он родственник лесного орла, питающегося обезьянами на Филиппинах.
— А-а, — протянул Леонард.
— Разденься. — Ханна расстегнула платье.
Член Леонарда напрягся.
— Что?
Платье упало на пол.
— Мы будем трахаться в лифте.
У Леонарда пересохло во рту. Перед ним в черном лифчике и узких черных трусиках стояла богиня, которой он поклонялся шесть месяцев.
«Я возьму ее, — думал он, — возьму, как свою добычу». Он разделся до трусов.
Ханна сложила руки на груди, она смотрела на его боксерские трусы.
— Их тоже.
Леонард колебался из-за эрекции. «Прекрати, — сказал он себе. — Ты хищник». Глубоко вздохнув, он снял трусы.
— Хорошо, — распорядилась Ханна, — пойдем. — Она подвела его к двери, которая была распахнута.
Леонард коснулся руки Ханны, разглядывая ее живот. Он возбужденно дышал.
— Ты первый. — Ханна хлопнула его по заду, выталкивая в коридор. — Быстренько! Быстренько!
«Что за черт», — думал Леонард. Он выпрыгнул в коридор, приземлясь на четвереньки. Он усмехнулся и зарычал как зверь.
— Давай, детка, — стонал он.
Ханна захлопнула дверь у него перед носом. Леонард слышал, как задвинули засов. Его лицо вытянулось.
— Эй, — позвал он. Он все еще стоял на четвереньках. У него была эрекция.
— Ханна?
— Да, — отозвались за дверью.
— Открой.
— Не-а.
Леонард осмотрелся. В коридор выходило двадцать дверей, горело пять масляных ламп.
— Ханна?
Дверь не открывалась.
— Да?
— Я думал, мы собирались… заняться любовью в лифте?
— Вообще-то, я предлагала трахнуться в лифте.
— Правильно. — Леонард усмехнулся, он ждал. Вскоре он перестал усмехаться.
— Ханна?
— Да?
— Мы не будем трахаться в лифте?
— Ха!
Леонард приблизился к двери. Он прижался руками и ухом к ее гладкой поверхности, как взломщик сейфов.
— Ханна, я голый.
Ответа не последовало. Он услышал шум, как будто что-то тащили. Он подергал ручку, но дверь была заперта. Тонкая полоска света выбивалась из-под двери, он заглянул туда, рассчитывая увидеть ноги Ханны.
— Я прислонила свою пантеру к двери, — объяснила Ханна. — Она наблюдает за тобой. Я сняла всю одежду и сижу на пантере, как на лошади.
«Это шутка, — подумал Леонард. — Розыгрыш».
— Мои волосы смешались с шерстью пантеры. Это здорово.
— Ханна, — начал Леонард. — Это шутка?
— Представь, насколько я сексуальна, сидя верхом на этой застывшей, напряженной пантере, а к моей обнаженной груди не может прикоснуться ни один мужчина.
— Позволь мне войти, — умолял Леонард.
— Я не бледная, — непринужденно болтала Ханна, — если ты думаешь, что я бледная под бельем, то ты не угадал, дурачок. У меня ровный загар. Я загораю голой на крыше.
— Ханна, — несмотря на наготу, Леонард старался быть учтивым. — Это розыгрыш? Я угадал?
— He-а, это чистосердечный разговор.
Леонард начал колотить кулаком в дверь.
— Открой эту чертову дверь!
— Ленни, Ленни! — Ханна говорила ровным, убеждающим голосом. — Если не хочешь возвращаться голым через Центральный парк, то возьми себя в руки и послушай.
Леонард поднялся. Он прохаживался вдоль двери, его член свисал между ног. Он свирепо поглядывал на дверь. Как только Ханна ее откроет, пусть даже щелочку, он бросится и оседлает ее.
— Ленни, ты пришел в себя?
— Шлюха! — прошипел Леонард.
Ханна поцокала языком.
— Кажется, тебе еще нужно время. Я пока подвигаюсь на пантере взад-вперед, чтобы ее упругая спина возбудила меня.
Леонард продолжал ходить туда-сюда. Он осмотрел коридор, надеясь найти какой-нибудь ковер, чтобы прикрыться, но напрасно. Он посмотрел на часы, единственную вещь, оставшуюся на нем. Почти полночь. На восемь тридцать утра у Леонарда была назначена встреча с очень важным, состоятельным клиентом, Джоанной Крикмайр. Миссис Крикмайр, генеральный директор сети магазинов «Крикмайр», разводилась с мужем, прожив с ним двадцать один год, и была намерена оставить его без гроша в кармане. Она попросила «Спак и Хардисон» предоставить ей защитника с кровавым родимым пятном, потому что полагала, что адвокат должен быть отвратительным и звероподобным, и хотела подыскать специалиста соответствующей внешности.
— М-м-м-м, — в голосе Ханны слышалось сексуальное возбуждение, — м-м-м-м, о-о-о-о!
Леонард представил себе дорогу через Центральный парк. В такую теплую ночь там будет полно любовников и бандитов.
— Да, — шептала Ханна. — Боже, да!
Леонард остановился и прислушался. Из-за двери доносились скребущие, царапающие звуки, похожие на скольжение когтей по линолеуму.
— Ханна! Ты действительно собираешься…
— Ммм, — стонала Ханна, — не сейчас, Ленни, я занята.
Царапанье ускорилось. Леонард представил Ханну, сжимающую бедрами бока пантеры. Он постучал в дверь.
— Ханна, — зашептал он. — Ханна, пусти меня. Пусти… Пожалуйста.
Скрежет прекратился.
— Ты взял себя в руки?
— Да.
— Ты еще возбужден? Я имею в виду эрекцию?
Леонард зарделся.
— Не стесняйся, Ленни. Это бывает, когда мужчина слышит стоны наслаждения.
— Я предпочел бы видеть, чем слышать. Пусти меня.
— Не-а.
— Но почему?
— Потому, что в сложившейся ситуации ты разговариваешь со мной откровенно. Это жестоко, но необходимо.
— Я могу откровенно поговорить и внутри.
— Ленни, — Ханна дразнила, — принимая во внимание унижение, которому я тебя подвергаю, если я открою дверь и ты увидишь меня обнаженной, ты будешь со мной болтать или трахаться?
Леонард смотрел на масляные лампы, думая их погасить.
— Я могу постараться… довести наш вечер до конца.
Ханна захихикала.
— Ах-ах!
Леонард нахмурился.
— Я отымею тебя. Грубо и беспощадно!
Леонард услышал хлопанье в ладоши.
— Браво, — смеялась Ханна. — Кстати, ты, возможно, думаешь, не затушить ли лампы, чтобы скрыть наготу. Мой тебе совет, не делай этого. Иначе появится дворецкий, Сендер. Ты ведь не хочешь этого.
Леонард опять нахмурился, но тихо присел у двери, облокотясь на нее спиной. Колени он обхватил руками. До него доходили слухи о примптоновском дворецком.
— Еще, — продолжала Ханна, — не пытайся вызвать лифт. Он закрыт с полуночи до часу.
— Что тебе от меня надо? — спросил Леонард.
— Ты хочешь спросить, каковы мои требования? Когда берут заложников, то предъявляют требования.
— Я не заложник, я мшу встать и уйти в любой момент.
Ханна опять засмеялась.
— Ленни, Ленни.
Леонард закрыл глаза. Он был не в силах бороться. Он ощущал духи Ханны из-под двери.
— Хорошо, — признал он. — Я твой заложник.
В квартире Ханна действительно была без одежды, сидя верхом на пантере. Она получала удовольствие от животного, зажатого между ног. Но еще больше ее возбуждало, заставляя ее мозг и пах напрягаться, животное, пойманное за дверью.
— Мне нужна информация, — заявила она. — Я хочу задать несколько вопросов.
Эрекция Леонарда прекратилась. Теперь ему нужен был туалет.
— Во-первых, я хочу, чтобы ты знал один интересный факт. Мой отец, Герхард Глорибрук, убил двух животных, пантеру и орла, во время сафари.
— Поразительно, — вздохнул Леонард.
— Нет еще. Поразительно другое. В обоих случаях он охотился не на них. Он преследовал льва, когда убил пантеру, и охотился на крокодила в Амазонке, когда подстрелил орла.
Леонард догадался, что Ханна предлагает ему загадку, и если он ее отгадает, то Ханна отдастся ему.
— Ты хочешь спросить, почему твой отец сменил объект охоты?
Ханна опять захлопала в ладоши.
— Отличная дедукция, Ленни!
Его зад ныл, а вот пах опять подавал надежду.
— Дело в том, что мой отец, Герхард Глорибрук, не менял объект охоты. Он преследовал льва и крокодила, когда пантера и орел соответственно напали на него. Что ты об этом думаешь?
Леонард призвал на помощь свою интуицию.
— Он убил пантеру и орла из самообороны.
— Точно, — крикнула Ханна.
Леонард вскочил.
— Это важно? Это и есть мораль этой истории?
— Да, — воскликнула Ханна.
Леонард улыбнулся, затаив дыхание.
— Так ты откроешь дверь?
— Черта с два, нет! — Ханна прочистила горло. — Мы только начали разговаривать.
Леонард выругался про себя. Он опять сел на пол.
— Ленни?
Леонард не отвечал. Он подумал, не помочиться ли на дверь квартиры Ханны.
— Ленни? Эй! Есть в этом доме голый адвокат?
— Что? — тихо произнес Леонард.
— Я хочу задать вопрос.
Леонард услышал, как Ханна придвинула пантеру к двери.
— Я и мое обнаженное тело всего лишь в двух футах от тебя.
— Мне надо в туалет, — произнес он.
— Терпи, ублюдок. Вот мой вопрос. Чем занимается мой отец?
Леонард посмотрел на лампы на стенах. Он думал, что, вместо того чтобы тушить лампы, он мог бы разлить масло и устроить огненный ад. Голые мужья и жены повыскакивают в коридор, тогда Леонард будет не один.
— Не хочешь попробовать ответить?
Леонард вздохнул.
— Он мясник. Торгует мясом пантеры.
Ханна засмеялась.
— Сарказм. Хорошая шутка. Думаю, у Элисон есть причины позволять тебе себя трахать.
Леонард задохнулся.
— О да, Ленни. Я знаю о твоих маленьких шалостях. Еще я знаю, что мисс Шиперс влюблена в тебя по уши, а тебе до нее дела нет.
Дверь через одну от квартиры Ханны открылась. Оттуда вышел мужчина в голубых джинсах.