— Вы, кажется… нервничаете.
Я лезу в ящик стола и вынимаю оттуда бутылочку аспирина.
— Нуприн? — предлагаю я.
Кимбел странно смотрит на бутылочку, потом вновь на меня, качает головой:
— Нет, м-м-м… спасибо.
Он вытаскивает пачку Marlboro и с отсутствующим видом кладет ее рядом с бутылкой San Pellegrino, попутно изучая что-то в книжечке.
— Дурная привычка, — замечаю я.
Он поднимает глаза, замечает мое неодобрение, застенчиво улыбается.
— Я знаю. Виноват.
Я смотрю на пачку.
— Вы не… или мне лучше не курить? — испытующе спрашивает он.
Я продолжаю смотреть на пачку сигарет, размышляя.
— Да нет… я думаю, нормально.
— Вы уверены? — спрашивает он.
— Нет проблем, — я звоню Джин.
— Да, Патрик?
— Принеси, пожалуйста, пепельницу для мистера Кимбела, — говорю я.
Через несколько секунд она приносит пепельницу.
— Что вы можете рассказать мне о Поле Оуэне? — спрашивает Кимбел после того, как Джин поставила хрустальную пепельницу Fortunoff на стол рядом с нетронутой бутылкой воды и ушла.
— Ну, — кашляю я, глотая два нуприна и не запивая их. — Я его не очень хорошо знал.
— А насколько хорошо вы его знали? — спрашивает он.
— М-м-м… я в растерянности, — говорю я весьма искренне. — Он был частью всей… Йельской истории, понимаете…
— Йельской истории?.. — сконфужено переспрашивает он.
Я медлю, не имея ни малейшего представления, о чем я, собственно, говорю.
— Да… Йельская история…
— А что вы имеете в виду… под Йельской историей? — Теперь он заинтригован.Я снова медлю. Действительно, что я имею в виду?
— Ну, начнем с того, что, он, видимо, был тайным гомосексуалистом. — Честно говоря, об этом я не имею ни малейшего представления, но вообще-то очень сомнительно, учитывая, как он велся на девок. — …И постоянно нюхал кокаин…
Я замолкаю, потом, немного неуверенно, добавляю:
— Я эту Йельскую историю имею в виду.
Я понимаю, что изъясняюсь путано, но по-другому не могу это выразить. Теперь в офисе очень тихо. Внезапно кажется, что комната сжалась и поплыла, и хотя кондиционер включен на полную, воздух, похоже, начал сворачиваться.
— Итак… — Кимбел беспомощно смотрит в свою книжечку. — О Поле Оуэне вы рассказать ничего не можете?
— Ну, — вздыхаю я. — По-моему, он вел упорядоченную жизнь. Мне так кажется. — И вдруг ни с того, ни с сего заявляю:
— Он сбалансированно питался.
Я чувствую, что Кимбел разочарован, он спрашивает:
— Но какой он был человек? Кроме того… — он запинается, пытается улыбнуться, — что вы сейчас рассказали.
Что я могу сказать про Оуэна этому парню? Кичливый, надменный, жизнерадостный хуесос, который вечно пытался не заплатить по счету в «Nell's»? Что у его пениса было имя и звали его Микаэль? Нет. Спокойнее, Бэйтмен. Кажется, я улыбаюсь.
— Надеюсь, вы меня не допрашиваете? — удается мне выдавить.
— Вам так кажется? — спрашивает он. Вопрос звучит зловеще, но это не так.
— Да нет, — осторожно говорю я. — Нет, вообще-то.
Доводя меня до сумасшествия, он записывает еще что-то, потом, не поднимая глаз, покусывает кончик ручки и спрашивает:
— А где Пол бывал?
— Бывал? — переспрашиваю я.
— Да, — говорит он. — Где он бывал?
— Дайте подумать, — отвечаю я, постукивая пальцами по столу. -
«Новый порт», «Harry's», «Флейты», «Индокитай», «Nell's», «Корнел Клаб». Нью-йоркский яхт-клуб. Вот там обычно он и бывал.
У Кимбела озадаченный вид.
— У него была яхта?
Я запутался, и небрежно роняю:
— Нет. Он просто там бывал.
— Где он учился? — спрашивает он.
Я медлю:
— А вы разве не знаете?
— Я просто хотел узнать, знаете ли вы, — произносит он, не поднимая — глаз.
— М-м-м, в Йеле, — медленно отвечаю я. — Правильно?
— Да.
— А потом в бизнес-школе в Колумбии, — добавляю я. — Кажется.
— А перед этим? — спрашивает он.
— Если я правильно помню, в Сен Поле… То есть…
— Спасибо, этого хватит. Вообще-то это к делу не относится, — извиняется он. — Кажется, у меня больше нет вопросов. Пока никаких зацепок.
— Знаете, я бы… — тихо, тактично начинаю я. — Я хотел бы помочь.
— Я понимаю, — говорит он.
Еще одна долгая пауза. Он что-то отмечает, но, похоже, что-то не очень важное.
— Можете еще что-нибудь рассказать мне об Оуэне? — спрашивает он робко.
Я задумываюсь, потом слабым голосом говорю:
— В шестьдесят девятом нам обоим было по семь лет.
Кимбел улыбается:
— И мне тоже.
Притворяясь, что интересуюсь делом, я спрашиваю:
— Но у вас есть свидетели или отпечатки пальцев, или… Он устало перебивает меня:
— Есть сообщение на его автоответчике, где говорится, что он уехал в Лондон.
— Ну, может, так и есть? — с надеждой спрашиваю я.
— Его подруга так не считает, — бесцветно отвечает Кимбел.
Не успев это осознать, я думаю, какой пылинкой был Пол Оуэн в общем круговороте.
— Но… — я делаю паузу, — но кто-нибудь видел его в Лондоне?
Кимбел смотрит в свою книжку, перелистывает страницы, вновь смотрит на меня:
— В общем-то да.
— М-м-м, — говорю я.
— Мне было сложно получить внятное подтверждение, — признается он. — Стефан Хьюджс видел его там в ресторане, но я проверил и оказалось, что он принял за Пола Хуберта Айнсворта, так что…
—А-а-а.
— Вы помните, где вы были в тот вечер, когда исчез Пол? — Он смотрит в книжечку. — Двадцать четвертого июня?
— Господи… ну, наверное… — я думаю. — Наверное, я относил видеокассеты. — Открыв ящик стола, я вынимаю свой ежедневник и, просмотрев декабрь, объявляю:
— Я встречался с девушкой по имени Вероника… — нагло вру я, полностью это выдумав.
— Подождите, — смутившись, глядя в книжечку, произносит он. — У меня… другая информация. Мышцы моих ног напрягаются.
— Что?
— У меня другие сведения, — говорит он.
— Ну… — говорю я, неожиданно смутившись и испугавшись. Нуприн горчит в животе, говорю я. — Я… подождите… А что у вас за информация?
— Сейчас посмотрим… — он перелистывает странички, что-то находит. — Что вы были…
— Подождите, — смеюсь я. — Я могу ошибаться…
Моя спина покрывается потом.
— Ладно… — он останавливается. — Когда вы в последний раз были с Полем Оуэном? — спрашивает он.
— Мы, — о господи, Бэйтмен, придумай что-нибудь — мы ходили на новый мюзикл, который только что поставили. Он назывался… О Африка, Смелая Африка.
Я сглатываю.
— Дико смешной… что еще. Кажется, мы ужинали в «Orso's»… нет, в «Petaluma». Нет, в «Orso's».
Я останавливаюсь.
— По… последний раз когда я физически видел его… это было у банковского автомата. Не помню, какого… где-то возле «Nell's».
— В ту ночь, когда он исчез? — спрашивает Кимбел.
— Я не уверен, — отвечаю я.
— Мне кажется, вы путаетесь в датах, — глядя в книжечку, говорит он.
— Как это? — спрашиваю я. — А где, по-вашему, был Пол в тот вечер?
— В соответствии с его ежедневником, что было подтверждено его секретарем, он ужинал с… Маркусом Холберстамом, — говорит он.
— И? — спрашиваю я.
— Я допросил его.
— Маркуса?
— Да. Он отрицает это, — говорит Кимбел. — Хотя поначалу он не был уверен.
— Значит, Маркус отрицает.
— Да.
— И у него есть алиби? — теперь я повышенно восприимчив к его ответам.
— Да.
— Есть? — спрашивают. — Вы уверены?
— Я проверил, — произносит он со странной улыбкой. — Он чист.
Пауза.
— А-а.
— Ну, а где были вы? — смеется он.
Я тоже смеюсь, хотя и не понимаю, почему.
— И где же был Маркус?
Я почти хихикаю.
Кимбел по-прежнему смотрит на меня с улыбкой.
— Он не был с Полем Оуэном, — загадочно произносит он.
— Так с кем же он был? — я все еще смеюсь, но как во сне.
Кимбел открывает свою книжечку и впервые награждает меня слегка враждебным взглядом:
— Он был в «Atlantis» с Грегом Макдермоттом, Фредериком Дибблом, Гарри Ньюменом, Джорджем Батнером и… — Кимбел замолкает, потом поднимает глаза, — и вами.
Сейчас я думаю о том, как долго разлагался бы труп в этом кабинете. Когда я мечтаю, я обычно думаю вот о чем: поесть бы мясо на ребрышках в «Red, Hot and Blue» в Вашингтоне (округ Колумбия). Не сменить ли мне шампунь? Какое пиво на самом деле самое вкусное? Правда ли, что дизайнера Билла Робинсона переоценивают? Что происходит с IBM? Безграничная роскошь. Выражение «строить из себя крутого» — это наречие? Шаткий мир в Ассизи. Электрический свет. Совокупность роскоши. Высочайшей роскоши. Этот мерзавец носит тот же самый проклятый льняной костюм от Armani, что и я. Как легко было бы до смерти напугать этого пидораса. Кимбел абсолютно не подозревает, насколько я безучастен. В этом кабинете нет ни единого признака жизни и все же он продолжает делать пометки. К тому времени, как вы закончите читать это предложение, где-нибудь в мире взлетит или сядет пассажирский Боинг. Мне хочется пива «Пильзнер Уркел».
— Ах да, — говорю я. — Разумеется… Мы хотели, чтобы Пол Оуэн пришел. — Я киваю головой, словно вспоминая что-то, — но он сказал, что у него будут дела…
Потом, кротко:
— Наверное, я ужинал с Викторией… на следующий день.
— Послушайте, как я и говорил, меня всего лишь наняла Мередит, — вздыхает он, закрывая книжечку.
На всякий случай я спрашиваю:
— А вы знали, что Мередит Пауэл встречается с Броком Томпсоном?
Пожав плечами, он вздыхает:
— Об этом я ничего не знаю. Знаю лишь, что Пол Оуэн должен ей большую сумму денег.
— Да? — говорю я, кивая — вот как?
— Лично мне, — признается он, — кажется, что парень разыграл дурака. Свалил на время из города. Может, он и поехал в Лондон. Развеяться. Выпить. Да что угодно. Мне все равно кажется, что рано или поздно он объявится.