— Ар-эф-би! — сказал он Крейвенсу.
— То есть? — спросил специальный агент.
— Так встречают в Лас-Вегасе нефтяных королей-мультимиллионеров из Далласа. Комната, еда, напитки — все бесплатно, за счет владельцев.
— Верно, — согласился, зловеще усмехаясь, фэбээровец, — у нас тут все бесплатно, включая единственный напиток — воду, только никто тут не желает задерживаться.
Ничего не скажешь, внушительна эта главная цитадель ФБР! Особенно если вспомнить, что за этими несокрушимыми стенами находится в специальных залах картотека на 58 миллионов неблагонадежных лиц и организаций и 6,5 миллиона связанных с ними досье, считая почти полмиллиона досье на «подрывных лиц» и 33 тысячи дел «экстремистов». И прежде всего ФБР занимается политическим сыском, тратя более чем вдвое на работу против «подрывных», то есть политических, организации, нежели против организованной преступности в США!
Здание штаб-квартиры ФБР, громадное строение из серого бетона, занимает целый квартал между 9-й и 10-й улицами. По будням часть здания открыта для платных экскурсий. «Экскурсия» Гранта по этому зданию несколько затянулась. Его не водили по многочисленным лабораториям — химической, физической, дактилоскопической, баллистической, графологической, но он и без этого знал, что оборудованы они по последнему слову криминалистической техники. Огромная ЭВМ в течение трех-четырех минут сообщила, что его отпечатков пальцев нет среди дактилоскопий почти 65 миллионов американцев в «памяти» машины, но Крейвенс уже выписал грантовские отпечатки из министерства обороны. Нажав на клавиши ЭВМ, Крейвенс получил на экране справку о Гранте с обычными анкетными данными, а также приметами и прочее. В справке указывалось, что Грант не владеет автомашиной и не имеет водительских прав.
Трепещи, Джон Грант!.. Но нет, господа наследники Эдгара Гувера, вошедши в эту цитадель, он не оставит за ее порогом надежду на избавление…
Готовилось дело: «Народ дистрикта Колумбии против Джона Улисса Гранта-младшего».
— Вы можете пригласить адвоката, — с ехидной вежливостью напомнил ему Крейвенс. — Кого бы вы хотели нанять?
— Крейга, — ответил Джон Грант.
— Крейга?! — удивился Крейвенс. — Да он мертв!
— К сожалению, — сказал Грант. — И денег у меня нет. Буду защищаться сам. Эка важность! Наплевать мне на все это!
Джон Улисс Грант-младший был счастлив в тот день, день ареста, как никогда: он доказал, что и один в поле воин.
В тот день, 14 апреля, президент Картер заявил в интервью западноевропейскому телевидению:
«Наше терпение кончается. В случае если американские заложники в Тегеране не будут в ближайшее время освобождены, наши действия станут сильными и решительными, включая, возможно, военные меры. Мы оставляем за собой право предпринять любые шаги».
И в тот же день многие утренние американские газеты, в редакции которых Грант буквально на последние деньги послал по почте свой и Бека бюллетень, вслед за газетой «Сан-Франциско икзэменер», опередившей всех, напечатали содержавшиеся в нем суровые предупреждения. В предисловии к бюллетеню Грант писал:
«Почти двадцать лет назад наша пресса опозорила себя, утаив от общественности подготовку опасной для дела мира военной авантюры ЦРУ против Кубы в Заливе свиней. Во имя ложно понятых интересов безопасности, изменив прямому своему долгу, поступившись свободой печати, самая уважаемая у нас газета «Нью-Йорк таймс» и другие крупнейшие газеты и журналы скрыли от народа, опасаясь репрессий, правду о подготовке этой пагубной операции и сели в лужу вместе с администрацией перед лицом всего человечества. Сегодня ЦРУ готовит новую подобную авантюру в Иране, давно осуществляет вооруженные провокации в Афганистане. Пусть же встанут на пути поджигателей войны честные газетчики и журналисты, если они еще остались в Америке, и обуздают агрессоров!..»
И в отдельных газетах не только Америки, но и Западной Европы появились такие тревожные сообщения:
«Пентагон готовит группу диверсионных войск специального назначения для возможного нанесения удара по Ирану. Эти войска представляют собой сверхсекретные отборные части, которые могут быть введены в действие по личному приказу президента. Их численность и функции строго засекречены. Как стало, однако, известно, эти отборные части «зеленых и черных беретов» входят в состав контингента войск особого назначения, дислоцированного в Форт-Брагге, штат Северная Каролина, а также на базах в Форт-Бенинге штата Джорджия, Форт-Блиссе и Форт-Сэм-Хьюстоне штата Техас и Сан-Диего в Калифорнии.
Такие же ударные части размещены по всему миру, в частности на Окинаве, девять батальонов войск особого назначения находятся, помимо США и зоны Панамского канала, в Западной Германии и других местах.
Совместно с израильскими и западногерманскими спецслужбами спецвойска США разработали несколько вариантов освобождения захваченных в посольстве США в Тегеране американских заложников. Один из вариантов предусматривает одновременный налет американской авиации на иранские нефтепромыслы на юге страны, захват тегеранского международного аэропорта и расположенных около него радарных установок, а также высадку на территорию посольства США вертолетного десанта. Другой вариант заключается в ночном штурме здания посольства, который осуществят десятки агентов, заранее переброшенных на территорию Ирана под видом моряков, туристов и различных специалистов…»[13]
Сообщения эти были переданы по радио, их читали дикторы телевизионных студий.
Предупрежден, как гласит американская поговорка, вооружен. Расшифровав тайные замыслы американской военщины, прогрессивная печать, радио и телевидение сорвали эти крайне опасные для мира планы, и Джон Грант мог с полным основанием сказать себе, что и он вместе с Уинстоном Беком приложил к этому руку, и это давало ему такое глубочайшее моральное удовлетворение, какого он никогда раньше не знал. Потому и был счастлив Джон Грант, оказавшись за решеткой.
Дональд Дункан, бывший мастер-сержант «зеленых беретов», разоблачивший их в своей книге 1969 года «Новые легионы», писал:
«Я был уверен, что эти войска вступят в Венгрию в 56-м году, но, по-видимому, их остановили политики».
На этот раз их остановит огласка! Остановит потеря момента внезапности!
Всем сердцем желая скорейшего освобождения американским заложникам в тегеранском посольстве, по крайней мере тем из них, кто не был замешан в шпионских операциях, он тем не менее никак не мог одобрить рискованный для мира во всем мире заговор ЦРУ и Пентагона, отвечающий в первую очередь спекулятивной предвыборной стратегии президента Картера, играющего судьбами не только пятидесяти заложников, но и миллионов и миллионов людей всего мира.
Всего за полчаса до ареста он послал Шарлин по старому адресу экземпляр бюллетеня вместе с вырезками из газет…
ТЕНЬ ДЖ. ЭДГАРА ГУВЕРА
Сразу после ареста его здорово отделали четверо джи-менов за «сопротивление при задержании», хотя он и не думал сопротивляться. Он принял это философски, как месть Крейвенса.
Джи-мены предъявили ему официальное обвинение не в убийстве Уинстона Бека, как он опасался, а в сопротивлении властям, отказе от дачи показаний и бегстве от закона. Фотографы ФБР сняли его поляроидами фас и в профиль, взяли отпечатки его пальцев. Допрашивали посменно Крейвенс и Янкелевич и четверо столичных фэбээровцев. Сменяясь, джи-мены шли в соседнюю комнату курить сигареты и пить кофе и кока-колу.
Из вопросов Крейвенса Грант понял, что ФБР произвело обыск в его нью-йоркской квартире, перерыло его библиотеку. Грант потребовал, чтобы ему предъявили ордер на арест.
За этим у них дело не стало. Ему показали такой ордер, подписанный окружным судьей города Нью-Йорка Констанс Бейкер Мотли. Он захотел увидеть документ на его арест в Вашингтоне: перед ним положили его с подписью окружного судьи дистрикта Колумбия Уильяма Б. Брайанта. Все чин чинарем и никакого нарушения американской законности.
Грант потребовал, чтобы его связали с нью-йоркским адвокатом, который вел дело жертв «оранжевой смерти». Тот спросил:
— Деньги у вас есть?
— Нет, — ответил он чистосердечно, решив, что дело его швах.
— Ничего, — сказал адвокат. — У нас в Национальной адвокатской гильдии имеются свои люди почти во всех крупных городах, которые оказывают бесплатную помощь жертвам режима и политическим узникам. Я читал ваш бюллетень. К вам сегодня же придет адвокат. А пока вы имеете право не отвечать на вопросы.
Вечером к нему пришел адвокат Эзра Дж. Левитан.
Мистер Левитан взялся вести его дело, хотя был крайне загружен. Грант обещал заплатить ему, когда выйдет его книга, которую он сумел пристроить в одно левое издательство.
— О! Мне, кажется, крепко повезло, — с легкой иронией и изрядной долей пессимизма воскликнул Левитан. — Но не будем строить воздушные замки. Возьмите-ка пока вот это! — Он пошарил в кармане и извлек на свет божий замусоленный доллар. — Возьмите!
— Зачем? — недоумевающе спросил Грант.
— А теперь дайте его мне обратно. Так! Теперь я могу с чистой совестью сказать, что вы наняли меня, дав мне аванс.
— Но ведь это ваш доллар, — продолжал недоумевать Грант.
— Разве? Но ведь это никому не известно, кроме нас с вами, не так ли. И сумма аванса — это наш с вами секрет. Итак, вы мой законный клиент.
Грант пожаловался, что ему не дают в камере ни читать, ни писать.
— Это мы сейчас устроим, — успокоил его мистер Левитан. — Я позвоню в Американский союз борьбы за гражданские права.
Симпатичный Эзра Дж. Левитан так представился Гранту:
— Перед вами, сэр, самый разнесчастный и бедный адвокатишко дистрикта Колумбия, а может быть, и всех Соединенных Штатов. Деньги я люблю не меньше других граждан Америки, но почему-то постоянно и неизменно берусь вести дела безденежных клиентов. Врожденный альтруизм превратил меня в мученика идеи. Будь я Ротшильдом, все равно просадил бы я весь свой капитал на защиту униженных и оскорбленных. При сенаторе Джо Маккарти меня выгнали из адвокатуры, занесли в «черный список». В годы вьетнамской эры я едва не превратился в хиппи, порой не имея в кармане на хлеб насущный. Тогда я защищал диссидентов, призывников и демонстрантов, протестовавших против войны во Вьетнаме. Теперь я веду дела политических заключенных, а их у нас тысячи, хотя факт этот не рекламируется. Я защищал борцов за свободу Пуэрто-Рико, за гражданские права негров, индейцев, мексиканских брасерос. И никто из них не платил мне. Мне надоело повторять слова президента Картера: «Поддержка нами прав человека должна быть абсолютной», потому что никто у нас не верит в этот демагогический лозунг. В судах и в тюрьмах наших самым грубым образом попирают права человека, как установила в августе прошлого года Международная комиссия юристов, которую я снабдил вопиющими подтверждениями этого и конкретными примерами и которая представила свой доклад ООН. Если надо будет, я обращусь и в ООН по вашему делу. Учтите, что мы с вами имеем дело с самым мощным репрессивно-карательным аппаратом в «свободном мире». В этом здании хранятся почти полмиллиона досье на инакомыслящих и неблагонадежных. Вами интересуется еще и ЦРУ.