Наш переводчик шагнул к нему и приказал отпереть замок. Человек внутри начал оправдываться, что у него нет ключа.
Кто-то из спецназовцев велел принести ключ. Человек растворился в темноте, и мы услышали быстрые удаляющиеся шаги по лестнице.
Черт!
«Вперед! — крикнул я. — Ко всем матерям, ломайте решетку!»
Мы вломились в дом и начали зачистку. Два нижних этажа оказались совершенно пусты.
Я взбежал по лестнице на третий этаж и прижался к стене у двери комнаты, выходившей окнами на улицу, ожидая, пока остальные наши парни соберутся у меня за спиной. Как только я сделал шаг, собираясь войти в комнату, раздался взрыв.
Каким-то чудом я не был ранен, хотя ощутил на себе всю силу взрыва. «Кто, мать вашу, кинул гранату?!» — заорал я.
Никто. И в комнате никого не было. Кто-то выстрелил по зданию из РПГ.
Тут же раздались автоматные очереди. Мы перегруппировались. Иракцы, бывшие в доме, очевидно, сбежали и передали информацию о нашем местонахождении другим боевикам. Самое неприятное заключалось в том, что стены здания, где мы оказались, легко пробивались реактивными гранатами инсургентов. Если бы мы оставались внутри, нас бы поджарили.
Быстро наружу! Немедленно!
Как только последний из наших бойцов выскочил из дома, мощный взрыв сотряс улицу: боевики ниже по улице привели в действие мощное самодельное взрывное устройство (СВУ). Взрыв был такой силы, что сбил с ног несколько наших бойцов. В ушах звенело, когда мы вбежали в еще одно находящееся поблизости здание. Но, как только мы заперли входную дверь, разверзся ад. По нам стреляли со всех сторон, и даже сверху.
Одна пуля угодила мне в шлем. Ночь стала абсолютно черной. Я ослеп.
Это была моя первая ночь в Садр-Сити, и очень похоже было, что очень скоро она может стать моей последней ночью на земле.
С запада
Вплоть до этого момента моя четвертая боевая командировка в Ирак была лишена ярких событий. Можно сказать, что она была скучной.
Взвод «Дельта» прибыл примерно месяцем раньше в район города Аль-Каим близ сирийской границы. Предполагалось, что мы будем участвовать в дальних пустынных патрулях, но вместо этого мы все время занимались постройкой базового лагеря с помощью «морских пчел»[123]. У нас не только не происходило ничего такого, о чем стоило бы рассказывать, но и морские пехотинцы, которым принадлежала база, понемногу сворачивали ее; а это значило, что всю проделанную нами работу в ближайшем будущем надо будет ликвидировать. Мы не очень понимали, в чем тут логика.
Наш боевой дух совсем упал, когда однажды утром старшина рискнул жизнью, то есть зашел в мою комнату и разбудил меня, тряся за плечо.
«Какого дьявола?!» — заорал я, вскакивая.
«Тише, — сказал старшина. — Одевайся и иди за мной».
«Я спать хочу».
«Ты захочешь идти со мной, когда узнаешь, в чем дело. Формируется сводное подразделение для действий в Багдаде».
Сводное подразделение? Отлично!
Все происходящее напомнило мне фильм «День сурка»[124], но в хорошем смысле. В прошлый раз я был в Багдаде, и оттуда меня направили на запад. Теперь я был на западе, и меня направляли на восток.
Почему именно меня? Не знаю.
Если верить старшине, меня выбрали по двум причинам: во-первых, я был опытным лид-петти-офицером, во-вторых (и это важнее), я был снайпером. Для участия в этом деле снайперов стягивали со всей страны, хотя нас и не посвящали в детали предстоящей операции. Старшина даже не знал толком, где нам придется воевать — в городе или в сельской местности.
Вот дерьмо, подумал я, нас отправляют в Иран.
Секретом Полишинеля было то, что иранцы вооружают и тренируют боевиков, а в некоторых случаях и сами нападают на войска западной коалиции. Ходили слухи, что на границе формируется армия, призванная остановить это вмешательство.
Вместе с конвоем я отправился на крупнейшую в провинции Аль-Анбар авиабазу аль-Асад, где располагался штаб командующего расположенными здесь войсками. Тут я узнал, что нас направляют вовсе не на границу с Ираном. Для нас нашлось кое-что похуже: Садр-Сити.
Несколько лет назад я был в этих местах с поляками из отряда GROM. За это время Садр-Сити превратился в настоящее змеиное гнездо. Здесь жили два миллиона шиитов. Радикальный антиамериканский духовный лидер Муктада Ac-Садр (само место получило свое наименование в честь его отца) сформировал здесь отряды ополчения, названного «Армия Махди» (по-арабски — «Джаиш аль-Махди»), Здесь действовали и другие боевики, но «Армия Махди» была куда более крупной и грозной силой.
При скрытой поддержке Ирана боевики собрали силы и начали минометные и ракетные обстрелы Зеленой зоны Багдада. Вся эта территория была змеиным гнездом. Точно так же, как в Фаллудже и Рамади, боевики были неоднородны по своему составу. В их среде были разные группировки, имевшие очень разный уровень боевой подготовки. Армия Махди преимущественно состояла из шиитов, хотя до сих пор в Иране мне в основном приходилось воевать с суннитами. Но, честно говоря, это практически одинаковые задницы.
Все это меня устраивало.
Командование отозвало снайперов и передовых авианаводчиков, а также некоторых офицеров и старшин из 3-го и 8-го разведывательно-диверсионных отрядов, и сформировало из них сводный взвод. Всего нас было около 30 человек. В некотором смысле это была «команда всех звезд», в которую вошли лучшие из лучших. И она была чрезвычайно насыщена снайперами, поскольку идея состояла в том, чтобы использовать тактические приемы, разработанные нами в Фаллудже, Рамади и в других местах.
Это было собрание талантов, но, поскольку все мы до этого служили в разных частях, нам требовалось время, чтобы получше узнать друг друга. Небольшие различия в том, как действуют «морские котики» западного и восточного побережья, могут привести к большим проблемам, если дело дойдет до огневого контакта. Нам также требовалось решить множество организационных вопросов, назначить навигаторов и т. д.
Армейское командование приняло решение создать буферную зону, чтобы держать боевиков на таком расстоянии от Зеленой зоны, откуда они не смогут проводить ракетные обстрелы. Для осуществления этого решения Садр-Сити должны были обнести бетонным забором, названным «Т-стеной». Забор должен был охватить примерно четверть этих трущоб. Наша задача состояла в том, чтобы прикрыть строителей, возводящих эту стену, и уничтожить в процессе как можно больше плохих парней.
Тем, кто строил этот забор, выпала исключительно опасная работа. Подъемный кран должен был брать одну за другой подготовленные бетонные секции и устанавливать их на место. Монтажникам оставалось фиксировать секции и отцеплять стропы.
Чаще всего это требовалось делать под огнем. И стреляли по ним не дробью. У боевиков было самое разнообразное оружие, от автоматов Калашникова до РПГ. У парней из этой Армии были крепкие яйца.
Части армейского спецназа какое-то время уже действовали в Садр-Сити, и они дали нам проводников и некоторые разведданные. Примерно неделя у нас ушла на то, чтобы определить, как мы будем взаимодействовать и как мы собираемся побрить эту кошку. Когда все было определено и мы уже развернули передовую оперативную базу, пришел приказ провести пешее ночное патрулирование Садр-Сити. Некоторые из нас попытались возражать, доказывая, что в таком предприятии мало смысла: место кишело боевиками, желающими нас убить, а в пешем патруле мы представляем собой легкую цель.
Но кто-то решил, что отличным решением проблемы будет проникнуть на территорию Садр-Сити глубокой ночью. Сделайте это незаметно, сказали нам, и проблем не будет.
Так мы и поступили.
Выстрел в спину
Они ошиблись.
Я лежал на земле. В мою голову попала пуля, и я ничего не видел. Кровь струилась по моему лицу. Проведя рукой по голове, я с удивлением обнаружил, что она не только на месте, но даже в целости. Но я знал, что меня подстрелили.
Я понял, что мой шлем, который не был плотно пристегнут, съехал назад. Я потащил его к себе, и вдруг снова стал видеть. Пуля ударила в шлем, но, по невероятной счастливой случайности, срикошетила от прибора ночного видения. Шлем съехал назад, но больше никакого вреда мне этот выстрел не причинил. Когда я потянул его вперед, поле зрения расчистилось, и я снова стал видеть. Я не ослеп, но в замешательстве я не понимал, что происходит.
Несколькими секундами позже в спину мне попала крупнокалиберная пуля. Она сбила меня с ног. К счастью, пуля угодила в пластину бронежилета.
Тем не менее я был в состоянии шока. Между тем нас окружили. Перекликаясь, мы отступили к рынку, через который прошли, двигаясь вперед. Мы организовали огневое взаимодействие и начали скоординированное продвижение.
К этому моменту кварталы вокруг нас напоминали худшие сцены из фильма «Падение „Черного ястреба“[125]. Было похоже на то, что каждый боевик, чуть ли не каждый местный житель, хотел заполучить на память кусочек американцев, имевших глупость залезть в глубь Садр-Сити.
Мы не могли добраться до здания, к которому собирались отступить. По рации мы вызвали СВР (силы быстрого реагирования), нашу кавалерию. Нам нужна была поддержка и эвакуация.
Появилась группа армейских «страйкеров»[126]. «Страйкеры» — это хорошо бронированные бронетранспортеры, и они вели огонь по всякому замеченному движению. Целей у них было предостаточно: сотни боевиков облепили крыши близлежащих зданий, пытаясь достать нас. Заметив «страйкеры», боевики тут же утратили к нам интерес, теперь они пытались подбить эти большие бронированные машины. Но тут повстанцы просчитались. Дальнейшее напоминало видеоигру — парни начали сыпаться с крыши.
«Черт вас всех побери, спасибо!» — громко заорал я, когда машины достигли нас. Мне показалось, что где-то на заднем плане я слышу кавалерийский горн.