по возможности устранить ее. Когда я вошел, грудная клетка ребенка была уже вскрыта. Первое, что бросилось в глаза,— очень большое сердце. Из-за болезни оно увеличилось в три раза. Затем нельзя было не удивиться тому, что почти нигде не было видно следов крови. Билось большое сердце, руки хирурга прикасались к нему весьма, на мой взгляд, бесцеремонно. В поисках дефекта он вводил палец в сердечную мышцу, да так глубоко, что тот весь исчезал в ней. Морроу смело, всей ладонью, дотрагивался до сердца и поворачивал его из стороны в сторону, чтобы лучше рассмотреть. А оно продолжало жить. Оно билось и у него в руке! Потому что вокруг операционного стола было наставлено много сложных приборов, которые все долгие часы операции защищали хрупкий организм больного ребенка и помогали ему жить, а его сердцу биться. Бесшумно и ловко двигались помощники хирурга, их было человек десять. И я, робевший до входа в операционную, не мог оторвать глаз от, казалось, волшебных рук доктора Морроу и от большого сердца, бьющегося и страстно желающего жить, несмотря ни на что!
Во имя таких свершений, как эта операция, во имя здоровья и жизни человека и решили медики СССР и США объединить свои усилия. Благороднейшее дело!
Поскольку я веду рассказ о научном сотрудничестве между СССР и США, стоит вспомнить об одном вёсьма любопытном документе. Вот строки из него: «Недавнее общее умиротворение предоставляет миру возможность заняться без помех науками и ремеслами, которые объединяют человечество. Огромный прогресс Вашей страны во всех областях науки указывает, что иностранная держава может стать для нас источником, из которого наш труд получит значительную помощь. Разрешите поэтому нам через Ваше посредничество начать объединять два полушария, общими усилиями способствовать развитию Науки, необходимость чего равным образом ощущается образованными людьми Вашей страны и нашими собственными учеными».
Это пишет американский ученый своему русскому коллеге. Звучит актуально, не правда ли? Хотя написаны эти строки в 1817 году. Да, уже тогда существовали кое-какие практические связи между учеными двух стран. В наше время, как сказали в Национальном институте здоровья, отдельные контакты между медиками СССР и США тоже имели место, но только с 1958 года начался обмен делегациями и отдельными специалистами на официальном уровне (до 1972 года было 70 таких делегаций и 194 таких специалиста). Контакты столь незначительных масштабов, разумеется, не позволяли говорить о какой-то совместной работе, о действительно тесном научном сотрудничестве.
Во время визита президента США в Москву в мае 1972 года было подписано специальное соглашение об американо-советском сотрудничестве в области медицины. Для начала американские и советские ученые решили сотрудничать в трех важнейших областях современной медицины: сердечно-сосудистые заболевания, злокачественные опухоли, гигиенические аспекты охраны окружающей среды. Мои собеседники подчеркивали конкретность намеченных и уже проводящихся в жизнь планов. Так, было решено, что по этим проблемам будут совместно работать аналогичные американские и советские научно-исследовательские институты. Они напрямую, без посредников, уже осуществляли научные контакты, носившие самый деловой повседневный характер.
Внутри каждой из этих трех главных отраслей сотрудничества были четко намечены общие темы для совместной разработки и не менее четко определен механизм сотрудничества. Это обмен делегациями и отдельными специалистами, совместные совещания (как на американской базе, так и на нашей), обмен публикациями и всевозможной научной информацией, а также опытом исследований и медицинским оборудованием, совместное проведение научных экспериментов и исследований, обмен медикаментами, реактивами, биологическими препаратами... Все основные научные темы, ставшие теперь общими, были обсуждены совместно, многие американские и наши медики уже работали друг у друга. Был налажен обмен и, так сказать, вещественными доказательствами тех или иных достижений.
В онкологическом институте американцы показали штаммы вирусов, открытых советскими учеными и присланных сюда американским коллегам. Последние говорили, что это был очень ценный дар и вклад в общее дело борьбы против раковых заболеваний. Эти штаммы необходимы для совместного изучения, цель которого — подтвердить вирусное происхождение некоторых опухолей. Одновременно осуществлялся и обмен лекарственными противоопухолевыми препаратами.
Получены были интересные результаты параллельных исследований вирусов, выделенных в СССР и США из некоторых форм опухолей животных и человека. Как в этой области совместной работы, так и в других областях очень важным достижением (без него вообще нельзя было бы говорить о развитии сотрудничества) стала разработка единой методологии. Лаконично и емко подвел первые итоги нашего сотрудничества в этой сфере директор Национального института раковых заболеваний США Фрэнк Рашер:
«Советским и американским ученым есть чем поделиться друг с другом. В Советском Союзе, например, лучше, чем в любой другой стране, налажена ранняя диагностика рака и наблюдение за больными. В свою очередь американские ученые могут поделиться значительным опытом в изучении влияния окружающей среды на возникновение болезни. После заключения соглашения между двумя странами в области медицины и здравоохранения сотрудничество советских и американских ученых стало еще более плодотворным. Мы получили возможность обмениваться лекарствами и новейшей информацией о результатах лечения. Ученые могут сравнивать эффективность применяемых лекарств и анализировать сведения о состоянии больных, получаемые в обеих странах».
Небольшой комментарий к этим словам Рашера. В институте, руководимом им, мне популярно объяснили, что под общепринятым термином «рак» скрывается около ста болезней. Десять (!) из них уже успешно лечат лекарственными препаратами. Отсюда чрезвычайная важность обмена лекарствами. Фрэнк Рашер говорил: «Как в Советском Союзе, так и в Соединенных Штатах разработан ряд медицинских препаратов для лечения рака, многие из которых значительно отличаются друг от друга. Обмениваясь ими и применяя их в различных комбинациях, ученые двух стран находят наиболее эффективные способы лечения.
Еще один комментарий. Рашер упомянул об анализе сведений о состоянии больных, получаемых в обеих странах. Мне говорили в институте о важности этой стороны совместной работы. Такого рода статистика, анализ ее и обмен этими данными — одна из составных частей общего наступления на рак и на другие болезни. Здесь медицине приходит сегодня на помощь современная вычислительная техника. Чтобы такой анализ был однотипным, обоюдопонятным, было решено провести его и в США, и в СССР на американских вычислительных машинах. Вот так и вырисовывались все четче и четче контуры сотрудничества.
О совместной борьбе против рака мне рассказал Джон Молови (Национальный институт рака):
— Сотрудничество американских и советских онкологов развивается успешно. С каждым годом мы сообща делаем все больше и больше. Причем наши научные контакты очень обширны и конкретны. Десятки онкологических научных учреждений США и СССР за последние два-три года провели много экспериментальных и клинических испытаний американских и советских противоопухолевых препаратов. Мы очень высоко оцениваем такие перекрестные испытания. Сейчас наша совместная работа ведется по таким главным направлениям: химиотерапия и иммунотерапия опухолей, изучение вирусов лейкозов и опухолей животных и человека, генетика опухолевых клеток. Сам я специалист по вирусологии рака. В этой области мы обменялись с советскими коллегами образцами вирусов, которые, возможно, могут быть возбудителями некоторых видов рака. Взаимное, с двух сторон, советской и американской, изучение этих вирусов приносит науке очень большую пользу. Недавно мы получили из Сухумского питомника двух павианов. Советские ученые вырастили вирус, взятый из организма человека, страдающего лейкемией, и привили его этим обезьянам. Несколько десятков наших специалистов продолжили здесь опыт советских коллег, исследовав течение болезни у этих павианов. Штамм опухолеродного вируса, который сухумские ученые переслали в США, был тщательно изучен нами, и наши специалисты подтвердили, что он может быть возбудителем лейкозов. В этом направлении сейчас ведется большая исследовательская работа. Нельзя не отметить, что такого рода кооперирование позволяет вести исследования гораздо быстрее, чем это удалось бы сделать порознь. Вместе работать лучше.
Горячо, со знанием дела говорил мне о том, как важны такие научные контакты, Джозеф Саундерс, отвечающий в этом институте за координацию совместной работы американских и советских онкологов. Он особо подчеркивал ту взаимную выгоду, которую извлекают ученые обеих стран. Вот несколько конкретных примеров.
В нашей стране смертность от рака меньше, чем в любой развитой капиталистической стране. Почему?
Секрет в нашей системе здравоохранения. Бесплатная медицинская помощь позволяет проводить массовые осмотры населения и во многих случаях обнаруживать заболевания на ранних стадиях. То есть тут залог успеха в профилактике. Изучение нашей профилактической работы представляет большой интерес для американских онкологов. С другой стороны, наши специалисты отмечают, что и нам есть чему поучиться в США, особенно с точки зрения современного оборудования медицинских центров, их насыщенности электронно-вычислительной техникой. Но главное — это обмен научной информацией, совместная работа плечом к плечу. Я неоднократно слышал от американских ученых (причем не только медиков) очень лестные отзывы о высоком профессиональном уровне советских специалистов, об оригинальности и богатстве их научных идей.
Любопытная беседа произошла у меня с директором Национального института глазных болезней Карлом Капфером. Понятно, что и в развитии этой отрасли медицины заинтересована едва ли не половина человечества (хотя бы те, кто носит очки). Как советские, так и американские специалисты немалого достигли. Например, наши хирурги первыми в мире применили лазерные лучи при лечении глаукомы, а американцам принадлежит ведущая роль в использовании лазера при лечении сетчатки глаза. Карл Капфер со справедливой, по-моему, обидой сетовал на то, что в его сфере деятельности американские и советские специалисты до сих пор не имеют таких контактов, как, окажем, онкологи. «Почему и мы не охвачены такими же американо-советскими соглашениями, какие есть у них?! — возмущался он. — Напишите об этом, пожалуйста, в вашем журнале»,— настаивал ученый.