Почему Брэди выскользнул из ее кровати тайком, не сочтя нужным попрощаться? Впрочем, конкретное объяснение этого обстоятельства не имело особого значения. Просто между ними была мимолетная вспышка плотского желания, и ей наступил конец. Марисса и сама не рассчитывала развивать их отношения!
Прошлую ночь она поддалась страсти, но при свете дня осознала совершенную ошибку. И вина за эту ошибку лежит исключительно на ней. Ей не за что осуждать Брэди. Он был настойчив и упорен в своих уговорах и ухаживаниях, однако ей надлежало проявить большую непреклонность. В конце концов, ей ли не знать цену любви, затмевающей здравый смысл. Однажды эта цена оказалась для нее непосильно высока.
Зазвонил телефон. В изнеможении, которое не имело никакого отношения к бессоннице минувшей ночи, Марисса вяло ответила:
– Алло!
– Похоже, ты только сейчас проснулась?
Ей никогда еще не приходилось разговаривать с Брэди по телефону. Но его глубокий, рокочущий баритон невозможно было с кем-то спутать. У Мариссы тревожно забилось сердце. Она тут же поклялась себе, что с этого момента будет держаться с предельным самообладанием.
– Доброе утро, Брэди.
– Извини, что мне пришлось рано уйти. Но если это немного утешит тебя, должен признаться: оставить твою постель было совсем не просто. Я хотел попрощаться, но ты так сладко спала, что я не стал тебя будить.
Марисса пережила краткий миг борьбы с собственной совестью, но любопытство одержало в ней верх.
– А куда ты уехал?
– На сегодняшнее утро у меня было назначено свидание с моей агентшей. Мы встретились за завтраком в «Мэншионе».
– А твоя агентша живет в Далласе?
– Нет, она из Нью-Йорка и завзятая горожанка. А поскольку я почти никогда не выезжаю из Арканзаса, а она ненавидит «глухомань», как она называет мою гору, то ей приходится нелегко. Поэтому она так ухватилась за возможность встретиться со мной в цивилизованном месте. Я понимаю, что представлять мои интересы дело не из легких, и решил, что просто обязан пойти ей навстречу и устроил этот завтрак.
Его тон внезапно изменился, голос зазвучал нежно, интимно.
– Правда, я пошел на это с неохотой. Ты умудряешься оставаться желанной даже во сне.
Марисса не могла больше слушать его.
– Брэди, я хотела сказать про эту прошлую ночь…
– Что это была за ночь!
– Я хочу, чтобы ты знал: я целиком виню за нее только себя.
– О какой вине ты говоришь?
– Это не должно больше повторяться!
– Черт возьми, тебя невозможно оставить на час, ты сразу же принимаешься молоть чепуху!
Марисса должна была сказать это, хотя ей очень не хотелось.
– Послушай, Брэди. Хорошо, что ты не вернулся, а просто позвонил. Новая встреча принесла бы боль нам обоим и была бы излишней. Теперь мы можем считать себя в расчете. И никакого продолжения наши отношения иметь не должны.
Его длительное молчание причиняло Мариссе боль.
– Ты хочешь сказать, что все кончилось, не успев начаться. Как это аккуратно, как стерильно, Марисса! Быстро и почти бескровно, как современная хирургия!
Она закрыла глаза.
– Я знаю, что тебе это непонятно, и сожалею, что не могу объясниться с тобой совершенно откровенно. Но поверь мне на слово: так будет лучше всего. Возвращайся к себе на гору. Создавай там свои шедевры. И забудь меня. Время облегчит эту задачу. Вот увидишь!
– Я люблю, когда что-то дается мне легко. Но знаешь, милая, в том, что касается нас с тобой, почему-то не получается никакой легкости. И не думаю, что нас ожидает легкое будущее.
– Прощай, Брэди, – сказала Марисса, поспешно, чтобы не передумать, вешая трубку. Потом она спряталась с головой под одеяло, целиком отдавшись захлестнувшим ее эмоциям.
У нее возникло ощущение, будто она цепляется ногтями за отвесный утес, а вместе с этим – за жизнь. Ее поддерживала лишь уверенность в собственной правоте. Но и непоколебимая правота не могла смягчить мучительную боль, угрожавшую разорвать ее настрадавшееся сердце.
В конце концов Марисса заставила себя встать и пойти под душ. Она откинула воспоминания о том, другом душе в его доме и пустила ледяную воду. Через несколько минут закаленная в своей решимости, твердая и непреклонная, Марисса закуталась в махровый халат и вернулась в спальню.
Она ничуть не удивилась, застав там Сиси у французского окна, которая вольготно устроилась с ногами в кресле, прихлебывая мелкими глоточками ароматный кофе. Они вот так запросто ходили друг к дружке с тех пор, как были девчонками.
– Добрый день, – сказала Сиси. – У тебя, я смотрю, сегодня поздний старт. Ты хорошо себя чувствуешь?
Марисса подошла к кофейному столику и наполнила вторую тоненькую чашечку бодрящей жидкостью. После первого глотка восхитительно-душистого напитка она решила поощрить кулинарное мастерство Лилиан прибавкой к жалованью.
– Сегодня утром мне почему-то хотелось вволю понежиться. А ты где летала?
– Мне пришлось немного перешить платье, в котором я пойду на сегодняшний вечер, и я ездила его забирать.
Глаза Сиси сверкали.
– Как бы мне хотелось, чтобы ты на него посмотрела!
Марисса улыбнулась.
– А разве мы не вместе его покупали?
Марисса была даже заинтригована. Она не могла вообразить, чтобы Сиси что-нибудь приобрела без ее совета. Они всегда вместе ездили за покупками и сообща занимались разными другими делами.
– Я купила его, пока ты гостила в Арканзасе.
– Ах вот как…
– Мы же тогда не рассчитывали, что ты так быстро вернешься, помнишь?
Марисса присела на пуфик напротив Сиси.
– Да, наверное.
Она сделала большой глоток кофе, надеясь, что от этого ее мозг заработает интенсивнее. Та жизнь, которую она вела до своего рокового путешествия, ее светские обязанности и те усилия, которые она прилагала, чтобы поддерживать безукоризненную внешность, стали уделом далекого прошлого, хотя ее отделяло от них не более двух недель.
– А с кем ты будешь сегодня вечером? – заговорщическим тоном спросила Сиси.
Марисса знала, куда клонит подруга, и не торопилась с ответом. В этот момент перед ее мысленным взором промелькнула вся ее жизнь последних лет. Череда обедов, ужинов, вечеринок, заседаний комитетов и клубов. Марисса позавидовала воодушевлению и бесхитростности, с которыми Сиси относилась ко всем этим, как у них говорилось, «событиям».
– Я буду одна, – пожала плечами Марисса. – С тех пор, как я вернулась, я еще мало кого видела. Так что можешь мне порекомендовать кого-нибудь в спутники на сегодня.
– Да что ты! – Сиси в волнении поставила чашку, расплескав кофе по фарфоровому блюдечку. – А как же Брэди Маккалок? Я была уверена, что вы придете вместе.
– Нет. – Марисса пожала плечами, постаравшись вложить в этот жест максимальную небрежность. – Он вернулся в Арканзас.
– Вот это да… – разочарованно протянула Сиси. – Но, Марисса, вокруг столько мужчин, которые с радостью составили бы тебе компанию. Только свистни, в смысле, конечно, достаточно набрать номер!
– Я еще не уверена, что пойду!
– Но ты должна появиться! Не пойти, потому что тебя нет в городе, это – одно. Но ты в городе. Так что ты обязана присутствовать.
Марисса собралась что-то возразить, чтобы опровергнуть странную логику Сиси, но решила, что не стоит тратить на это силы. Подруга все равно осталась бы при своем мнении.
– А ты с кем идешь? – спросила она, чтобы переменить тему.
– С Эдвардом Маккарти. Правда, Джейн больна, так что я должна явиться пораньше. Надо проверить, чтобы все лоты были готовы. Я сказала ему, что поеду на своей машине, и мы встретимся уже на аукционе.
Сиси улыбнулась своим мыслям.
– А почему бы мне не заехать по пути за тобой! Ты бы нам очень помогла, Марисса!
– Не стоит, Сиси.
– Но ты ведь придешь, правда? Знаешь, такая женщина, как ты, может явиться и одна, – великодушно заметила Сиси.
– Знаю. Хорошо, я подумаю, – сдалась Марисса.
Сиси рассматривала ее в задумчивости.
– Ты сильно изменилась после возвращения. Но я не могу сказать, в чем именно.
Марисса покачала головой.
– А по-моему, я такая же, как была. Правда, иногда я жалею, что перемен не произошло. А теперь скажи, что ты там еще напланировала на сегодняшний вечер?
– Я должна сходить в парикмахерскую сделать прическу.
При этих словах Сиси посмотрела на часы и подскочила, как ужаленная.
– Ого! Мне пора бежать!
У двери она остановилась и оглянулась на подругу.
– Марисса, ты ведь знаешь, что если у тебя какая-то проблема, я всегда готова помочь. О'кей?
– Знаю-знаю, дорогая, – растроганно пробормотала Марисса. – Спасибо тебе!
Для Мариссы этот день тянулся бесконечно долго. Заняться было нечем, никакие обычные дела не привлекали ее. Может быть, отправиться по магазинам? Но она не могла придумать, что бы ей вдруг могло потребоваться, а бродить бесцельно Марисса не любила.
Брэди не давал о себе знать.
Марисса около часа просидела за письменным столом, досконально изучая свой календарь на последующие месяцы, а потом тщательно просмотрела папки с материалами о деятельности различных благотворительных обществ, в которых она состояла действительным или почетным членом, а то и учредителем. Все встречи были расписаны, все документы были в идеальном порядке.
А Брэди по-прежнему не объявлялся.
Может быть, поехать в косметический салон, сделать прическу и маникюр? Но Марисса отвергла и эту идею: ей не хотелось выбираться на люди. В конце концов она вымыла голову, сама привела в порядок ногти и пришла к выводу, что ей очень одиноко.
Какая радость, что Брэди, вняв ее совету, убрался восвояси!
Постепенно идея вечернего аукциона стала набирать в ее глазах привлекательность, особенно по сравнению с альтернативной возможностью – провести вечер дома в тоске и многократном пережевывании назойливых мыслей.
Марисса решила, вопреки мрачному настроению, надеть что-либо яркое. Какой-нибудь туалет, способный рафинированным совершенством убить наповал всех ее недругов, которых, впрочем, у Мариссы, пожалуй, не было. Да, она оденется так, чтобы вернуться в свою прежнюю ипостась. Учинив подробный досмотр своим запасам, Марисса откопала как раз такой, как теперь выражались в обществе, «прикид».