– Нет! – буркнул мужчина, стремясь поглубже закопаться в одеяло.
– А Тео сказал, что мне уже можно, – так же тягуче и ласково пропела Амирана.
– Что? – Алайн одним движением повернулся на спину, и саламандра тотчас очутилась в его объятиях.
Всю неделю после нападения тигра Теодорус наблюдал за состоянием детей и просил друга воздержаться от попыток соблазнить их невесту. А теперь она лежит в его объятиях и уверяет, что уже можно! Восторг затопил Алайна, он в один миг набросился на девушку с поцелуями, забыв про обиду. Ее тонкая сорочка полетела в сторону, за ней на ковер упали его белые шаровары. Как же Алайну было хорошо в этот момент! Как это ярко и горячо ощущать под своими руками тонкую гибкую спину и мягкие пышные бедра! Как сладко прижимать девушку к себе, зная, что будет продолжение!
Дракон плененный страстью совсем забыл об изменениях, которые произошли с телом саламандры, но Амирана не забыла. Она старалась бережно удерживать Алайна на расстоянии, не позволяя давить на живот, и пыталась аккуратно объяснить мужчине, что ее волнует его резкость и торопливость. Алайн же словно подросток продолжал ловить губами ее отяжелевшую грудь, пытаясь уложить Миру на бок. В конце концов девушка не выдержала – схватила дракона за руки, подняла их над его головой и попросила:
– Тео, подержи!
Бронзовый легко перехватил ладони недоумевающего друга. Мира сняла пояс халата и примотала беспокойные конечности к изголовью. Потом погрозила воздушному пальцем:
– Лежи смирно! – выбрала чистую полотняную салфетку и завязала дракону глаза.
У Алайнаруса случился шок. Он лежал, даже не пытаясь говорить, обостренными чувствами воспринимая могучую фигуру друга и трепещущее пламя Амираны. А саламандре захотелось поиграть. Медленно, неторопливо она поцеловала мужчину в губы, давая ему ощутить свой интерес. Затем скользнула ниже, награждая поцелуями крепкие мускулы, нежную гладкую кожу плеч, твердые бусинки сосков и плоский подтянутый живот.
Дракон ощущал каждое ее движение. Вот рядом шевельнулся Тео и, Амирана склонилась к нему, целуя так же долго, как Алайнаруса. Вот она задышала чаще – друг начал дарить ласку трепетной женской груди, а Мира в ответ поглаживала лежащего пленника. Теодорус усилил напор, забирая внимание девушки и воздушному осталось только слушать их легкие стоны и гадать, где гуляют свободные руки бронзового. Вот так она вздыхает, предвкушая поцелуй, а теперь Тео нашел ее заветный холмик, чтобы приласкать своими сильными пальцами, и девушка неосознанно выгнулась, цепляясь тонкой рукой за ногу воздушного дракона.
Застонав от желания, которое разбудили в нем эти звуки и ощущения Алайн дернулся и слабо завязанная повязка упала. Мира тут же крепко поцеловала бронзового дракона, а потом села воздушному на живот, давая ощутить, как восхитительно горячо и влажно ее потаенное местечко.
Немного приподнявшись над распростертым под ней телом, саламандра взяла лицо мужчины в ладони и, глядя ему в глаза начала медленно опускаться на его вздыбленное естество. Алайн утонул в ее глазах, ему казалось, что их медовая теплота затягивает его в свои глубины, точно водоворот неосторожного пловца.
Забывшись, дракон застонал от нахлынувшего ощущения горячих ножен, в которые погрузился его напряженный клинок. Медленно, мучительно медленно девушка скользнула вверх и снова опустилась, царапая короткими ногтями мужской торс. Толчок, еще, еще, дракон зарычал, борясь с искушением разорвать нарочитые путы, схватить ладонями тонкую талию и ворваться в ее тело мощными резкими толчками. Но выступающий вперед животик наконец убедил Алайна быть бережнее. Покачивая Амирану на своих бедрах, точно лодку в прилив, он любовался ею, ласкал взглядом изменившееся тело, и получал удовольствие от осознания: он здесь, с Мирой, в ее маленьком горячем теле и так будет всегда!
Когда тихий вскрик девушки известил мужчин о ее удовольствии, Алайн наконец позволил себе закрыть глаза и разрядиться. Обнимая обмякшую саламандру, дракон мысленно пообещал себе сделать все, чтобы длительная разлука, едва не убившая его не повторилась.
Едва Алайнарус ушел в душ, Тео позаботился об Амиране, обтер ее тело влажной салфеткой, расправил сбитые простыни и уложил в середину постели. Девушка привычно свернулась клубочком, но дракон лег за ее спиной, ласково положил руку на живот и спросил:
– Сейчас? Или утром?
Ами сонно, как котенок зевнула, потянулась и потерлась попкой об дракона:
– Когда захочешь…
– Хочу сейчас!
Не позволив девушке развернуться, дракон прижался горячим пахом к ее бедрам. Ритмично поглаживая ее грудь, целуя шею, плечи, он медленно приподнял ее ногу и закинул себе на бедро, вызвав у саламандры удивленный вздох. Открытая беззащитная пещерка немедля подверглась нападению его ловких сильных пальцев. Поглаживая и пощипывая нежные складочки, мужчина вновь разжигал в любимой только что утоленный голод.
Когда Амирана заерзала, пытаясь сжать ноги, чтобы усилить давление его пальцев, Тео понял – пора! Помогая себе руками, он отыскал вход в сладкую глубину и толкнулся, преодолевая сопротивление тела. Ами ахнула, пытаясь понять, нравятся ли ей новое положение тел. Дракон, не давая ей расслабиться шевельнул бедрами, одновременно отыскивая пальцами жемчужину ее наслаждения и слегка покусывая шею.
Волна ощущений, разных, необычных, отдающихся внутри сладкой тяжестью захватила Амирану. Кроме того, в этом положении ее живот почти не двигался, на него ничего не давило. Тая от прихлынувшего восторга, саламандра благодарно прижалась к своему дракону.
Когда все кончилось, Тео вновь позаботился об Амиране, укрыл ее одеялом и ушел в душ. Алайн, скользнувший в постель на свое место, коротко чмокнул девушку в нос, проверил как она укрыта и позволил ей уплыть в сон под его тихое пение.
* * *
Утром все трое проспали! Во сне Амирана развернулась как ей было удобно – голову уложила на плечо Теодоруса, а ноги спрятал подмышку Алайнарус. Хорошо, что никто кроме госпожи Ассуар не мог войти в комнату невесты! Горничная с трудом достучалась до молодой госпожи, умоляя ее проснуться и запустить парикмахера и камеристку.
Всполошенные драконы похватали свою одежду и смылись через окно, успев сладко-сладко поцеловать невесту на прощание.
– До встречи у алтаря! – шепнул Тео, целуя саламандру и поглаживая ее живот.
– Надеюсь, ты там будешь, – добавил Алайнарус, копируя поцелуй и объятие.
Помахав им вслед Мира наконец впустила встревоженных женщин и ушла в ванную. Госпожа Ассуар скрывая от добровольных помощниц очевидное, небрежно сгребла простыни и сунула их горничной:
– Унеси прачкам, Млата, к вечеру надо будет застелить праздничное белье.
– Да ведь молодые полетят в пещеру семи источников! – восторженно сказала драконица присланная наряжать невесту.
– Как только им удалось ее получить? Она же на год вперед расписана! – удивлялась другая.
Под болтовню о фасонах и привилегиях Амирану выманили из ванной, усадили в кресло перед зеркалом и принялись выяснять, чем украсить невесту. Вот тут саламандра сумела удивить высокопоставленных гостий. По ее приказу горничная принесла из гардеробной коробку с парюрой из цитринов. Солнечно-медовые камни, оправленные в белое золото, кое-где оттенялись голубыми топазами и мягко сияли на черном бархате шкатулки.
– Ах, какая невероятная прелесть! – воскликнула одна из дам, – должно быть это подарок ваших лордов, дорогая? – вежливо осведомилась она.
– Нет, – улыбнулась в ответ саламандра, – эти украшения изготовил мой личный ювелир, большой специалист по драгоценным камням. Только прошу вас, леди не трогать украшения руками, это артефакты.
Драконицы были несказанно впечатлены. Крупными камнями их невозможно было удивить. Да и тонкой ювелирной работы они на своем веку повидали немало, а вот артефакты до сих пор являлись большой редкостью и ценностью.
Когда дамы рассмотрели украшения и сделали прическу, Мира своими руками надела диадему, выполненную в виде ленты из золотой сеточки, обвитой цветами с лепестками из камней. Потом ей принесли платье. Тео не зря говорил, что заказал шесть туалетов, выбрать из них было не просто.
Два саламандра отвергла сразу – полностью бирюзовое и полностью бронзовое. Еще два отложила в сторону после примерки, они были сшиты по ее прежним меркам и, к сожалению, ее новая фигура в них не помещалась, не смотря на припуски.
Последние два были особенно хороши и подходили беременной женщине идеально. Тео уверял, что это самые классические свадебные платья драконов и вообще у них не принято надевать на заключение брачного союза белое платье! Невеста одевает либо свой цвет, либо выбирает платье в тон чешуи будущего супруга.
Девушка озадачилась выбором. Один наряд состоял из нижнего платья цвета слоновой кости, затканного бронзовой нитью и верхнего, бирюзового с бронзовой подкладкой и отворотами. По утверждению портного количество бирюзовой и бронзовой ткани было одинаковым, а вышивка и светлый шелк уравнивали цвета. Но посмотрев в зеркало, Амирана отказалась от этого платья. Во время беременности ее кожа побледнела, так что яркая бирюза платья, превращала девушку в зеленоватое привидение.
Так что остался последний туалет. Его нижнее платье было сшито из тонкого сливочно- золотистого шелка, придающего бледной коже изысканно-жемчужный оттенок. Верхнее платье из бархата цвета красного апельсина щедро украшала вышивка бронзовой нитью и бирюзовыми бусинами, все вместе производило впечатление сдержанной роскоши. К счастью это платье подошло по всем параметрам.
Закончив одевание, дамы вежливо отступили, давая невесте полюбоваться собой. Амирана бледно улыбнулась изображению в зеркале и дополнила наряд тяжелым колье, и поясом. Руки девушка оставила свободными. У драконова брачного символа служи браслет с гербом рода, так что для удобства свадебное платье предусматривало укороченный верхний рукав.
Последним штрихом стала тончайшая вуаль, которую по обычаю накинула бабушка саламандры. После этого вся шумная толпа вышла из дома, собираясь отправится на церемонию, но неожиданно прямо во двор Ассуар-холла опустилась ярко-алая маголетка, украшенная яркими разноцветными лентами. Праздничная процессия остановилась.