– И откуда ты все знаешь?
– Имеется кое-какой жизненный опыт.
Глава 7
Можно ли дружить, не разделяя
Убеждений друга своего?
Можно ли дружить, не одобряя
В нем почти буквально ничего?
«Не могу понять»
Эдуард Асадов
Женя впервые пригласила Тамерлана к себе домой. По четвергам они обычно прощались у подъезда. Она не предлагала заглянуть на кофе, да он и не ждал от неё ничего подобного. Женя жила одна в двухкомнатной квартире в спальном районе Москвы. Тамерлан, войдя, осмотрелся. Женя провела его в гостиную.
– Вы пока здесь посидите, а я быстро соображу нам обед. Ванная в конце коридора.
Женя убежала на кухню. Обед она приготовила ещё до того, как ей позвонили из деканата и попросили срочно приехать на совещание, поэтому сейчас нужно было только разогреть. Через несколько минут, когда все было готово, она вернулась в гостиную, где застала Тамерлана за перелистыванием ее книг. Он поднял на неё глаза, в которых плясали искорки смеха.
– Про Тамерлана, значит, читаешь?
Она действительно последние дни перечитывала труды историографов Великого Эмира. Личность Тимура всегда вызывала в ней интерес, сколько она себя помнила. Она и кандидатскую, и докторскую посвятила исследованию времени правления Тамерлана. Покраснев, Женя вздернула подбородок.
– Да, а что? Он, между прочим, входит в сферу моих научных интересов.
– Только научных? – Тамерлан вопросительно приподнял бровь.
На что это он намекает?
– Пойдёмте обедать.
Они прошли на просторную кухню и принялись за еду в полном молчании, которую через несколько минут Женя всё-таки решила нарушить.
– Вы в звании полковника?
Тамерлан утвердительно кивнул.
– Не знал, что ты ещё и в званиях разбираешься.
– Немного.
– Это тоже сфера твоих научных интересов?
– Нет.
– Встречалась с ментом?
Он вдруг заметил, как Женя изменилась в лице. Она встала сказав:
– Наелись? Сварю вам кофе.
– Спасибо, Женя. Ты хорошо готовишь.
– Не за что.
Она заметила, как он сунулся было в карман за сигаретами, но передумал.
– Да курите уж, только окно откройте.
Женя нашла в столе пепельницу и подала ему.
– Спасибо, а то сил уже нет терпеть.
Женя поставила турку на плиту.
– Вам чёрный и без сахара?
– Все-то ты знаешь, – улыбнулся он, внимательно глядя на неё и видя, что Женя хочет что-то сказать, но сомневается. – Что-то не так, Женя?
– Нет-нет, с чего вы взяли?
– Вижу, что ты вдруг как будто занервничала…
Тем временем закипел кофе, который Женя разлила по маленьким чашкам. Она, как и Тамерлан, тоже предпочитала очень крепкий, без сахара.
– Вы спросили, откуда я в погонах и звездочках разбираюсь… Мой отец служил в полиции. Он меня ещё в детстве и научил, сколько звёзд какому званию соответствуют. Правда, я все время путаю.
– Служил? – Тамерлан сверлил ее взглядом.
– Одиннадцать лет назад он погиб при исполнении.
Он ожидал чего угодно, но только не такого.
– Как это случилось?
– Он дежурил ночью… Поступил вызов от соседей с жалобой, что в квартире наверху шумят и дерутся. Они с напарником отправились туда. Оказался целый наркоманский притон… Один из тех, кто был в квартире, начал стрелять. Отец умер на месте, ещё до приезда скорой. Его напарнику повезло. Несмотря на четыре пулевых ранения, врачи его спасли.
– Мне очень жаль, Женя, я не знал.
– Откуда вы могли знать.
– Где служил твой отец?
– Тогда мы жили в Александрове. Там он и погиб… Вряд ли вы могли быть знакомы.
– Действительно, вряд ли, но я припоминаю эту историю. Тогда все на ушах стояли из-за убийства полицейского. Значит, это был твой отец…
Тамерлан залпом выпил оставшийся в чашке кофе.
– А мама твоя где? Я вижу, ты одна живешь.
– Мама с сестрой через год после гибели отца переехали в Анапу. Катюшка тогда совсем маленькая была, всего три года, а я как раз школу заканчивала. Мама продала квартиру и дачу в Александрове и купила эту, чтобы я могла спокойно учиться в Москве. Она не хотела, чтобы я жила в общежитии. Там никакой учебы.
– Значит, мама с сестрой теперь на юге живут?
– Да. Там у маминых родителей дом. Они теперь его переделали под мини-отель. Летом сдают несколько комнат отдыхающим.
Женя замолчала, не зная, что ещё сказать. Она и так рассказала Тамерлану слишком много, а ведь никого раньше не посвящала в подробности их семейной трагедии. Только Наташка знала. С подругой они росли вместе, а потом Наталья несколько лет прожила с Женей в этой квартире, пока не вышла замуж.
У Тамерлана зазвонил телефон, нарушив тишину. Звонили из управления. Нужно было ехать.
– Мне пора, Женя. Дел ещё по горло сегодня.
– Да, конечно.
– Спасибо тебе за обед.
Она улыбнулась, поднявшись, чтобы проводить его к дверям. При выходе из кухни Тамерлан резко остановился, обернувшись к Жене, и она, шедшая за ним по пятам, отпрянула, вдруг оказавшись зажатой между стеной и широкой грудью следователя. Тамерлан обвил ее талию одной рукой, прижав девушку к себе.
– Вы чего это, товарищ следователь? – захлопала Женя от страха ресницами.
– Женька, ты же прекрасно понимаешь, что я не просто так набился к тебе в извозчики по четвергам.
Тамерлан возвышался над ней, словно гора, обнимая огромными ручищами и не давая ей пространства для манёвра, от чего Женя испугалась, почувствовав себя совершенно в его полной власти.
– Конечно, понимаю. Вы… вы не хотите, чтобы меня убили.
Он прищурился, глядя на неё как-то злобно и с раздражением.
– Ты правда не видишь, что я с ума по тебе схожу, или прикидываешься?
– Я…
Тамерлан наклонился, чтобы поцеловать Женю, но она отвернула голову, и его губы нашли только ее волосы.
– Тамерлан Ниязович, вы зачем это? Я вам не давала никакого повода.
Тамерлан отпустил ее.
– Женя, ну что ты как ребёнок, ей-богу. Я же не просто так, я же серьезно.
– Если… если вы так… если все эти поездки по четвергам, только чтобы вот это, то не нужно ничего! Ни четвергов, ни перемирий, ничего!
– Ничего, значит? – с горечью спросил он.
– Ничего.
Женин голос дрожал.
– Ну, как знаешь.
И он пошёл к выходу, а Женя так и осталась стоять, прижавшись спиной к стене кухни. Она услышала, как за ним закрылась дверь, и, всхлипнув, сползла по стене на пол. Позже Женя и сама не могла понять, что стало причиной ее истерики. То ли накопившаяся за день усталость. То ли нервы ее сдали от постоянно испытываемого в связи с убийствами напряжения. То ли ее напугал напор, с которым Тамерлан попытался объясниться. То ли Женя осознала, что вовсе не хотела его прогонять и что теперь ничего уже не исправить.
Вволю наплакавшись, она решила выбросить все мысли из головы и больше не думать ни о Тамерлане, ни о произошедшей между ними сцене. Лучший способ избавиться от дурных мыслей – поработать. И Женя уселась за написание очередной научной статьи, полностью погрузившись в мир, отстоявший от настоящего на шесть сотен лет. Здесь хоть и царил хаос междоусобных войн и татарско-монгольского ига, но зато не было ни маньяков, убивающих невинных студенток, ни следователя, в которого она, кажется, влюбилась, как школьница. Он пугал ее и своей физической силой, и мощью своего притяжения, и тем, что почти в отцы ей годился, и тем, что, казалось, он сам был не рад возникшему между ними чувству. Оттого и оттолкнула его, что боялась. Оттого и рыдала, что знала, его гордость не позволит ему снова вернуться и терпеть ее незрелость. Права была Наташка, удивляясь тому, как Жене одновременно удавалось быть такой серьезной в науке, и сущим ребёнком в жизни. Нет! Нет! Прочь от Тамерлана нынешнего к Тамерлану давно минувших дней.
Все выходные Женя никуда не выходила. Наталья была в отъезде, а других близких подруг, с кем бы можно было поговорить о Тамерлане, у Жени не было. Она почти безвылазно два дня просидела за компьютером. Только один раз от работы ее отвлек звонок мобильника. То был Макс, который предложил снова встретиться. Кажется, он был пьян. Женя послала его на все четыре стороны и снова с головой окунулась в работу над научной статьей.
Проводя все выходные дома за сбором материалов, написанием статей и проверкой рефератов, Женя даже не удосуживалась взглянуть в окно. Каково же было ее удивление, когда, выйдя из подъезда в понедельник, она увидела, что пришла зима. Все воскресенье шёл сильный снегопад, а потом ударили морозы. Теперь, идя по заснеженному Семёновско-Отрадному парку, Женя ёжилась от холода. Она, как обычно, оделась не по погоде. Осеннее пальто продувало насквозь, перчатки были слишком тонкими, чтобы согреть руки, а про шапку она даже и не подумала. Тем не менее все эти мелочи не мешали ей насладиться красотой вокруг. Было самое начало ноября и, скорее всего, снег ещё не раз растает. Однако сегодня мир был похож на волшебную сказку. Под яркими лучами холодного солнца поблескивал, ослепляя яркостью, белоснежный покров. Даже не верилось, что в этом парке произошло три жестоких убийства, так сегодня здесь было празднично и нарядно. Навстречу Жене шли стайки студентов, у которых уже закончились занятия, а она начинала работать только после двенадцати. Сразу в холле ей повстречался Олег Дмитриевич, в окружении нескольких студенток. Хлюпик! Вспомнила вдруг Женя слова Тамерлана в адрес Олега Дмитриевича. Ей стало обидно за коллегу, который, завидев ее, помахал рукой в знак приветствия. Отделавшись наконец-то от студенток, он нагнал ее у входа в аудиторию. Женя уже открыла дверь и окинула взглядом присутствующих ребят, как вдруг услышала позади голос:
– Женечка, погода-то сегодня какая, аж душа радуется, – улыбнулся ей Олег Дмитриевич.
– Душа радуется, а уши мерзнут, – засмеялась Женя в ответ.
Она вдруг увидела, что Игорь, их донжуан, пересел к какой-то студентке, оставив своего лучшего друга Данилу в одиночестве.