– Нет, нужно искать в парке.
– Да нет в парке никаких сооружений, все давно развалилось.
– Должно что-то быть, просто мы этого не видим.
– Ага, слона-то мы и не заметили.
– Именно, Паша. Мы рыщем по кустам, ищем его следы, словно иголку в стоге сена, а нужно смотреть шире. Нужно искать слона.
– Я не понимаю, куда вы клоните, Тамерлан Ниязович.
– Кто у нас в университете в Отрадном обретается?
– Ну историки.
– Вот именно. У них наверняка куча макулатуры по истории этого места. Так что, Павел, завтра с утра дуй к декану. Пусть организует своих преподавателей, пусть поднимают архивы.
– А что искать-то?
– Меня интересует каждая постройка ныне имеющаяся или когда-либо существовавшая на территории усадьбы и парка. Пусть ищут описания, планы, чертежи. Все, в общем.
– Все понял, Тамерлан Ниязович.
– Вот и отлично, – он глянул на часы. – Вот же черт. Уже девятый час. Давайте по домам, а я поехал по делам.
Был четверг, и он опаздывал заехать за Женей вовремя. Несмотря на то, что они с Женей невесело расстались, он не был намерен отступать. Даже если пока она и боится принять его как мужчину, обижаться на это Тамерлан считал глупым. Важнее было защитить ее и не пускать в этот чертов парк. Уже из машины он набрал ее номер, но услышал лишь автоматическое сообщение, гласившее, что телефон отключён или находится вне зоны действия сети. Только этого не хватало. До Семёновско-Отрадного был час езды и даже больше, учитывая вечные пробки. Он опоздает к концу ее пары, а ведь Женя с ее упрямством вряд ли станет его ждать. И наверняка сунется в лес. Там, конечно, теперь дежурило два полицейских, но Тамерлан боялся, что убийца найдёт способ ускользнуть от их взглядов, а вот очередной жертве вряд ли удастся избежать встреч с ним.
Женя, взглянув на часы, поняла, что пора было заканчивать лекцию.
– Итак, в следующий четверг мы будем смотреть ваши презентации. Не забывайте, мне не нужно копирование материалов Википедии. Найдите что-то такое, что мало кому известно.
– А если я расскажу о чём-то таком, что противоречит официальной версии историков? – спросил кто-то из студентов.
– Например?
– Например, что Куликовский битвы не было…
– Рассказывайте, но приведите мне убедительные доказательства. Фоменковщиной мы с вами заниматься не будем, – отрезала Женя. – Не забудьте, что через две недели вас ждёт тестирование по всему изученному периоду, а после новогодних праздников – экзамен. Кто в тесте наберёт меньше шестидесяти баллов, к экзамену допущен не будет. Даже не мечтайте. Если у вас нет вопросов, то на сегодня мы закончим.
Студенты начали потихоньку собирать свои вещи.
– Да, и не ходите через парк в одиночку.
– Там же теперь полицейские дежурят, Евгения Георгиевна.
– Дежурят, но мало ли что.
Женя вышла из аудитории и направилась на кафедру. Студентов-то она предупредила, а что делать самой? Следователь наверняка больше за ней не приедет после того, как она отшила его у себя дома. Зайдя на кафедру, Женя заглянула в телефон и ничего не увидела. Экран был чёрным и никак не реагировал. Наверное, батарейка села. Надевая зимнее пальто (она всё-таки утеплилась), Женя выглянула в окно, выходившее на подъездную аллею перед входом в здание. Машины Тамерлана видно не было. Другого они и не ожидала.
– Ладно, прорвёмся! – бодро произнесла Женя вслух.
Всё-таки теперь в парке дежурили полицейские, патрулируя тропинку, по которой ей предстояло идти, так что все не так страшно. Однако когда Женя спустилась на первый этаж, где тускло горела лишь одна лампочка на посту охраны, она почувствовала, как ее начинает охватывать предательский страх.
– Евгения Георгиевна, ты снова последняя, – услышала она голос дяди Миши, пожилого охранника, который работал у них на факультете ещё в бытность Жени студенткой. – И следователя вашего что-то не видно. Опаздывает?
– Нет, дядя Миша, он сегодня вряд ли приедет.
– И что же, ты одна пойдёшь через лес?
– Ничего страшного, там же полицейские дежурят.
– Полицейские, – проворчал дядя Миша. – Толку-то от них. Ты вот здесь, а они на той стороне парка.
– Ничего со мной не случится, – улыбнулась Женя. – Не волнуйтесь. Я быстро пойду и успею ещё нагнать студентов.
– Ну давай, Евгения Георгиевна, тогда бегом, ребята только вот перед тобой вышли.
– До свидания, дядя Миша.
Женя вышла на улицу, поёжившись, натянула перчатки. Было, конечно, страшновато, но не идти же в обход парка. Это же добрый десяток километров. Да и кто сказал, что вдоль дороги, по которой в этот час никто не ездил, идти безопаснее. Вдруг маньяк только этого и ждёт? Что ж, медлить было нельзя, если она поспешит, то наверняка сможет если и не совсем догнать вышедших последними студентов, то, по крайней мере, находиться в зоне их слышимости. И если что, она будет громко кричать. Это она делать умела, с ее-то поставленным учительским голосом.
Женя пересекла пятачок перед главным входом в университет, посреди которого установили фонтан. Однако сейчас он бездействовал. Все вокруг было занесено снегом, будто на дворе не первая половина ноября, а глубокая зима. Уже подойдя к старинным покорёженным воротам, которые когда-то украшали вход в парк, Женя заметила за ними какую-то фигуру. Сердце неприятно ёкнуло. Фигура тоже увидела Женю и вышла в круг тусклого света фонаря, одиноко торчавшего у подъездной дорожки, прямо напротив ворот.
– Евгения Георгиевна, – услышала Женя робкий девичий голос и облегченно вздохнула.
Это была Оля Печёнкина, которую недавно она заметила в обществе Игоря.
– Оля? Что вы здесь делаете одна?
– Да вот… Договорились с Игорем Котовым, что вместе пойдём к остановке, но его все нет и нет. Вы его не видели?
– Нет, Оля. В университете только дядя Миша остался. Все ушли.
– Как же так?
Женя тоже не понимала, почему Игорь обещал проводить девушку, но так и не появился.
– Не знаю, Оля. Знаете что, пойдёмте-ка вместе к остановке.
– Нет, я Игоря подожду, – заупрямилась девушка.
– Игорь уже давно ушёл. Может, он куда-то спешил, а может, забыл, что хотел с вами встретиться. Но это неважно. Не будете же вы здесь одна всю ночь стоять, когда в лесу разгуливает убийца.
Оля вздрогнула.
– Да. Я как-то не подумала.
– Пойдёмте, Оля.
И они двинулись по направлению к чернеющему впереди лесу. Сколько декан ни собирался осветить и облагородить парк, сколько ни пытался выклянчить на это деньги в ректорате, ответ всегда был один – нет средств. Поэтому теперь Жене и ее студентке приходится идти в темноте, а за каждым деревом их может поджидать маньяк. Слава богу, деревья вдоль дороги росли негусто, а на небе ярко светила луна, чьё сияние, отражаясь от поверхности белоснежных сугробов, делало ночь не такой темной, но зловеще призрачной. Это сегодня Семёновско-Отрадное превратилось в лес, а ведь ещё сто лет назад здесь был облагорожен каждый кустик, каждое деревце и цветочек. И не было тогда ни убийц, ни трупов растерзанных девушек. Разве что призрак сумасшедшей графини бродил по парку в темноте ночи и пугал запоздавших путников. Но в призраков Женя не верила. Как будто прочитав ее мысли, Оля вздрогнула и встала, как вкопанная.
– Смотрите, Евгения Георгиевна, – прошептала девушка, указывая куда-то за деревья.
Женя взглянула, но ничего, кроме сгустившейся тьмы, не заметила.
– Там никого нет, Оля.
– Мне показалось, там кто-то стоит за деревьями, в белом…
– У тебя воображение разыгралось.
Они двинулись дальше.
– А вдруг это призрак графини?
– Нет никакой графини, Оля, это все выдумки.
Если и был кто-то в этом лесу, то убийца. Старая графиня тут ни при чем. Вдруг налетел порыв ветра, и луна тут же скрылась за облаком, лишив девушек скудного источника света. В тот же миг где-то справа от них отчетливо послышался хруст снега под чьими-то ногами. Оля тут же вскрикнула и бросилась бежать. Женя от неожиданности споткнулась и упала, больно ударившись о корягу, откуда-то взявшуюся прямо посреди дороги.
– Оля, постой, – окликнула Женя девушку, но той уже и след простыл.
Женя поднялась, отряхивая с одежды снег. Вдруг ей снова показалось, что среди деревьев кто-то есть. Более того, ей почудилось, что он стремительно приближается к ней. Женя кинулась бежать, но не в ту сторону, где только что скрылась Оля, а в обратную, откуда они пришли. До университета было гораздо ближе, чем до автобусной остановки, а там фонари и дядя Миша. Там спасение. Ей казалось, что какая-то тень следует за ней по пятам и, того и гляди, нагонит. Бежать было трудно, каждый шаг отдавался болью в колене, которое она, кажется, разбила при падении. Воздух был морозным, а потому дышать было сложно, он обжигал легкие. Женя из последних сил пронеслась мимо ворот и выскочила на подъездную дорогу прямо под колёса вынырнувшего ей навстречу автомобиля.
Глава 9
Ну, целуй меня, целуй,
Хоть до крови, хоть до боли.
Не в ладу с холодной волей
Кипяток сердечных струй.
Сергей Есенин
Тамерлан опоздал на двадцать минут, но этого было достаточно, чтобы увидеть закрытые двери учебного корпуса и тёмные окна аудиторий. Все студенты разошлись. Женя не стала ждать его. Он только надеялся, что ей хватило здравого смысла присоединиться к какой-нибудь группе ребят. Тамерлан постучал в окно и тут же увидел выглянувшего дядю Мишу. За те дни, что старший следователь приезжал за Женей, он часто попадал на его дежурство. Поджидая конца лекции, они вместе курили, разговаривали. Тамерлану нравился дядя Миша. Он многое подмечал, но даже он не мог дать какой-либо значимой информации по поводу убийств. В те ночи он ничего необычного не видел, никаких посторонних по округе не шаталось, машин не приезжало.
Дядя Миша открыл дверь и вышел на парадное крыльцо. Мужчины обменялись рукопожатием.