– Ты уверен, что мы говорим… об одном человеке?
– Да, – говорит, – Об одном. Ее настоящее имя – Дениз Таззарек. Рейн Тернер – это псевдоним.
Внутри все сжимается от накатившего страха.
– Что же такого ты о ней знаешь… чего не знаю я?
– Могу только повторить: держись от нее подальше, – говорит, пододвигаясь к своему «порше». – Вот все, что тебе следует знать.
Подшагиваю почти вплотную.
– Значит, ты и Рипа Миллара знаешь?
– Клэй… – плюхаясь на водительское сиденье.
– И Джулиана Уэллса?
– Отпусти дверцу…
– Как насчет Келли Монтроуза?
Доктор Вульф вставляет ключ в замок зажигания, но вдруг отдергивает руку. Медленно поворачивается ко мне и смотрит снизу вверх.
– Келли Монтроуз был моим пациентом, – говорит.
Затем захлопывает дверцу и уезжает.
* * *
Парковщик комплекса «Дохини-Плаза» распахивает дверцу моего «БМВ» и, пока я выхожу, говорит, что кто-то дожидается меня в холле; в ту же секунду замечаю стоящую у входа «ауди» Джулиана в грязи и последождевых разводах. Мой первый порыв – снова сесть за руль и уехать, но в приступе ярости решаю иначе. Джулиан сидит на стуле в темных рэйбановских очках, вертит в руках телефон, и я сразу вижу припухлость под левым глазом, и рассеченную нижнюю губу, и темно-лиловый синяк на загорелой шее, и забинтованное запястье. Прохожу мимо молча. Жестом приглашаю следовать за собой. Консьерж за стойкой подозрительно смотрит на Джулиана, затем вопросительно на меня, и я бросаю: «Со мной». Мы молча поднимаемся на лифте, молча следуем по коридору пятнадцатого этажа, и только перед дверью с номером «1508» он слегка откашливается, пока я вожусь с замком, и потом мы входим в квартиру.
* * *
Джулиан осторожно присаживается на угловой диван; одет с иголочки и старается держаться развязно, хотя видно, что ему это стоит усилий: слегка морщится, закидывая ногу на пуф, а когда снимает очки забинтованной рукой, фингал под глазом предстает во всем великолепии.
– Что случилось? – спрашиваю.
– Ничего, – отвечает. – Неважно.
– Кто это тебя?
– Не знаю, – бурчит и затем добавляет, скорее констатируя, чем отвечая: – Мексиканцы какие-то. Пацаны. – И потом: – Я не об этом пришел поговорить.
– А о чем? .
– Я знаю, что ты в курсе про Рейн. Мог не звонить мне посреди ночи. По-моему, все и так понятно.
– Опять ищешь приключений на свою жопу, Джулиан? – спрашиваю сдавленным шепотом.
– Тебе, наверное, кажется, что все намного сложнее, чем на самом деле.
– Ты уж постарался, чтобы мне так казалось. Вздыхает, глядя на сдвижную дверь балкона,
за которой медленно сгущаются сумерки.
– Не дашь стаканчик воды?
– Для себя я особых сложностей не вижу.
– Прости, конечно, но тебя это меньше всего касается.
– И что это означает? – говорю, стоя над ним. – Поясни, а то я не понимаю.
– Это означает, что мир не ограничен сферой исключительно твоих интересов, и в нем бывают события, которые тебя не касаются.
– Ну и мудак, – бормочу, – Одно мудачье кругом.
– Что делать.
– Заткнись, – бормочу, расхаживая как маятник по комнате, закуривая сигарету. – Философ.
– Ты-то чего психуешь, не понимаю, – говорит. – Свое вроде получил.
– А ты свое получил? – показываю на фингал. – Это Рип тебя отделал?
– Сказал же, – говорит, – мексиканцы. Пацаны какие-то, – И снова просит воды.
Приношу небольшую бутылочку «Фиджи» – благодарит кивком и, осторожно отпив из горлышка, продолжает:
– Я с Рипом больше не разговариваю.
– Что так? – спрашиваю. – Впрочем, могу и сам догадаться.
Джулиан пожимает плечами, а когда наклоняется поставить пластиковую бутылочку на пуф, его буквально передергивает от боли.
– Он, собственно, не на меня дуется.
– А на кого же тогда, если не секрет?
– Рилу не понравилось, что Рейн была с Келли…
– Что значит «не понравилось»? – перебиваю. – Хорошая у тебя девушка: сначала трахается с Рипом, потом трахается с Келли, а ты по-прежнему с ней?
– Все немного сложнее, чем…
– За что убили Келли Монтроуза, Джулиан? – спрашиваю, стоя над ним; дымящаяся сигарета в руке подрагивает. – Что с ним произошло? За что его убили?
Джулиан смотрит мне прямо в глаза, и вдруг его осеняет догадка. Не отводя взгляда, он раздумывает, стоит ли ею делиться.
– Слушай, – говорит наконец, – не ищи связей.
– Почему?
– Это не сценарий, – говорит. – Тут нет логики. Не все сюжетные линии сойдутся в финале.
– Но ведь Рипа и Келли что-то должно было связывать?
– Сначала деньги, которые Келли вкладывал в клуб, а потом… Потом они расплевались.
– Из-за Рейн? Пожимает плечами:
– Наверное, из-за нее тоже. Иду на второй заход:
– Мне просто важно понимать, во что я ввязался. Объясни.
– Во что ты ввязался? – с удивлением на лице. – Ты ни во что не ввязался. У тебя могло сложиться впечатление, что ты ввязался, но оно ошибочное.
– Аманда Флю и Рейн живут в одной квартире, так?
– Да, они вместе снимают. – Джулиан слегка озадачен. – Ты не знал?
– У нее синий джип, так? – говорю. – Почему она за мной следила?
– Аманда вчера уехала. Ее здесь больше нет, – говорит. – Не знаю, почему следила. – Пауза. – Ты уверен, что это была она?
– И они обе спали с Рипом? – спрашиваю. – И Рейн, и Аманда спали с Рипом?
Вздыхает.
– Когда мы с Рейн временно разбежались, на нее запал Рип… а потом, когда она встретила Келли, Рип переключился на Аманду, – говорит. – Но Аманда ему быстро наскучила, и его опять потянуло к Рейн, а она ни в какую.
– Почему?
– Потому что с ним… трудно. – Пауза. – А то ты не знаешь.
Наклоняюсь к его уху, понижаю голос.
– За моей квартирой следят, Джулиан. По ночам на Элевадо дежурят машины, из которых ведут наблюдение. Неизвестные проникают сюда в мое отсутствие и роются в вещах. Я получаю загадочные CMC, в которых меня о чем-то предупреждают, но о чем – не имею понятия, хотя думаю, что все это связано… – вдруг не могу произнести слова «с твоей девушкой». А могу только: – Не лги мне. Я знаю, что вы по-прежнему вместе.
Джулиан реагирует на мою тираду легким пожатием плеч.
– Попробуй с ней больше не видеться – может, все сразу и прекратится.
Подумав, уточняет:
– Дай понять, что не хочешь с ней видеться и не хочешь помогать, – может, и остальное прекратится. – Снова тянется за водой, – Видимо, я не все до конца продумал. Видимо, какие-то факторы… не знаю… всего не учтешь.
Мы долго молчим, прежде чем я произношу:
– Одного фактора ты точно не учел.
– Интересно, какого? – спрашивает с искренним любопытством.
– Самого очевидного.
– А именно? – говорит, и любопытство сменяется настороженностью.
– Она мне нравится.
Джулиан вздыхает, спускает ноту с пуфа.
– Клэй…
– И на все остальное мне глубоко наплевать.
– Тебе она нравится? – спрашивает с грустью. – Или что-то другое?
– Опять говоришь загадками, Джулиан.
– Ты на эти грабли уже наступал, – поясняет, тщательно подбирая слова. – Знаешь, как делаются дела в нашем городе. На что ты рассчитывал? Случайная связь. Актриса.
– Давай-давай, прочти мне лекцию о случайных связях. Воротила эскорт-сервиса.
Опять вздыхает.
– Какой воротила – пара одолжений. Чисто по дружбе. Брось. Не верь всему, что болтают.
– Ты торгуешь собственной девушкой и еще смеешь меня учить!
– Ладно, слушай, с тобой все ясно. К чему это приведет – тоже. Считай, что я зашел извиниться. – Он встает, опираясь на спинку дивана. – Что я, тебя не знаю? Надо было предвидеть такую реакцию. Но подумал, мало ли… вдруг тебе это будет… в кайф… И ей – польза. Всем хорошо, и никаких драм.
– Ты поэтому так моим фильмом интересовался, да? – говорю. – Хотел, чтобы я предложил роль твоей девушке?
– Нуда. – Пауза. – Мы думали, проканает. Но раз ты решил больше с ней не встречаться, какие к тебе претензии?
– Не торопись с выводами.
– А я разве тороплюсь?
– Мы с ней встречаемся сегодня вечером, – говорю.
– Знаю, что встречаетесь, – говорит. – Ты ведь ей роль обещал.
* * *
В последний раз Рейн видела Аманду в воскресенье, на следующий день после моего ночного визита на Орендж-Гроув, и уверяет, что Аманда провела ночь в своей комнате («все было нормально»), но поскольку я там был и наблюдал за происходящим через окно, знаю: все было далеко не «нормально», произошло нечто, что заставило Аманду бежать из города. Аманда намеревалась уехать утром и пожить пару недель у Майка и Кайла в Палм-Спрингсе* («оттянуться», по версии Рейн), но, проспав и находясь в полнейшем раздрае (очевидно, по той же причине, которая гнала ее из Лос-Анджелеса), она покинула квартиру на Орендж-Гроув, только когда стемнело. Рейн категорически возражала, чтобы Аманда (которую в разговоре со мной она теперь называет «чересчур доверчивой») ехала в такую даль одна, тем более ночью, да еще с двадцатью штуками баксов наличными в одной из спортивных сумок, но Аманда уперлась, сказав, что иначе не поедет вообще, и тогда Рейн и эти двое в Палм-Спрингсе потребовали, чтобы каждые десять минут она звонила им с дороги (либо на мобильный Рейн, либо Майку и Кайлу домой, а дом у них посреди пустыни); Аманда дала слово и отъехала от Орендж-Гроув в 20.45, но первый раз позвонила Рейн, лишь добравшись до даунтауна Лос-Анджелеса в 21.15. Дальше начинает происходить что-то странное.
* Город Палм-Спрингс находится в 160 км к востоку от Лос-Анджелеса.
* * *
Примерно с 21.30 до 22.00Аманда не берет трубку. Около 22.15 в палм-спрингском доме раздается звонок, и Аманда спокойным тоном предупреждает Майка и Кайла о том, что приедет позднее, чем рассчитывала, что она заехала в Риверсайд*, сидит с кем-то в кафе, и все клево, только не надо говорить Рейн. По всей видимости, ни Рейн, ни Майк, ни Кайл не считают это «клевым», и Майк немедленно выезжает в Риверсайд. В следующий раз Аманда звонит Кайлу в 23.00 и сообщает, что она уже не в Риверсайде, а в Темекуле**. Кайл звонит Майку предупредить, что Аманды в Риверсайде нет, а Аманда тем временем