— Существует совсем другая версия, — вмешалась Аллочка и кокетливо присела на перевернутое ведро с засохшей краской. — Совершенно ненаучная, но мне нравится… Будто этот город несколько лет назад построили дети. Несколько мальчишек. Сперва он был игрушечный, из кубиков, жестянок и яичной скорлупы. Но детки вложили столько вдохновения, что город стал расти, заполнять сопредельные пространства и превращаться в настоящий. Причем старательно отторгал пакостные качества обычных городов. Они, естественно, просачивались, но в малых дозах…
— Поэтично. Однако нестыковочка, — сказал Валерий. — Построили несколько лет назад, а здесь древняя крепость и храмы…
— Дак ведь построили и придумали вместе со всей стариной, с историей, — разъяснил могучий Мотя, который был явно умнее, чем казался. — Именно потому он таков…
И вдруг вмешался подошедший «ботаник» Симочкин:
— Господа, зачем вы пудрите мозги новому коллеге. Известно, что у него за плечами реферат «Развертка несовмещенных поверхностей в ограниченной области четырехмерного континуума». Полагаю, он не хуже нас разбирается в хитростях нестандартных пространств… если допустить, что в них вообще можно разобраться.
— Ну, что реферат… — почему-то сильно смутился Валерий. — И откуда вы про него…
— Женечка успела нас просветить, — с басовитой ласковостью, сообщил пухлый Вова Кротов и дурашливо потеребил на груди косынку. — Женечка старается, чтобы люди были в курсе…
«А она-то откуда знает?» — мелькнуло у Валерия. Он сообразил, что речь идет о зеленоволосой секретарше из деканата. Но сказал другое:
— Реферат — просто игра школьного ума. Сплошная теория. А здесь-то реальность…
— Еще какая! — радостно отозвался Саныч. — Ее до сих пор не приемлют чиновники Ново-Заторска и столицы. Нет, мол, никакого Инска, и все тут! Что, в общем-то, порядочным людям только на руку. По крайней мере, не лезут ни с налогами, ни с военным призывом…
— Не лезут, потому что Инск в составе СВГ, — сказал трезвомыслящий Игорь Симочкин.
— Не только! — вскинулся Юрочка в шляпе. — У Инска многоплановый заслон!
— Каковой мы призваны в меру сил укреплять. Для чего, в частности, необходим и фильтрующий экран! — спохватился Саныч. И вскочил, дрыгнув обросшими ногами. — А мы преступно тратим время на псевдонаучные диспуты. Вот придет Женечка посмотреть, как мы работаем.
— Придет — пусть сама потаскает балки, — обидчиво предложил Юрочка. — Это не справки писать.
— Мальчик, ты не прав, — увесисто возразила рыжая Раиса в комбинезоне (сама довольно увесистая). — Женечка тянет работу, которая нам и не снилась. Одна за дюжину делопроизводителей. Причем без единой накладки… Мотя убери балку, которой ты прижал мою на ногу. Она расплющилась.
— Балка? — неторопливо обеспокоился Мотя.
— Нога, дубина!
— Тогда ничего. Если балка, это хуже. Ей надлежит стать основой несущей конструкции…
— Сам ты несущая конструкция! Убери!..
— Убрал…
— Трудимся, бакалавры, — велел Саныч.
Стали снова работать. Но в процессе «поднимания и таскания» Валерий ухитрился задать новый вопрос:
— Еще одно непонятно. Меня-то, многогрешного, с какой стати прислали сюда?
— Уж будто бы тебе не понятно, — откликнулся Саныч. — Некий Меркушин вздумал вербануть тебя в пользу «Желтого волоса». Накололся. — Глухов решил тебя убрать подальше… от греха… Не ты первый, не ты последний…
— Видимо, я был изрядным теленком… Да и сейчас такой…
— Не печалься, старик, все такими были поначалу, — утешил его маленький Юрик.
— А «Желтый волос» — это так серьезно? Я думал — давняя авантюра…
— Вполне современная, — насупился Саныч. — И худо то, что, в отличие от властей, эти гады не считают Инск несуществующим. Наоборот… Совсем недавно рядом с крепостью нашли их излучатель…
— Причем, не мы, а дети, юные следопыты, — уточнил очкастый Игорь. — Хорошо, что отдали нам.
— Поскольку он ни на фиг им не нужен, — заметил Вовочка. — Они ищут только шары…
— Про шары я тоже слышал, — насторожился Валерий. — Зачем они ребятам?
Саныч сказал «перекур» (хотя курящих не было; Юрочка было вытянул пачку, но рыжая Раиса пообещала «уши оборву»). Сели.
— У этой истории глубокие корни, — солидно начал Саныч. — Крепость построена в начале восемнадцатого века. Для защиты от кочевников. Но никакие кочевники город не тревожили, все было мирно, пока не подступили пугачевские разъезды.
— Да какие пугачевцы в этих местах? — изумился Валерий.
— Представь себе. Есть свидетельства… Жители принимать сторону самозванца не захотели, гарнизон выкатил на стену пушки, начали палить, изводя многолетние запасы пороха и ядер. Нападавшие не решились на штурм, но подходили к стенам несколько раз, тоже стреляли, а доблестные канониры бабахали в ответ, резонно предвкушая награды матушки-имератрицы… Дело было зимой, ядра падали на замерзшую пустошь. Так дело тянулось до весны. Потом пустошь оттаяла, пугачевцы отошли, ядра увязли в осоке и жиже, никто их, конечно, не собирал. До недавнего времени…
— Пока не появилась эта дурацкая игра, — вставила Раиса.
— Ну да… Где участники в какой-то красной пустыне должны отыскать среди песков чугунные шары, отнести их на высокие сооружения и опустить в какие-то механизмы… Уровень игры достаточно примитивный, но почему-то она принимает не всех… Цель у нее тоже непонятная…
— Да в общем-то понятная, — вставил Игорь Симочкин. — Запущенные шарами механизмы будто бы стабилизируют хронополе планеты, которую люди за время последней цивилизации раздолбали и загадили до последней степени, довели до угрозы всеобщей катастрофы… Но непонятно, какой выигрыш у победившего в этой игре…
— А если это не игра? — сумрачно сказал Валерий. «Ведь раньше-то я ничего не слышал про нее…»
Саныч не удивился.
— Кое-кто рассуждает так же. Мол, слишком сильно она просачивается в реальность, давит на мозги. По крайней мере, некоторым…
— Ребятишек сбивает с пути, — хмуро напомнила Раиса.
— Да, — кивнул Саныч. — Эти вот следопыты, например… Я говорил с их командиршей, она утверждает, что далеко посреди Пустоши есть каменные конусы, вроде старинных плавильных печей. С отверстиями на макушках. И, что, если в такое отверстие опустишь найденное ядро, сразу становится лучше жить. И обязательно случается какое-нибудь хорошее событие…
— Например, драка двух этих следопытов, — задумчиво вставил упитанный Вовочка Кротов.
— Не зубоскаль, — хмуро сказала Раиса. — Может быть, в их работе больше смысла, чем мы думаем… Не исключено, что Инск существует благодаря этим ребятам и шарам.
— А я чего… — смутился Вовочка.
— Раечка у нас максималистка, — продолжал речь Саныч. — Но в суждениях ее есть зерно… По крайней мере, эти ребята — энтузиасты. Вообще-то не одобряется, когда дети шастают по Пустоши: мало ли там что. Вроде бы никто никогда не тонул, но все-таки… Однако для следопытов сделано исключение…
— Они сами себе его сделали, — хмыкнул Юрочка в шляпе.
— Ну, возможно… В общем, трудятся. Кроме ядер, нашли еще старинную пушчонку, видать, пугачевскую, несколько бердышей, отдали в музей. Там в восторге…
— Командиршу я видел, — вспомнил Валерий сестру Лыша. — Строгая девица в пилотке и шевронах.
— Да, этих ребят легко узнать по форме, — кивнула Раиса.
— И без формы легко, — уточнила Аллочка. — Вечно загорелые и на ногах сплошь царапины от осоки. Когда-то я сама была такая…
— Ты и сейчас такая, моя девочка, — утешил ее Мотя.
— Нахал, — обрадованно сказала Аллочка.
«Пахали» целый день. Очистили стену. Пообедали окрошкой из эмалированной кастрюли («Раечка расстаралась, кормилица») и консервами. Размотали кабели, начали растягивать их по кирпичной плоскости, сверяясь с большущей, вычерченной на мятом ватмане схемой. Наперебой просвещали Валерия на предмет свойств каждого кабеля, хитростей переплетения, принципов экранирования и природы (пока неизученной) излучения типа «Тэ».
Солнце перестало светить в узкие окошки под потолком, ушло к западу. Включили два софита. Натянули последний кабель, полюбовались готовым экраном.
— Люди, мы титаны, — заявил Саныч. — Завтра с утра заслуженный отдых, работаем только после двух.
— Ура… — выдохнули титаны.
Глава 4
Валерий шел в «обитель бабы Клавы» с одной мыслью: вытянуться на кровати, постонать от усталости и крепко поспать. Не удалось. Баба Клава принялась кормить его картошкой с топленым молоком. Валерию было неловко: он ведь условился платить лишь за комнату, а о еде речи не было. Пытался что-то сказать на эту тему, но баба Клава ласково потребовала:
— Чтобы я больше не слыхала таких речей…
А когда он все-таки лег, сна уже не было, мелькали в голове всякие мысли: о Крепости, о шарах, о новых знакомых. О Песках, будь они неладны…
Когда подкрались поздние сумерки, Валерий снова выбрался из окна в заросли герани (в тропические запахи и вечернюю прохладу). И снова между грядок «проросла» Юна.
— Опять лейку потеряла? — окликнул ее Валерий. Она засмеялась и ничего не сказала. Подошла.
— Садись… Авось Васильевна…
— Ты опять?
— Больше не буду, — моментально покаялся он.
— То-то же… — Она села. Не совсем вплотную, но почти коснулась локтем. Валерий ощутил некоторое «щекотанье нервов». Он его усмирил и храбро сказал:
— Юна, у тебя много ухажеров?
— Еще чего…
— А что такого? Это же обычное дело. Ты симпатичная….
— Вот-вот. На той неделе один так же подъезжал. Я об его голову раскокала блюдо. Сперва хотели из зарплаты вычесть, но потом не стали, потому что не расписанное еще, заготовка…
— То есть без Регента?
— Ну да…
— Неужели ты этого бедолагу огрела только за слово «симпатичная»?
Она тихонько посопела.
— Не только. Он хотел на мне «поправить лямочку сарафана»…
— Какой ужас!.. Хорошо, что предупредила. Дело в том, что я собирался сейчас сделать то же самое.