Книга первая
1 1 Через несколько дней после этого прибыл из Афин Фимохар с несколькими кораблями1» и тотчас по его прибытии снова вступили в бой лакедемонская и афинская эскадры, причем победили лакедемоняне, предводительствуемые Агесандридом. Короткое время спустя, в начале зимы2, прибыл 2 на рассвете из Родоса в Геллеспонт с флотом из четырнадцати кораблей Дориэй, сын Диагора. Заметив его, афинский караульный оповестил об этом стратегов3, и они вышли против него с двадцатью кораблями. Чтобы избежать встречи с ними, Дориэй втащил на берег свои триэры4 около Ретия.
Когда афиняне приблизились, начался бой с кораблей и с з берега; эта битва продолжалась до тех пор, пока афиняне не отплыли в Мадит к остальному войску, не добившись никаких успехов. Миндар из Илия, где он приносил жертву Афине, заметил, как идет эта битва, и решил оказать помощь с моря. Стащив свои триэры в море, он отплыл на соединение 4 с флотом Дориэя.
Но и афиняне со своей стороны выплыли ему навстречу 5 в море и, выстроившись вдоль берега, вступили около Абидоса в бой, продолжавшийся до сумерек. В одних местах побеждали афиняне, а в других сами терпели поражение, когда вдруг приплыл Алкивиад с восемнадцатью кораблями. 6 Тогда пелопоннесцы устремились в бегство к Абидосу; Фарнабаз оказывал им всяческую помощь: и сам он сражался, пока только это было возможно, въехав на лошади в море, и другим своим всадникам и пехотинцам приказывал поступить так же. Пелопоннесцы составили сплошную стену из кораблей и, выстроившись на берегу, под их защитой продолжали бой. Вскоре афиняне уплыли назад в Сеет, захватив 7 тридцать вражеских кораблей без экипажа и вернув себе те корабли, которые они сами потеряли в сражении5. В Сеете осталось только сорок афинских кораблей; прочие разо-8 шлись из Геллеспонта в разные стороны для сбора денег, а один из стратегов, Фрасилл, поплыл в Афины, чтобы оповестить афинян о случившемся и попросить войска и кораб-9 лей. После этого Тиссаферн прибыл в Геллеспонт, взял в плен Алкивиада, прибывшего к нему на одной только триэре с дарами гостеприимства6, и заключил его в темницу в Сардах, говоря, что персидский царь повелевает воевать с ю афинянами. Спустя тридцать дней Алкивиад, вместе с взятым в плен в Карии Мантифеем, раздобыв лошадей, бежал
11 ночью в Клазомены. В это время находившиеся в Сеете афиняне, узнав, что Миндар собирается напасть на них с флотом из шестидесяти кораблей7, бежали ночью в Кардию. Туда же прибыл из Клазомен и Алкивиад с пятью триэрами и эпактриадой8. Здесь он узнал, что корабли пелопоннесцев уплыли из Абидоса в Кизик9, и отправился сам в Сеет во главе отряда пехотинцев, приказав кораблям обогнуть полуостров и 12 прибыть туда же. Когда же они прибыли и Алкивиад уже собирался сняться с якоря и выйти в бой, приплывает Фера-мен с двадцатью кораблями из Македонии и Фрасибул10 также с двадцатью из-под Фасоса;11 оба в это время уже взыска-13 ли взносы. Тогда Алкивиад отплыл в Парий, приказав и им следовать за собой, убрав большие паруса12. Затем все корабли, собравшись в Парии в числе восьмидесяти шести13, с наступлением ночи снялись с якоря и на следующий день во 14 время завтрака14 прибыли в Проконнес. Там афиняне узнали, что Миндар находится в Кизике и что там же и Фарнабаз с пехотой. Этот день они провели в Проконнесе, а на следующий Алкивиад, созвав общее собрание войска, выступил с увещательной речью, говоря, что необходимо сражаться и на 15 море и на суше, равно как и вести осаду. «Ведь у нас, — говорил он, — денег нет, а враг получает их в изобилии от персидского царя». Еще накануне, как только они причалили15, Алкивиад собрал в кучу вокруг своего судна все корабли, даже самые маленькие, чтобы никто не мог сообщить врагу о числе их16, и объявил, что тот, кто будет застигнут переплывающим на материк, будет наказан смертной казнью.
16 Распустив собрание, он сделал все приготовления для битвы и отчалил в Кизик под проливным дождем. Когда же он был уже близ Кизика, погода прояснилась, засияло солнце, и он увидел, что шестьдесят кораблей Миндара, маневрирующие вдали от бухты, отрезаны им от гавани. Пелопоннесцы, со 17 своей стороны, увидя афинские триэры в гораздо большем числе, чем прежде17, и находящимися у гавани, обратились в бегство, устремляясь к суше; они пригнали к берегу корабли и, выстроив их вплотную друг к другу, под защитой их отражали наступающего врага. Алкивиад же, обогнув место сра-18 жения с двадцатью кораблями из своей эскадры, вышел на берег; увидя это, и Миндар вышел на сушу, где и погиб в сражении, а войско его обратилось в бегство18. После этого афиняне уплыли в Проконнес, захватив все корабли, кроме флота сиракузян19 (последние сожгли свои корабли). Оттуда 19 афиняне на следующий день поплыли на Кизик. Жители его, после того как пелопоннесцы и Фарнабаз ушли отсюда, впустили в город афинян20. Алкивиад пробыл здесь двадцать 20 дней и взыскал с кизикиян крупную сумму денег; затем он отплыл назад в Проконнес, не причинив городу никакого другого ущерба. Отсюда он отплыл в Перинф и Селимбрию, 21 причем перинфияне открыли войску ворота, а селимбрийцы в город войска не впустили, но уплатили деньги. Отсюда они 22 отправились в Хрисополь, расположенный в Калхедонской области, и, обнеся его стеною, учредили здесь таможню21, где взымался десятипроцентный сбор с кораблей, приплывающих из Понта. Для охраны были оставлены тридцать кораблей под командой двух стратегов, Ферамена и Евмаха, которые должны были наблюдать за крепостью и выплывающими кораблями и вообще всячески вредить врагу. Прочие же 23 стратеги ушли в Геллеспонт. В это же время было захвачено и доставлено в Афины письмо, посланное в Лакедемон Гиппократом, эпистолеем22 Миндара. Письмо было такого содержания:23 «Корыта24 погибли. Миндар преставился. Эки-24 паж голодает. Как быть, не знаем». Фарнабаз увещевал все пелопоннесское войско и союзников не отчаиваться из-за каких-то корыт25, говоря, что их у царя сколько угодно, были бы только воины здравы и невредимы, и дал каждому платье и паек на два месяца. Вооружив матросов, Фарнабаз назначил их на гарнизонную службу в прибрежной полосе, находившейся под его властью. Затем, собрав командиров от-25 дельных союзных контингентов и начальников триэр, поручил им выстроить в Антандре26 триэры в таком числе, какое каждый потерял в бою; он дал им деньги и обещал достав-26 лять лес с Иды. Сиракузяне, принимая участие в этих работах по сооружению кораблей, в то же время помогли жителям Антандра выстроить часть городской стены и, исполняя гарнизонную службу, были с горожанами в лучших отношениях, чем все прочие воины. По этой причине сиракузяне носят в Антандре почетный титул евергетов27 и пользуются правами гражданства. Устроив это, Фарнабаз тотчас же отправился на помощь в Калхедон.
27 В это время сиракузские военачальники получили с родины весть, что Народное собрание объявило их изгнанниками. Было созвано собрание сиракузских воинов, и Гермократ, выступив от имени всех военачальников, горько жаловался на судьбу, говоря, что они все несправедливо и противозаконно были объявлены изгнанниками, и увещевал воинов и впредь быть такими же храбрыми и повиноваться приказам, как прежде28. «Вспомните, — говорил он, — сколько битв вы одержали и сколько кораблей вы захватили одни, без посторонней помощи… А сколько раз вы, под нашей командой, оказались непобедимыми, сражаясь вместе с другими, имея наилучшую военную выправку благодаря как нашему умению, так и вашей храбрости, проявленной вами и на суше и на море»29. Затем он предложил войску выбрать временных начальников, пока не прибудут с родины вы-28 бранные вместо них заместители. Но войско с громким криком настаивало, чтобы они оставались у власти, — особенно же настаивали начальники триэр, морские воины и кормчие. Стратеги в ответ на это сказали, что нехорошо устраивать мятеж против своего государства и что они просят только, чтобы выступили имеющие против них обвинения, а они со 29 своей стороны сочтут своим долгом оправдаться. Но никто и ни в чем не обвинял военачальников, и они по общей просьбе остались на занимаемых ими должностях до прибытия заместителей: Демарха, сына Эпикида, Мискона, сына Менекрата, и Потамия, сына Гносия. Большинство начальников триэр поклялось, что они, вернувшись на родину, добьются отмены декрета об изгнании; затем их отпустили на все четыре стороны, осыпая похвалами; больше всего горе-30 вали при этом приближенные Гермократа, вспоминая о его заботливости, великодушии и общительности: так, например, он два раза в день — рано утром и с наступлением вечера — собирал в свою палатку тех из начальников триэр, кормчих и морских воинов, которых считал наиболее даровитыми, и сообщал им содержание своих будущих речей и что он намерен совершать; он занимался также их военным образованием, заставляя их высказывать свои мнения как без раздумий, так и по здравом размышлении. Поэтому-то 31 Гермократ пользовался большим успехом на собраниях, имея репутацию наилучшего оратора и тактика.
Гермократ, после того как он выступил в Лакедемоне с обвинением против Тиссаферна30 (причем свидетелем был и Астиох) и ему поверили, что он говорит правду, прибыл к Фарнабазу. Он получил деньги прежде, чем он их попросил, и стал готовить наемников и триэры для возвращения в Сиракузы. В это время пришли в Милет преемники сиракузских военачальников и переняли корабли и войско.
В это же время в Фасосе произошел мятеж, и была изгна-32 на лаконофильская партия, а также и гармост31 лаконец Этеоник. Пасиппид, обвиненный в том, что он вместе с Тиссаферном устроил этот мятеж, был вынужден бежать из Спарты. Для начальствования же над флотом, который тот собрал у союзников, был вызван Кратесиппид, и он перенял флот в Хиосе