(37) Тогда солдаты решили подарить ему общественный мелкий скот. Он принял, но затем снова отдал обратно. Клеандр отплыл, а солдаты, разделив между собой хлеб, который им привезли, и остальное забранное имущество, отправились в поход через страну вифинцев. (38) Но так как, следуя прямой дорогой, они не повстречали ничего, с чем можно было бы вступить в дружественную страну, то они решили вернуться назад и идти в течение одного дня и ночи. Исполнив это, они захватили много рабов и скота и на шестой день пришли в Хрисополь Халхедонский – и там пробыли 7 дней, сбывая добычу.
[1] Клина – ложе.
[2] Военная фракийская песнь, связанная с именем знаменитого царя фракийского племени одрисов Ситалка, царствовавшего во второй половине V в.
[3] Народность в Фессалии.
[4] Греческое слово «карпос» означает плод – следовательно, карпейский танец можно понять как «танец сбора плодов» или «танец жатвы».
[5] Свидетельства некоторых античных источников (Поллукс и др.) подтверждают, что при исполнении персидского танца пляшущий то приседал, то выпрямлялся во весь рост.
[6] Священные процессии, участники которых пели пэан и одновременно изображали его содержание в танцах.
[7] Пользовавшийся широкой популярностью в Греции военный танец, исполнявшийся с оружием в руках. В Спарте этому танцу обучали мальчиков с пятилетнего возраста.
[8] Медимн – мера сыпучих тел; аттический медимн равен примерно 52,5 л. Керамий – глиняный сосуд вместимостью около 2 ведер.
[9] Предсказание будущего по полету и крику птиц было одним из наиболее распространенных видов гаданий у древних греков.
[10] Имеется в виду Хирисоф. Преобладание Спарты в это время было столь определенным, что Ксенофонт считал недопустимым выбор военачальником не-спартанца при наличии спартанского кандидата.
[11] Имеется в виду разгром Афин в конце Пелопоннесской войны, в 404 г.
[12] Во время пирушек (симпосионов) греки выбирали председателя, который вел собрание. Остальные участники пирушки обязаны были подчиняться его приказаниям.
[13] Мифический корабль, на котором, согласно греческому сказанию, люди совершили первое далекое морское путешествие. На «Арго» плыли греческие герои (аргонавты), отправившиеся в путь из северной Греции в Колхиду за золотым руном (миф об аргонавтах). По имени их предводителя Ясона назван был мыс южного побережья Черного моря, находящийся к востоку от реки Фермодонта. Взятый в прямые скобки в нашем переводе абзац «Анабасиса» явно неправильно включен в текст, так как мыс Ясона и устья рек Фермодонта, Ириса и Галиса находятся к востоку от Синопы. Только устье Парфения расположено между Синопой и Гераклеей.
[14] По свидетельствам древних авторов, племена мариандинов обитали с очень древних времен в северо-восточной частя Вифинии, в областях, прилегавших к Ахерузийскому заливу, где находилась Гераклея. По всей вероятности, они принадлежали к исконному населению Малой Азии. Мариандины находились в подчиненном положении у жителей Гераклеи. Античные писатели называют мариандинов постоянными поденщиками и рабами гераклеотов.
[15] Один из двенадцати подвигов народного греческого героя Геракла состоял в проникновении в подземный мир Аид (где, по представлениям эллинов, обитали тени умерших) и в похищении стража Аида – трехголовой собаки Кербера. Место спуска Геракла в подземный мир показывали и в других местах Эллады, где имелись глубокие пещеры. Ахерузийский мыс – это современный мыс Кап-Баба, где и сейчас находится пещера, с которой связаны местные легенды.
[16] Обычное мероприятие городов, ожидающих осады (см.: Фукидид, II, 13, 2; Геродот, V, 34).
[17] Греческая колония, основанная, вероятно, дорийцами в середине VII в. на европейском берегу Босфора, на том месте, где в настоящее время находится Стамбул. Исключительно выгодное местоположение при входе в Босфор придавало Византию большое торговое и военное значение.
[18] Так назывались племена, населявшие северо-западные области Малой Азии, к востоку от Боспора и примерно до реки Парфения. Впрочем, границы Вифинии не были постоянны и изменялись в различные эпохи древности. Согласно античной традиции, вифинцы не были исконными обитателями этой области, но пришли туда из европейской Фракии, переправившись через Боспор. Эта традиция подтверждается, между прочим, тем, что в европейской Фракии во времена Ксенофонта жило фракийское племя финов (см. текст, VII, II, 22). Ввиду фракийского происхождения вифинцев и вся их область часто именуется античными писателями азиатской Фракией, а вифинцы – фракийскими вифинцами. Исконными жителями Вифинии были, согласно древним писателям, бебрики, мисийцы и марпандины, с которыми пришлые вифинцы частично смешались.
[19] Метателя дротиков.
[20] Последовательность дальнейшего изложения в данном месте «Анабасиса» вызывает сомнения, ввиду чего некоторые издатели предприняли перестановку параграфов. В квадратных скобках отмечены номера параграфов согласно данной перестановке, а номера в круглых скобках сохраняют последовательность параграфов по тексту «Анабасиса».
[21] Т. е. удобный для стоянки кораблей.
[22] Представления древних греков о смерти требовали захоронения умершего в гробнице, у которой справлялся затем так называемый надгробный культ, «обеспечивающий покойнику спокойное пребывание в царстве теней». В случае невозможности предать тело земле, воздвигалась пустая гробница – кенотафий, – и культ справлялся перед ней.
[23] Сатрап Фригии. В то время как, следуя вдоль северного берега Малой Азии, наемники Кира имели дело с автономными или только номинально подчиненными персам племенами, а также свободными греческими городами, в Вифинии они вновь столкнулись с персидским войском Фарнабаза, стремившимся оградить персидскую сатрапию Фригию от нашествия эллинов.
[24] В истории античной военной тактики это первый известный случай применения резервов во время сражения.
[25] Текст испорчен.
[26] Диоскуры Кастор и Полидевк, сыновья Зевса, считались преимущественно покровителями Спарты, но культ этих братьев был широко распространен по всей Элладе. Их считали богами-помощниками и заступниками людей, они особенно почитались мореходами.
Книга VII
Глава I
(1) [О том, что совершили эллины во время совместного с Киром наступления, вплоть до битвы, а также после смерти Кира, направляясь к Понту, и что было содеяно ими, пока они шли пешим порядком и ехали по морю, намереваясь покинуть Понт, до прибытия за пределы его устья в азиатский Хрисополь, – рассказано в предыдущих главах.]
(2) После этого Фарнабаз, боясь, чтобы войско не предприняло похода в его страну, направил посла к наварху Анаксибию, который находился тогда в Византии, и просил его переправить войско из Азии, обещая со своей стороны сделать все для этого необходимое. (3) Анаксибий призвал в Византий стратегов и лохагов и обещал, в случае если они переправятся, платить солдатам жалованье. (4) Стратеги и лохаги заявили, что они дадут ответ после совещания, а Ксенофонт сказал ему о своем желании покинуть войско и отплыть. Но Анаксибий попросил его совершить переправу вместе с войском и затем уже удалиться. Тот обещал исполнить это.
(5) Между тем Севф-фракиец[1] через Медосада просил Ксенофонта содействовать переправе войска, присовокупив, что ему не придется в этом раскаиваться. (6) Ксенофонт ответил: «Войско и так переправится, за это не надо давать денег ни мне, ни кому-либо другому. После переправы я уеду, и тогда пусть Севф обратится с предложениями к остающимся влиятельным лицам наиболее надежным, по его мнению, путем».
(7) После этого все войско переправилось в Византий. А Анаксибий не выплатил ему жалованья, но приказал солдатам с оружием и обозом уйти из города якобы для того, чтобы он мог отправить их дальше, произведя им подсчет. Солдаты были очень рассержены, так как у них не было денег для покупки продовольствия на дорогу, и они стали снаряжаться в путь весьма неохотно. (8) А Ксенофонт, заключивший союз гостеприимства с гармостом Клеандром, пришел к нему и стал прощаться, собираясь уехать. Но Клеандр сказал ему: «Не делай этого. В противном случае на тебя падет обвинение, так как и сейчас уже некоторые лица обвиняют тебя за промедление с уходом войска». (9) Ксенофонт сказал: «Я нисколько в этом не виноват. Сами солдаты, нуждаясь в пополнении своих запасов, недовольны уходом». (10) «И все же, – сказал Клеандр, – я советую тебе выйти из города таким образом, словно ты намереваешься отправиться в поход вместе с солдатами, а когда войско будет за пределами города – уехать». – «В таком случае, – сказал Ксенофонт, – переговорим об этом с Анаксибием». Они пошли к нему и изложили положение дела.
(11) Анаксибий приказал Ксенофонту поступить именно таким образом, а войску собраться в путь и уйти как можно скорее – и прибавил, что всякий, не явившийся на смотр и подсчет, ответит за это. (12) Затем из города сперва вышли стратеги, а за ними остальные. Уже все, кроме немногих, находились за пределами города, и Этеоник встал у ворот для того, чтобы закрыть их, когда все выйдут, и задвинуть засов. (13) Тогда Анаксибий вызвал стратегов и лохагов и сказал: «Продовольствие вы можете достать из фракийских деревень, где много ячменя, пшеницы и других припасов. Забрав припасы, идите в Херсонес, где Киниск выдаст вам жалованье». (14) Солдаты подслушали эти слова или, может быть, кто-нибудь из лохагов разгласил их среди войска. А стратеги тем временем стали наводить справки о Севфе: враг ли он или друг и следует ли идти через Священную гору[2] или в обход ее, по середине Фракии. (15) Пока они совещались, солдаты, схватили оружие и пустились бегом к воротам, намереваясь вновь проникнуть в город. А Этеоник и его помощники при виде подбегавших гоплитов закрыли ворота и задвинули засов. (16) Солдаты стали колотить в ворота и кричать, что с ними поступают в высшей степени несправедливо, выгоняя их вон, к врагам. (17) Они грозили выломать ворота, если их не откроют добровольно. Другие солдаты побежали к морю и перелезли через городскую стену по выступу, а те воины, что оставались еще внутри стен, как только увидели происходящее у ворот, топорами изрубили засовы, открыли ворота, и солдаты ворвались в город.