, которой придерживаются другие математические платоники.
Макс Тегмарк, космолог из Массачусетского технологического института, начав с совершенно других предпосылок, пришел к выводам, очень созвучным с работой Залты и Лински. Хотя интересы Тегмарка по большей части относятся непосредственно к области космологии, он написал несколько статей о том, что вполне можно назвать метафизикой. В особенности это относится к его недавней «Математической вселенной», в которой он утверждает, что материальный мир – абстрактная математическая структура. В разделе о том, что он именует «метавселенной четвёртого уровня», Тегмарк тоже упоминает Дэвида Льюиса и описывает гипотезы, удивительно напоминающие целостный платонизм Залты.
Электродинамический фал, при помощи которого наши герои перемещаются в космосе, – вполне реальное изобретение, предложенное покойным доктором Робертом Форвардом и сейчас развиваемое доктором Робом Хойтом и его коллегами по Tethers Unlimited. Я признателен Хойту за обмен электронными письмами, в которых он ответил мне, что может и чего не может это устройство; впрочем, любые технические несуразицы на страницах романа объясняются исключительно художественной вольностью или моим непониманием; ни Хойт, ни Форвард в них не повинны.
Джарону Ланье я обязан несколькими беседами, которые, так или иначе, помогли улучшить «Анафем».
Также я обязан нескольким друзьям, которых мне хочется назвать «обычными подозреваемыми», поскольку уже стало традицией, что они читают мои книги в рукописи и делают полезные замечания; это Джереми Борнштейн, Стивен Хорст, Алви Рей Смит и Джейми Тааффе.
Джереми Борнштейн также взял на себя инициативу по составлению ортского словаря и грамматики. Стив Уиггинс предложил клинописный алфавит для записи орта, а Дэвид Штуц использовал этот язык в музыкальном проекте, связанном с «Анафемом». Обо всем этом можно подробнее прочесть по ссылкам.
Теоретическая группа в Microsoft Research, созданная в 1997 году Натаном Мирвольдом и возглавляемая до последнего времени Дженнифер Чейс и Кристианом Боргсом, привела в Сиэтл многих математиков – кто-то из них работает тут постоянно, кто-то приезжает на срок от нескольких часов до нескольких лет. Я никак официально не связан с этой организацией, и она не имеет никакого конкретного отношения к «Анафему», и всё-таки существует некая неосязаемая связь, настолько важная, что о ней нельзя не упомянуть. Как тесто лучше подходит в тепле, так присутствие стольких талантливых математиков в моем круге общения создало атмосферу, в которой оказалось легче задумать и написать такой роман.
«Анафем» может быть воспринят как последовательно – и даже яро – антирелигиозная книга. Я предлагаю менее однозначное толкование. Роман написан исключительно с точки зрения инаков, которые в целом плохо относятся к верующим, главным образом потому, что обращают внимание преимущественно на тех верующих, чьё поведение вызывает сильный страх или брезгливость: жуликов, шутов и шарлатанов, которых на Арбе не меньше, чем на Земле. В романе я пытался намекнуть, что есть и другие верующие, которых мало замечают и о которых редко говорят, потому что они не выставляют свою веру напоказ. Это тоже отражает положение дел на Земле. Если бы я задумывал «Анафем» как антирелигиозную филиппику, я не посвятил бы его своим родителям, которые всю жизнь посещают протестантские церкви в университетских городках, где большинство прихожан верит в эволюцию и вовсе не думает толковать Писание буквально.
Те, кого заинтересовало «утверждение светителя Мендраста», возможно, захотят прочесть книгу Питера Уорда и Дональда Браунли «Редкая Земля: почему во вселенной нечасто встречается разумная жизнь» (Peter Ward and Donald Brownlee, Rare Earth: Why Complex Life Is Uncommon in the Universe, ISBN 978–0387952895).
Принцип, известный на Арбе как «весы Гардана», примерно соответствует бритве Оккама.