– В любом случае тактика сработала, – сказал я. – Толпа обратилась против вас, вы ложным отступлением заманили её в ловушку и там обратили в панику.
Снова улыбки и кивки. Фраа Оза явно не хотел мусолить подробности.
– И много времени вам потребовалось, чтобы составить план? – спросил я.
– Не много.
– Простите?
– Во время коллизии некогда составлять планы. Я сказал, что мы будем действовать как кавалерия лорда Фрода во второй битве на Камышовых равнинах, когда тот заманил в ловушку эскадрон принца Теразина, только вместо Высоких тростников у нас канал, а вместо Кровавой бреши – площадь.
Я кивнул, как будто понимал, о чём речь, хотя представления не имел, о какой это войне, в каком тысячелетии.
– А почему красные футболки? – спросил я. Впрочем, у меня уже были догадки.
Фраа Оза скорбно кивнул.
– Их нам выдали на воко. Благотворительная помощь от местной скинии. Скорее бы добраться до Тредегара и надеть стлу с хордой.
– Кстати о…
Оза покачал головой.
– Твои стла, хорда и сфера остались у гытосов. Наверное, можно было бы их отбить, но мы отступали в некоторой спешке.
– Конечно! – сказал я. – Пустяки!
В каком-то смысле это и впрямь была невелика беда. Стлы, хорды и сферы время от времени теряются, вместо них инакам выдают новые. Но я очень горевал. Я прожил с этими вещами больше десяти лет, и каждая из них успела обрасти воспоминаниями. Они были последней живой ниточкой, связывающей меня с матическим миром. Без них я стал как будто мирянин. Может, так и безопасней – никто не сможет их у меня вырвать и показать озверевшей толпе. Однако без них мне было одиноко.
Самманн подошёл к Юлу и что-то ему сказал, после чего тот вскочил, сбегал за ружьём, схватил его за дуло и с разгона зашвырнул в реку. Ружьё, вращаясь, долетело до середины течения, воткнулось дулом в воду и пошло ко дну. Примерно через минуту появились два моба с мигалками и сиренами. Из них высыпали полицейские. К тому времени все долисты, кроме фраа Озы и зашивавшей меня сууры, уже сидели с отрешённым видом, поджав под себя ноги. Полицейские в основном таращились на них. Сколько спилей снято о вымышленных подвигах долистов? Для полицейских эти люди были кем угодно – цирковыми зверями, кинозвёздами, туристическим аттракционом, – но только не подозреваемыми. Более того, долисты это знали и умело использовали. Они делали вид, будто погружены в медитацию. Уловка сработала. Покуда полицейские глазели на долистов, их главный начал длинный и (поначалу) резкий разговор с Юлом и фраа Озой. Суура из Звонкой долины продолжала класть стежок за стежком. Я стиснул зубы так, что слышал, как они хрустят. Наконец она завязала последний узел и ушла не попрощавшись – даже не глянув в мою сторону. И тут меня снизарило. Я испытываю к этим людям тёплые чувства, потому что они мне помогли и потому что до прихода в концент видел о них множество спилей. Однако долистов призвали на конвокс не за доброту и мягкосердечие.
Корд подошла, встала, руки в карманы, и принялась оглядывать мои повязки.
– Видишь, на самом деле не такой уж большой процент тела под бинтами, – заметил я.
Корд молчала.
– Наш план оказался не вполне удачным, – попробовал я новый заход.
Корд отвернулась и шмыгнула носом – видимо, она так и не смогла успокоиться до конца.
– Ты не виноват. Откуда тебе было знать?
– Прости, что я тебя в это втянул. Я понятия не имел, что всё окажется так сложно.
Она взглянула на меня пристально и, полагаю, не увидела ничего, кроме глупого выражения моего лица.
– Ты представления не имеешь, что происходит, да?
– Наверное. Я знаю только, что военные перемещаются к полюсам. – Тут в голове всплыло воспоминание. – А ещё магистр на корабле сказал что-то странное, будто небесного эмиссара извергли во гневе.
Я ещё не закончил фразу, когда с дороги к нам съехал старенький дребезжащий автобус. За панелью управления сидел магистр Сарк. Вот из-за таких-то дурацких совпадений некоторые начинают верить в духов или телепатию. Я предположил, что сигнал, полученный краешком моего глаза, поступил в мозг раньше, чем произошло сознательное узнавание.
– Ау, – сказала Корд. – Ты здесь?
– Да. Слушай, что с Джезри? Он жив?
– Мы думаем, что да. Мы тебе всё расскажем.
Я взглянул на Юла, который сумел чем-то рассмешить капитана полиции. Они пришли к какой-то договорённости. Деловая часть разговора закончилась.
Капитан подошёл и отпустил несколько замечаний по поводу того, как меня отделали и какой я крепкий парень, потом спросил, хочу ли я возбудить дело. Я, сильно покривив душой, ответил, что не хочу. Очевидно, на том же сошлись Юл с капитаном, и недоставало только моего согласия. Частностей мне не объяснили, но суть сводилась к тому, что мы можем ехать куда хотим. Зачинщики отделаются уже полученными травмами и унижениями. А полицейские будут избавлены от лишней писанины, которая была бы в десять раз муторнее обычной, поскольку часть фигурантов – инаки, то есть лица со щекотливым юридическим статусом.
Магистр Сарк, как выяснилось, не терял времени даром. Автобус принадлежал местной келкской скинии; он был весь разрисован келкской иконографией и довольно вместителен. Другой кедепт вызвался отвезти на нём долистов в более крупный город на юге, где сейчас не такой хаос, как в Махще, – оттуда будет легче добраться до Тредегара. Водитель, объяснил Сарк, уже выехал, но из-за того, что происходит в городе, нам придётся ещё немного подождать.
Объясняя всё это, магистр поглядывал на меня, и я вдруг почувствовал острую обиду. Мне не хотелось быть обязанным этому человеку, не хотелось с благодарностью слушать, как он впаривает свою религию. Однако Сарк, видимо, просто интересовался моим состоянием, а вовсе не думал меня охмурять. Как только он перестал поглядывать в мою сторону, я устыдился. Так ли велика разница между верой кедептов в то, что твою историю рассказывают Магистрату, и долистской идеей коллизии? И то и другое даёт примерно одинаковый результат. Я обязан жизнью тому, что сегодня Сарк и Оза сочли правильной одну и ту же линию поведения.
Я встал, проковылял к ним, поблагодарил Сарка и протянул ему руку. Он крепко её пожал, но ничего не ответил.
– Сегодня Осуждённый рассказал Магистрату хорошую историю, – добавил я. Наверное, хотел его ободрить.
Лицо магистра омрачилось.
– Однако он не сможет рассказать её, не упомянув о тех, кто вёл себя дурно. Да, в данном случае – благодарение Невинной – совершено доброе дело. Но я не думаю, что суждение Магистрата о нашем мире существенно изменилось в ту или другую сторону из-за того, что он сегодня услышал.
В который раз Сарк изумил меня сочетанием мудрости с доисторической чушью.
– Но вы сами, – сказал я, – сделали выбор, который хорошо говорит о вас и вашем мире.
– Мною руководила Невинная, – возразил Сарк. – Ей и надлежат хвалы.
– Я благодарю тебя, – сказал я, – а ты передай моё «спасибо» Невинной при следующей встрече.
Магистр Сарк в отчаянии затряс головой, потом не выдержал и хохотнул. Его угрюмый характер проявлялся даже в смехе, похожем не то на кашель, не то на сдавленный хрип.
– Ты ничего не понял.
– В общем-то, да, – ответил я. – Сейчас я не в форме для диалога, но, может быть, когда-нибудь в другой раз я попробую объяснить, как мне всё это видится.
Сарк ответил нейтрально, но он понял, что разговор окончен, и пошёл прочь. Я отыскал у Юла в кузовиле чистую бумагу и сел писать записки друзьям на конвокс. Магистр Сарк затеял длинный разговор с Юлом и Корд. Ганелиал Крейд, который, разумеется, принадлежал совсем к другой вере, яростно расхаживал неподалёку и время от времени подскакивал к Сарку, чтобы оспорить какую-нибудь деологическую тонкость.
Подъехал моб, высадил обещанного водителя и забрал Сарка. Долисты начали грузиться в автобус. Оза шёл последним. Я вручил ему стопку писем.
– Для моих друзей в Тредегаре, если ты не против, – объяснил я.
Он поклонился.
– Ты и так оказал мне большую услугу, поэтому вполне можешь отказаться, – заметил я.
– Это ты оказал нам услугу, – возразил Оза, – создав коллизию внутри более крупной коллизии и дав нам случай попрактиковаться.
Я промолчал, гадая, что он подразумевает под «более крупной коллизией». Потом решил, что, наверное, Двоюродных.
Оза перебирал стопку писем.
– У тебя много друзей на конвоксе!
Он вопросительно посмотрел на меня. Видимо, это был окольный способ спросить: «А ты-то какого хрена здесь?», но я сделал вид, будто не уловил подтекста.
– Вот это длинное – для девушки по имени Ала. Остальные – ещё нескольким моим фраа и суурам.
– Ты знаешь прославленного Джезри! – воскликнул фраа Оза, приподнимая одну записку.
Я даже думать не хотел, что означает в данном контексте слово «прославленный», поэтому оставил замечание без ответа и указал на последнее письмо в стопке.
– Фраа Лио занимается искводо, – пояснил я.
– А! – произнёс фраа Оза. Как будто Лио такой один. Как будто миллионы людей по всему миру не занимаются искводо вот уже несколько тысячелетий.
– По большей части самоучкой. Но для него это очень важно. Если письмо ему передаст даже самый младший член матика в Звонкой долине, для Лио это будет величайшая честь в жизни. Только не говорите ему, что я так сказал!
Фраа Оза поклонился.
– Я выполню все твои поручения. – Он поставил ногу на ступеньку. – А теперь я прощаюсь… если только?..
Оза глянул сперва на меня, потом на автобус.
Как мне хотелось согласиться! Я вообразил долгую поездку на автобусе с настоящими долистами, может быть, ночёвку-другую в казино по дороге на юг, путешествие – безопасное и хорошо организованное – в Тредегар, встречу с друзьями. А если долисты сумеют попасть на воздухолёт, то встреча может произойти меньше чем через сутки. Я позволил себе так глубоко погрузиться в мечту, что уже в подробностях предвкушал, как это будет.