Некоторые черты лица бывают сформированы так, что по ним можно четко определить то или иное выражение чувства. Например, маленьким, узким, раскосым глазам больше всего подобает любящее, смеющееся выражение, в то время как большому, выпуклому глазу подобает выражение свирепости или удивления. Мускулы, принимающие круглую форму, всегда будут иметь в какой-то степени жизнерадостный вид даже в горе. Черты лица, соответствующие выражениям, которые на нем часто появляются, в конце концов отмечают его линиями, позволяющими в достаточной мере судить о характере человека.
Древние в изображении низших характеров показали столько же понимания и проявили столь же тонкий вкус в изгибах их линий, как и в своих статуях более возвышенного рода; в первом случае они отклонялись от точной линии красоты в тех местах, где этого требовали характер или действие. Умирающий гладиатор и танцующий фавн, первый – раб, а второй – исступленный шут, изваяны в той же превосходнейшей манере, как Антиной или Аполлон, с той только разницей, что в изображении последних преобладает точная линия красоты. Несмотря на это, их равные достоинства получили всеобщее признание, так как для выполнения их требуется почти равное умение.
Человеческая природа едва ли может быть представлена в более униженном виде, чем в изображении Силена (рис. 107 табл. 1), где выпуклая линия (рис. 49, 7) проходит через все черты его лица, так же как через другие части его свиноподобного тела. В то время как в лесном сатире древние хотя и соединили скотское с человеческим, мы все же видим оставшуюся в неприкосновенности игру змеевидных линий, которая превращает его в изящную фигуру.
Рис. 49, 7 табл. 1
В самом деле, произведения искусства нуждаются во всех преимуществах этой линии, чтобы компенсировать свои другие недостатки. Хотя природа в своих произведениях часто пренебрегает линией красоты либо соединяет ее с простыми линиями, тем не менее они на этом основании не становятся несовершенными, поскольку этими средствами выявляется все бесконечное разнообразие человеческих форм, которое всегда отличает руку природы от ограниченных и недостаточных возможностей искусства. И если ради общего многообразия природа прибегает иногда к простым и неизящным линиям, а плохой художник время от времени способен исправить их или сделать более изящной какую-то копируемую частность, потому что научился этому у более совершенных произведений той же природы, то в девяти случаях из десяти он преисполняется тщеславием и мнит себя исправителем природы, не задумываясь о том, что даже в этих худших своих произведениях природа никогда не бывает окончательно лишена таких красивых линий и иных тонкостей, которые не только лежат за пределами его ограниченных возможностей, но и не встречаются даже в наиболее прославленных попытках превзойти природу. Однако возвратимся к так называемым простым линиям, которые обладают способностью неизменно производить удивительное впечатление. Будучи более или менее заметными при любом характере или выражении лица, они обладают способностью придавать ему в известной степени глупый или смешной вид.
Рис. 107 табл. 1
Топорность этих линий, скорее соответствующая неодушевленным предметам, встречаясь там, где мы ожидаем найти более красивые и изящные линии, делает лицо глупым и смешным (смотри главу VI).
Дети в младенчестве делают движения мускулами лица, свойственные их возрасту: бессмысленный, непонимающий взгляд, открытый рот, бессмысленная улыбка. Все эти выражения формируются главным образом из простых кривых; подобные же движения и выражения сохраняются у идиотов, и со временем эти неуклюжие линии оставляют след на их лицах. Когда же эти линии совпадают и согласуются с естественными чертами лица, человек приобретает более явный и ярко выраженный вид идиота. Эти простые, только что упомянутые формы иногда свойственны совершенно здравомыслящим людям, одним – когда черты их лица находятся в покое, другим – когда они приходят в движение. Разнообразие постоянных, регулярных движений, проистекающих от правильного понимания и подчеркнутых хорошим воспитанием, зачастую постепенно превращает эти линии в более изящные.
Подобным же образом то или иное особое выражение лица или движение тех или иных черт, которые подобают одному человеку, будут казаться неприятными в другом, независимо от того, совпадают такие выражения и повороты с линиями красоты или нет. По этой причине существуют очаровательные хмурые взгляды и неприятные улыбки. Линии, создающие приятную улыбку, образуют в углах рта изящные извилины, как на рисунке 108 таблицы 2, но теряют свою красоту при хохоте (рис. 109 табл. 2), Неумеренный смех чаще, чем любое другое выражение, придает умному лицу глупый или неприятный вид, так как от смеха вокруг рта образуются правильные, простые линии, напоминающие скобки, что иногда выглядит похожим на плач. И наоборот, я помню, что однажды видел нищего, который очень искусно закутал голову лохмотьями, да и лицо его было достаточно худым и бледным, чтобы возбудить жалость, но черты его лица не соответствовали этой цели, так что когда нищий намеревался состроить гримасу боли и горя, она более походила на радостную улыбку.
Странно, что природа отпустила такое множество линий и форм для обозначения недостатков и несовершенств нашего разума, в то время как совсем отсутствуют линии, которые бы подчеркивали какие-либо паши достоинства, кроме обычного здравомыслящего и спокойного вида. О людях добрых, мудрых, остроумных, гуманных, щедрых, милостивых и храбрых должны говорить их поведение, слова и поступки. Серьезный же вид и торжественные взгляды не всегда являются признаком мудрости. Человек, голова которого занята пустяками, может выглядеть так же серьезно и деловито, как будто бы обременен делами первостепенной важности. Канатоходец, сконцентрировавший все свое внимание на одной точке, ради сохранения равновесия, может выглядеть в этот миг не менее мудро, чем величайший философ, погрузившийся в свои занятия. Все, что могли сделать древние скульпторы, несмотря на полные энтузиазма попытки поставить своих богов над человеческой природой, – это наградить их красотой. Облик бога Мудрости [7] не выражает ничего, кроме статной мужественности. Юпитер стоит несколько выше, благодаря тому что обладает большей, в сравнении с Аполлоном, суровостью. Это впечатление достигается благодаря преувеличенной выпуклости лба, слегка наклоненного, как бы в задумчивости, и бороде, которая в сочетании с некоторым количеством других благородных линий придает этой монументальной скульптуре необычайное достоинство, называющееся на таинственном языке завзятого знатока – «непостижимо великой и превосходящей природу божественной фантазией». В-третьих и последних, я покажу, каким образом изменяются черты лица от детства к старости, и установлю различные возрасты. Здесь наибольшее внимание мы должны будем уделить простоте, ибо разница в возрасте, которой мы сейчас собираемся говорить, зависит в основном от использования в той или иной мере этого принципа по отношению к форме линий.
Рис. 108 табл. 2
Рис. 109 табл. 2
Начиная с младенческих лет до того момента, как прекращается рост тела, лица и каждой их внешней части, все они изменяются с каждым днем, приобретая все большее разнообразие до тех пор, пока не достигают некой средней степени (смотри «О соразмерности»). Если от этой середины (рис. 113, табл. 2.) начать возвращаться обратно к детскому возрасту, мы увидим, как уменьшается разнообразие, пока постепенно простота формы, которая определенным образом ограничивала многообразие, превращается в однообразие, и все части лица могут быть обозначены несколькими кругами (рис. 116 табл. 2).
Однако существует еще одно необычное обстоятельство (быть может, прежде не обращавшее на себя внимания), которое природа дала нам для того, чтобы отличать один возраст от другого. А состоит оно именно в том, что, хотя каждая черта лица становится больше и длиннее, пока человек не перестает расти, – глаз продолжает сохранять свой первоначальный размер. Я имею в виду зрачок и радужную оболочку, потому что их диаметр продолжает оставаться неизменным и, таким образом, становится установленным масштабом, по которому мы незаметно сравниваем ежедневные изменения других черт лица и по ним определяем возраст молодых людей. Иногда вы можете обнаружить, что эта часть глаза у грудного ребенка точно такого же размера, как у мужчины ростом в шесть футов; бывает, что глаз ребенка даже больше, чем у взрослого человека, как это видно на рисунках 110 и 114 таблицы 2 и на рисунке 115 таблицы 1, на котором представлены три различной величины зрачка. Самый маленький был точно измерен по глазу мужчины с крупными чертами лица в возрасте ста пяти лет, самый большой принадлежит двадцатилетнему, у которого он превосходит обычные размеры, и третий – обычной величины. Если бы измерить циркулем эту часть глаза в находящихся в Кенсингтоне [8] портретах Карла II и Якова II, писанных Ван Дейком, и сравнить с портретами, писанными Лели, когда они уже стали взрослыми мужчинами, то мы увидим, что диаметр глаза в обоих портретах почти совпадает.
Рис. 116 табл. 2
Рис. 110 табл. 2
Рис. 114 табл. 2
Рис. 115 табл. 1
В младенческом возрасте лица мальчиков и девочек не имеют видимой разницы, но с течением времени черты лица мальчиков начинают определяться быстрее по отношению к зрачку и радужной оболочке, чем черты лица девочек, и таким образом мы можем по лицу обнаружить признаки пола. Мальчиков, у которых черты лица по отношению к глазу крупнее обычных, мы называем развитыми детьми. И наоборот, дети с более мелкими чертами лица кажутся моложе своих лет. Именно благодаря этому соотношению между чертами лица и глазами женщины, переодетые в мужское платье, так мальчишески молодо выглядят. Однако, поскольку природа не всегда точно придерживается этих особенностей, то мы можем ошибаться и в определении пола, и в определении возраста.