– Может, ей камнем в башку? – словно прочтя её мысли, сказал Клим.
– Может быть. – Пробормотала женщина.
Эмма ещё раз посмотрела на тётю Люду и поняла, что даже при всей своей меткости отсюда она не попадёт точно, а это значило, что нужно открывать дверь и как-то стараться нейтрализовать её лицом к лицу. Но такой расклад устраивал Эмму меньше всего, в драках она никогда не участвовала и не горела желанием.
– Слышьте, тётя Эмма, а может нам её внутрь заманить? – вдруг предложил Клим.
– Как это?
– Ну и закрыть. Она ведь если наверх подымится, то расшибётся.
– Хорошо, а сюда мы как её затащим? Если мы откроем дверь, то можем пострадать.
– А вот что я подумал. – Парнишка почесал затылок. – Над дверью есть типа полочки что-то, оттуда можно перескочить на лесенку и дать дёру наверх. А отсюда уже спускаться по внешней. – Он поморщился. – Нужно только к засову что-нибудь привязать, и я открою, когда вы уже к низу башни доберётесь, и когда она зайдёт, то дверь захлопнете с улицы.
Эмме очень хотелось согласиться, тем более что она плохо себе представляла, как исполнить такие акробатические пируэты, но позволить себе переложить на худые мальчишеские плечи такую задачу она не могла. Вздохнув, женщина критически оглядела все составляющие плана и проговорила:
– Отличная мысль. Только я сяду на эту притолоку и открою дверь, а ты тем временем спускайся.
– Тёть Эмма, но я-то быстрее всяко добегу. – протянул он.
– Нет, Клим! Пожалуйста, давай план твой, а исполнение моё. – Эмма пересилила себя и потрепала парня по голове, – ей казалось, что для ребёнка такой жест будет успокаивающим.
– Ну, только вы это, – он испуганно посмотрел на неё, – пожалуйста, сразу бегите.
– Не волнуйся! Я сразу за тобой и потом пойдём что-нибудь на ужин искать. – улыбнулась Эмма, и работа закипела.
Они спустились, разобрались с тем, чтобы примотать к засову ремень и таким образом открыть его, когда все будут в относительной безопасности. К сожалению, у них не было более длинной верёвки, чтобы подняться ещё выше, так что пришлось остановиться на том что есть. Эмма кое-как уместилась на небольшой каменной полочке над дверью, вцепилась пальцами в кирпичную кладку и, крепко взяв ремень в руку, кивнула Климу, показывая, что готова. Мальчишка подхватил её рюкзак, закинул себе за спину и рванул наверх, и через несколько секунд Эмма услышала его крик.
– Тётя Эмма, давай! Я уже спускаюсь.
Эмма вдохнула, задержала дыхание и рванула засов, но, к сожалению, запорный механизм, которым пользовался только Клим, работал плохо и сейчас, сколько бы она ни старалась, ничего не получалось. Эмма с ужасом думала о том, что ей придётся спуститься и открыть эту чёртову дверь руками, а это значило неизбежное столкновение с поражённым вирусом человеком.
Вдруг засов поддался, Эмма потеряла равновесие и свалилась вниз как раз в тот момент, когда внутрь прорвалась повариха. Женщина приземлилась позади разбитого многочисленными ударами тела тёти Люды и пока та собирала себя с пола, успела вскочить на ноги и выбежать наружу.
– Дверь! – услышала она вопль Клима и кинулась обратно, чтобы запереть внутри чудовищное зрелище, которое представляла из себя повариха.
Спустя несколько секунд Эмма с Климом стояли на улице и тяжело дыша улыбались. У них всё получилось!
– А вы крутая, тётя Эмма! – проговорил пацан.
– Сама в шоке! – пошутила женщина. – Пошли, найдём чем перекусить.
Вернувшись к корпусу, где располагалась столовая, Эмма первым делом хорошенько заперла дверь. Но потом, увидев, как низко расположены окна, сказала:
– Нам нужно где-то укрыться, поесть и отдохнуть. А потом решим, что делать дальше.
– А прям в кухне можно. Там окна с улицы и решёткой и ставнями закрыты, только надо бы их снять, а то в потёмках будем сидеть. И дверь там хорошая. И еды много. – улыбнулся мальчик.
– Ну, пошли проверим что там. – Эмма взяла у него рюкзак и осторожно пошла по коридору.
Осмотрев всё пространство кухни, женщина с мальчиком быстро проверили, не скрывается ли ещё кто-то в подсобках, закрылись и стали рассматривать припасы.
– Ну что! – улыбнулась Эмма. – Я думаю, нам с тобой голод не грозит.
Вся подсобка была забита консервами, крупой, холодильник, где было много мяса и рыбы всё ещё хранил ледяное дыхание, а там, где кто-то запер тётю Люду, стояли ящики с овощами.
– А как думаете, нас спасут? – вдруг спросил Клим.
– Не знаю. – честно сказала Эмма. – Но теперь мы с тобой вместе.
Последнюю фразу оборвал громкий звук из столовой. Эмма с Климом коротко переглянулись, мальчишка побледнел и, приложив палец к губам, указал на длинные узкие окошки, расположенные прямо под потолком. Оттуда можно было посмотреть, что сейчас происходит в столовой. Эмма быстро забралась на стол, стараясь не шуметь, поискала глазами на что бы ещё встать, чтобы дотянуться до треклятых окон, которые кто-то додумался расположить под самым потолком. Она прижалась лицом к стеклу, балансируя на табуретке, которую подал ей Клим и увидела, что по столовой расхаживают двое мужчин. Один из них повернулся лицом и пошёл к двери на кухню, а Эмма, даже неожиданно для себя, произнесла вслух:
– Ваня? Кудрин?
Республика Алтай, 21 июня 2020 год
Целый день Кудрин с Русланом колдовали над системой фильтрации. Но всё было тщетно! Как только активировались насосы, подающие воздух, они моментально перегорели и теперь за всех трудился только запасной, еле-еле справляясь со своей работой. Костю и Василису всё чаще посещали мысли, что остаться в подземелье не удастся, дышать становилось всё сложнее, приходилось даже оставлять на день открытую дверь. А это уже перечёркивало актуальность места, потому что если раньше здесь можно было укрыться от вируса, то теперь смысла оставаться здесь не было.
За завтраком, Костя, понуро ковыряя в тарелке вилкой, сказал:
– Нужно искать место, где можно укрепиться и перевозить туда людей и оборудование.
– Из ближнего есть старый колхоз, но там все постройки почти уже разрушены. – Сказал Руслан. – В Осторжево есть детский дом, но там забора нет и вообще неизвестно что творится. Есть склады. Там, кстати, провизия должна быть, но это слишком близко от города.
– Девки, чего сидите? – вдруг встряла в разговор баба Вася. – Давайте посуду собирать. Надо прибраться и паковать ещё всё для переезда.
– Шустро вы, Василиса, решили переезжать. – проговорил Костя.
– А чего нюни тянуть? – сказала она. – Вы за эти несколько дней все рассобачились уже, а дальше только хуже будет. Давайте все делом займёмся. Вода тоже на исходе, а сухие макароны и гречу никто жрать не будет.
Прошедшие дни и правда были очень тяжёлыми. Людям было сложно дышать, а выходи́ть наверх, чтобы проветрить лёгкие, мало кто хотел, потому что вокруг забора всё ещё толкались тела. И тогда Костя с Кудриным приняли решение ликвидировать заражённых. Стрелять почти в упор на поражение в фактически ещё вчера мирное население было нелегко. Иван отказался это делать с крыши сарая и вышел за ворота. Кудрин отщёлкнул предохранитель и быстрыми чёткими выстрелами уложил тех, кто кинулся в его сторону. В воздухе раздались только громкие хлопки, сдавленные выдохи и падение тел. Потом снова всё смолкло, тишина наполнилась птичьим гомоном, и Кудрин вернулся в бункер
– Можно выходи́ть и дышать. – пресно произнёс он.
– А если мы заболеем, нас так же? – со слезами в голосе произнесла девица в розовом костюме.
– Если будет такая боевая задача, то да! – резко осадил её мужчина.
Склоки, толкотня, девочка, периодически бьющаяся в судорогах и пугающая людей – всё это стало отправной точкой для того, чтобы Костя принял решение, что здесь оставаться нельзя. В подземелье, рассчитанном на небольшую группу учёных, толпилось слишком много народу, любая секретность, а вместе с ней и герметичность этого бункера были условными. Радовало одно, что здесь есть оборудование, которое можно перевезти, а также демонтировать и установить на новом месте независимую энергосистему.
Лилинг держалась особняком, и с каждым днём Косте было всё тяжелее находиться рядом с ней и при этом общаться только по работе. Он пытался посмотреть на ситуацию отстранённо, но сейчас он точно понимал, что любит её и не знал, как вернуть всё на круги своя. У Лилинг был свой кодекс чести, и Костю она вряд ли когда-либо простит.
– Ши Дза! – тихо позвал Костя возвращающегося с улицы китайца. – Можем поговорить?
– Если про сестру и ваши отношения, то я сразу же занимаю срединное нейтральное положение. – опередил его мужчина. – А если про переезд, то я с тобой согласен на сто процентов. С таким подходом к строительству секретных объектов, как у вас, мы можем ожидать, что вскоре заклинит дверь, и мы останемся здесь в братской могиле.
– Ну да, – поджал губы Костя, – куда нам до вашей прогрессивной общественности, которая сотворила супервирус и ещё кое-что похуже.
– Костя, давай займёмся работой, а не будем, как женщины склочиться.
– Собачиться! – машинально поправил его Костя. – Собирайте с Лилинг оборудование, а я обсужу с Кудриным, в каких направлениях выдвинемся на разведку.
Костю очень напрягло замечание Ши Дзы про дверь, и он даже подошёл к ней поближе, чтобы оценить толщину полотна. Несколько минут он молча стоял возле неприступной перегородки и, глянув на подошедшую бабу Васю, сказал:
– Отсюда же только один выход?
– Почему один. Два! – ответила женщина.
– А какой второй? – нахмурился Костя.
– Сдохнуть здесь и сразу на небо. – невозмутимо проговорила она.
– Тьфу ты! – молодой человек зло сверкнул глазами. – Я думаю, что система потихоньку отказывает, – он указал в сторону комнаты с датчиками, а вчера заметил, что барахлит также система охлаждения. А Ши Дза высказал мысль, что дверь может не сработать, и тогда мы все останемся здесь.
– Да он вообще какой-то мрачный пессимист, этот ваш китаец. – проворчала баба Вася. – Но не могу не согласиться, надо тикат