Сидевший рядом с ним Дима вдруг дёрнулся во сне, издал странный скулящий звук и проснулся, шумно задышав. Он дикими глазами осмотрел пространство, наконец вспомнив, где находится, окончательно пришёл в себя и, протерев лицо руками, проговорил:
– Привет. Долго я спал?
– Рассвет уже. – тихо отозвался Толоконников.
– Видимо, на нервяке. Просто вышибло. Мы уже где?
– Где-то возле Кирова. Заторов по дороге много было, но хорошо, что карта составлена очень подробно, указаны все возможные объезды. И сейчас нам крайне необходимо попасть вот сюда, – Миша потыкал пальцем в разложенную и закреплённую на торпеде глянцевую бумажную схему дорог.
– Там что?
– Судя по обозначениям должны быть припасы и медикаменты. Людей нужно накормить. И в идеале нам нужен врач или медикаменты. Крис совсем плохо.
– Блин, была аптечка, но по дороге потеряли. – вздохнул Дима, стараясь отогнать от себя воспоминания о событиях вчерашнего дня. – Давай я порулю, ты хоть подремлешь.
– Не, до места доедем, там передохну́. Тебе ещё целый день рулить. А я если усну, ты меня хрен добудишься, – усмехнулся Толоконников. – Зараза, опять затор.
Мужчина кивнул вперёд, и Дима увидел, что впереди, воткнутыми друг в друга, стояло машин десять.
– Зараза, опять возвращаться. – плюнул Толоконников. – И так уже до хрена времени на эти возвраты потратили. А здесь до ближайшего объезда километра три в обратку.
– Может, протолкнёмся?
– Опасно. Если колёса повредим или ещё что-нибудь, то дальше передвигаться придётся на попутках. Здесь мы в относительно защищённом пространстве.
– Тоже верно! Ну давай чуть ближе подъедем, я с крыши гляну, вдруг получится растащить.
Военная машина, подъехав почти вплотную к железной баррикаде, остановилась, заглохла и только тепло, идущее от мотора, просачивалось в утреннюю прохладу и выдавало присутствие чего-то живого. Над доро́гой пари́л призрачный туман, чертил мутными штрихами недвижимое пространство, ломанные тела машин казались мёртвыми, и вокруг царила тишина. Толоконников открыл окно и, высунув голову, постарался разглядеть дорогу, но здесь была низина, и утренний сумрак висел тяжёлым студенистым куском, не давая заглянуть дальше, чем на несколько метров.
– Чего делать будем? – тихо спросил Дима.
– Назад поедем. – проговорил Толоконников и покосился на стрелку бензобака. – Хотя я с этими покатушками уже почти откатал всё топливо.
Дима вздохнул, взялся за ручку двери и, повернув голову к Толоконникову, сказал:
– Ну что, может попробуем всё-таки здесь прорваться?
– Погоди. – сказал Толоконников и, приоткрыв дверь в кузов, тихонько позвал. – Кирилл.
Кирилл завозился, сел и, сонно щуря глаза, кивнул.
– Сейчас иду.
Он осторожно встал, оглядел спящих попутчиков и перелез в кабину.
– Доброе утро. – мужчина зябко поёжился и размял затёкшие руки. – Где мы?
– Около Кирова. – отозвался Толоконников.
– Ну ты, блин, терминатор. Всю ночь гнал?
Толоконников согласно кивнул.
– Задача сейчас следующая, ты садишься за руль, а мы с Димкой пойдём проведём разведку. В принципе нам недалеко осталось, здесь есть закрытый пункт, там, надеюсь, можно подзатариться. Директивы прежние: возникнут проблемы – ты уезжаешь! Дальше сам! – проговорил Толоконников.
– Я, конечно, понимаю, что ты метишь на премию «Супермен года», но давай всё-таки я на разведку. Ты и так уже больше суток за рулём. – вздохнул Кирилл. – Да и от тебя, случись что, толку больше чем от меня.
– Слушайте, а вы хотя бы в курсе, куда мы едем? – вдруг спросил Дима. – А то мне кажется, что знаете вы больше, чем говорите.
Толоконников пожал плечами.
– Если честно, я только догадываюсь. – Миша вздохнул. – Жрать охота – сил нет. Ладно, нужно по-любому здесь прорываться.
– А что за хренота вокруг происходит, тоже никто не знает? – снова спросил Дима.
– Димон! – чуть повысил голос Толоконников. – Давай до места доберёмся и за чайком побалакаем. А если охота сплетни послушать, так у нас с собой целый кузов женщин, иди обсуди с ними что-нибудь. Война или нет, но я уверен, что у нас с тобой разные уровни допуска к секретной информации. И я тебе скажу, что даже я при всех своих разрешениях на сто процентов не уверен, что владею достоверными данными. – Миша помолчал. – Но если я прав, то нужно до места добраться в срок, иначе всем нам кранты.
– А чё за часть на дороге была? – не унимался Дима.
– Ты серьёзно считаешь, что сейчас время выяснять это? – полковник поднял на него тяжёлый взгляд. – Тогда какого дьявола ты всю ночь дрых? Сидел бы рядом со мной да спрашивал обо всём, что тебя интересует.
– Ладно, проехали. – стушевался Дима.
– Что значит проехали? – на кончиках ушей полковника вдруг стали пульсировать две бардовые точки. – Ты на базаре, что ли?
С хлёстким звуком в боковое окно врезался камень, оставил глубокую царапину и отлетел обратно в молочную мглу тумана. Громкий звук разбудил людей в кузове, заплакали дети, и военная техника из безмолвного монолита превратилась в сосредоточенье жизни.
– Что это было? – полковник быстро закрыл приоткрытое стекло и повертел головой по сторонам. – Дима, мухой в кузов, постарайся всех успокоить. Нужно понять, для кого мы стали целью.
– Да как я их успокою-то? – развёл руками Дима. – Командир, я лучше на улицу! – проговорил он и снова взялся за ручку двери.
Вдруг сидевшие в кабине замерли, в тумане проступила огромная тёмная тень, она стремительно приближалась, размешивая густой туман, и буквально через секунду воздух резанула лопасть вертолётного винта. Лобовое стекло брызнуло внутрь, с громким звуком лопнула железная стойка, соединяющая окно.
– Из машины! – заорал Толоконников и рванул дверь в кузов руками, иссечёнными мелким стеклом.
Но он только успел ступить внутрь, как тяжёлую конструкцию машины словно пушинку поднял в воздух взрыв. Люди задохнулись заревом огня, рвущимся внутрь, разбили тела об острые углы при падении, и дальше уже катились в глубоком обмороке вслед за веретеном кузова, стремящегося вниз по пологому склону.
Вскоре всё стихло, пространство снова накрыла тишина, и был слышен лишь треск догорающих лужиц солярки, кустарника и тлеющей обшивки салона вертолёта.
Первым очнулся Толоконников, многолетняя выучка буквально подняла тело из руины обломков, и хотя мир ещё двоился, ухал в ушах глухими звуками, мужчина уже пытался сориентироваться и понять, что произошло. Справа от него ветер волок большое грязное облако дыма, впереди тлела сухая трава, по которой всё дальше и дальше тонкими ручейками разбегался огонь, слева лежал гроб машины, где ещё могли остаться выжившие. Звуки стали ярче, картинка настроилась и перестала расплываться, и мозг дал чёткую команду: «Нужно спасать людей»!
Полковник бросился к кузову. Сейчас он понял, что во время падения выбило боковое стекло с его стороны, и его выбросило наружу. Сейчас машина лежала на боку, полковник быстро подтянулся на руках, поднялся, цепляясь за выступы и трубы, идущие по днищу и, наклонившись над разбитым окном, увидел, что Дима валяется в самом низу. Прыгнув внутрь, Толоконников быстро нащупал бьющуюся вену на шее Димы и выдохнул, главное жив, остальное починят.
– Димас, Димас! Вставай! – потряс он мужчину за плечо. – Слышишь меня?
– Что это было? – сла́бо отозвался Дима.
– Чё, чё! Бухали мы с тобой вчера, помнишь? На вечеринке были, потом «Урал» угнали.
– Лучше бы это была правда.
– Отлично, всё соображаешь и помнишь. Давай оклёмывайся, я пошёл остальных проверять. – Толоконников, пытаясь держать равновесие, прополз внутрь кузова и облегчённо вздохнул. Когда они грузились, то он в приказном порядке заставил всех пристегнуться и максимально закрепиться на сиденьях. И сейчас хотя все и были в общем обмороке, но, на первый взгляд, живы. Он ещё раз оглядел пространство, и вдруг глаза больно резанул след крови. Михаил продвинулся чуть дальше и увидел, что Андрей сориентировался при падении, отстегнул ремни кресла и мёртвой хваткой вцепился в боковые крепежи, закрывая своим телом младенцев. А мёртвой, потому что даже сейчас, когда из его спины торчала монтировка, глубоко увязшая в теле, его пальцы сильно сжимали крепления.
– Чего тут? – откашливаясь внутрь пролез Дима и застыл, увидев брата.
– Андрюха мёртв. – жёстко сказал Толоконников. – Остальных нужно проверить. – с замиранием сердца он прикоснулся к шее Крис и, когда услышал слабый толчок пульса, внутренне выдохнул, потому что до этого в голове билась одна-единственная мысль: «Кто угодно, но только не она!».
Вдруг снаружи послышалось какое-то шипение, полковник метнул взгляд на застывшего Диму, толкнул его в плечо и кивнул, показывая, чтобы тот выглянул, так как стоял ближе к выходу. Мужчина выдохнул, развернулся, чтобы посмотреть на происходящее за бортом и почти перестал дышать, потому что увиденное не могло уместиться в человеческом сознании. Никто не был готов к зомби-апокалипсису и все привыкли воспринимать такую «реальность» только как киношную. Но сейчас, прямо за треснувшим лобовым стеклом, широкой шеренгой на них двигались тела, внутри которых сидел вирус и через амбразуру глаз сканировал пространство в поисках новых жертв. Недалеко от машины ярко разгорался сухостой травы, пламя уже лизало кустарники, кусало стволы деревьев и жарко дышало в сторону бензобака «УРАЛА». Дима быстро спустился и глянул на Толоконникова.
– Насколько всё плохо по десятибалльной шкале? – быстро спросил полковник.
– На тысячу! – зло отозвался Дима.
– А Кирилл где? – вдруг спросил Толоконников.
– По пути вылетел, наверное. – сказал Дима. – Полковник, нам не выбраться. Мы сейчас как та курица гриль будем. Там ад снаружи.
Ася зашевелилась, открыла глаза и сначала даже не сразу поняла, где она находится. Девушка только чувствовала острую боль в ладони, потому что в неё вцепилась Полина и сейчас Асе показалось, что девочка сломала ей кости. Ася нащупала защёлку, отстегнула ремень и, вздохнув полной грудью, попыталась высвободить кисть руки, но девочка очнулась вслед за ней и