Макроусову грозил расстрел, но за него поручился «головой» его бывший подчиненный И.Д. Папанин, возглавлявший в то время Севморпуть, и Макроусов был прощен за прошлые революционные заслуги.
Некоторое время являлся начальником разведки Северо-Кавказского фронта. Затем до конца войны А.В. Макроусов командовал 66-го гвардейским стрелковым полком, получил звание полковника. Участвовал в десантной операции на Керченском полуострове. Освобождал Румынию, Болгарию, Югославию. С 1948 года директор Крымской ТЭЦ, затем возглавлял в Симферополе туристско-экскурсионное бюро и водил туристов по партизанским тропам, писал мемуары и рассказывал пионерам о своих подвигах. После ХХ съезда КПСС в жизни А.В. Мокроусова наступили черные дни. Жертвы сталинского культа личности, к трагической судьбе которых он, в свое время, приложил руку, требовали суда над своим палачом. К ним присоединились и бывшие соратники Макроусова по партизанскому движению в Крыму, не забывшие безвинно казненных им партизан. А.В. Макроусов был снят со всех должностей и отправлен на пенсию. Снова встал вопрос о суде над ним, но снова дело замяли, сославшись на большие революционные заслуги. Умер А.В. Макроусов в 1959 году в возрасте 72 лет. В Симферополе и Севастополе именем А.В. Макроусова названы улицы, установлены памятные доски и памятники. А.В.Мокроусов являлся, бесспорно, наряду присущей ему запредельной жестокостью, склонностью к бандитизму и самодурством, человеком сильной воли и фанатичной убежденности в непогрешимости большевистской идеи, которой он служил до самой смерти.
В истории Гражданской войны остался и революционный матрос-анархист Балтийского флота И. Медведев, который поднял крестьянское восстание летом 1920 года в Татарии. О И. Медведеве известно немного. В годы Мировой войны он служил на Балтийском флоте. Разочаровавшись в политике большевиков, вернулся на родину, где фактически возглавил местную антисоветскую эсеровско-крестьянскую организацию «Черного орла и Земледельца». От анархизма к этому времени И. Медведев отошел, посчитав, что крестьянину все же ближе идеи левых эсеров. Имея солидное революционное прошлое, И. Медведев обладал огромным авторитетом у крестьян.
В феврале-марте 1920 года, в ряде уездов Уфимской, Казанской и Самарской губерний, произошел мощный антибольшевистский крестьянский мятеж. Причиной мятежа стали варварские методы продразверстки большевиков. Это восстание вошло в историю, как восстание «Черного орла и Земледельца», или «восстания вилочников». Восстание длилось больше месяца. Поводом для выступления крестьян послужили события в богатом селе Новая Елань (сейчас – территория Альметьевского района Татарстана), где некий уполномоченный упродкома переусердствовал с заготовкой хлеба, арестовав 20 жителей, в том числе и двух женщин, которых запер в холодном амбаре на ночь в 30градусный мороз до полного выполнения продразверстки. Утром 7 февраля крестьяне потребовали освобождения арестованных, но услышав отказ и не выдержав издевательств, они взялись за вилы и топоры. Четверо продотрядников были убиты. Известия о событиях в Новой Елани мгновенно разлетелись по округе. Волнения начались в соседних деревнях, где вооруженные вилами и кольями повстанцы убили еще несколько продотрядников. 9 февраля в Новой Елани были убиты прибывшие для установления порядка председатель уездной ЧК и начальник милиции. 10 февраля, выбранные атаманами, И. Медведев и бывший фельдфебель А. Милованов возглавили три тысячи мужиков, собравшихся в деревне Коржачки Заинской волости, и повел их на город Заинск. В городе они арестовали всех коммунистов, комсомольцев и продармейцев. Пленных убивали вилами и топорами. Именно эсеровская организация «Черного орла и Земледельца» придала организованность стихийному крестьянскому бунту. 11 февраля И. Медведев и А. Милованов создали в Заинске центральный штаб восстания. К 14 февраля восставших насчитывалось около 40 тысяч человек. Волнениями были охвачены в Бугульминском уезде 22 волости, Чистопольском – 12, Мензелинском – 25. Отряды «вилочников» двинулись на Чистополь, Билярск, Белебеевский, Уфимский и Бирский уезды. Между отрядами была налажена телеграфная и конная связь. По пути они пополнялись новыми повстанцами. Была поставлена на хорошем уровне и идеологическая работа, которой занимался бывший матрос и. Медведев. При этом лозунги И. Медведева были вполне традиционными для 1920 года: «Да здравствует Советская власть! Долой продразверстку! Долой засилье коммунистов!» Медведев состоял в партии левых эсеров. Участвовал в Октябрьском восстании 1917 года и Гражданской войне. На подавление мятежа в Чистополь были отправлены части Запасной армии и Туркменфронта, которые насчитывали 6372 штыка, 816 сабель, 79 пулеметов, 2 бомбомета и 6 орудий. Увы, воевать крестьяне не умели и при первых стычках с регулярной армией разбегались по деревням. К концу марта восстание было полностью подавлено.
После разгрома «вилочного» восстания Медведев никуда не скрылся, а фактически открыто жил в Мензелинском уезде, и еще года два охотился за чекистами и милиционерами. В 1922 году против И. Медведева была проведена настоящая войсковая операция. Его окружили в крестьянской избе. Бывший матрос отстреливался из двух «маузеров» от чекистов ГПУ, пока не был убит. Согласно местной легенде, чекисты так боялись бывшего матроса- балтийца, что даже после его гибели целые сутки боялись к нему приблизиться… Впрочем, такая легенда лишь подтверждает высочайший авторитет убитого атамана-матроса среди местных крестьян.
В начале 1918 года в Керчи властвовал (иначе и сказать нельзя) матрос- анархист Черноморского флота И. Живодеров – фигура весьма колоритная и в то же время типичная для того времени и тех обстоятельств.
Из воспоминаний подполковника 6-го Морского полка Н.Н. Кришевского: «Вдруг, в один погожий весенний день, в город (Керчь – В.Ш) на галопе ворвались какие-то конные – около сотни, безжалостно нахлестывавшие лошадей. Оборванные, грязные, кое-как одетые, с веревочными поводьями и стременами, подушками вместо седел, эти всадники оказались кавалерией Красной армии. По их словам, немцы катятся непосредственно за ними. А вслед за конными потекла пехота с нескольких поездов (около 4 тысяч человек) и с массой награбленного добра. Все это бросилось в порт и, давя друг друга, полезло на несколько военных транспортов в состоянии полной паники, когда один выстрел заставил бы их всех сдаться. Отрядом командовал славившийся своей жестокостью матрос Живодеров, бывший ранее вестовым у адмирала Трегубова, начальника Керченского порта и гарнизона. Двое суток непрерывно грузились большевики на транспорты, набивая их награбленным добром. Ящики падали, разбивались, шоколад, кофе, сахар, чай, мыло и материи пудами и свертками валялись на берегу, и жители слободки открыто растаскивали на глазах солдат, так как те при всем желании не имели возможности все награбленное нагрузить на транспорты и спешили захватить лишь самое ценное. Наступал конец – в Керчи собралась вся знаменитая и геройская Красная армия, бежавшая без всякого сопротивления от немцев из Перекопа… Едва большевистские войска стали нагружаться на транспорты, как там уже оказался и керченский Совдеп. В городе поднялось открытое ликование… Сейчас же сорганизовались дружины из рабочих и фронтовиков (более 3000 человек), которые и взяли на себя охрану города и окрестностей, а по предложению городской думы я сформировал из пограничных солдат конный отряд для дальней разведки и охраны… Едва отряд вышел на главную улицу, как собралась огромная толпа… люди кричали «Ура!», целовали солдат… В тот момент, когда мы с трудом продвигались через толпу, в нее врезался автомобиль, в котором сидел командующий большевистской «армией» – матрос Живодеров, одетый в матросскую форму, причем слева висел флотский палаш, а справа – офицерская шашка Крымского конного полка, вся в серебре. Кроме того, два револьвера и две – накрест – ленты с патронами довершали его вооружение. Увидев стройные ряды конных солдат, он сначала растерялся, а потом, когда ему сказали из толпы, что это не немцы…, вскочил на сиденье и схватился за маузер. – Вы кто такие!.. Как смеете выходить вооруженными!.. Всех расстреляю! – закричал он, обращаясь ко мне и добавляя площадную ругань. – Городская конная охрана из пограничников, – ответил я, – сформирована для охранения порядка ввиду ухода красных войск… – А, контрреволюционеры!.. Буржуи проклятые!.. Вот я вам покажу, мы еще все здесь и никуда не уйдем… Сам перестреляю!.. – И Живодеров потянул из кобуры маузер… Я скомандовал: «Шашки к бою!» сверкнули клинки, и отряд пододвинулся к автомобилю, но шофер быстро дал задний ход, толпа бросилась в сторону, и Живодеров помчался, крича, что сейчас выведет пять тысяч человек и всех расстреляет…» Впоследствии в 1919 году матрос-анархист И. Живодеров командовал полком во 2-й Украинской Советской Армии, а затем, как и многие его товарищи- анархисты подался к Н.И. Махно, у которого занимал командные должности. Дальнейшая судьба матроса-анархиста И. Живодерова неизвестна.
Познавший на себе всю прелесть общения с анархистами, живший «во время Живодерова» в Феодосии поэт М.А. Волошин, был уже не против и большевиков, лишь бы, наконец, воцарилась хоть какая-то власть. Он писал:
…Пестрели бурки и халаты,
И пулеметы и штыки,
Румынские большевики
И трапезундские солдаты.
«Семерки», «Тройки», «Румчерод»,
И «Центрослух» и «Центрофлот»,
Полки одесских анархистов
И анархистов-коммунистов,
И анархистов-террористов —
Специалистов из громил.
В те дни понятья так смешались,
Что Господа буржуй молил,
Чтобы Совет их сохранил,
Чтобы у власти продержались
Остатки большевистских сил…