Сегодня большая часть столицы Типу - это пастбища, и очень мало осталось свидетельств былого великолепия королевства Тигра Майсура, единственного индийского правителя, который как никто другой противостоял натиску Компании.
"Леди и джентльмены, - сказал лорд Уэлсли , поднимая бокал, когда ему принесли весть о смерти Типу, - я пью за труп Индии".
Менее чем за два года Уэлсли удалось разоружить крупнейшие французские силы в Индии, а также разгромить и уничтожить вторые по численности. Теперь только корпус маратхов под командованием французов стоял между ним и полным господством над полуостровной Индией. Дальнейший конфликт рано или поздно был неизбежен.
Маратхи по-прежнему контролировали огромные территории западной, центральной и южной Индии - гораздо большую часть страны, чем в то время занимала Компания. Если бы им удалось сформировать единый фронт, они могли бы вновь стать ведущей державой в Индии; но сейчас их силы были безнадежно разделены, и Уэлсли с огромным удовольствием воспользовался этим.
Последний акт великой конфедерации маратхов начался со смертью 13 марта 1800 года ее ветерана - премьер-министра, блестящего Нана Пхаднависа, который контролировал дипломатию и администрацию маратхов на протяжении четверти века. Нана, "маратхский Макиавелли", одним из первых осознал угрозу существования Компании для всех независимых индийских правителей, и именно он в 1780-х годах создал первый Тройственный союз с целью изгнания Компании из Индии.
Он прилагал не меньше усилий, чтобы сохранить единство разных частей Конфедерации. К несчастью для маратхов, он был последним из того талантливого поколения, которое выдвинулось после катастрофического поражения маратхов в битве при Панипате в 1761 году, и его смерть пришлась на конец пятилетнего периода, 1795-1800 годов, в течение которого также погибли пешва и старшие члены домов Сциндиа и Холкар. "Со смертью великого министра Наны Пхаднависа, - писал британский резидент в Пуне генерал Палмер , - ушла вся мудрость и умеренность маратхского правительства". Уэлсли не нужно было делать почти ничего: он мог просто сидеть в Калькутте и наблюдать, как распадается великая Конфедерация.
В отсутствие Наны трое амбициозных, но ссорящихся и неопытных подростков, унаследовавших руководство Конфедерацией, - новый пешва Баджи Рао II, новый глава дома Сциндия Даулат Рао и новый вождь дома Холкар Джасвант Рао - теперь могли бесконтрольно плести заговоры и интриговать друг против друга. В то время как Уэлсли начинал с большой тонкостью перемещать войска все более хорошо вооруженной, хорошо финансируемой и агрессивно милитаристской Компании по субконтинентальной шахматной доске, маратхи оказались безнадежно увязшими в болоте внутреннего конфликта. Они могли надеяться на победу над Компанией, только объединившись. Однако с каждым днем это единство становилось все более и более недостижимым.
В политике Северной Индии долгое время доминировала старая наследственная вражда между династиями Сциндиа и Холкар. Теперь она переходила из поколения в поколение, становясь все более ожесточенной и жестокой. Когда Махаджи Сциндия умер в 1794 году, его преемнику Даулату Рао было всего пятнадцать лет. Мальчик унаследовал великолепную армию, которую Бенуа де Буаньи подготовил для своего предшественника, но не проявил ни дальновидности, ни таланта в ее использовании. Генерал Палмер, который был самым опытным наблюдателем компании за политикой маратхов, очень восхищался Махаджи Сциндиа; но его преемник не произвел на него впечатления. Он описал его как "распутного молодого человека... слабого [и] совершенно лишенного порядочности и принципов".
Его доходы стремительно сокращаются, в то время как его армия неоправданно увеличивается, и теперь он более чем на крор [10 миллионов рупий, 130 миллионов фунтов стерлингов сегодня] задолжал своим войскам, хотя получил пять кроров путем самого бесстыдного угнетения и грабежа с тех пор, как взошел на муснуд [трон]. Верность его европейских офицеров и их корпуса до сих пор предотвращала его низложение, но они не могут спасти его надолго... Он совершенно невежественен в своих делах и неспособен понять свои истинные интересы, не имеет ни малейшего уважения к чести или характеру, ни малейшей благожелательности ума. Его слуги пользуются всеми преимуществами этих недостатков, и его правительство - это сцена беспорядка, мошенничества и грабежа".
Не помогло и то, что новый пешва, Баджи Рао II, был столь же молод и неопытен: его характер, считал Палмер, "не лучше, чем у Ссиндии, но он хочет получить власть, чтобы творить столько же бед". Однако в личном общении он ведет себя прилично, в то время как Ссиндия совсем заброшен. Мне пришлось играть здесь [в Пуне] очень хлопотную и неприятную роль с двумя молодыми людьми, которые не понимают ни своего собственного блага, ни прав других".
Баджи Рао, маленький, робкий, неуверенный в себе юноша двадцати одного года со слабым подбородком и пушистой верхней губой, быстро показал, что он совершенно не справляется с задачей объединения различных фракций, составлявших его властную базу. Более того, и он, и Сциндя находились в непримиримо враждебных отношениях с третьим главным маратхским посредником, Джасвантом Рао Холкаром, одноглазым "бастардом из Индора".
Традиционная роль пешвы заключалась в том, чтобы выступать в роли посредника между различными маратхскими военачальниками и объединять их. Но в апреле 1802 года Баджи Рао вместо этого, совершенно без необходимости, развязал новую кровную вражду с Холкарами. Когда старший брат Джасванта Рао Витоджи неожиданно попал в плен к войскам пешвы, ликующий Баджи Рао подвесил его на цепях и приговорил к порке в 200 ударов, за которой последовала томительная смерть, привязанная к ноге слона. Таким образом, Витоджи с криками таскали по дворцу, а Баджи Рао, хихикая, наблюдал за происходящим с дворцовой террасы. Вскоре после этого Баджи Рао пригласил во дворец бывших союзников и сторонников Наны Пхаднависа, обвинил их в заговоре и арестовал.
Как следует из эпитета, Джасвант Рао был незаконнорожденным сыном Тукоджи Холкара от наложницы. После воцарения своего законного сводного брата Джасвант Рао стал беглецом и отправился в джунгли с бандой таких же отчаянных вооруженных разбойников, которые жили трудно и быстро передвигались в плохих землях вокруг Индора. После убийства Витоджи, призвав на помощь семейное божество в Джеджури и опираясь на репутацию смелого и находчивого лидера, Джасвант с помощью племени из 200 верных воинов-бхилов отправился в крепость своего брата Махешвар и короновался как его преемник.
Там 31 мая Джасвант Рао Холкар поклялся отомстить тем, кого считал виновными в убийстве своего брата. В первую очередь он обратил внимание на Сциндиа, почти сразу же отправившись в набег на территорию своего врага, грабя и сжигая его дворцы. Оба соперника провели большую часть 1801 года, сражаясь друг с другом на холмах и полях центральной Индии, их армии маршировали и контрамаршировали между Уджджайном и Бурханпуром, теряя людей в каждом безрезультатном столкновении. По словам летописца Мунны Лала, "другие военачальники Декана, которые могли видеть вещи такими, какими они были на самом деле, пытались заключить мир с Джасвантом Рао, говоря, что взаимная ненависть между нами, маратхами, - это позор: процветание возникает из единства, а раздор приведет нас к гибели. Но поскольку время было не самое благоприятное, их добрые советы не возымели действия. День ото дня пламя раздора разгоралось все сильнее".
Наконец Джасвант Рао переправился через Годавари, совершил марш на юг и направился со своей армией в Пуну. Пешва, отчаянно нуждаясь в союзниках, обратился к единственной силе, оставшейся в силе после смерти Типу. Он вызвал британского резидента и попросил о союзе.
Это был шанс Уэлсли еще больше расколоть конфедерацию маратхов и парализовать ее военную машину. Он предложил Баджи Рао те же условия, которые только что предложил Низаму: оборонительный союз и постоянный гарнизон сепаев Компании для его защиты в Пуне, в обмен на крупную ежегодную денежную выплату. Пешва принял условия, но прежде чем войска Компании смогли прибыть для его защиты, ему и Ссиндиа пришлось столкнуться с армией Холкара, которая стремительно наступала на Пуну.
В воскресенье 25 октября 1802 года, в праздник Дивали, две армии столкнулись в широкой лесистой долине у Хадаспура, в нескольких милях от столицы маратхов. Сражение началось в половине девятого утра с продолжительной артиллерийской дуэли. Оно продолжалось в нерешительности, пока вскоре после часа дня Джасвант Рао лично не возглавил массовую кавалерийскую атаку на орудия Сциндиа, "как тигр на стадо оленей". Он был тяжело ранен во время атаки, но одержал решающую победу. Задолго до того, как битва была окончательно проиграна, а 5000 его людей убиты, испуганный и обескураженный Баджи Рао бежал.
В течение месяца молодой пешва переезжал со своим телохранителем от одного городища к другому, избегая патрулей Джасванта Рао. Некоторое время он прятался в крепости Синхагарх, к югу от Пуны, а затем направился в впечатляющий и труднодоступный форт Райгад, где короновался первый великий маратх Шиваджи и откуда он бросил вызов могольским войскам Аурангзеба. Все это время Баджи Рао поддерживал тесную связь со своими новыми союзниками из Компании, которые вскоре начали спасательную операцию.
Из Райгада пешва получил указание двигаться к морскому побережью, где он укрылся в старом пиратском оплоте Суварнадург. Вскоре после этого его подобрало судно HMS Herculean, которым командовал эмиссар Уэлсли, капитан Кеннеди. Баджи Рао и его людей кормили и развлекали, а также выделили два лакха рупий.e золотом для их личного пользования. Через две недели, 16 декабря, шлюп причалил под артиллерийские залпы к Бассейну - современному Вассаю - бывшему португальскому торговому пункту немного севернее Бомбея: необыкновенный разрушающийся город, полный обветшавших иезуитских церквей и заросших доминиканских монастырей, которые постепенно начинают возвращаться в джунгли, а могучие баньяновые деревья штопором ввинчиваются в разбитые барочные фронтоны и разрушающиеся монастыри.