— Мы можем отдать девочек в школу, чтобы они начали с понедельника. Вообще-то, они могу въехать сегодня, — лицо Аарона сжалось.
Он выглядел так, будто хотел ударить что-то. В этом мы понимали друг друга лучше всего: брат и сестра, ставшие родителями, которые никогда не хотели работу по воспитанию маленьких девочек, которые были возмущены этим, но которые отдали бы свою жизнь, лишь бы вечно продолжать делать эту работу.
— Как? — спросила я, потому что уже знала, что собиралась сказать.
Мне придется согласится с этим. Потому что речь не обо мне и моих желаниях. Речь о том, чтобы девочки были в безопасности. Здесь, с нами, может быть самое безопасное место в мире, но мы не всегда можем быть рядом. И мы не можем запирать их наверху, словно они в тюрьме.
— Помнишь тех двух контактов, которые Оскар вытащил из Корали? — спросил Аарон, и у меня прозвучали какие-то колокольчики. О. Тот день, когда он связал и трахнул меня. Этот день. — Жены обоих из них состоят в комиссии школы Оак Ривер.
— О, от этого мне, блять, гораздо лучше, — огрызнулась я. — Педофилы в комиссии школы.
— Жены в комиссии школы, — поправил Аарон, но его голос был пустым, словно он изо всех сил пытался убедить меня в том, чего тоже не хотел. — Мы можем зачислить их с фальшивыми именами. Берни, мы можем спрятать их от «Банды грандиозных убийств» и Офелии. Один из нашей команды работает там в библиотеке, он может присматривать за ними, — на мгновение он замолчал и тяжело вздохну. — Слушай, мне это не нравится так, же как и тебе, но мы в этой жизни мы принимаем сложные решения. Мы это знаем.
— Богатые люди этого города настолько извращены, — простонала я, потирая рукой лицо. — А что если один из учителей педофил?
— Что если один из их нынешних учителей такой, как Ванн? — возразил Аарон, и я простонала, прислоняясь к стене. Он обнял меня, и к черту гипс. — Слушай, это не на постоянную основу. Только на сейчас. Мы разберемся с этим. Всегда разбирались. Кроме того, как только Виктор получит свое наследство, мы сможем делать что-угодно, Берни. Наши методы, эти деньги.. — он замолчал, когда я прижалась лбом к его груди.
— Ненавижу это, — пробормотала я, но я знала, что он прав. Знала.
— Я тоже, — сказал он, обнимая меня до тех пор, пока Хаэль наконец не выходит из своего состояния уныния и не появляется как раз вовремя, чтобы шлепнуть меня по заднице.
— Лучше пошевеливайся, — сказал он, проходя мимо и поднимаясь по лестнице.
Я отстранился от Аарона, наши взгляды встретились, и она были полны разделяемой болью и разочарованием.
Мы сделаем это, но это разозлит нас обоих.
Боже помоги следующему человеку, который попадется нам на пути.
* * *
Я думала, что заплачу, но нет. Особенно, когда Хизер посмотрела на меня после того, как я объяснила, что мы сыграем в игру, в которой она какое-то время будет называть себя Ханной. «Чтобы не дать плохим парням найти меня, да?» — таков был ее ответ на это. Потому что дети всегда умнее, чем мы предполагаем.
Черт, мне семнадцать, а люди вроде Сары Янг говорят мне не пить кофеин, словно я все еще ребенок.
— Автобус? — спросила я, когда заехали на подъездную дорожку особняка в Оак Парк.
Господи. Даже шикарнее, чем в Оак Ривер Хайтс. Здесь воняет отчаянным богатством. Я всегда задавался вопросом, есть ли у богатых душа, и нужно ли им копить вещи и причинять боль другим, чтобы хоть что-то почувствовать. Если у них на самом деле есть душа, они бы не жаждали столько помпезности и обстоятельств.
Сегодня на мне была особенная футболка с надписью «Ешьте богатых».
Черт, я даже оставила открытым свое изношенное зимнее пальто, чтобы Тринити без проблем смогла прочитать надпись.
— Автобус, — подтвердил Викор, когда Хаэль припарковал Бронко рядом с гаражом дома.
Тринити ждала на крыльце, выглядя раздраженной. Она нарядилась, как типичный белый кролик, в белое пальто с ремнем, белые штаны и сапоги до колена, отделанные мехом, который, я уверена, не был искусственным.
— Давайте просто поедем сами, — простонал Хаэль, когда я поерзала на коленях Каллума на заднем сидении.
В Бронко было лишь пять мест, так что мы выкрутились вот так. Либо Вик думал, что для Харлея слишком холодно — в чем я сомневаюсь — либо он просто не хотел оставлять своего металлического малыша на подъездной дорожке Тринити.
— Выметайтесь, — сказал Вик, лишь раз бросив взгляд через плечо, чтобы убедиться, что послание дошло до всех.
Будьте милыми. Я хмуро посмотрела на него, когда он вышел из машины, обошел ее и пошел к багажнику, чтобы достать наши сумки.
— Он знала, что мы все приедем? — размышлял Кэл, пока из окна изучал Тринити.
Она смотрела прямо на меня, ее ненависть проникала через стекло. Я проигнорировала ее и повернулась обратно к Каллуму.
— Имеешь в виду, знала ли она, что я приеду? — спросила я, а затем слезла с его колен, когда Хаэль открыл для меня дверь.
Он взял меня за руку, когда я спрыгнула в своих черных походных ботинках на каблуках. Да, такие производят. Но только крутые и задиристые сучки могут их носить.
Я закурила сигарету, пока стояла на морозном утре, в воздухе витали нотки мороза. Возможно, пойдет снег. Что было не частым явлением в Спрингфилде. Или, раньше снега не было. Изменение климата и все такое.
— Она знала, — сказал мне Виктор, проходя мимо с его сумкой в руке.
Я смотрела ему вслед, бросив взгляд на Тринити. Она была девочкой из Оак Вэли до мозга костей. Она знала про Хавок, даже если делала вид, что каким-то образом была выше нас. Скорее всего, она даже знает, что мы сделали с Дональдом. Слухи о жестокости мальчиков ходили годами.
Я потерла оголенное место на пальце, где должно было быть мое обручальное кольцо. Вместо этого оно весело на цепочке под футболкой, но я определенно не буду делать вид, словно обещания развода достаточно, чтобы держать меня подальше от Вика.
— В конце концов, я заведу ее одну в комнату.. — начала я, и Аарон натянуто улыбнулся мне.
— Просто притворись, что снова влюбилась в своего бывшего, и посмотри, как она себя поведет. Это не должно быть так сложно сымитировать, не так ли? — его улыбка стала немного шире, больше похожей на соседского мальчишку смешанного с татуировками и дерьмом.
Я ухмыльнулась ему в ответ, обходя машину, чтобы достать свою сумку, когда увидела, что один из парней уже взял ее и погрузил в автобус.
Оскар стоял со своим iPad в руках, но, когда он поднял взгляд, я увидела, что он опасался этого также сильно, как и я.
Я вспомнила то, что он сказал мне в ночь вечеринки-игры в «Загадочное убийство». Мне жаль, что я не так хорош в этом, Бернадетт. Между нами так много вещей, которые должны быть высказаны, так много вещей, которые я до смерти хотела узнать.
— Нам нужно поговорить, — сказала я, пока не потеряла терпение.
Оскар медленно повернул голову, чтобы посмотреть на меня, но, по крайней мере, он не огрызнулся в ответ, сказав какое-то чересчур оскорбительное дерьмо. Мы уставились друг на друга, когда его белые очки скатились по носу, а он поправил их одним пальцем. Средним, конечно же, потому что, не мог он на две секунды не вести себя как мудак?
— Так как я уверен, что Виктор будет проводить большую часть времени с Тринити.. — Оскар наклонился ко мне, проводя татуированными пальцами вниз по всей моей руке. Движение было обычным, не предполагаемым для любовников, но мы говорили про Оскара. Ничего из того, что он делал, не было обычным. Он был ничем иным, кроме как мужчины с осторожными вычислениями и решительными намерениями. И я уверена, что могла бы прожить тысячи жизней, умереть тысячу смертями, и все равно никогда бы не забыла, что он сказал мне, почему не любит, когда его касаются. Знаешь, как он сделал это. Он попытался задушить меня. — У тебя будет кучу свободного времени, чтобы пообщаться со мной.
Внезапно он убрал руку, резко нахмурившись смотря сверху вниз, словно не был уверен, почему вообще коснулся меня.
Оскар ушел к автобусу, оставляя меня наедине с Аароном. Я посмотрела на него и обнаружила, что он наблюдал за мной, выражение его лица было задумчивым, но умиротворенным. Это немного удивило меня, учитывая, что мы только что отослали наших девочек подальше.
— Почему ты не психуешь? — спросила я, потянув обе руки вверх, чтобы поправить высокую прическу, в которую я собрала волосы. — Я имею в виду из-за девочек. Это все, о чем я могу думать. Хизер в школе со всеми этим богатенькими ублюдками..
Аарон улыбнулся мне, и форму его лица можешь описать лишь, как летний закат или объятие, в котором вы не знали, что нуждались, пока теплые руки не обвились вокруг вас и не прижали ближе.
— То, что ты делаешь с Хизер, — начал он, делая шаг ближе и большим пальцем касаясь моей нижней губы. Даже такое простое прикосновение воскрешает так много хороший воспоминаний и столько много желаний на будущее. Вот, какой сильной может быть первая любовь, как потусторонняя сила, которая настолько сильная, чтобы сама по себе может побороть силу притяжения. — Это то, что я хотел сделать для тебя. Нантукет, помнишь? — Аарон подмигнул мне, чтобы смягчить взрыв, но он прав.
Он чертовски прав. Отослав Хизер подальше, она будет в безопасности, и я буду единственной, кто пострадает.
— Блять, — пробормотала я, когда он хихикнул. — Ты прав, я знаю, что ты прав, но от этого не легче.
Аарон наклонился ко мне, касаясь своими сладкими губами моих, от него пахло сандаловым деревом, розами и будущей надеждой.
— Должно быть, — прошептал он, двигаясь губами с моего рта к щеке, а затем прижимаясь к ней нежным поцелуем. — Потому что это значит, что ты на самом деле научилась ставить кого-то превыше. Ты скучаешь по Хизер, но она в самом лучшем месте, где только могла быть. Ты обезопасила ее, пожертвовав вашим временем вместе. Это не легко сделать, — Аарон замолчал и поднял взгляд, проведя языком по своей нижней губе, когда заметил, что Тринити смотрела на нас со своего места рядом с автобусом. — Уверен, что мы всех задерживаем, — сказал он с очередным смехом, который очень четко говорил