омическому молоху. Она «шила юбки… Грошовая работа! Но ничего лучшего я не могла найти, а зарабатывала я не больше десяти шиллингов в неделю, причем сама покупала нитки и трудилась весь день. Я никогда не ложилась раньше двенадцати. Потом подвернулся мой хозяин. С тех пор он часто подворачивался!» В этот ужасный психологический момент полиция, кажется, снова волочит его в тюрьму за то, что он не отметился как досрочно освобожденный. Окончательно сломленный неумолимостью среды, молодой Фолдер ищет и находит покой, больший, чем человеческое правосудие, прыгнув в пролет лестницы и разбившись насмерть, пока сыщики ведут его обратно в тюрьму.
Эффект, произведенный этой пьесой, невозможно оценить. Вероятно, какое-то представление можно получить с учетом того весьма необычного обстоятельства, что он оказался настолько силен, что побудил министра внутренних дел Великобритании провести масштабные тюремные реформы в Англии. Весьма обнадеживающий признак влияния современной драмы. Следует надеяться, что громкое обвинение мистера Голсуорси не останется без аналогичного воздействия на общественное мнение и условия содержания в тюрьмах Америки. Во всяком случае, несомненно, что никакая другая современная пьеса не принесла таких прямых и непосредственных результатов в пробуждении общественного сознания.
Другая современная пьеса, «Слуга в доме», затрагивает ключевой момент в нашей общественной жизни. Герой шедевра мистера Кеннеди – Роберт, грубый, грязный пьяница, отвергнутый респектабельным обществом. Чистильщик канализации Роберт – подлинный герой пьесы, нет, он ее подлинный и единственный спаситель. Это он добровольно спускается в опасную канализацию, чтобы его товарищи «получили свет и воздух». В конце концов, разве не он постоянно жертвовал жизнью, чтобы у других был свет и воздух?
Мысль о том, что труд – это спаситель общественного благосостояния, провозглашалась во всеуслышание на всех языках и во всех странах. И тем не менее простые слова Роберта выражают значение труда и его миссию с куда большей силой.
Америка все еще пребывает в драматическом младенчестве. Большинство попыток отразить жизнь, предпринятых в этом направлении, потерпело жалкие неудачи. Тем не менее есть обнадеживающие признаки в отношении образованной публики к современным пьесам, даже если те иностранные.
Единственная настоящая драма, которую до сих пор поставила Америка, – это «Самый легкий путь» Юджина Уолтера.
Считается, что пьеса представляет собой «особый аспект» нью-йоркской жизни. Если бы этим все ограничивалось, ее значение было бы второстепенным. Истинная значимость и ценность пьесы лежит гораздо глубже. Во-первых, она заключается в основном потоке нашей общественной жизни, которая всех нас, даже более сильных, чем Лора, толкает на самый легкий путь – путь, столь разрушительный для честности, правды и справедливости. Во-вторых, жестокий, бессмысленный фатализм, обусловленный полом Лоры. Эти две черты накладывают на пьесу отпечаток всеобщности и характеризуют ее как одно из сильнейших драматических обвинений против общества.
Преступная трата человеческой энергии в экономических и социальных условиях побуждает Лору так же, как и обычную девушку, выходить замуж за любого мужчину ради «дома» или заставляет людей терпеть худшие унижения за жалкие гроши.
Далее присутствует еще один респектабельный институт – фатализм пола Лоры. Неизбежность этой силы выражается в следующих словах: «Разве ты не знаешь, что в жизни этих людей мы значим не больше, чем прирученные животные? Это игра, и, если мы плохо разыграем свои карты, мы проиграем». У женщины в битве с жизнью есть только одно оружие, один товар – секс. Он один служит козырем в игре жизни.
Этот слепой фатализм сделал женщину паразитом, инертной вещью. К чему же тогда ждать от Лоры настойчивости или энергии? Самый легкий путь – путь, намеченный ей с незапамятных времен. Она не могла следовать никаким иным.
Ряд других пьес можно назвать характерными для возрастающей роли драмы как распространителя радикальной мысли. Достаточно упомянуть «Третью степень» Чарльза Кляйна, «Четвертое сословие» Медилла Паттерсона, «Мир мужчин» Иды Краутчерс – все указывает на зарю драматического искусства в Америке, искусства, открывающего людям ужасные болезни нашего социального тела.
В старину говорили, что все дороги ведут в Рим. Перефразируя применительно к тенденциям нашего времени, можно с полным основанием сказать, что все дороги ведут к великому социальному переустройству. Экономическое пробуждение рабочего и осознание им необходимости согласованных забастовок, тенденции современного образования, в особенности применительно к свободному развитию ребенка, выраженный и культивируемый в искусстве и литературе дух растущего беспокойства прокладывает путь к Открытой Дороге. Прежде всего, современная драма, воздействующая через двойной канал драматурга и постановщика, влияющая как на ум, так и на сердце, – это мощнейшая сила в развитии социального недовольства, поднимающая мощную волну беспокойства, омывающую и перехлестывающую плотину невежества, предрассудков и суеверия.