Рюштю Арас был в Москве в июле 1937 года[190] и вроде бы подтвердил отношения «дружбы и взаимного доверия», но через три месяца от «дружбы и взаимного доверия» не осталось и следа.
Наконец, нам обязательно необходимо прояснить вопрос отношения Анастаса Микояна к армянским националистам-дашнакам. Ведь именно их намеревались уничтожать в Ереване в первую очередь. Как мы уже писали, большевик Микоян резко отрицал любой национализм, не только армянский. Так велела марксистско-ленинская идеология, которую он всецело разделял.
Анастас Микоян дважды воевал в армянских добровольческих отрядах под началом опытных командиров, дашнаков Андраника и Амазаспа. Ни в 1930-е годы, ни позже Микоян никакой явной борьбы с дашнаками не вел и не принимал никакого участия в конфликтах между членами партийно-государственного аппарата Армении. Он после переезда в Москву редко включался во внутриполитическую жизнь страны, занимался совсем другими направлениями. Кроме того, впоследствии, в 1959-м, Микоян встречался в США с местными дашнаками, общался с ними позитивно и по-человечески, о чем знаменитый американский писатель армянского происхождения Вильям Сароян написал остроумный рассказ «Гала-банкет в честь Микояна»[191]. Можно предположить, что, если бы Микоян действительно ненавидел армянских националистов до готовности истреблять их физически, он вряд ли захотел ехать в город Фресно (Калифорния), где живет их община, и встречаться с ними.
Уильям Сароян
Что касается ереванских деятелей НКВД и КП(б), возглавлявших репрессии среди большевиков Армении, их имена известны.
Чистки в компартии Армении непосредственно осуществляли Хачик Мугдуси, начальник управления НКВД Армении (позднее нарком внутренних дел Армянской ССР), и Аматуни Аматуни, первый секретарь ЦК КП(б) Армении, причем последний также публиковал в газете «Советская Армения» статьи, объяснявшие необходимость чисток[192].
Аматуни был арестован 23 сентября 1937 года, расстрелян в 1938-м, реабилитирован в 1977-м. Реабилитация осуществлена усилиями его брата, видного ученого-геолога Б. Вардапетяна, впоследствии уехавшего в США и скончавшегося там.
Хачик Мугдуси 22 июля 1937 года за рвение в работе был награжден орденом Ленина, но ровно через четыре месяца, 22 ноября, был внесен в расстрельный список от Армянской ССР. Расстрелян 8 февраля 1938 года и до сих пор не реабилитирован[193].
«Из сообщения ИНО ОГПУ № 32700 от 19.07.28 г.:
“В 1927 году Кутепов перед террористическими актами Балмасова, Петерса, Сельского, Захарченко-Шульц и др. был в Финляндии. Он руководил фактически их выходом на территорию СССР и давал последние указания у самой границы. По возвращении в Париж Кутепов разработал сеть террористических актов в СССР и представил свой план на рассмотрение штаба, который принял этот план с некоторыми изменениями. Основное в плане было:
а) убийство Сталина;
б) взрыв военных заводов;
в) убийство руководителей ОГПУ в Москве;
г) одновременное убийство командующих военными округами на юге, востоке, севере и западе СССР”».
Очерки истории российской внешней разведки.
В 6 т. Т. 2, Гл. 13 / под ред. Е. М. Примакова.
М.: Международные отношения, 2014.
«В 1921 г. в Польше Б. В. Савинковым был создан Народный союз защиты родины и свободы. При финансовой поддержке различных западных партнеров Б. В. Савинков пытался из Варшавы, а затем из Парижа вести знакомые ему революционные формы борьбы. Его группы в России насчитывали свыше 500 человек в разных городах и в 1921–1922 гг. устроили несколько крупных террористических актов. Но большинство боевиков, включая Б. В. Савинкова и С. Э. Павловского, были захвачены большевиками».
Седунов А. В. Белые террористы на Северо-Западе России
в 20-е и 30-е годы. Псков: Научно-практический
и историко-краеведческий журнал. 2012.
Т. 36. С. 157–171.
«Существуют многочисленные документы, которые показывают, что именно Сталин был инициатором всех ключевых решений по чисткам и массовым операциям. Сталин не только отдавал приказы об арестах и расстрелах сотен тысяч людей, но тщательно контролировал этот процесс – рассылал телеграммы о необходимости проведения новых арестов, угрожал наказаниями за “отсутствие бдительности”. <…> Руководство массовыми операциями по ликвидации “врагов” в 1937–1938 годах занимало значительную часть времени диктатора. За 20 месяцев (в январе 1937 – августе 1938 г.) Сталин получил от Ежова около 15 тысяч так называемых спецсообщений с докладами об арестах и карательных операциях. <…> Таким образом, от Ежова в день приходило около 25 документов, во многих случаях достаточно обширных. Кроме того, как следует из журнала записей посетителей кабинета Сталина, в 1937–1938 гг. Ежов побывал у вождя почти 290 раз и провел у него в общей сложности более 850 часов».
Лубянка. Сталин и главное управление
госбезопасности НКВД. 1937–1938 гг. Документы.
М.: МФ «Демократия», 2004.
«На том же Пленуме ЦК КП(б) Армении 1937 года был снят с должности Первого секретаря ЦК Аматуни Семенович Аматуни и на его место по предложению Лаврентия Берии был назначен Григорий Артемьевич Арутинов. На тот момент Арутинов был фактически вторым человеком в руководстве Грузии, и его репутация как серьезного и вдумчивого руководителя и при этом достойного благородного человека была настолько высока, что его авторитет затмевал Первого секретаря ЦК, который к тому же был человеком Берии. Лаврентий Берия избавлялся таким образом от Арутинова, который ему в Грузии просто мешал. Армения же в то время была неразвитой периферийной республикой из-за того, что вся армянская интеллигенция и деловая элита не хотели жить на границе с Турцией – еще была слишком свежа память о геноциде 1915 года. Огромные армянские диаспоры проживали в Баку и Тбилиси, строя и развивая эти города и их культуру. А Ереван оставался захолустьем, в котором практически ничего не происходило. Так что назначение туда Арутинова было фактически ссылкой, пусть и при формальном повышении.
Получив это назначение, Григорий Арутинов начал активно строить и развивать Ереван и Армению, и наука, и архитектура, и культура начали процветать. Он лично занимался всеми вопросами, вникая во все детали: привлек талантливых архитекторов и с ними продумывал архитектурный план города, лично приглашал деятелей культуры и науки и открывал для них научные центры и университеты, создал национальную академию наук. Это был тот редкий случай, когда политический руководитель страны был реально любим и уважаем и государственным аппаратом, и творческой интеллигенцией, и простым народом».
Воспоминания об Арутинове из книги «Григор-строитель».
М.: Городец, 2016 / Человек, возвративший
нам веру в будущее.
Алексан Киракосян, государственный
и политический деятель
«Семнадцать лет его строительного творчества были беззаветным увлечением мысли и действия… Его деятельность основывалась на твердых и глубоких знаниях, на умелом регулировании жизни республики, на прогрессивном и чутком отношении к кадрам… Уже за первые 4–5 лет его работы в Армении Ереван качественно изменился…
К решению градостроительных вопросов он подходил очень тщательно, стремился обсуждать и решать их грамотно, на уровне современных требований. Для этого он знакомился с литературными источниками, с примерами из прошлого, учитывал мнения специалистов…
Григорий Артемьевич Арутинов, отчим Нами.
В сентябре 1937 года стал главой ЦК компартии Армении
…Нелишне будет заметить, что ко всем своим делам он относился с исключительной тщательностью и аккуратностью. Это было его природой.
…Человеку, который имел возможность общаться с ним, хотелось быть похожим на него, подражать ему. Поражали его внимание к посетителям, обязательность и точность…»
Марк Григорян, главный архитектор Еревана (1937–1951)
«…Арутинов окружил себя специалистами, знавшими прошлое и настоящее родной страны, терпеливо выслушивал их рассказы, проникался их энтузиазмом и давал ход каждому начинанию, в котором был практический смысл. Ереван во время его руководства напоминал мне маленький Веймар, где все пришло в движение, – школы и театры, больницы и книгохранилища, музеи и лаборатории…»
Мариэтта Шагинян, писательница
«…Я должен сказать, что мне редко приходилось встречать людей, которые бы так высоко ценили значение культурных ценностей, созданных в прошлом армянским народом для нашего общества. Лучшим свидетельством этого явилось сооружение в период его работы в Армении великолепного здания Матенадарана…
…Вместе с моим помощником мы в темноте водили Арутинова и его спутников по обсерватории, и я чувствовал, как он был невероятно рад и доволен… Думаю, что он испытывал счастье от мысли, что в Армении появляются научные учреждения, значение деятельности которых выходит из узкореспубликанских рамок…»
Виктор Амбарцумян, астрофизик,
президент Академии наук Армянской ССР
«Новое руководство КП Армении во главе с Григорием Арутиновым… внесло большие перемены в судьбы незаслуженно пострадавших людей, многих восстановили в рядах партии. В 1938‐м стали пересматриваться дела ранее исключенных из партии, многих оправдали, а некоторых реабилитировали позже.
Вскоре после назначения Григория Арутинова Первым секретарем ЦК КП Армении аресты по политическим мотивам практически прекратились».
Антон Кочинян, государственный и политический деятель
«Всем лучшим, что у нас есть, мы обязаны Григорию Арутюняну».