тделением работает и когда нужны справки о состоянии здоровья работников, она всех к ней посылает. Без подписи подруги заключения не принимает. Поэтому если кто болен и работать в общепите не может — к ней не попадёт.
— Вам, случайно, такие вот маечки не нужны? — приоткрыл я пакет.
— Та-а-к… — бросила в него она острый взгляд. — Нужны. Еще как нужны.
— Вот и хорошо, а то это… лишние оказались.
Она перехватила мой взгляд и коротко кивнула.
— Как подготовка?
— У меня всё с опережением, Соколок. А вы-то успеете?
— Как раз иду помогать, — покивал я.
— Там, кажись, одна Христя робить.
— Вот-вот.
Кошкина выносит стулья и столы для завтрашних мероприятий. Вернее, пытается, но так как столы ей не даются, успела вытащить несколько десятков стульев из учебного блока. Подходя я глянул погоду на завтра.
— Пишут, солнечно будет, — встречает Кошка.
— Да, лёгкая облачность, — улыбнулся я, улавливая аромат подаренных духов.
— Вот я и решила, что надо выносить.
— Может ты тогда тряпками и красками займёшься? А мы с Гришей и Линой всё перенесём, да расставим.
— Спасибо, Сокол, — осветилась лицом Кошка. — Я думала ты злой будешь и как в прошлый раз нам устроишь.
— Хэ-хэ, — нервно посмеялся я. — Хотя вы этого и заслуживаете, но сегодня я добрый.
— Это в честь чего такая блажь? — подозрительно уставилась она, подходя.
— А день рождения уже не повод?
— Так раньше он тебя не сильно стимулировал, — отпарировала Кошка. Вот где настоящая женщина — сразу чувствует подвох.
— Раньше я чего такой злой был? У меня велосипеда не было, а теперь вот…
— Зарплату что ли подняли?
— Не скажу, — рассмеялся я, радуясь, что ищейки пошли по другому следу.
— Вот ты жучара! Куда больше? — пихнула она меня.
— Так! Будешь тут поклёпы на домыслах возводить — за лодками отправлю, — погрозил ей пальцем я.
— Ой, да мне-то какая разница, — тут же лапками к верху откатилась она. — Я вообще во рту уже ром чувствую и, возможно, водочку. Чисто чтобы отполировать ромец до блеска.
— Иди уже, синий батальон, — подтолкнул в спину я.
— У меня причина есть! — выдохнула Кошка.
— И это, чтобы не хотелось больше толковать благородные порывы моей прекрасной души — найди капитанов и попроси ко мне.
— Чувствую прежнего Сокола! — выкрикнула она в воздух.
Начался долгий рабочий заплыв по расстановке всяческой мебели и минимума конструкций сцены. Завтра тут будет акустика и возможность выбрать любую музыку для прослушивания и танца. Изобильный на впечатления день должен будет перейти в настоящий вечерний шабаш. Это больше даже не наша инициатива, сколько родительская. Сейчас положено устраивать детям пиры последних дней Рима по любому поводу. Словно они страдальцы войны, голода или катастроф.
А мы очень постараемся это осуществить. С каждым разом выходит всё лучше и лучше. Несомненно мне понятен шарм таких мероприятий. Более того, к столам полным вкусной и редкой еды я подхожу без всяких угрызений и терзаний. Ем, что называется, как не в себя.
Солнце начало желтеть и мелькать среди стволов и веток. На лагерь опустился знойный вечер. Ветра нет совсем и некому выгнать нагретый воздух. Закончив с площадкой празднования, я поспешил к озеру. Уже в плавательных шортах и с полотенцем. Перед дощатым пирсом сбросил сандалии и сумку, следом майку. И уже бегом по тёмным доскам к самой станции. Нырок! Воды Хрустального быстро потушили пламя разгорячённого тела. Отфыркиваясь, как тигр, я вынырнул и поплыл в сторону устья. Там дно каменистое, а если выходить со стороны пирса — заросло травой.
Вскоре, поднявшись на станцию, я выудил из напольного ящика небольшой мотор на десять лошадок. Ещё с прошлого года там булькает бензиновая смесь. Я подлил до полна и понёс двигатель к лодке. Установка прошла быстро, завёлся он с раза шестого и довольно шустро вышел на ровный холостой ход.
Меня, конечно, проняло. Вечер, озеро, лодка, мотор тарахтит… не хватает удочки и старого приёмника. Кто-то вспомнил бы комаров и лягушек, но такого на Хрустальном нет. И хорошо, что нет.
Отшвартовался. Веслом немного оттолкнулся от опор и дал газа. Нос тут же поднялся и мы заскользили по озёрной глади.
Пока связывал лодки, из леса вышло два дедка. Видимо услышали звук мотора.
— Добрый вечер! — помахал я.
Они подошли к берегу.
— Салют рыбакам! — улыбнулся золотом один из них и, неопределённо махнув рукой, говорит: — С лагеря?
— Да, работаю там.
— Тогда понятно. А то мы слышим — моторчик закряхтел.
— Грибы-то есть? — кивнул я на корзины в руках.
— Ой, мало! — отозвался второй, зло сплюнув. — Словно леший вытоптал. Драть его в зад!
— А вы по этой тропе метров сто пойдите и потом налево — я там в логу видел целое поле.
Деды довольно переглянулись.
— А рыжики там были? — спросил первый.
— Да, но я не проверял, червивые ли.
— Сожрали поди под корешок, черви херовы! — разразился второй.
— Пошли посмотрим, — поманил его первый.
— Точно тебе говорю — дряхлые будут, как у моей бабки зубы.
Они запоздало поблагодарили и быстро скрылись среди деревьев.
Вскоре я уже вытаскивал лодки на берег и начался долгий процесс качественного сдувания. Иначе не вместятся в тележку. Собственно, пока они испускают воздух, я за ней и сбегал.
Время уже поджимает. Успел без меня пройти ужин, давно пора заявиться на празднование дня рождения, а я только тележку подогнал к складу.
На скамейке повстречалась Настя с подружками, что как минимум радость, ибо удалось переломить ситуацию.
— Вкусный был ужин, девчат?
Они дружно заверили, что да. Я же впитал полный чувств взгляд Насти.
— А я за лодками ходил, так что теперь пойду холодное есть.
Компашка наперебой начала увещевать, мол, можно же подогреть.
— Ну, так-то оно так, но тепла компании это не заменит. Хотя, вы же знаете, что у нашей вожатой Кристины день рождения? Вот пойду к коллегам и там поем. Так что если будем нужны — ищите в её комнате.
Получив кучу пожеланий, отправился куда обещал. Этой небольшой сценкой я смог объясниться с Настей без лишних мыслей со стороны подруг. Пора бы нам обменяться уже контактами. А то немного стыдно, что с Дилей уже успел.
Едва подошёл к двери Кошки, как на меня вышла Мышь в режиме автопилота и уплыла к себе.
— Чего с ней?
— Сокол, наконец-то!!! — встретила уже пьяная именинница. — Ты где шляешься?!
— Да, именно! — плаксиво поддержал с кровати Звонарь — тоже знатно накидавшийся. — Хоть ты не будь таким жестоким.
— По кабакам, естественно, — отозвался я и со стоном плюхнулся на ещё тёплый после Мыши стул. — Пока каждую профурсетку не пощупаю — не могу быть свободен.
— Так! — встала Кошка. — Держи бокал, давай скорее выпьем.
Она хотела налить мне с бутылки, но я перехватил. Вернул ром на место, а отлил себе с её же бокала.
— Есть такая традиция — пить с именинником с его же ёмкости. Но, моя дорогая, сначала я пожру, а то помру.
— Так ты не ужинал что ли? — пьяно уставилась она.
— Какой же он гад… — раздалось плаксивое от Звонаря.
— Да лодки эти сдувал, чёртовы.
— Эй, ну тогда пошли на кухню! — забузила Кошка.
— Сиди ты! — надавил я ей на плечи и заставил занять обратно стул. — Тут же всё есть. Ща салатиков наверну, сыра, хлеба… О, моя любимая селёдочка есть. Всё, Кошка, сиди спокойно.
— Как скажешь, — скисла она и потянулась за бокалом.
— Стоять! Давай я немного поем и накатим, ага?
— А может я ещё тогда лучше? Остынет же.
— Кошка, блин! Потерпи.
— Вот ты скажи, Сокол, — поднялся с кровати Звонарь и сунул мне к лицу смартфон — на экране фото кого-то смазливого парня, — как он мог, а?
— Рассказывай, что у вас там за последние дни Содома?
Пока ем, слушаю душеисчепательную историю про большую любовь и корыстные цели его бывшего любовника. Променял он, что любопытно, его на девушку, девку — в интерпретации Звонаря. А наш голубой друг думал, что он строго гей, а не бисексуал. Далее пошло перечисление сколько всего бывший обещал, потом Звонарь начал откровенничать на счёт близости, но тут я уже остановил и вспомнил о выпивке.
Звонарь после этого откинулся на кровать и стал что-то нечленораздельное мямлить, переходя периодами на тихие рыдания.
Кошка снова начала рассказывать мне о море, периодически порываясь налить рома, вина или шампанского. Я старательно увиливал, не давай пить и ей.
Ожидаемо настало время слёз. Кошка же без этого не может. Время шло к полуночи, когда я решил заканчивать. Звонарь уснул на кошкиной кровати, а хозяйка вцепилась в меня, мол, я с тобой. Конечно, было бы удобней дать ей уже напиться и отрубиться, но я так не могу. Пришлось на пару освобождать Звонарю проход к двери, чтобы ночью не снёс всё к чертям, а за одно я и воды на стол поставил — вдруг заметит.
Под ручку с Кошкой пошёл к себе. Она прихватила остатки рома, но я ловко их спрятал, когда ей понадобилось в туалет. Успел даже чай заварить. Увлёкшись пересказом, как жизнь будет её обламывать и бить, Кошка стала пить мою заварочку. Минут через двадцать, как подостыло, я скормил ей полтора десятка таблеток активированного угля. И снова чай. Организму сейчас нужна вода, чтобы вымыть все интоксиканты.
Так и уснули.
День прощания — это наш маленький праздник. Старались всегда сделать его запоминающимся. В виду этого и был учреждён маскарад под тип Хэллоуина или Дня Поминовения. В общем, такая всегда притягательная тёмная сторона становится на время доступной, можно бесится и ни о чём не думать.
Так как полной анархии у нас нет, каждый раз мы стараемся или найти доверенное лицо, или Кошка сама держит руку на пульсе. В этот раз официальный агент Катя, что взамен на свои услуги попросила выдать ей алкоголь. Обращаться с таким ко мне дело безнадёжное, а вот с Кошкой они едва ли не подруги. Вчера, когда та со Звонарём ездила за выпивкой, то закупилась про запас и для снабжения «пробующих взрослую жизнь» ребят. Будет вино и шампанское.