В гости к сестре она наведалась только на следующий день. Ада сидела у окна и смотрела на улицу. Настя сразу почувствовала что-то неладное, но сестра приняла ее хоть и прохладно, но без упреков, слез и жалоб. Она вообще избегала разговора с сестрой, а если Настя спрашивала у нее о чем-то, то отвечала неохотно. Словно стена стала между сестрами, прочная и надежная, которую только истинная любовь и способность к прощению смогли бы разрушить. Но, сердце Олимпиады очерствело, а разум навсегда запомнил тот день, когда все, кто был дорог Аде, от нее отвернулись.
Прошло больше месяца с момента свадьбы. Ада с Настей виделись крайне редко. Олимпиада предпочитала либо сидеть дома, либо гулять одна в лесу. Алексей Кузьмич любил свою супругу с каждым днем все больше и больше, даже учитывая ее холодность и отстраненность. Почти ничего он не запрещал ей, одаривал подарками и просил только об одном – чтобы она была ему верна.
Исполнить просьбу мужа Олимпиаде было довольно просто. Все парни и мужчины, которые жили в селе, были ей неприятны. Никогда она не чувствовала любви и даже влюбленности. А теперь, когда она увидела, до чего же доводит эта самая любовь со стороны мужчины, то просто само это слово вызывало в ней отвращение.
Случилось кое-что еще, что Ада поклялась никогда никому не рассказывать без особой нужды. Первое время Алексей Кузьмич вел себя с Адой ласково, пытался смягчить ее нрав дорогими подарками и добрыми словами. Но, жена продолжала отдаляться от мужа, и даже не скрывала, что он ей ненавистен.
В начале июня, когда Алексей Кузьмич вечером вернулся сильно пьяный из гостей и стал приставать к супруге, девушка в очередной раз отказала ему. Совершенно не контролируя свои действия, купец опять, как и в первую ночь, после свадьбы, взял силой жену. Отчаянно сопротивляясь, девушка залепила мужу громкую пощечину, и сразу же была наказана – Алексей в первый и последний раз поднял руку на возлюбленную. Удар пришелся по лицу, девушка упала и больно ударилась животом.
Боль острым ножом пронзила ее тело. Она скорчилась на полу и громко закричала. Купец, мигом отрезвевший, принялся поднимать жену. Он отнес ее на кровать и став на колени, сразу взмолился о прощении. Но девушка чувствовала такую боль, что не слышала ничего вокруг. Через пару минут она увидела кровь и сразу все поняла – беременность, о которой она только подозревала, сорвалась.
Выгнав супруга из комнаты, используя самую отборную брань, которую она знала, девушка около часа провела, корчась от боли и истекая кровью. Казалось, конец, который она так долго ждала, был близок. Но, супруг внезапно вошел в комнату, и, обнаружив Аду в крови, срочно отправил за лекарем. Роковая ночь показалась хозяину дома бесконечной. Узнав о сорвавшейся беременности, он стал перед иконой Божьей Матери, и искренне, и горячо помолился. Лекарь, которому удалось помочь молодой женщине, вышел к Алексею и сказал:
– Вы должны знать, что ваша супруга с некоторой вероятностью больше не сможет зачать вам наследника. У нее был малый срок, но внутренние повреждения оказались достаточно сильными и спровоцировали выкидыш. Ей обязателен постельный режим, хорошее питание и абсолютное спокойствие. Это счастье, что она перенесла потерю ребенка сравнительно легко, и не потребовалось никаких хирургических вмешательств.
Пока лекарь беседовал с Кузьмичом, Ада смотрела в потолок и думала о том, что ни за что на свете она не полюбит ни одного мужчину. Ни за что больше не позволит никому прикасаться к своему телу. На одну секунду ей стало жаль дитя, которому не суждено было родиться на этот свет. Но боль, терзавшая ее тело, эхом отразилась в душе. Со дня свадьбы и до конца жизни зареклась она не доверять людям и не подпускать их к своему сердцу. Но не знала она, что судьба коварна, и чаще всего любовь не спрашивается, когда ей прийти, а сносит дверь в сердце в самый нежданный момент.
***
Наступил вечер на Ивана Купала. Волшебный тихий летний вечер. Как и много лет назад, молодые девушки и парни следуя традициям, собирались у реки, чтобы повеселиться вдоволь и погадать. Незамужние девицы плели венки из трав и душистых полевых цветов и пускали их по воде, чтобы узнать свою судьбу.
На закате солнца парни собрали высокую горку из хвороста и других вещей и разожгли костер. Всю ночь сельчане будут водить хороводы, прыгать через костер и петь песни.
Еще днем подруги зашли к Насте, чтобы позвать на празднество. Настя пообещала что придет, и перед тем как присоединиться к общему веселью, побежала к Аде. Та, как обычно, сидела у окна и вышивала.
– Ада, пойдем с нами на речку. Там сейчас будут гуляния, девчата гадать собрались, – предложила Анастасия.
Ада с укором посмотрела на сестру.
– Чего я там забыла? – спросила она. – Ты видно запамятовала, что я замужем, и гадать мне уже незачем.
– Ты чего? – Настя была явно опечалена очередным отказом сестры. – Это же просто веселье.
– Ну, вот иди и веселись, – холодно отрезала Ада, встала, закрыла окно и скрылась в доме.
Ничего другого, собственно, Настя не ожидала. Это был не первый и не последний такой разговор. Уговаривать сестру девушка была не намерена. Сколько она просила ее, сколько умоляла снова полюбить этот мир, все было бесполезно. Слегка опечаленная, Настя все же пошла к подружкам. Она надеялась, что гулянья пойдут ей на пользу.
Ада же, откинув предложение сестры, дождалась пока та уйдет и переоделась в свое белое длинное платье, которое осталось в наследство от матери. У нее на этот вечер были особые планы. Только несколько дней назад она окрепла и теперь могла свободно гулять, не отчитываясь больше мужу, который с недавних пор вел себя смирно и тихо. Любившая более всего одиночество, Ада собиралась пройтись по лесу и искупаться в реке вечером. То, что ее утащит под воду мавка, она не боялась. Да и вообще, ей больше нечего было бояться. Самое страшное уже произошло, а смерть была бы намного лучше этой дрянной жизни.
В лесу, как обычно, царила величественная тишина и спокойствие. Там Ада находила утешение. Птицы, животные и деревья были ее лучшими друзьями, с которыми она могла поделиться любым горем, рассказать все, о чем сердце болит. Она уже давно нашла для себя небольшую уединенную полянку, где могла лежать на траве часами и смотреть на то, как солнечный или лунный свет струится через листья могучих вековых деревьев. Как же хорошо ей было в те минуты, как же ясно она чувствовала жизнь. И оттого ей становилось еще гаже, когда она возвращалась домой и видела лицо ненавистного мужа.
Пролежав на полянке до темноты, она вышла из лесу и направилась к речке. Все гулянье приходилось немного выше по реке, поэтому Аде никто не мог помешать. По воде плыли венки разных размеров. Почти на всех венках горели свечи. Но недолго пришлось им плыть – все они как по волшебству не доплывая до места, где Ада собиралась скупаться, скрывались под водой.
Погружаясь в теплую воду прямо в платье, Олимпиада чувствовала, как ее тело охватывает сладкая нега. Будто прекраснее тех чувств, которые случились сегодня с ней, раньше не бывало. Улыбнувшись от удовольствия, что делала она крайне редко, Ада нырнула и увидела потрясающую и невероятную картину – все дно освещали горящие свечи. И было их здесь не десятки, а сотни горящих огней, создающих фантасмагорическую картину иной реальности, там, где огонь и вода могли сосуществовать вместе. Это необыкновенное зрелище так потрясло девушку, что она забыла на время, кто она и где находится.
Но воздуха становилось все меньше, и Аде пришлось вынырнуть. Вдохнув глубже, она снова нырнула и в этот раз была ужасно разочарована – венки, как и свечи, пропали, и прямо перед ее взором стояла кромешная тьма.
Теперь уж вынырнув, она твердо решила, что чудес на сегодня хватит. Видение было насколько чарующим, настолько и сумасшедшим, что наталкивало на мысль, что Ада сходила с ума. Нужно было срочно идти домой, пока еще чего-нибудь не причудилось в эту дивную праздничную ночь.
Подплывая к берегу, девушка увидела, что у самого края воды кто-то сидит. Ада сначала испугалась и уже хотела переплыть реку в обратном направлении, но тут же передумала, и начала медленно ступать к суше. Белое платье прилипло к телу, отчего были отчетливо видны очертания ее фигуры.
Незнакомец, увидев ее, встал на ноги и замер. Ада приблизилась и, разглядев лицо его, сразу позабыла все на свете, настолько он был хорош собой. Пожалуй, и он был не менее впечатлен от встречи с юной красавицей. Так бы они и смотрели друг на друга, если бы парень не решился заговорить:
– Извините, я не хотел вас потревожить.
Голос его был мягким, бархатным. У Ады внутри все перевернулось. Она почувствовала, как какая-то невидимая сила тянет ее к нему, словно они уже были до этого не меньше ста лет вместе, и теперь встретились после долгой разлуки. Ей хотелось сказать: «Где же ты был все это время?». Но вместо этого Ада улыбнулась и произнесла:
– Вы меня ничуть не потревожили. А вот на берегу сидеть бы я вам сегодня не советовала, мавки в эту ночь не дремлют.
Незнакомец улыбнулся. Но как ни удивительны были эти минуты, реальность была требовательна и жестока – пора было возвращаться домой. Ада посмотрела парню в глаза, стараясь навсегда запечатлеть в память эти блаженные мгновения, затем подобрала подол мокрого платья и побежала в сторону дома.
– Как вас найти? – крикнул парень, но ответа не последовало, девушка уже скрылась за холмом.
***
Когда Ада подходила к дому, внутри у нее все похолодело и сжалось. Она обратила свой взор в сторону леса и увидела в небе яркое красное сияние. Прошла секунда, сияние исчезло, щемящее чувство внутри тоже, но никогда она не забудет эту ночь и этот момент в частности. Да, не врали люди, в ночь на Ивана Купала творятся настоящие чудеса.
Но, когда девушка зашла в дом, то первым делом увидела мужа, мерно расхаживающего по дому. Все ее мысли – и о прекрасно проведенном вечере, и о красивом незнакомце, который так стремительно и прочно засел у нее в голове, вмиг улетучились.