(Оба сидят).
Анатоль(печально). Ах, да!
Макс(нетерпеливо). Итак!
Анатоль. Итак… итак вчера был предсвадебный вечер у моих будущих тестя и тещи.
Макс. Знаю; был там!
Анатоль. Правда, ты был там. Вообще там была масса народу! Много веселились, пили шампанское, говорили тосты…
Макс. Я тоже… за твое счастье!
Анатоль. Да, ты тоже… за мое счастье! (Жмет его руку) Благодарю тебя!
Макс. Уже ты сделал это вчера.
Анатоль. Веселились очень до полночи…
Макс. Знаю и это.
Анатоль. Одно мгновенье мне представилось, будто я счастлив.
Макс. После четвертого стакана шампанского.
Анатоль(печально). Нет… только после шестого… это печально, и я едва могу понять это.
Макс. Довольно уже об этом.
Анатоль. Был там и тот молодой человек, который, как мне достоверно известно, был первой любовью моей невесты.
Макс. Ах, молодой Ральмен.
Анатоль. Да — что-то вроде поэта, кажется. Один из тех, которые предназначены быть первою любовью многих женщин, но ни для одной не имеют значения последней.
Макс. Я предпочел бы, чтобы ты подошел к делу.
Анатоль. Он был мне собственно вовсе безразличен; в душе я смеялся над ним… В полночь общество разошлось. Я поцеловал свою невесту и простился с ней. И она поцеловала меня… холодно… Спускаясь по ступенькам лестницы, я чувствовал озноб.
Макс. Ну!
Анатоль. У выхода меня еще раз поздравляли. Дядя Эдуард был выпивши и обнял меня. Какой-то доктор прав затянул студенческую песню. Первая любовь, т. е. поэт исчез с поднятым воротником в боковой улице. Кто-то начал дразнить меня. Будто я буду весь остаток ночи бродить под окнами своей возлюбленной. Я презрительно улыбнулся… Начал падать снег. Все мало-помалу рассеялись… Я остался один…
Макс(с сожалением). Гм…
Анатоль(теплее). Да, остался один на улице — в холодную зимнюю ночь, и снег большими хлопьями кружился вокруг меня. Было до некоторой степени… жутко.
Макс. Пожалуйста — скажи, наконец — куда ты отправился?
Анатоль(внушительно). Я должен был пойти туда… В маскарад!
Макс. А!
Анатоль. Ты удивляешься, а?
Макс. Теперь я могу вообразить себе остальное.
Анатоль. О нет, мой друг… И вот, стоя один среди холодной, зимней ночи.
Макс. Дрожа от холода!..
Анатоль. Замерзая от холода! Тут я почувствовал ужасную боль от того, что я уже более не свободный человек, что я должен раз навсегда сказать «прости!» моей безмятежной, милой, сумасбродной, молодой жизни. Последняя ночь, сказал я себе, когда ты можешь вернуться домой, не будучи спрошен: где ты был?.. Последняя ночь свободы, приключений… быть может любви!
Макс. О!
Анатоль. И вот я стою в водовороте. Вокруг меня шелест шелковых и атласных платьев, блестят глаза, кивают маски, испускают аромат белые, лоснящиеся плечи — дышит и беснуется весь карнавал. Я бросился в эту бездну и дал ей охватить мою душу. Я должен был упиться ею, должен был купаться в ней!..
Макс. К делу… У нас нет времени.
Анатоль. Масса увлекает меня и, отуманивши сначала свою голову, я опьяняю теперь мое дыхание всеми теми ароматами, которые носятся волнами вокруг меня. Все это устремилось на меня, как никогда прежде. Мне, лично мне карнавал давал прощальный праздник!
Макс. Я жду третьего хмеля…
Анатоль. Он пришел… хмель сердца!..
Макс. Хмель чувств!
Анатоль. Сердца!.. Ну, да — чувств: помнишь ты Катерину?
Макс(громко). О, Катерину…
Анатоль. Тсс!
Макс. (Указывая на дверь в спальню). Ах… это она?
Анатоль. Нет — как раз и не она. Но она тоже была там. — Дальше была восхитительная брюнетка, имени которой я не назову… и дальше маленькая блондинка Лиция, любовница Федора — но самого Федора там не было… — и так далee. Я узнал их всех, несмотря на маски — по голосу, по походке, по какому-либо движению. Однако, странно… как раз одну я не узнал сразу. Я преследовал ее, или лучше сказать, она меня. Ее осанка была мнe так знакома… Во всяком случаи, мы постоянно встречались. У водопада, у буфета, возле лож, у авансцены… везде! Наконец, я взял ее под руку и я узнал, кто она! (Указывая на спальню). Она!
Макс. Старая знакомая?
Анатоль. Ну, человечина, развe ты не догадываешься? Ты ведь знаешь же, что я ей недель шесть тому назад наговорил, когда я обручился… Старую сказку: я уезжаю, скоро вернусь назад, буду вечно тебя любить.
Макс. Илона?!..
Анатоль. Тсс!
Макс. Не Илона?..
Анатоль. Да — а потому именно потише! Ты, значит, опять здесь, шепчет она мнe на ухо. Да, отвечаю я, готовый к допросу. Когда приехал? — Сегодня вечером. — Почему раньше не написал? — Не было почтового сообщения. — Но где же? — Так, в захолустной деревне. — А теперь?.. — Счастлив, опять здесь, был тебe верен! — Я тоже, — я тоже. — Блаженство, шампанское и опять блаженство.
Макс. И опять шампанское.
Анатоль. Нет — далee без шампанского. — Ах, как мы затем ехали домой на извозчикe… как прежде. Она отдыхала на моей груди. Теперь мы никогда больше не расстанемся, сказала она…
Макс(встает). Проснись, мой друг, и постарайся прийти к концу.
Анатоль. «Никогда больше не расстанемся»…. (вставая). А сегодня в два часа я женюсь!
Макс. На другой.
Анатоль. Ну, да; женятся всегда на другой.
Макс(смотря на часы). Я думаю, давно уже пора. (Пояснительный жест, объясняющий Анатолю, чтобы он удалил Илону).
Анатоль. Ах, да, я посмотрю, готова ли она. (Идет к двери, останавливается пред ней, оборачивается к Максу). Развe это не печально?
Макс. Это безнравственно.
Анатоль. Да, но в то же время и печально.
Макс. Ступай же, наконец.
Анатоль идет к двери соседней комнаты.
Илона(высовывает голову, затем выходит в элегантном домино). Ведь это только Макс!
Макс(низко кланяясь). Только Макс.
Илона(Анатолю). И ты ничего не сказал мнe. — Я думала, кто-нибудь чужой, а то бы я давно уже была с вами. Как поживаете, Макс? Но, что вы скажете про этого господина?
Макс. Да, признаюсь!
Илона. Шесть недель я проливаю по нем слезы… А он… ну где же ты был, наконец?
Анатоль(с сильной жестикуляцией). Там, где…
Илона. Вам он также не писал? Но, теперь он опять мой. (Берет его за руку)… теперь уж он не уедет больше… мы не расстанемся. Поцелуй меня!
Анатоль. Однако…
Илона. Ах, Макс не помешает. (Целует Анатоля). Однако, ты строишь физиономии!.. Теперь я вам налью чаю и себе также, если можно.
Анатоль. Пожалуйста…
Макс. Милая Илона, к сожалению, я не могу принять любезного приглашения позавтракать с вами… и я не понимаю признаться…
Илона(хлопочет у самовара). Чего вы не понимаете?
Макс. Анатоль также должен был бы…
Илона. Что должен был бы Анатоль? —
Макс(к Анатолю). Ты должен бы, собственно, уже…
Илона. Что он должен бы?
Макс. Ты должен быть уже одет!
Илона. Ах, полно, Макс; мы остаемся дома сегодня; мы не двинемся с места…
Анатоль. Милое дитя, это, к сожеленью, невозможно….
Илона. О, это так возможно!
Анатоль. Я приглашен…
Илона(наливая чай). Откажись.
Макс. Он не может отказаться.
Анатоль. Я приглашен на свадьбу.
Макс делает ему ободряющий жест.
Илона. Ах, это мне совершенно все равно.
Анатоль. Это вовсе не все равно — ибо я, так сказать… шафер.
Илона. А твоя дама любит тебя?
Макс. Это к делу не относится.
Илона. А я люблю его и это прямо относится к делу… Не вставляйте вы постоянно своих замечаний!
Анатоль. Дитя… я должен уйти.
Макс. Да, он должен уйти — поверьте ему — он должен уйти.
Анатоль. Часа на два ты должна меня отпустить.
Илона. Теперь садитесь, пожалуйста… Сколько вам кусочков сахару, Макс?
Макс. Три.
Илона(Анатолю). А тебе?..
Анатоль. Действительно, давно пора.
Илона. Сколько кусков?
Анатоль. Ты же знаешь… всегда два куска.
Илона. Сливки или ром?
Анатоль. Рому… и это ты также знаешь!
Илона. Ром и два куска сахару (Максу) У него есть принципы!
Макс. Мне пора!
Анатоль(тихо). Неужели ты оставишь меня одного?
Илона. Извольте выпить ваш чай, Макс!
Анатоль. Дитя, я должен теперь переодеться!
Илона. Ради Бога — когда же эта несчастная свадьба?
Макс. Через два часа.
Илона. Вы также приглашены?
Макс. Да!
Илона. Тоже шафером?
Анатоль. Да… он тоже.
Илона. Кто же собственно женится?
Анатоль. Ты его не знаешь.
Илона. Как его зовут? Ведь это же не тайна.
Анатоль. Это тайна.
Илона. Почему?
Анатоль. Венчание будет тайное.
Илона. С шаферами и с дамами? Какой вздор!
Макс. Только родители не должны знать ничего.
Илона(пьет чай спокойно). Детки мои, вы просто меня дурачите.
Макс. О, что вы!
Илона. Бог вас знает, куда вы сегодня приглашены! …Но из этого ничего не выйдет — вы можете идти, куда угодно, милый Макс — этот господин останется дома.