Демон за спиной человека не всегда служит визуальной фигурой наущения. Часто присутствие беса, стоящего сзади или рядом, маркирует персонажа как грешника, подчеркивает, что он уже находится во власти дьявола. Так, черти регулярно изображаются вместе с людьми в сценах греховных увеселений. В старообрядческих рукописях мы часто видим, как бесы едут на грешнике верхом, погоняют его, как быка или коня, либо тянут вожжами за собой. Покорные бесовской воле, неразумные люди везут демонов на своих
52
плечах. Те же визуальные метафоры демонстрируют и путь умершего грешника в ад: бесы везут его в телеге или тянут веревками в геенну.
Присутствие дьявола - это мощное обличительное орудие. В Европе XVI в. протестантские художники изображали папу римского в облике дьявола или Антихриста, а католики придавали демонические черты ненавистному им Мартину Лютеру. Старообрядческие мастера в XVIII в. визуально отождествляли с Антихристом императора Петра I. Демонические образы «сражаются» и на религиозных, и на политических фронтах.
В Новое время фигуры демонов постепенно «секуляризируются» и становятся универсальным атрибутом зла. Помимо церковной иконографии, они продолжают жить в карикатуре и в языке плаката, где политических оппонентов или военных противников часто изображают с чертами демонов (рогами, копытами и т.д.) или бок о бок с ними. Чтобы демонизировать врага, не обязательно верить в дьявола. Средневековая визуальная демонология превращается в эффективный инструмент сатиры и инвективы. Например, в 1793-1794 гг., когда революционная Франция воевала с Англией, Жак-Луи Давид изобразил английское правительство как коронованного беса, изрыгающего из зада пламя. На гравюре 1793 г. в память о «друге народа» Марате звероподобные бесы утаскивают с собой его убийцу Шарлотту Корде. Во время Гражданской войны в России на белогвардейских карикатурах один из советских вождей Лев Троцкий предстает в облике огненно-красного сатаны. Цвет советского знамени, цвет крови и цвет адского пламени соединяются в один образ, интуитивно понятный зрителю.
1.Дьявол скрывается за спиной Иуды, принимающего деньги от иудейских первосвященников.
Фреска Ажотто, 1305-1306 гг.
2.Дьявол, взобравшись на плечи дурного проповедника, держит его за куколь.
Из итальянской рукописи «Рая» Ланте, около 1450 г.
3.Проповедь Антихриста. За ним, невидимый для слушателей, стоит дьявол.
Из «Книги хроник» Гартмана Шелеля (Нюрнберг, 1493).
4.Дьявол левой рукой показывает Каину на испуганного Авеля, а правой вкладывает ему в руку камень.
Фрагмент иконы «Сотворение человека», XVII в.
5.Дьявол «наущает» Каина убить Авеля: правой рукой он указывает Каину на брата (тот изображен уже мертвым), а левой направляет руку убийцы, который замахивается ослиной челюстью. Представление о том, что орудием убийства послужила именно челюсть осла, впервые распространилось в средневековой Англии, потом в континентальной Европе, а к XVII в. такие изображения дошли и до России.
Из Синолика, XVIII в.
6.Злая баншииа Романа, наученная бесом, хватает за бороду Иоанна Богослова.
Фрагмент иконы «Иоанн Богослов, с житием», коней XVII в.
(пткецгь !1Л$?лллн
7.Сюжег из Жития Андрея Юродивого: огрок Епифаний, перед тем как идти в иерковь, поставил вариться сочиво. Пока он молился, бес стал искушать его вернуться назад, к своей стряпне, не достояв службы. Епифаний распознал бесовские «клюки» и достоял до конца. Когда же он вернулся к себе, то увидел рядом с горшком прекрасного юношу с сияюшем лииом: вместо него о еде позаботился ангел. На миниатюре бес, стоящий за спиной Епифания, пытается его отвлечь и правой рукой показывает назад, в предыдущую сиену, где Епифаний еще стоит у печи.
Из Жития Анлрея Юроливого, XVII в.
8.Бес удерживает человека, желающего отойти от стола сладости мира и пойти по пути спасения в иарствие небесное.
Из сгарообрялческого сборника,
первая четверть XIX в.
56
9-12. Бесы гонят грешников по пути погибели: тянут их «пол узцы» или, обняв за плечи, ведут за собою.
10. Человек, побежденный похотью: сзади его погоняет бес, а спереди ташит нагая женщина (воплощение его греха), превратившаяся в ездовое животное.
/ 1з старообрялческого Цветника, XVIII в.
13.Св. Нифонт Констанпский смотрит на пир грешников, за спинами которых стоят демоны.
Из старообрялческого сборника «Страсти Христовы», XIX в.
58
14.Бес подговаривает человека взять богатство и жить в роскоши и веселии.
Из С и ноли ка, XVII в.
15.Бес в высоком колпаке оседлал грешного человека, рялом скорбит (приложил руку к шеке) ангел-хранитель.
Из старообрялческого сборника, XIX в.
16.Сатана правит повозкой, в которую впряжен алский зверь. Его пассажиры - мзлоимец, резоимец (ростовщик), сребролюбец и грабитель.
Из парообрялческото сборника,
послелняя треть XIX в.
17.Обличение пьянства. Бесы правят повозкой с винной бочкой, из которой они шелро угошают грешников.
Из старообрялческого сборника,
послелняя треть XIX в.
59
ПРИЗРАЧНЫЕ МАСКИ ДЬЯВОАА
«Приходит к сему боярину бесъ во образе Василиеве...»
Киево-Печерский патерик
Бесы всеми силами пытаются искусить и погубить человека. Особенно яростно они борются с подвижниками, иноками, аскетами, стараясь обмануть их и заставить совершить роковую ошибку. Для этого духи могут принимать чужой облик: человека (например, родственника или друга монаха, который станет незаметно подталкивать его ко греху), зверя (хищника или ядовитого гада, который пугает отшельника и прогоняет его из жилиша), ангела или даже самого Христа (мнимый ангел или Спаситель дают ложные советы или вселяют гордыню, расхваливая праведника).
Если не разгадать дьявольский замысел, можно попасть в ловушку и погибнуть. Множество таких историй кочевало по средневековым патерикам и житиям святых и входило в различные сборники с нравоучительными историями. В результате авторы книжных миниатюр (а реже — фресок и икон) сталкивались с непростым вопросом: как изобразить беса в чужой личине и показать читателю/зрителю превращение духа?
В арсенале древнерусских художников имелось для этого несколько приемов. Первый — буквально следовать тексту и представить беса в том виде, который он принял в соответствии с рассказом. Например, в лицевых Житиях Нифонта Кон- станпского можно увидеть черного пса — призрачную маску сатаны. Часто на следующей миниатюре рядом с этим образом возникает фигура демона, которая не оставляет сомнения в том, кто скрывается под звериной личиной. Противоположное решение — показать самого беса, «забыв» про его «маску». Так, в Киево-Печерском патерике 1661 г. гравер Илья вместо ложных ангелов изобразил звероподобных монстров, а вместо ложного Христа — беса со скипетром и короной.
Третий вариант — симультанный: совместить образ самого беса и принятой им личины на одной миниатюре. Демон стоит
рядом со своим ложным обликом, так что читатель вилит сразу лве фигуры — до и после перевоплощения. Четвертый способ — показать только личину, принятую бесом, но сделать ее ущербной, неполной (например, ангел или святой без нимба). К такому решению прибегали довольно релко.
Безусловно, самый распространенный в древнерусском искусстве прием — изобразить личину, описанную в тексте, наделив ее особыми маркерами демонического, которые приподнимают занавес над иллюзией и демонстрируют кусочки истинного, «спрятанного» облика духа. Типичным знаком инфернального гостя, разумеется, был хохол — основной маркер демона в византийской и древнерусской иконографии. Бесовской «шиш» венчает головы множества ложных ангелов и людей. Чуть реже за их спиной возникают серые крылья, а в руках - бесовской крюк. Иногда разоблачающим маркером служит цвет — фигура (или ее часть) закрашена черной или серой краской.
Все эти «гибридные» образы напоминают фольклорные рассказы о чертях, которых удается распознать лишь благодаря звериным признакам (копытам, хвостам), которые они не в силах спрятать от внимательного наблюдателя. Как устный, так и визуальный текст строят образ демона с помощью одних «кирпичиков» — звериных элементов, соединяющихся с человеческим телом. Любопытно, что авторы самих книжных рассказов практически никогда не используют такой прием: в житийных историях призрачная маска беса идеальна, в ней нет изъянов, и опознать демона может лишь святой, благодаря не смекалке и наблюдательности, а молитве и Божьей помощи.
Фигуры ангелов и людей с бесовскими хохлами — это особый «микрорассказ», который нужно уметь верно прочитать. Они ярче всего демонстрируют разрыв между письменным и визуальным языками. Образ ангела с бесовской прической или женщины с крыльями за спиной не соответствует ни тому, что увидел обманываемый человек (в отличие от фольклорных историй о чертях, демоны в агиографии не допускают таких грубых «ошибок»), ни тому, как «на самом деле» выглядит бес. Художник вступает в диалог со зрителем / читателем, предлагая ему сложить из отдельных элементов всю историю превращения.
3.Демоны, пришедшие к священнику в образе людей, «демонстрируют» читателям большие черные лапы.
Из старообрялческого сборника, XIX в.
2.Демон принял облик старой женшины, а затем, разоблаченный юродивым, уполз в виде змея. На миниатюре мы видим, что фигура старухи закрашена серым цветом (знак демонического), а в сторону от нее отползает
4-5. История о епископе, почитавшем апостола Андрея: сатана пытался искусить его, приняв образ девушки. На нескольких листах изображена женщина в красных одеждах с серыми крыльями за спиной. На последней миниатюре, где разоблаченный сатана падает в геенну, у него появляется серый высокий хохол.
Из сырообрялческого Цветника, XVIII в.
6-7. Мнимая девушка с бесовским хохлом и мнимые воины в хохлатых шлемах из Жития Иоанна Богослова. Кроме знакомого «шиша», все фигуры выделены серым цветом. Разоблаченный бес-женшина падает в адскую пропасть, где сразу появляется вторая фигура — тот же демон, но уже в истинном облике.