– Угу, – сказал я. – Выходит, что мозг это не жизненно важный орган, в отличие от желудка?
– Выходит, что так, – согласился со мной врач.
– А может быть так, что он питается не желудком, и у него, например, пища сразу кровью усваивалась? – спросил я.
– Да запросто, – ответил Кучеров. – Даже у нас, на Земле много видов пищеварительных систем. А если ещё взять растения, то и того больше… А уж что о них говорить! – он оборвал сам себя и добавил: – Надо было бы его проверить. Узнать, как он питается.
– Он дрожжи жрёт, – сказал я. – Какие-то свои импортные инопланетные дрожжи. Видимо, они впитываются в кровь.
Потом Кучеров рассказал, что в больнице Иванова быстро поставили на ноги. Когда ему решили сделать переливание, то оказалось, что его собственная кровь походит на обыкновенную воду с очень сильными магнитными свойствами… К его руке даже канцелярские скрепки и кнопки прилипали. Этакий человек-магнит. Очень удобно для несунов. Можно с заводов таскать всякую металлическую мелочь.
Не успел ещё врач окончательно добить меня своими неопровержимыми фактами, как в кабинет вошёл математик Егорычев. Он был собран, но тоже взволнован, хотя и не подавал вида.
– Извините, что зря побеспокоил вас, – сказал я ему. – Мне звонил генерал Соболев из управления внутренних дел, и полчаса тому назад по его приказу я передал все бумаги Иванова представителю НИИ ПИВО.
Математик стал блестеть очками и ругаться на чём свет стоит.
– Но какое отношение имеет пиво к математике? – искренне возмутился Егорычев. – Ваш начальник по вашей же просьбе лично разговаривал со мной по телефону и просил меня произвести экспертизу. Я перенёс лекцию… Ехал к вам через весь город, старался поскорее.
– Вот письменное предписание Соболева, – ответил я и подал математику лист бумаги. – Я должен был подчиниться.
Егорычев взял в руки документ и, не веря своим глазам, стал читать его. Зрачки его бегали, как сумасшедшие, настолько быстро он читал.
Документ представлял собой письмо руководства Научно-Исследовательского Института Пространственных И Временных Отклонений, сокращённо – НИИ ПИВО, к управлению внутренних дел с просьбой передать представителю института рукописи Иванова, как имеющие большую научную ценность. Под письмом стояла резолюция Соболева, удовлетворяющая интересы НИИ. Вникать в суть подобных документов было не моей работой, и потому просто сделал то, что мне велели.
– Я ничего не понимаю, – пожал плечами математик. – Это какая-то мистика, или вас кто-то ловко одурачил. У нас в городе нет института по изучению пространства и времени. Да, пожалуй, и во всём мире нет такого исследовательского института…
Впервые в жизни я оказался в таком глупом положении, что с удовольствием провалился бы сквозь землю. Надо же! Меня, опытного следака прокатили, как щенка!
А ведь я сразу и не сообразил. Я ведь и не читал документа – увидел подпись Соболева, и отдал все тетради. Почему я это сделал? Ведь я всегда проверял всё до последней строчки! Может быть, я попал под воздействие гипноза? Да какой там гипноз! Хреноз, а не гипноз! Просто купился на телефонный разговор и на подпись начальника. Старею, что ли? На пенсию пора?
Надо было сразу сообразить… А теперь уже бесполезно, после пожара нет смысла махать шлангом.
Егорычев ждал ответа. Лицо его сделалось будто каменное.
Я поднял телефонную трубку и позвонил в управление.
Ответили быстро. Как и следовало ожидать, Соболев ничего не знал. Он предложил мне написать по этому случаю подробную докладную…
А чего писать? Меня, капитана милиции, одурачили как пацана.
А потом, когда Егорычев уже ушёл, я открыл ящик стола и из него выпала фотография. Я поднял её и поднёс к глазам. Нет, это была не таблица Плимптон 322. На фото была изображена огромная, в сотню этажей, башня, подпиравшая синее небо. Я не сразу понял, а потом сообразил – это была фотография Иванова. Это была Вавилонская башня. И теперь этот институт Пространственных И Временных Отклонений мне показался не вымышленным, а самым реальным. Он, и правда, в прошлом побывал, этот Иванов, или как там его звали на самом деле. Он нашёл там эту таблицу, и сделал какие-то свои выводы. Может быть, решил теорему Пифагора? Без которой в их мире застопорилось развитие. Спас свою планету от регресса. Знать бы ещё, как он себе задницу опалил. Видимо, в прошлом у него что-то не сложилось. Его поймали вавилоняне и, вероятно, предали казни. Каким способом в то время казнили, я не знаю. Может быть, голой задницей сажали в горячий песок, может быть, клеймо выжигали на ягодицах. А при этом он и поседел (попробуй тут не поседей!), вот почему его стали принимать за старика. А за что казнить, найти можно без проблем, насчёт этого и переживать нечего! Может быть, он не склонил головы перед правителем. А может, осквернил священную расчётную таблицу, взяв её в свои грязные руки. А может, и украл её. И, видимо, в самый момент казни его и выдернуло назад из прошлого. Сил у него уже не оставалось и единственным способом позвать на помощь, было открыть кран в ванной, куда он едва смог доползти. А потом добрался до дивана и стал ждать, когда люди придут на помощь. И они пришли.
А потом Иванов исчез из больницы. Просто испарился. Видать, улетел на свою планету.
Да, теперь я уверен, что всё, о чём я узнал – истинная правда. А эту фотографию я оставил себе. На память. Во всём мире больше ни у кого такой нет. Это снимок настоящей Вавилонской башни, которую строили четыре тысячи лет назад.
«Вот каким образом я познакомился с одним из жителей планеты Омега-Центавра», – пишет в заключение своего рассказа капитан Гурьев.
Члены Комиссии по АЯ внимательно исследовали рентгеновские снимки, присланные следователем Гурьевым, и единодушно пришли к выводу, что они могли принадлежать только инопланетянину. Особенно снимки головы. Впрочем, и всего остального тоже. А фотографию вавилонской башни Гурьев не прислал. Оставил её себе на память.
Вот и всё
Так закончились две истории, которые только благодаря случайности, мы смогли соединить воедино. И ведь так символично получилось – мы соединили две половинки мозга под одной обложкой, сделали то, о чём мечтал омеганин. Неизвестно, соединились ли эти половинки на самом деле?
Чем сейчас занимаются оба пришельца? Пошло ли им на пользу пребывание на Земле? Всё это для нас останется загадкой. Может быть, и не навсегда, но пока никто ничего не знает конкретного о планете Омега-Центавра и её обителях.
Сопоставив рассказ следователя Гурьева с дневником инопланетянина, Комиссия по АЯ вынуждена была признать, что в действительности на Земле побывал не один, как мы думали раньше, а два представителя планеты Омега-Центавра. Это были братья-близнецы: один из них – «омеганин», а другой – «центаврик». Причём у первого отсутствовала левая половина мозга, а у второго – правая.
Почти ежедневно над Землёй проносятся один или несколько неопознанных летающих объектов (НЛО), которые в народе прозвали «летающими тарелками». На двух из таких «тарелок» и прибыли братья-близнецы с планеты Омега-Центавра.
Как выяснилось из дневника омеганина, его тарелка так и называлась, «НЛО». Кто-то даже видел как над Красноярском пролетала летающая тарелочка с такой надписью на борту, но очевидца подняли на смех – разве может пришелец давать своим вещам имена, которые придумали земляне?
Вероятность встречи каждого из нас с представителями других миров чрезвычайно мала. Более того, она практически невозможна. Это равносильно тому, что на Земле найти разумного муравья. Но где гарантия, что этого не произойдёт?
Комиссия по АЯ решила подготовить инструкцию на случай такой незапланированной встречи. В одном из пунктов этой инструкции будет записано: «Инопланетянин может ничем не отличаться от человека, но его легко можно будет узнать по походке…»
Мы знаем цель командировки братьев на Землю: «омеганин» был послан доказать теорему Ферма, а «центаврик» – теорему Пифагора. Такое распределение обязанностей между братьями, по-видимому, лучше всего отвечает индивидуальному развитию каждого из них. Можно предположить, что отсутствие левой половины мозга у одного из них с лихвой компенсируется наличием таковой у брата, и наоборот.
Мы можем только гадать, как они использовали полученные на Земле знания. А если честно, то даже и предполагать не можем. Мы уверены только в одном – никогда на Омега-Центавре науки не станут использоваться во вред человеку. И надеемся, что мы, земляне, тоже когда-нибудь дойдём до такого уровня. Хотя и не совсем уверены в этом.
Комиссия по АЯ – не специалисты по математике. Однако мы считаем необходимым довести до читателей следующее.
Мы не думаем, что Пифагор первым открыл теорему Ферма, точно так же знаем, что древние вавилонские математики – не авторы теоремы Пифагора.
Знаем мы так же и то, что пусть даже десяток яблок упали бы на голову Архимеду, он всё равно бы открыл основной закон гидростатики, а не закон притяжения. Хотя, если бы в наше время Архимед бегал голым по улицам и кричал бы «Эврика», то, скорее всего, не открыл бы даже закона бутерброда.
Ввиду того, что инопланетянин Иванов о своём пребывании на Земле нам ничего не оставил, кроме рентгеновских снимков, да и то не по своей воле, мы не можем назвать его первооткрывателем Земли. Предпочтение мы отдаём его брату без фамилии…
Загадкой для Комиссии остаётся вопрос: кто звонил Гурьеву по телефону и кто унёс рукописи Иванова? Но мы надеемся, что со временем капитан Гурьев из Красноярска ответит нам на этот вопрос. Судя по его аналитической работе, он хороший сыщик и со временем докопается до истины.
С тех пор прошло много лет, но ни омеганина, ни центаврика больше никто не видел. Олег Кулик закончил институт, и теперь он известный на всю страну инженер. Мечтает построить НЛО и полететь в гости к омеганину.
Вор Иван Иванович Наполеон пробыл в психиатрической лечебнице до развала СССР, а когда понял, что ему уже ничего не грозит, выписался. Выкопал деньги в огороде, но инфляция обесценила честно наворованное, и он на самом деле сошёл с ума. Сейчас он живёт в своей палате и со всеми расплачивается советскими купюрами.